Марьям

Дмитрий Королёв Барнаул
 
  Утро было знойным. В это время года солнце ещё не доходя до зенита разогревало воздух до жары, и негде было спрятаться от его палящих лучей. Люди молили Бога о дожде, дабы Он принёс им долгожданную прохладу, но Всевышний, казалось, не слышал их просьб — вся Галилея изнывала от пекла.
  Закончив помогать матери по дому, Марьям выбежала в сад. Босыми ногами пробежав по узкой тропке, она уселась под одной из смоковниц. Кустарник был большой, под тенью его ветвей зной не казался таким смертельным, она наклонилась к стволу. Совсем рядом от её лица свисала ветка инжира. Девушка сорвала один из его плодов и бросила в рот. Ягода была спелая, её сладкий вкус был ей очень приятен. Она лежала под деревом, наслаждаясь долгожданным покоем, однако он длился недолго.
  Марьям услышала голос матери - она звала её обратно в дом. Девушка нехотя поднялась на ноги и направилась в сторону дома.
  Войдя, она чуть было не упала со ступенек, но вовремя сбалансировала.
 - Ещё не хватало чтобы ты наделала себе шишек, - ругнулась Анна на дочь, - совсем себя не бережёшь.
  Марьям ничего не ответила и подошла к матери.
 - Сходи купи молоко.
  Она протянула дочери монеты.
- Сегодня придёт Юсуф, а нам даже нечем потчевать нашего гостя.
  Анна посмотрела на дочь:
- Только смотри недолго, мы ещё многое должны успеть к его приходу.
  Девушка взяла деньги, ничего не говоря она направилась к выходу.

  Открыв калитку, Марьям вышла на улицу. Нехотя, она медленно пошла в сторону рынка где продавались молоко. Полуденный зной нещадно палил ей голову. Она взгянула на небо - не было ни одной тучки, лишь ослепляющее солнце. Она шла по проулку, её голову обуревали мысли.
Ей вспомнилась мать. Нужда заставляла её выдать свою дочь замуж. Марьям понимала мать: Анна была пряхой, их с отцом скудный заработок едва позволял им сводить концы с концами, выдать дочь за плотника - был хоть какой-то способ уцелеть. Марьям совсем не хотела с ним обручаться - Юсуф был вдовцом, старым и некрасивым, к тому же его сыновья годились ей в братья. Настроение её упало.
  Она шла, понурив голову, но неожиданно, услышав голоса, остановилась, встав у края дороги. Девушка начала всматриваться в ту сторону, откуда был слышен шум, но никак не могла ничего понять - солнечное марево застилало глаза, а когда наконец поняла, испугалась - она увидела: в её сторону двигалась небольшая шеренга римских солдат. Не зная что предпринять, она замерла, настороженно ожидая их приближения, готовая в любое время сорваться с места.
  Тем временем солдаты были уже совсем близко - она уже явственно различала их шаги и слышала удары калиг по сухой земле. Вскоре они поравнялись с ней. Марьям стояла, держа на голове кувшин и исподлобья глядя в их сторону. Ей показалось, что проходя один из воинов посмеялся, как бы показывая на неё. Марьям опасалась что кто-то из них подойдёт.
  Но ничего не произошло, мгновенье спустя она уже слышала затихающий топот их ног и лязгание амуниции - отряд прошёл мимо и через несколько минут совсем растворился за поворотом улицы. Девушка оглянулась, вздохнула облегчённо и, постояв ещё немного, придя в себя, двинулась дальше в путь...

...Купив молоко, Марьям направилась обратно к дому. Подойдя, к калитке она увидела мать - та шла ей навстречу. По её взгляду девушка поняла, что та была недовольна.
- Почему так долго? - раздражённо спросила Анна. - Я же ясно дала тебе понять чтобы ты поторапливась!

