В ноябре 2015-го года в Париже проходила международная конференция по климату. На ней решались вопросы глобального потепления и меры по адаптации к изменениям климата.
В одной статье про конференцию я прочитал о том, что ведущие мировые державы выделяют сто миллиардов слаборазвитым странам на адаптацию к изменению климата. Мне, вдруг, вспомнилось, как проходит адаптация к изменению климата, что называется, на местах.
В две тысячи десятом году в Москве выдалось очень жаркое лето. К тому же в Подмосковье горели торфяники, и город был затянут едким смогом.
Работал я тогда в довольно крупном автосалоне, назовём его условно «Крутые тачки на Таганке». Должность моя была – автодиагност, поэтому от жары приходилось страдать вдвойне. Автосалон хоть и позиционировал себя как премиум-класс, однако сильно экономил на условиях труда сотрудников. Цех ремонта не был оборудован системой кондиционирования, поэтому жар от работающих автомобильных двигателей оставался висеть в цехе. Многие мои коллеги облегчали свою участь тем, что снимали футболки и закатывали штаны спецовки, превращая их в шорты. Однако, мне такая модификация одежды давалась не легко.
Дело в том, что как раз к этому времени у меня должна была состояться аттестация на повышение разряда. А чем выше разряд, тем больше зарплата. Так мне рассказывал на собеседовании при устройстве на работу генеральный директор автосалона. Сдавать тест на повышение разряда можно только проработав год, и при условии, что нет замечаний по работе.
Так вот закатывание штанов в тридцатиградусную жару явилось отличным поводом для объявления мне замечаний и недопуска к сдаче аттестации. Генеральный директор при всей своей внешней солидности оказался тем ещё плутом. Это я понял ещё на испытательном сроке. Тогда произошёл случай, отлично характеризующий директора. Случай произошёл не со мной, а с автослесарем Колькой Ильиным.
Николаю подходил срок повышать разряд. Коля – ответственный работник, за год ни одного замечания. И вдруг, его не допускают к сдаче аттестации. Дескать, в табеле за последний месяц обнаружились непонятно откуда взявшиеся два замечания. Оба за то, что Николай, якобы, не отрегулировал давление в колёсах на ремонтируемых машинах. Эту операцию руководство требовало выполнять на всех автомобилях, попадающих в цех. Николай возмутился и пошёл к руководству доказывать, что давление в колёсах он проверял и отрегулировал. Его не послушали. Тогда Коля стал давить на то, что он вообще не должен накачивать колёса, потому что в трудовом договоре прописана сдельная оплата труда – процент от работ, занесённых в заказ-наряд. Никакой подкачки колёс в заказ-нарядах не было, то есть, эту работу заставляли делать бесплатно, и, соответственно, объявлять замечания за использование бесплатного труда руководство вроде бы не имело право.
Кажется, возмущение Кольки Ильина было справедливым, но в итоге: в одно прекрасное утро мы обнаружили в цехе, в столовой и даже в раздевалке большие плакаты с выдержкой из какого-то кодекса об ответственности за некачественно выполненную работу, а жару лета две тысячи десятого года мы встречали уже без Николая.
График работы в ремонтном цехе был сменный. Смена – три дня, потом три дня выходных. Рабочие дни под тяжестью жары тянулись невыносимо долго, зато выходные пролетали моментально. Жара не спадала неделю за неделей. Жарко днём, жарко ночью. А Гидрометцентр прогнозировал лишь ещё большее повышение температуры.
Но вдруг, забрезжила надежда. В цехе поползли слухи, что скоро у нас будут устанавливать систему кондиционирования. Эта новость нас всех сильно ободрила. Обсуждалось, правда ли это, и когда именно будут ставить систему. Хотелось, чтобы поскорей.
За уточнением деталей мы обращались к заведующему инструментальной комнатой – Виктору Николаевичу. Он уже давно на пенсии, но, видимо, дома сидеть скучновато, и Виктор Николаевич нашёл себе вольготную работу. Инструментальная комната – она ведь как личный кабинет. Сиди себе, радио слушай, да выдавай инструмент кое-когда. Комната находилась далеко от цеха, там не было слышно шума и лязга. Поговорить и отдохнуть от шума к Виктору Николаевичу ходили и мастера цеха, и начальник, поэтому наш пенсионер был всегда в курсе новостей и событий. Слухи об установке кондиционера дядя Витя подтвердил, но точную дату установки он не знал.
Наша смена отработала три дня, мы ушли на выходные в надежде, что после выходных у нас будет уже не работа, а сплошное удовольствие под потоками прохладного воздуха из кондиционера.
Надежды не сбылись. Следующую смену мы снова работали в жаре, а я получил очередное замечание за нарушение формы одежды. Про кондиционер никаких новостей. Отработали один день, потом другой – тишина. И вот, наконец, после обеда третьего дня чудо началось свершаться. Белый фургон с надписью «Системы кондиционирования и вентиляции» подкатил к дверям нашего раскалённого цеха. Водитель и его помощник, оба в синих штанах и синих футболах, деловито выскочили из кабины фургона. К ним навстречу вышел начальник цеха. Через несколько минут под одобрительные реплики автослесарей и диагностов в цех были занесены две большие картонные коробки.
Закончив смену, по домам мы расходились в приподнятом настроении. И от того, что впереди выходные, и от того, что в следующую рабочую смену мы будем уже в прохладе.
Выходные пролетели. Наступило очередное жаркое утро очередного рабочего дня. Но в это утро я шёл на работу почти как на праздник. Радовала мысль: жарко по дороге к метро – ерунда, жарко в метро – пустяки, зато на работе теперь должно быть нормально.
Приехал на работу, зашёл в цех и… почувствовал, что в нём жарко так же, как и раньше. В голове пронеслось: «Может быть кондиционер ещё не установили?» Я посмотрел на то место, где были коробки. Коробок нет. Я стал осматривать стены и потолок. Увиденное меня потрясло. Я увидел на стене наружный блок кондиционера. Этот блок обычно вешают на улицу, так как из него дует горячий воздух. А ещё я увидел трубки, идущие от блока кондиционера в стену. За этой стеной находится кабинет начальника цеха. То есть, кондиционер повесили в кабинете. Там будет прохладно, а в цех будет идти весь жар. Вот так решение.
Ко мне подошёл диагност Андрей Фролов. Андрею уже за пятьдесят, уже и без жары нелегко под машинами ползать. Штаны на его спецовке были закатаны, на лбу крупные капли пота. Андрей сказал с сарказмом: «Ну дождались. Теперь с кондиционером будем, как белые люди». Выразительно махнул рукой и пошёл на улицу.
Вот такая история адаптации к изменению климата вспомнилась мне в связи с двадцать первой климатической конференцией в Париже.