Предательство

               

      Собранные книги и вещи стояли у порога. Оставалось еще забрать учебники из
учительской. Ольга накинула пальто – и вышла.

     На улице давно стемнело. Шел дождь. Кое-где вдоль дороги светили тусклые
 фонари. Она шла по мокрому асфальту, с прилипшими бурыми листьями, и думала о
том, что сегодня оставит и школу, и учеников, до которых нет никому никакого
 дела, как и до нее, потому что учителя-специалисты здесь не нужны.

     Ольга вспомнила, как три месяца назад приехала в этот поселок по
 распределению после окончания института. Ее направили в открывшуюся новую
школу, где требовались педагоги-предметники с полной часовой занятостью и где
учителям предоставляли новые дома.

    Директриса была крайне раздосадована ее появлением:

    – Зачем вас прислали?! Мы сами справляемся, у нас все знают русский и могут
вести уроки. Но если уж вы приехали – будете работать на полставки: в двух
классах – русский, в двух – история. Но я бы на вашем месте уехала.

    Учителем-конкурентом оказался муж директрисы, тракторист, ему-то и были
 отданы все уроки русского языка и литературы. На вопрос о жилье директриса
ответила:

    – Все дома для учителей были заняты еще летом: я раздала их местным, которых
 взяла на работу в школу и назначила учителями… и вообще, зачем вам дом, если вы
 не замужем?!

    Ольгу подселили в семью с двумя мальчиками-подростками, где мать приходила с
 работы в одиннадцатом часу вечера, а ее муж, огромными размерами напоминающий
викинга, приходил в шесть. Он бесцеремонно врывался к Ольге в комнату, на правах
хозяина дома, и пытался распускать руки. Никакие доводы не помогали, его не
останавливали даже сыновья, молча наблюдающие эти сцены, потому что он им
угрожал. Ольга вырывалась – и выбегала на улицу. Иногда хозяин приходил пьяный…

    Пришлось обратиться к директрисе, с просьбой предоставить ей другое жилье,
объясняя, что неудобно жить в общем доме с учениками. Но та весело ответила, что
 другого жилья в поселке нет.

    Пытаясь найти выход, Ольга попросила у хозяйки разрешения вставить замок в
дверь комнаты или сделать запор изнутри. Но хозяйка страшно разозлилась, позвала
 мужа, и они вдвоем стали кричать и возмущаться:

    – У нас никто ни от кого не закрывается, воров здесь нет, не нравится –
уходите!

    После этого инцидента ее муж стал вести себя еще наглее, зная, что Ольге
некуда идти. Оставаться с ним наедине  было рискованно, и ей ничего больше не
оставалось, как допоздна гулять на улице в любую погоду и ждать возвращения
хозяйки. Через минуту, вслед за ней, продрогшая и вымокшая, Ольга заходила в
дом. Хозяйка ехидно ухмылялась:

    – Ну что, «нагулялись»?..

    Почти всю свою мизерную зарплату Ольга отдавала за комнату, оставшуюся часть
 – за талоны на школьные обеды. Тяжелее всего приходилось в выходные: школа была
закрыта – и обеды не готовили.

     Ольга поняла, что ей созданы все условия, чтобы она сбежала…

     Теперь ей вспоминались эпизоды прошедшего дня. Сегодня она сказала
ученикам, что уезжает… Прежние попытки сделать для них что-то хорошее не
 увенчались успехом, а это значит, что здесь она больше не нужна…

     Ей представился худенький мальчик, у которого часто шла носом кровь. Но
даже по ее ходатайству ему не разрешили обратиться в районную больницу.

     – Вас это не касается! Наша медсестра его уже осмотрела, – он совершенно
 здоров! – заявила директриса.

     Потом пятиклассница на уроке потеряла сознание. Ученики объяснили, что это
от голода: она не обедает, потому что на пятерых детей денег в семье не хватает,
да еще и мать сидит дома с грудным ребенком, а работает один отец.
Ольга опять обратилась к директрисе, но та ответила:

     – Не вмешивайтесь! Вы думаете, что здесь у нас благотворительное
заведение?! Я сама знаю, кому выдавать бесплатное питание! Если вам ее жалко –
отдайте ей свой обед!

     – Я уже отдала.

     – Вот и хорошо! Завтра тоже отдайте и не ходите ко мне!

      Таким образом, проблема так и не была решена…

     Ей почему-то вспомнился урок литературы в четвертом классе, когда она
заменила «Двенадцать месяцев» Маршака – и прочитала сказку Андерсена
«Русалочка». Ученики слушали, затаив дыхание. С тех пор Ольгу прозвали
Русалочкой…

    И вот сегодня она сказала им, что этот урок – последний… Расстроенные
ученики просили ее остаться. Причину ухода объяснить было невозможно, и Ольга
ответила, что остаться не может…

    После звонка она закрыла журнал, собрала книги – и увидела возле окна
ученицу, стоящую к ней спиной. Ее плечи вздрагивали.