  К самому приходу гостя нужно было приготовить лепёшки. Девушка занималась тестом: взяв кувшин с мерой, она развела огонь в глиняной печурке, насыпала горстку муки, подлила воды и принялась разминать комковатую массу. Положив шматок теста на плоский камень, Марьям начала придавать ему плоскую форму, стараясь ровно раскатывать его по краю. Она отложила прочь скалку и прикрепила раскатанную лепёшку к раскалённой стенке печи.
  Мать тем временем работала с овощами, разрезая их, она готовилась их тушить. Она резала морковку, свёклу, лук, недавно вырванные огурцы с грядки, пахучую зелень. Отдельно положила оливки.
  Вскоре почти всё было готово, девушка прошла к себе в комнату чтобы немного отдохнуть и привести себя в порядок. Прошло около часа, как она услышала как в доме открылась дверь и зазвучали мужские голоса. Это был Юсуф с отцом - она это поняла. Через какое-то время мать позвала её. Девушка вышла, неуверенно ступая по жёсткому земляному полу.
  Марьям увидела Юсуфа - он стоял с отцом.
- Мир вашему дому, - произнёс тот.
- Мир вам, - ответила хозяйка гостю.
  Анна предложила ему снять его плащ и, положив его, пошла в то место комнаты где они обычно обедали, начала раскладывать циновку.
 - Полей отцу и гостю на руки, - приказала дочери Анна.
  Девушка послушно взяла чистый кувшин с водой, который был уже заранее приготовлен и начала поливать Юсуфу, а затем отцу.
  Закончив с этим, мужчины подошли к расстеленной циновке, на которой уже стояла глиняная посуда и лежали ложки. Марьям пришла последняя, принеся к столу недавно приготовленные пшеничные лепёшки с хрустящей бронзовой корочкой.
Гость и хозяева сложили руки, читая про себя молитву и воздавая хвалу Господу за поднесённую им пищу.
- Примите наш скромный дар, - обратилась Анна к Юсуфу, - мы очень рады что вы навестили нас.
  Гость в ответ кивнул.
  Марьям налила Юсуфу молоко. Обмакнув часть лепёшки в соус, он произнёс:
- Спасибо вам за приглашение, в очередной раз я рад принять его.

- Как обстоят ваши дела, мой друг? - спросил Юсуфа Имран, отец Марьям, сделал жест, чтобы дочь поднесла гостю приготовленную рыбу.
  Юсуф выдержал небольшую паузу чтобы положить угощение.
- Всё, слава Всевышнему, идёт своим чередом, грех жаловаться, работы сейчас хоть отбавляй.
  Имран довольно кивнул головой. Оба знали почему так происходило: с входом в селение части римских войск у Юсуфа, как и у других плотников, появились заказы - наказания неугодных, которых с введением податей новыми властями становилось всё больше и больше, увеличились, - что давало ему дополнительный заработок. Это не смущало ни Юсуфа, ни Имрана, ни тем более Анну - никто из них никогда не были бунтарями, они смиренно исполняли свой долг, всегда приспосабливаясь к новой в их городе власти.
- Вам помогают ваши сыновья? - разделывая рыбу спросил Имран.
- Даже очень, многие уже выросли, я сызмальства приучал их к своему мастерству, а старший уже строит дом и собирается жениться.
- Как же вы без хозяйки? - вклинилась в разговор Анна.
- Конечно тяжело жить на краю угла, - ответил Юсуф, - но я не покидаю надежд найти себе супругу.
  Он пристально посмотрел на Марьям, так что девушка не знала куда себя девать.

  За время их совместного обеда Марьям не проронила ни слова, она послушно, как велели обычаи, ухаживала за гостем и просто ждала когда всё закончится. Наконец её мука подошла к концу - все встали из-за стола. Полив гостю на руки и подав полотенце, девушка ждала когда они с отцом направятся к выходу. Юсуф попрощался с хозяйкой, в очередной раз взглянув на Марьям, и вместе с отцом пошёл к двери. Спустя какое-то время, проводив гостя, вернулся и Имран.

...

  Наступало время полуденного отдыха. Девушка помогала матери убирать со стола, сворачивала циновку, а когда закончила, ушла в свою комнату и только тогда вздохнула свободно. Она лежала и долго думала о том какая её ожидала участь, и что она никак её не могла избежать. У неё вновь всплыл в памяти Юсуф. Неужели всё так произойдёт и после помолвки она станет его женой? Девушка наотрез не хотела верить в это.

  После обеда она работала в огороде пока незаметно не закончился день. Марьям прошла к себе. Она постелила на пол накидку из овечьей шерсти, взяла в руку плошку, в которой ещё были остатки масла и подожгла тонкий фитилёк. Мерное сияние озарило тёмную без окон комнатку.
  Девушка легла, вспоминая о прожитом дне. Вдруг она услышала как в стену что-то негромко стукнуло и зазвенело еле слышными трелями: это была их козочка - маленькое хрупкое создание, на ночь приходящая к ним в дом. Оконце внизу отворилась и животное медленно вползло в комнату.
- Лия, - произнесла Марьям и обняла худенькое чёрное тельце.
  Козочка тихо заблеяла. Она гладила её, обвивая тонкими пальцами её вьющиеся кудряшки.
- Как ты себя чувствуешь, Лия?
  Марьям знала что животное заболело и вот уже два дня как перестала давать молоко. Девушка кормила её  лечебными травами в надежде чтобы та скоро поправилась. Сквозь тусклый свет она посмотрела на её бока - вроде ничего, да и мордочка тоже - всем видом Лия давала понять что ей становилось лучше.
Марьям обняла её:
- Ну что, посмотрим, будет завтра дойка?
  Девушка, расположилась поудобнее, легла, задумавшись в своих мыслях, - завтра ей предстоял трудный день.


  Продолжение следует...