- Так может, ко мне зайдём? Ты на судне-то, наверное, и не была никогда, - предложил Николай Андреев Раечке, своей новой пассии, голубоглазой блондинке, которую он неделю назад высмотрел в бухгалтерии порта. Фигура у неё была выдающаяся, что грудь, что филейная часть. Андреев уже заранее облизывался.
- Не была, - призналась Рая, - но в детстве мечтала. На курсантов даже заглядывалась. А меня на корабль пустят?
- А что я, не капитан? - Николай приосанился. - Только угостить тебя там нечем. Пропуск в порт с собой?
- Конечно. Всегда в сумочке.
- Тогда вина и фруктов купим, и пойдём. - Николай набрал телефон вахтенного. - На судне всё в порядке? Я скоро буду.
Через полчаса пара уже подходила к борту китобойца. Судно имело длинный, метров шестьдесят, но узкий корпус, и выглядело неказисто. Оно доживало свои дни у причала. Флотилия прекратила своё существование, только её флагман после переоборудования работал в море с траулерами плавбазы "Востока".
На палубе им откозырял вахтенный третий помощник, предупредительно прошёл вперёд и открыл дверь капитанской каюты. Красное дерево переборок, морские часы, барометр, блестящая латунная окантовка плинтусов, письменный стол с креслом, другой стол посредине каюты. Раечка ахнула и захлопала в ладоши.
- Такой маленький корабль и такая большая каюта. А здесь ты спишь? - Она указала на занавеску, прикрывающую кровать.
- Да, девочка. Когда удаётся. Я привык спать урывками.
- А это что за труба со свистком, - её внимание привлекла надраенная до блеска латунная переговорная труба с мостиком.
- Я по ней команды старшему помощнику отдаю. Всё тебе интересно! Присядь на диван, расслабься. Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя глаза голубые, как небо?
- Представь себе! Не один ты умеешь комплименты говорить.
- Но я уверен, что никто тебе не сказал, что они глубоки, как море.
- Коля! - засмеялась Раечка, - хватит про мои глаза! У меня ещё много чего есть.
- Вот за это и выпьем! - Николай ловко за три удара кулаком по донышку бутылки выбил пробку и разлил Каберне по стаканам. - За тебя, моя королева!
Он отпил два глотка, дождался, когда стакан на стол поставит Рая и потянулся к её губам.
- Персик! - И закуски не надо.
- Коля!! Не спеши! Я как раз не прочь закусить. Ты кроме апельсинов ничего не купил?
- Обижаешь, царица! Шоколад молочный и с орехами. Какой предпочитаешь?
- С орехами!
- Ах ты, белочка моя! Так я и знал. Давай я тебя покормлю! - Николай разломил плитку шоколада и положил кусочек в приоткрытый рот Раечки, предвкушая долгий поцелуй.
В дверь каюты постучали. - Ни днём, ни ночью покоя нет, - пожаловался Андреев своей подруге. Постучали снова. Николай приоткрыл дверь. На пороге стоял встревоженный третий помощник.
- Товарищ капитан! Диспетчер позвонил, предупредил, что через два часа перешвартовка.
Николай вышел в коридор и прикрыл за собой дверь, - Молодец, куманёк. Классно придумал. С меня бутылка коньяка. Но больше нас не тревожь. Приступаю ко второй части Марлезонского балета. Клиент созрел.
- Кум, в натуре, перешвартовка! Я сам в шоке! Месяц уже стоим, мхом поросли, и вдруг! Я уже механика из дома вызвал машину готовить, а сейчас мастеру и старпому буду звонить. Так что прибери всё за собой и уползай. Срочно, пока не прокололись.
Коля вернулся в каюту и опытным взглядом осмотрел место преступления. - Девочка, собирайся. Я тебя провожу. Жаль, что портнадзор запрещает посторонним быть на судне в море.
- Как жаль! А мне хотелось всё-всё посмотреть. И мостик, и ходовую рубку.
- А уж мне как жаль! Сейчас я тебя отправлю домой и вернусь.
Молодые люди погасили свет и покинули капитанскую каюту. Выйдя из проходной порта, раздосадованный Николай наградил Раечку прощальным поцелуем, усадил её в такси, помахал рукой и пешком отправился домой. Денег на дорогу у моториста рейдового катера не осталось, всё ушло на угощение Раечки.