Сегодня Митька пришёл с работы рано, расстроенный и даже злой.Дома была одна тёща - Петровна.
Жена Валентина, с сыновьями Колькой и Петькой, ещё утром уехала в деревню к старшей сестре,
погостить на недельку.
- Митя, ты что-то рано. Опять работы нет?- спросила Петровна.
- Вот ещё и эта "на больную мозоль наступает", - буркнув что-то невразумительное, подумал
Митька. - И что это за жизнь? - мысленно рассуждал он, - обещал же мастер, что с понедельника
будет заказ, и завод заработает нормально. Они с Валюхой вчера уже размечтались, что детей
нынче нормально в школу соберут, а к зиме вообще вырулят к обычной ранешней жизни. Так ведь
нет, опять что-то не срослось у руководства завода с заказчиками... И сегодня мастер объявил,
что всю бригаду отправляют в отпуск без содержания. Если раньше хоть три дня в неделю работали,
то сейчас - без содержания... Как вот тут жить? Семью кормить, детей одевать...? Будешь тут злой!
И уйти некуда. Куда уйдёшь, если в их городке один только завод и остался, все позакрывались. А к частникам идти - тоже резона нет, на заводе
хоть стаж идёт...
От всего этого Митька решил напиться, ну не напиться, а выпить. А выпивал он редко, не
тянуло его как-то. Мужики в бригаде знали, что звать его обмыть получку или ещё какое событие
бесполезно. Иногда, правда, сам захочет, то останется, выпьет, но долго с ними не сидит.
А сегодня Митька решил выпить, более того, выгнать самогон, как говорит сосед дядя Вася,
простейшим способом. Он и рассказал Митьке Об этом способе, подробно объяснив, как можно выгнать
первач из бражки без особых приспособлений. Бражка на ягодах у Валентины стояла в кладовке в
десятилитровой бутыли.
- Вот попробую, если получится, будем с братаном Серёгой самогон попивать. Брат с семьёй
обещался в конце лета приехать в гости. Денег на водку нет, что же я брата Валькиной брагой
угощать буду?
Митька отлил из бутыли литра два браги в большую кастрюлю и принёс её в кухню. Молча,
не глядя на тёщу, выбрал на полке широкую эмалированную миску, такую, которая свободно
входила в кастрюлю. Поставил миску прямо в брагу, на дно кастрюли. Сверху кастрюлю закрыл
крышкой эмалированной ручечкой вниз. Сосед сказал, что именно с ручечки будет хорошо
стекать в миску самогон. А на крышку поставил ещё одну миску. В неё надо всё время
подливать холодную воду, чтобы образовывался конденсат - самогон.
Петровна молча наблюдала за Митькой. Она понимала, что он собрается делать и могла бы
даже подсказать Митьке кое-что.Например, могла подсказать, что в миску, в которую должен собираться
конденсат, надо положить какой-то грузик, чтобы она не плавала. Она вспомнила, что муж её Павел,
использовал для этого тяжёленькую крышечку от хрустальной сахарницы. Но Петровна не совалась, боясь нарваться на грубость. Слишком хорошо
она знала характер своего зятя - добрый, но вспыльчивый. Под горячую руку лучше не попадаться.
А Митька налил холодной воды в верхнюю чашку и поставил всё сооружение на огонь.
Хлопоча таким образом, он и не заметил, как настроение его улучшилось, тяжесть ушла из души.
- Может через день-другой и заказ появится на заводе, - думал Митька, - ничего, настроится всё,
не первый раз...
Он несколько раз заглядывал в кастрюлю, то убавлял, то прибавлял газ, пока не убедился, что
бражка начала кипеть ровненько.
- Ну вот, теперь только воду холодную добавлять...
Митька присел на табурет. Петровна мыла посуду.
- Суетится, - подумал с добром Митька, - всё для нас старается. Вот знает, что жены с детьми
дома нет, а обед готовит, для меня готовит. Да и вообще, что уж говорить, последние месяцы семья,
почти полностью жила на пенсию тёщи. Если б не она, как бы они жили...
А ещё Митька вспомнил, как однажды после ссоры с женой, он случайно услышал, как тёща
ругала свою дочь, говорила, что она сама виновата в ссорах. Защищала его.
