15. Алькино предательство
Наташа скучала по дому, по маме и Альке, даже по Лидочке, которая уже заканчивала школу и всякий раз, когда приезжала Наташа, бросалась к ней с визгом на шею, чуть не сбивая с ног. У Лидочки в субботу был день рождения, и Наташа, купив в подарок красивый индийский браслет из слоновой кости, в пятницу вечером приехала домой.
- Там Аля звонила, весь телефон оборвала, спрашивала, приехала ты или нет, - сказала Галина Федоровна, когда Наташа вошла квартиру. – Что-то там у нее случилось.
Наташа набрала Алькин номер. Алька сразу же взяла трубку, будто стояла возле телефона.
- Натусик, у меня из-за тебя неприятности: как мы и договаривались, я пошла к твоему знакомому за документами, а меня теперь обвиняют во всех смертных грехах.
- К какому знакомому? Какие документы? Ты о чем? - недоумевала Наташа.
- Ну, помнишь, ты просила меня, чтобы я забрала у твоего знакомого бумаги и тебе передала? Тут сметы какие-то! В общем, приходи сейчас же, а то меня совсем сожрут здесь.
Ничего не понимая, но, чувствуя, что Алька опять куда-то вляпалась, Наташа пошла на Октябрьскую. Алька встретила ее на пороге и потащила в большую комнату: - Вот, пожалуйста, сейчас Наташа вам все расскажет!
В кресле возле журнального столика сидел Мишка, отвернувшись к телевизору, в другом кресле сидел Виктор Петрович с газетой, на диване, скрестив руки - Вера Николаевна, в дверях своей комнаты маячила бабка.
- Ну, давай-давай! Расскажи-и, как ты меня проси-и-ла забрать документы... Ну, давай!
- Ну да, просила... Забрать документы... У моего знакомого... Сметы. Мне для работы надо. Начальник меня попросил привезти эти сметы, - начала на ходу придумывать Наташа.
При этих словах Мишка резко поднялся и вышел из комнаты.
- Ну вот! А меня теперь обвиняют, будто я на свидание к мужику ходила! - Алька от возмущения мотала головой, - Вот, пожалуйста, передай своему начальнику! - и Алька сунула Наташе какую-то папку.
- А что, собственно, произошло?
- А произошло то, что ты, Наташа, своими необдуманными просьбами поставила свою подругу в очень неловкое положение! - Вера Николаевна встала и пошла в спальню. На пороге она обернулась: - И впредь, я прошу не обременять мою дочь подобными просьбами!
- Да что случилось-то? Из-за чего весь сыр-бор?
- Сейчас я тебе все расскажу! - Алька потащила Наташу в свою комнату.
Там Мишка, лежа на спине на разложенной софе, тренькал на гитаре.
- Привет, Наташка - Мишка отложил гитару и встал.
- В общем, дело было так: я поехала к этому мужику за сметами, а Мишка меня увидел - начала Алька.
- Помолчи! Надоело уже! Пойдем, Натаха, я тебя провожу.
- Я с вами! Покурю на улице! - Алька накинула поверх халатика кофту.
- Сиди уже! - Мишка толкнул ее на софу.
На улице он закурил и долго шел молча. Наташа тоже молчала, подавленная всем происходящим.
У Наташиного дома Мишка сел на скамейку и стал рассказывать присевшей рядом Наташе, что сегодня заехал к Альке на работу, не предупредив ее, и увидел, как та садится в машину с незнакомым мужиком. Мужик этот с первого взгляда не понравился Мишке: он недвусмысленно обнимал Альку и что-то шептал ей на ухо. Недолго думая, Мишка поймал такси и поехал вслед. Они приехали в гостиницу и поднялись в номер.
- Ты бы видела рожу этого мужика, когда я к ним вломился! Про сметы она потом придумала, схватила какую-то папку со стола. Что там, кстати? - Мишка взял из Наташиных рук папку. Там лежали какие-то бланки и чистые бумаги, только на первом листе было записано с десяток телефонов. Мишка выбросил все это в урну.
- Понимаешь, я не сдержался, устроил ей дома скандал при всех. Не надо было, конечно, наплевать и забыть! А она и тебя в эту историю втянула! - Мишка подпер кулаками голову, опершись на колени.
- Но ничего же не было, Миш, - Наташа дотронулась до его руки.
- Да! Не было! А если бы я не приехал, то было бы! Понимаешь, было бы! - Мишка вскочил и махнул рукой, - Ладно, иди, Натаха, пока!
Позже Алька, рассказывая Наташе всю эту историю, божилась и клялась, что никогда ничего бы у нее с этим мужиком и не было бы.
- Никогда! И ничего!
- А зачем ты тогда с ним поехала-то?
- Да просто так! Интересно стало. Сама не знаю зачем.
- А кто он?
Алька махнула рукой: - Командировочный.
- А как Мишка?
- Дуется еще…
- Он тебе не поверил.
- Я знаю. Понимаешь, я ему все рассказала. И что никогда бы в жизни не легла бы с тем мужиком рассказала. И что поехала просто из любопытства. Дурой назвал меня и только, - Алька вздохнула. - Я ведь люблю Мишку, очень люблю. И он знает об этом.
