Быть новеньким где бы то ни было как-то неловко и боязно, особенно в школе. Во время школьной поры мне пришлось быть в этом качестве аж четыре раза - папа военный. В первый класс я пошёл в 1967-м году в 6-ю среднюю школу города Полоцка. Со второго класса родители меня срывают и везут аж в Германию, где я продолжаю учиться до седьмого класса. Когда у папы получался отпуск в мои учебные дни, меня, где-то на месяц, определяли в школу в Гомеле - чтобы не болтался, зря, по улицам. И, наконец, в 1974 году мы переезжаем в Пензу, где я доканчиваю седьмой класс и учусь уже до конца. Попадаю в класс, где учился герой моего повествования хулиганистый и задиристый паренёк Игорь Денисов. Наша классная Мария Яковлевна Фрайман представила меня перед учениками и предложила садиться на свободное место. С этого момента и начинается для новенького проверка “на вшивость”.
Я подсел к скромному и тихому мальчику, помахавшему мне рукой. Это был Сергей Миляев по кличке “Муля”. Так себе, посредственный ученик, одиночка. С ним мало кто общался, вот он и обрадовался, что появился я. Немного про него расскажу. Бывало, сидит Муля на уроке, мечтает, незаметно козлики из носа в рот потягивает. Но это ещё ничего. Я всё равно его не отвергал, так, общались по-приятельски. Любил Муля всякие кораблики, лодочки. Он собирал разные конструкторы, имел коллекцию фотографий, а потом и в кружок парусного спорта записался - благо река Сура рядом. В этом он имел понятие, а вот лампочку в квартире заменить не мог. Как-то Сергей пригласил меня к себе домой. Сидим. Он с увлечением рассказывает и показывает мне свои корабли и открытки. И вдруг спрашивает:
- Юра! А ты не знаешь, почему в другой комнате не горит свет?
Говорю:
- Пошли посмотрим!
Я встал на стул, выкрутил лампочку и попросил его поискать новую. Порывшись в шкафу, Серёжа нашёл то что нужно и протянул мне. Когда свет загорелся, он удивлённо произнёс:
- Ну, ты мастер!
Я смотрю на него и думаю: “Серьёзно говорит, или издевается?”.
Вот такая история была с нашим Мулей.
После уроков, когда вышли из школы, Игорь подошёл ко мне и начал приставать. Не помню, что и как - получаю резкий удар по носу. Пошла кровь. “До первой крови” и “лежачих не бьют” - такой принцип нами строго соблюдался. Это не то что теперь! Очень мало осталось порядочных людей. Мы же, в те годы, были настоящими рыцарями - защищали и любили своих девчонок (хоть и дёргали за косы), жалели слабых и уважали стариков! Да! Да! Короче, получил я по носу, и наша драка закончилась, не успев начаться.
Маленькое отступление.
Немного отвлекусь и расскажу вам ещё один интересный случай из моей школьной жизни, где подтверждается принцип “лежачих не бьют”. В хороших отношениях я был и с Игорем Друзиным - наш человек! Почему наш? Мы в классе, как-бы, по интересам и увлечениям, разделились на две небольшие группы. Наши - это, назову только некоторых: Наташа Андреева (светлая ей память) - наша активистка и заводила, Оля Битюцкая, Таня Бушмина, Ира Василенко, мальчики: Шамов Витя (после школы он женился на Наташе Андреевой), Серёжа Андрианов, Андрей Краснов, Миша Барменков (светлая ему память), Игорь Друзин, Володя Гаврилин и другие. Все праздники и дни рождения мы отмечали вместе. С днями рождения понятно - у именинника, а вот праздники - то у одного, то у другого. Мальчишки, прячась от родителей и девчонок, потягивали винцо и курили хорошие сигареты, а девочки обсуждали свои девичьи вопросы и хозяйничали на кухне. Потом запускался магнитофон и начинались танцы. Все наши подружки - одна другой краше, но мне, всё же, больше нравилась стройненькая, с отточенными ножками, Танечка Бушмина. Она всегда носила коротенькое, в обтяжку, платьице, что так явно выделяло её красивую фигуру. Не я один облизывался, глядя на неё. Чуть зазеваешься - Танечка уже танцует с другим. Я иногда просил Сергея Андрианова, тоже млеющего по ней, чтобы уступил мне следующий танец. Танюша так близко прижималась ко мне своим страстным телом, что я с большим трудом скрывал волнение, выпирающее из моих штанов. Иногда, всё же, касание случалось, тогда я не знал куда себя деть от стыда.
А случай вот какой был. Поехали мы, как-то, с Игорем Друзиным и ещё одним пацаном (сейчас не могу вспомнить фамилию, да это и не столь важно) в Заводской район к каким-то девчонкам. А там, когда мы ждали на лестничной площадке девушку, встретили парня нашего возраста. Он на нас посмотрел и прямо спрашивает:
- Вы откуда?
- С Западной! - ответили мы честно.
Между районами всегда существовала вражда. Мы были на чужой территории и вполне могли получить от местных.
- Сейчас приведёт толпу! - говорю я Игорю.
Как в воду смотрел! Не прошло и десяти минут (девочка, как назло, долго собиралась), как к нам по лестнице уже поднимались человек пять местных.
Один из них подошёл вплотную и дыхнул перегаром:
- Так вы с Западной?
