Джим Бычья Башка вообще-то никогда не был ни вздорным, ни легкомысленным малым – хотя и тому, и другому было где поместиться: больше шести футов крепких костей и хорошо прожаренного техасским солнцем жилистого мяса. Сколько все это мужское великолепие весило в фунтах, попробуйте прикинуть сами. Так вот, если вы прибавите к портрету до неприличия яркие голубые глаза, пышную, соломенного цвета шевелюру до плеч, о которой страстно мечтали все апачи и команчи, и ослепительную улыбку, то мне больше и дорисовывать будет нечего. Разве что, стоит упомянуть о главном недостатке Джима: временами этот парень был упрям как сотня самых тупых мулов. И если уж Бычья Башка во что-то упирался рогом, то я не посоветовал бы и стаду взбесившихся бизонов становиться на пути нашего Джима!
Как нетрудно догадаться, все женское население Среднего Запада и его окрестностей дружно примкнуло к апачам – то бишь, мечтали о красавчике Джиме. Правда, мечтали дамочки вовсе не о соломенном скальпе. Поговаривали, даже Одноглазая Кэт, совершенно случайно забывшая где-то и левую ногу вдобавок, так ночами рыдала по красавцу-ковбою, что все койоты в округе сначала долго икали с перепуга, а потом дружно драпанули в Мексику, оставив на кактусах сотню-другую облезлых хвостов. Да что там девчонки и матроны, если даже коровы-трехлетки дружно поворачивались в одну сторону и начинали страстно мычать, едва их затуманившиеся лиловые глазки замечали на горизонте самые широкие в Техасе ковбойские штаны!
Но, увы, Джиму было решительно наплевать на всех женщин мира, которых он, легкомысленно посмеиваясь, скопом причислял к табуну глупых куриц и совершенно искренне полагал, что пользы от них примерно столько же, сколько от прошлогодней шкуры гремучей змеи.
Но, как говаривал мой знакомый повар с ранчо Пьяного Индюка, хорошо смеется тот, кто смеется без последствий! Вот и наш Джим однажды после работы решил пропустить стаканчик-другой и, весело насвистывая «У Мери был барашек», решительно направился в соответствующее его замыслу заведение. Красавчик небрежно толкнул двери салуна «Веселая белка», вовсе и не подозревая, что там, в приятном полумраке, его уже поджидает старуха Судьба, ехидно ухмыляясь и покачивая в костлявой руке раскаленное тавро.
Ставлю серебряные шпоры против пары стопок виски – мухоловка, ждавшая нашего Джима, была чертовски хороша! Что подернутые сизой поволокой темные глаза, что грудинка и та штука, что у женщин именуется «талия» - все было высшего сорта! Мухоловка звалась Мэгги и имела только один недостаток: девушка была слишком умна для обычной официантки и судомойки.
В общем, выражаясь словами все того же повара, парень на всем скаку въехал в самую большую во всей прерии коровью лепешку: для этих двоих Судьба заставила всех птиц в округе петь, тысячи бабочек – порхать, а отары лягушек - радостно-возбужденно квакать. Причем, чуть ли не половина из этих лупоглазых дур полопалась от усердия! И пока творились все эти безобразия, беззубая Судьба вовсю пьянствовала с взлохмаченной и раскрасневшейся девицей по имени Любовь, поминая отдавших концы Свободу и Беззаботную Жизнь старины Джима.
Дальше все было ну очень просто: Джим прикинул, что для новой счастливой жизни им с Мэгги не помешал бы хороший дом, по которому чуть позже могли бы носиться с полдюжины розовощеких мальчишек и девчонок. Мешала воплощению красивой мечты сущая пустяковина: всем известная церковная мышь была богаче нашего Джима ровно в сто три раза! Вот тогда-то наш дружок и приуныл малость. Потом крепко задумался. После чего изо всех сил хлопнул по коленям, выбивая из штанов задорное облако пыли, и пошутил: «Делать нечего - придется ограбить банк!» На что Мэгги отреагировала изумленно-восхищенным взглядом своих расчудесных глаз и спросила самым нежным из своих голосков: «О, Джим! Неужели ты готов ради меня пойти на самое настоящее ограбление?! А вдруг тебя поймают? Тогда шериф вздернет тебя на месте! Или отправит на каторгу...» Сначала Джим хотел признаться, что он просто пошутил, но еще разок посмотрел в глаза Мэгги и… О, с каким удовольствием я хорошенько вздул бы эту взбалмошную дуру Любовь, превращающую мужчин в полных идиотов! Короче, Джим, который ни разу в жизни не взял ни единого чужого цента и пристрелил не больше десятка чумазых мексиканцев, вдруг уперся своим знаменитым рогом и твердо решил взять банк!
Если вы думаете, что девчонка испугалась и тут же отговорила Джима от такой скверной затеи, то глубоко ошибаетесь. Скажу больше: самому Бычьей Башке нипочем бы не придумать такой шикарный план ограбления, какой предложила Мэгги! В общем, как очень даже просто догадаться, в один из прекрасных дней Джим заявился в «Bank of Texas» и очень вежливо ткнул в физиономии клерков стволы своих сорок пятых. Ровно через пять минут красавчик покинул скучное помещение с туго набитым веселыми долларами кожаным мешком, не позабыв на прощание культурно приподнять шляпу над прикрытой банданой рожей и буркнуть: «Арриведерчи, ребята!»
Вот, пожалуй, и всё. Что там у них было дальше, в подробностях рассказать не могу, а врать неохота. По слухам, всё вроде бы закончилось очень даже неплохо: и веселую свадьбу ребята сыграли, и дом построили, и детишек завели. А, вспомнил: на свадьбе все-таки был скандал! Точно был! Говорят, сначала Джим чуть ли не вдрызг разругался с Мэгги, потом выставил парочку зубов некстати встрявшему её папаше, и даже подвесил фонарь шерифу, пытавшемуся утихомирить нашего красавчика. В итоге в дело решительно вмешалась до смерти перепугавшаяся Любовь и всех помирила! Но Джим еще недельку-другую нет-нет, да и начинал ворчать что-то там про коварных девчонок-обманщиц и доверчивых влюбленных дураков...
А вы бы не ворчали, если б узнали, что вас провели как ребенка, и вы сдуру ограбили банк собственного тестя? Откуда было Джиму знать, что Мэгги изо всех сил скрывала правду о своей родне и пыталась своими руками зарабатывать на жизнь. И что девчонка твердо решила найти того, кто влюбится именно в неё, а не в миллионы её папаши! Но гордость и скрытность Мэгги сыграли с ней злую шутку! К счастью, все это время почти трезвая Любовь шлялась неподалеку и помаленьку утихомирила старину Джима. Забавно, но приходится признать, что иногда и от этой пустоголовой дуры бывает хоть какой-то толк…