Через какое-то время Алька с Мишкой уехали в отпуск в Пицунду по путевке, которую, опять-таки, выхлопотала для них Вера Николаевна. Вернулись они оттуда загоревшие, счастливые и окончательно примирившиеся.
Эта история так и осталась бы забытой, если бы не новое Алькино предательство. Под Новый Год, как обычно, у них на работе устраивался банкет в обкомовской столовой, на который приглашались и мужья, и жены сотрудников. Алька предложила, чтобы на банкете играл Мишкин ансамбль.
Ансамбль принимали очень хорошо, Мишке аплодировали и множество раз заказывали песни: у него, действительно, был хороший голос, и пел он одни лишь шлягеры (и на русском, и на английском), которые исполнял по выходным в клубе железнодорожников.
Во время танцев Алька исчезла. Бдительная Вера Николаевна, тоже присутствующая на банкете, незаметно пошла искать дочь и застукала ее в одном из кабинетов, который был заперт изнутри. После неоднократного дергания ручки и громкого шепота Веры Николаевны с требованием немедленно открыть дверь из кабинета выскочила раскрасневшаяся Алька, а следом - молодой сотрудник из отдела пропаганды, тоже, кстати, бывший на банкете с женой, который быстренько ретировался.
Вера Николаевна потеряла дар речи. Она, молча, влепила Альке пощечину. Та заголосила, заплакала: - Мама, мамочка, ты все не так поняла! Мы просто разговаривали!
Уехать и увезти с банкета дочь Вера Николаевна не могла: танцы были в самом разгаре, Мишку просили петь еще и еще. Поэтому она велела Альке привести себя в порядок и вернуться в столовую, а сама уехала.
Мишка в перерыве между танцами заметил, что Алька заревана. Той бы, дуре, промолчать, придумать что-нибудь, а она со слезами, закуривая в вестибюле сигарету, стала жаловаться, что, дескать, пошла с Кричевским договариваться насчет Наташки. У того, мол, есть холостой друг, с которым они хотели познакомить Наташку. У Кричевского есть дача, хотели на Новый Год собраться, пригласить туда и друга, и Наташку. - И что здесь такого? Ну, разговаривали они, просто разговаривали, а она... - Алька нервно затягивалась сигаретой и вытирала слезы.
Мишка сразу сообразил в чем тут дело. Вечер был испорчен, но пришлось дожидаться окончания выступления. Всю дорогу до дома Мишка молчал, дома также, молча, разделся и лег, отвернувшись к стене.
На следующий день он спросил Веру Николаевну о том, что же, все-таки, произошло на банкете. Вера Николаевна, не зная, что ему наплела Алька, неуверенно сказала: - Я, наверное, не права была, мне показалось… Они, действительно, разговаривали, а я…
- Просто так Вы бы не стали ей пощечину влеплять, - сказал Мишка.
- Она ничего не поняла! - подскочила Алька. - Мы с Кричевским…
- Помолчи! Опять будешь Наташку приплетать!
- Да! Буду! Потому что это правда! Спроси Наташку! Мы с ней давно обсуждали это!
Мишка усмехнулся.
- Может быть я, действительно, ничего не поняла с пьяных глаз, - сказала Вера Николаевна. - Давайте на самом деле спросим Наташу, чтобы окончательно разрешить все сомнения. Когда она приезжает?
Мишка ушел в комнату, хлопнув дверью.
А Наташе опять пришлось объяснять Алькиной матери, что, да, действительно, просила Альку познакомить ее с холостым другом этого самого Кричевского. Веру Николаевну удовлетворили Наташины объяснения и она торжествующе посмотрела в Мишкину сторону.
Вскоре выяснилось, что Алька беременна. С сильнейшим токсикозом, вся зеленая, с ввалившимися глазами, она не могла встать с постели. Мать оформила ей больничный, и Алька целыми днями лежала, не в силах встать, с тазиком возле кровати.
- Где Мишка? - спросила она Веру Николаевну.
- Уехал к матери.
- И не ночевал…
- Поночуешь тут, - мать кивнула на тазик.
Бабка охала в своей комнате: - Это ж надо! Мишенька, ее любимый Мишенька, уехал, бросил беременную жену!
Вера Николаевна каждую ночь размышляла, как им быть дальше. Наконец, решившись, она зашла к дочери: - Нам нужно поговорить!
- Не сейчас, мам!
- Нет, сейчас. Ты что же думаешь? Ну, родишь ты этого ребенка - Мишка всю жизнь будет думать, что он не от него.
- Но это его ребенок!
- Это ты знаешь! А он? Думаешь, он поверил в твои сказки про Наташу?
- Мама, мы сами разберемся.
- Наразбирались уже! В общем, я уже договорилась с гинекологом: сделает все качественно и без огласки. А что ты хотела? Веди себя прилично, в конце концов, чтобы у него и тени сомнения не было, и рожай себе на здоровье, хоть десятерых.
- Мишке это не понравится.
- Ну а где он, твой Мишка? Уехал, значит сомневается. Ты ему объяснишь потом, что беременность начиналась трудно, угроза выкидыша, и что врач не рекомендовал продолжать беременность.
После долгих сомнений и колебаний Алька по настоянию матери все-таки сделала аборт. Узнав об этом, Мишка собрал свои вещи и окончательно уехал к матери.
http://www.proza.ru/2016/09/13/257