И понеслось! Я только несколько раз успел махнуть - получаю сзади сильный удар в нос и падаю на пол. Игорь хватает стоящие в углу чьи-то санки и начинает ими крутить во все стороны, отгоняя толпу. А вот наш третий товарищ поступил, мягко выражаясь, не очень хорошо. Обхватив голову руками, он рванул напролом вниз по лестнице. Его догонять даже не стали, всё внимание переключили на нас с Игорем. Через несколько минут мы оба лежали на полу. Нас немножко попинали ногами и чей-то резкий голос остановил экзекуцию словами?
- Хорош, пацаны! С них хватит! Лежачих не бьют!
Один из нападавших достал пятикопеечную монету и приложил мне к опухшему носу. Он меня нокаутировал зажатым в кулаке кастетом, а теперь жалел, видите ли. Нам с Игорем было уже не до девчонок. Потом мы в подвале пили водку с нашими обидчиками, а те всё удивлялись, как это наш третий друг оставил нас в беде.
На завтра в школе уже все знали о нашем похождении. С тем парнем, что сбежал, долгое время никто в классе не разговаривал, а вот мой авторитет немного поднялся, хоть я и не сделал ничего такого.
Чем закончилось знакомство.
Итак, продолжу чем закончилось наше знакомство с Игорем. После того, как он разбил мне нос, мы пошли вместе домой. Как оказалось, у нас с ним было много общего. Мы оба жили в военном городке, даже в одном доме, в соседних подъездах. Игорь на пятом этаже в 74-й квартире, а я на третьем в 84-й! У обоих отцы военные. У него папа подполковник, у меня майор. По дороге я рассказал Игорю, что у меня есть немецкая воздушка (пневматическая винтовка) и мы можем пострелять. Это его очень заинтересовало. Скажу вам честно, у меня сразу, после той небольшой драки, возникла мысль, что неплохо было бы подружиться с этим парнем. Я видел, что в классе Игоря многие уважали и побаивались. Вот я его и купил, можно сказать, винтовкой, да жвачками.
Я даже не думал, что наше знакомство перерастёт в настоящую крепкую дружбу. Кто-то мне сказал, что мы сошлись, как плюс и минус и добавляли друг друга во всём. Я - добрый и мягкий по характеру, он - сильный и смелый, а главное - правильный и честный человек! Игорь никогда не обидит слабого. Мы с уважением относились к взрослым и старикам. Его родители были в разводе и об отце Игорь мало рассказывал. А вот если кто-то при нём скажет матерное “ё… твою мать!” - за это он мог и убить! Мама для него это было всё! Он к ней относился очень нежно, искренне и с большой любовью. В этом вы сами убедитесь, прочитав его письма, которые я предоставлю вам ниже.
Немного истории.
Игорь очень гордился своим родом с эстонскими корнями. Его дед по маме Мартин Рюнт, кстати, Игорь так и подписывался - “Runt”, работал начальником на Ленинградской железной дороге, член партии, из интеллигенции, закончил Ленинградскую лесотехническую академию. В 1937 году его репрессировали - враг народа. Тамара - мама Игоря попала в детский дом и всю жизнь разыскивала отца. Сначала отца, а потом и сына…
Они жили в Ленинграде: отец Мартин Рюнт и мать Екатерина Башловская (позднее Башлова), две дочери Валентина 1933-го (по документам 1934) года рождения и Тамара 1937 г.р.
5 марта 1938 года мать умерла, а в день её похорон 8 марта арестовали отца. Он просил хоть под конвоем, но позволить ему похоронить жену, но не дали. Дальнейшая его судьба была неизвестна. Официальный документ, касающийся Мартина Рюнта предоставила мне Ольга Битюцкая, можно сказать, невеста Игоря. Она занималась его делом, связывалась с Комитетом по репрессированным в Пензе и Ленинграде, запрашивала Красный крест в Москве. Как видите, Ольга искала не только Игоря, но и капнула историю его предков. Молодец! Но, о ней я расскажу вам позже, а сейчас официальный документ.
Рюнт Мартин Осипович, 1896 года рождения. город Торопец Калининской обл., 8 марта 1838 года был взят под стражу и осуждён постановлением Комиссии НКВД СССР и Прокуратуры СССР по статьям 58-9, 58-10, 58-11 УК РСФСР.
Реабилитирован в 1957 году посмертно. 20-го ноября 1957 года дело закрыто за отсутствием состава преступления.
Зам. пред. Верх. Суда РСФСР В Крюков.
Детей, после ареста отца, судьба развела. Тамара, по-видимому, была кем-то удочерена, но кем, не помнит, ей и года не было. Когда началась война, они эвакуировались. Тамара лишь помнит, что куда-то ехали на поезде, помнит бомбёжку, её опять кто-то подобрал, и она жила у кого-то в Гришино (хорошо помнит это название). Потом была в 11-ти детских домах. Помнит санаторий в Сестрорецке. Потом училась в ремесленном училище в пос. Песочное Рыбинского р-на на Волге. С сестрой нашлись уже после детских домов. Валентина сейчас жива, живёт в Санкт-Петербурге. В 2015-м году Тамара оставила сватье квартиру в Пензе для последующей сдачи внаём и переехала поближе к сестре и сыну (Сергею) в Санкт-Петербург.
Кстати, в году так восемьдесят каком-то, я посещал Ленинград. И что интересно - на одной из улиц этого огромного города я встречаю Тамару Мартыновну! Удивлению и восторгу не было предела. Она из Пензы, а я из Белоруссии, и встретиться вот так, случайно, в Ленинграде!