- Тебе бы только на своём настоять, помягче надо, - наставляла она Валентину, - такого, как
Митька твой, где ещё найдёшь. И работящий, и непьющий, детей любит, да и тебя дуру любит...
После того, подслушанного разговора, Митька стал называть тёщу мамашей. А раньше никак не
называл, как-то так обходился, да много они с ней и не разговаривали.
Мысли Митьки плавно текли дальше: - Ладно, вот наберётся сейчас граммов двести и хватит.
Приглашу её, вместе и выпьем.
В дверь постучали, и тут же в проёме появилась голова соседки Нины.
- Петровна, выйди-ка на минутку, разговор есть.
Петровна вытерла руки и пошла к Нине. На столе стояла вымытая посуда, которую Петровна
собралась переполоскать ещё раз, и тазик с чистой, тёплой водой.
Митька заглянул в кастрюлю.
- Таак, пожалуй и хватит,- сказал он, увидев, что в миске, которая стояла среди тихо
кипящей браги, накопилось уже граммов двести мутноватой жидкости с характерным спиртовым
запахом. Митька выключил газ, снял агрегат с плиты, поставил его на табурет, предварительно
положив на него деревянную разделочную доску. Открыл кастрюлю и, с большой осторожностью,
вытащил миску с драгоценной жидкостью. По кухне распространился спиртной аромат.
-Эх, первачок!-Митька втянул ноздрями запах и даже сглотнул слюну в предвкушении..,- Ну вот,
сейчас остынет, вылью в графинчик..., - мысленно рассуждал Митька, - пусть красиво будет.
Где у нас графинчик? В комнате, в буфете... И он отправился искать
подходящий графинчик.
- Нина, ты всё поняла? Соли две ложки столовых без горки, а сахару - четыре.... Пойду
я, Нина, мне посуду надо домывать и Митю кормить. До свиданья, - попрощалась Петровна и
пошла в кухню. Она попробовала рукой воду в тазике: - Остыла, но ничего, полоскать в самый
раз. И она сноровисто начала своё дело...
Митька появился в кухне с графином в руках, как раз в тот момент, когда тёща спокойно
полоскала в тазу.... его миску с самогоном...
Митька издал стон... Да не человеческий, а стон затравленного зверя...
- Мааамааашааа, ну что же вы...? - завопил Митька. Дальше вырвались слова покрепче. Ему
не так жалко было самогон, жаль было, что не довёл до конца, не попробовал, получилось ли...
Старался, старался, и вот пропало всё...
Петровна вскинула испуганные глаза на зятя, на его побледневшее, растерянное лицо, взглянула
на графин в его руке, на миску и кастрюлю и всё поняла...
- Ой, Митенька, я же случайно, не хотела я, - всхлипнула Петровна, - ой, Боже, да что
я наделала. Петровна села на табурет и закрыла лицо руками.
Третий год уже жила Зинаида Петровна с дочкой и зятем в городе. Как умер её муж Павел,отец
Валентины, так и не смогла она вынести одиночества. Продала домик свой в деревне и переехала в
город к дочери и зятю. Деньги от продажи дома помогли детям расширить квартиру. Теперь у них
квартира большая, четырёхкомнатная, два балкона. Нашлась комнатка и ей. Всё Зинаиде Петровне тут
нравилось.И печки топить не надо, и вода , и газ. Магазины рядом. Внуков она очень любила.
Старалась семье дочери помогать во всём. И зять ей нравился, характером хоть и шебутной бывает,
но отходчивый. И как это у неё получилось сегодня? Ну захотел мужик выпить... Что же такого?
Он ведь не пьяница, не забулдыга какой... При нынешней-то жизни иногда полезно выпить...
Митька стоял и смотрел на неё, на эту далеко немолодую женщину, мать его жены,
бабушку его детей. И понимал, как ей плохо сейчас. Волна жалости поднималась у него в
душе.
- Что уж я так на неё? За стакан самогона ?- с досадой на себя подумал он.
Митька подошёл к Петровне, сел рядом и положил руку ей на плечо:
- Не надо, мама, не переживайте. Да ну его, этот самогон...
- Митенька, а давай я в магазин сбегаю, чекушечку тебе куплю, у меня от пенсии ещё
осталось денег немного?
- Нет, мама, не надо. Раз раньше не пил, то и начинать не стоит, - улыбнулся Митька.
Петровна молча уткнулась ему в плечо...