Занимаясь исследованиями городского социума, я уделила немало внимания роли и месте отделений полиции (тогда ещё милиции) в системе города, в том числе и истории наших правоохранительных органов. Хочется, чтобы как можно больше граждан приобщились к таким познаниям. Признаюсь, что с сожалением встретила новшество с переименованием «милиции» в «полицию», но покопавшись в толковании этих терминов, пришла к выводу, что термин «полиция» более подходит и более правильно отражает суть. Но так жаль нашей родной милиции!
За время своего существования в прошлом и настоящем социальные институты милиции и полиции претерпели столько метаморфоз, что практически слились воедино. Тем не менее, разница в терминах есть. Кому же отдать предпочтение? Милиции – «отрядам вооруженных граждан, народному ополчению», или полиции - нравственно-политической организации государства? Ответ напрашивается сам – полиции.
Хотя термин «милиция» употреблялся ещё со времён древних римлян, но до Российской империи дошёл намного позже, когда на Кавказе и в Закаспийской области некоторые части войск получили название «постоянная кавказская милиция». Это были сформированные отряды не из военнообязанных лиц, а из поступающих на службу добровольно, чем отличались от регулярных и казачьих войск.
Но только с ноября 1917 г. органы по охране общественного порядка обрели всем известное название - милиция. И вот когда мы все свыклись с нашей родной милицией, вдруг в 2010-м последовало переименование в полицию, дабы «придать органам профессиональную правоохранительную идеологию». Смысла в таком переименовании многие не обнаружили.
Тем не менее, не мешает вспомнить и то, что полиция в России уже существовала очень давно. Великий государь Пётр Первый для поддержания общественного правопорядка ещё в 1715 году учредил в Санкт-Петербурге особую службу охраны – Главную полицию, на которую возлагались и хозяйственные функции по благоустройству города – от мощения улиц и осушения болотистых мест до уборки мусора. Несколько позднее, при Александре Первом заработало Министерство внутренних дел Российской Империи, в задачи которого вошли и другие функции: борьба с дезертирами и беглыми, обеспечение пожаробезопасности, обустройство дорог, контроль за торговлей, курирование приютов. За этим последовало и создание Министерства полиции и законодательное закрепление наличия при уездных сыскных отделениях и городских полицейских управлениях служб, занимающихся розыскной деятельностью.
А тут вдруг не так давно я обратила внимание на утопический роман «Путешествие в землю Офирскую» М.М. Щербатова (1733-1790 гг.). Утопические идеи пришли на ум не простому смертному, а члену масонской ложи английского типа, сенатору, князю, государственному историографу, освещавшему социально-философские темы. Но самое интересное, что в этом романе церковь почти светская и священники – офицеры полиции, которым отводилась роль не карательного аппарата, а нравственно-политической организаций государства. И это – 18-й век! Но такая ли это утопия? Думаю, что в отношении нравственно-политической организации автор всё же не ошибся. Без церкви, как особого института духовной власти, в то время было невозможно представить государство. Но отводимая роль священникам как офицерам полиции наверняка вызвала бурю негодования. Мне даже кажется, что и в наше время такое предложение было бы воспринято как насмешка над государством. Однако я к этой идеи отнеслась положительно, хотя священников не обременяла бы офицерскими погонами.
Я не раз убеждалась в том, что в настоящее время не всегда оценивается роль полиции в воспитании подрастающего поколения так, как хотелось бы. Наша полиция - важнейшее звено в системе субъектов профилактики, способное оказать экстренную и существенную помощь. Они активно работают со школами и семьями и возникающими там проблемами, с Комиссией по делам несовершеннолетних. Частенько приходилось видеть, как родители выгораживали своих детей, совершающих неблаговидные поступки, загоняя проблемы всё глубже, туда, где они продолжали обретать новые негативные последствия. Хочется, чтобы все чутко прислушивались к советам профессионалов – полицейских, прекрасных знатоков психологии и жизненных ситуаций.
Кому доводилось сталкиваться с судьбами обездоленных детей при живых родителях, тот знает и о людях, которые первыми оказывают помощь – о сотрудниках правоохранительных органов. Был в моей практике не один жизненный эпизод, подтверждающий мои слова.
Дети, затерявшиеся в мире безжалостных взрослых, в отчаянии хватались за людей в погонах, как за последнюю надежду. Они по собственному желанию пришли в одно из подмосковных городских отделений полиции (тогда ещё милиции). Четверо измученных детей – три девочки и мальчик. Двое из них были явно произведены на свет родителями-алкоголиками, что отразилось на их внешнем облике. У всех коротко острижены волосы (последствия ликвидации вшей), все токсикоманы и курильщики, несмотря на свой возраст от 9 до 13 лет. Помню отчаянную мольбу этих детей, искавших ответ на волнующие их вопросы. Уставшие от скитаний, унижений, издевательств пьянствующих родителей и боли, дети заглядывают в глаза сотруднику полиции с надеждой:
- Вы отправите нас в приют? Отправите? Только всех вместе. Ладно? Только чтобы родители не узнали и не забрали нас, как в прошлый раз...
Старшая из посетительниц охотно рассказывает о житье-бытье, указывая на рядом стоящую девочку:
- Это моя сестра, ей 12 лет. Есть старший брат, ему 20 лет. Он работает, но зарплату свою пропивает и всегда пьяный. И родители пьют. Когда они напиваются, то нас бьют, и мы убегаем из дома, ночуем на станции. А когда нечего родителям выпить, то приходят знакомые из соседнего дома с выпивкой. За то, что я убегала из дома, та знакомая тётя меня била собачьим поводком...
Ударение делается на «собачий поводок». Ребёнок с болью рассказывает об унизительном собачьем наказании от чужих людей, ища сочувствия и понимания у полицейских.
Другие дети, мальчик и девочка, тоже брат и сестра – 9-ти и 10-ти лет. Их заклеймённое детство мало чем отличается от товарищей по несчастью, когда пьющие родители заставляют попрошайничать, избивают, проявляя отнюдь не родительские качества. Сама мать не всегда возвращается домой, забывая о собственных детях, а старшая 25-летняя сестра уже лишена родительских прав.
Детей внимательно выслушивают и успокаивают. И вот, наконец, старший инспектор по делам несовершеннолетних вручает пришельцам справки, сказав, что это первый шаг к новой жизни - «билеты в будущее». Дети с удовлетворением их поглаживали, рассматривали, а мальчик, целуя выданную справку для предварительного обследования в больнице, сказал с облегчением:
- Слава Богу, что не скажут родителям... Там нас и покормят...
Такие случаи не единичны, хотя в процентном значении их будто бы не так и много. Жаль, что истинные виновники, обрекающие своих детей на такое унижение, на бродяжничество, нищенство, не получают по заслугам. Такое кощунственное преступление зачастую остается без наказания.
Можно приводить множество примеров, как именно сотрудники полиции, первыми сталкивающиеся с беззаконием и беспределом, защищают, оказывают помощь нуждающимся в сложных жизненных ситуациях, улаживают семейные конфликты, предупреждают и выявляют правонарушения, в том числе и несовершеннолетних, пресекают и раскрывают преступления. И чтобы не говорили, но полицейские – это те люди, которые помогают детям вырваться из порочных родительских рук, затягивающих на беззащитных детских шеях смертельные удушающие петли алкоголизма, токсикомании, проституции.
Думаю, всё же стоит подумать о том, чтобы офицерам полиции, которым непосредственно приходится заниматься нравственно-политическими проблемами социума, был присвоен определённый и значимый статус.
Фото из Интернета