    – Валя, что случилось?

    Но та не ответила. Ольга подошла, обняв за плечи, повторила вопрос. Валя
вдруг заплакала навзрыд, закрыв лицо руками, потом произнесла:

    – Я не хочу, чтобы вы уезжали!.. Мы вас так любим!...

    Ольга была ошеломлена.

    – Деточка, ну за что тебе меня любить?! Я часто делала тебе замечания, когда
ты на уроке стучала ногами по парте…

    – Ну и что?! – и она опять заплакала…

    Вспомнился случай, когда Валя пропустила урок, а на следующий день –
опоздала. На вопрос, почему она пропускает уроки, ученица ответила:

    – Меня бабушка заставляет пасти корову.

Все засмеялись.

    – В таком случае, передай своей бабушке, что ты никуда не поступишь, а так и
 будешь всю жизнь вместе с бабушкой пасти корову.

Все опять засмеялись.

     И вот сегодня этот ребенок на строгость ей ответил любовью…

     Теперь Ольга поняла, что в ней привлекало учеников: другой мир, другие
идеалы… И они страстно не желали терять это, потому что знали, что с ее уходом
вместо нее им останется толстая учительница, вчерашняя доярка, в мятом платье, с
 прилипшим клочком соломы на грязных стоптанных туфлях. Она ведет у них историю,
 и будет вести всегда, потому что каждое утро у директрисы доит корову…

     Вместе с уроками Ольга оставляла и классное руководство в восьмом классе, и
учеников, которые доверяли и любили ее…

     Сегодня, когда она пришла с ними проститься, они сказали ей с горечью:

     – Мы вам верили – а вы нас предали, – и молча вышли из класса.

И она ничего не смогла им ответить.

     Ольга  поднялась  по  лестнице  на  второй  этаж. Почти  на  ощупь  прошла
  по  темному коридору в сумрачном полусвете наступающей ночи. Подойдя  к 
своему  классу, она  остановилась: а если  дверь  закрыта? Взялась за ручку и
потянула – дверь приоткрылась. В  классе  было   тихо. Тусклый  свет  фонаря
 проглядывал  в  окна, высвечивая  желтое  колеблющееся  пятно на стене. Чисто 
вымытый  пол  и  доска...  Ровными  рядами  стояли  столы  и  стулья…
 
      И она  вдруг почувствовала, как  ее  объяло  неизъяснимое  тепло  чего-то
  очень  дорогого, что  она  сейчас  безвозвратно  теряет. Сердце  невольно
 сжалось  и  подступили  слезы... «Кто  же  теперь  защитит  их  души?!». Они
так верили ей и так бескорыстно любили…

     Она  подошла  к  окну. Там, на  улице,  на  столбе,  раскачивался  старый 
жестяной   фонарь   и   жалобно   скрипел   под порывами  ветра. Но  здесь  было
 тепло  и   уютно. 

И Ольга вдруг подумала: «А  ведь я с ними  даже не простилась... ничего  не
 объяснила... и  они  меня  не  поняли... они  не  поняли, почему я уезжаю!.. Я
 напишу  им  – а  утром  они  придут  и  прочитают: «Милые  мои,
я не предавала вас, я вас  всех  люблю! Простите  меня. О. Н.».

     Ольга  подошла  к  доске, взяла  мел – и  написала: «Милые  мои», – и
остановилась. «Нет, я  не  имею  права  так  писать, не  имею  права  выказывать
свою  слабость  или  оправдываться! Я  все равно  виновата…».

     Она  положила  мел  и  стерла  то, что  легко  было  стереть: это
 были  лишь  только  слова. Все  равно  их  бы  стерли… Завтра  на доске напишут
  другие  слова, которые  тоже сотрут... Оставить  бы  что-то... какой-то
 знак...

Ей хотелось проститься с ними… 

     Ольга достала из портфеля повести Тургенева, которые им особенно нравились,
но которые они так и не дочитали на прошлом уроке, – и оставила на столе
тоненькую книжку с кратким названием «Первая любовь». Она научила их любить
прекрасное, но как избавиться от чувства любви, чтобы не было больно, – не
подсказала, потому что и сама не знала…

     Ольга  подошла  к  двери и, взявшись  за  ручку, взглядом  окинула  класс.
Потом тихонько  приоткрыла  дверь  и  вышла, так же  тихо  прикрыв  ее, оставляя
  и  здесь  тоже  частичку  себя... Но  никто  этого  не  узнал.