Их приезд остался незамеченным: полковник в запасе Игорь Иванович, его жена – Светлана и две дочки – четырнадцати и пятнадцати лет. Приезжих было много, город уже не выдерживал принимать всех желающих, пришлось ехать в деревню. «Вынужденные переселенцы», «беженцы»… Для людей, попавших в беду неважно, как их обзовут, важнее, как им помогут решить проблему. Решали по разному, и власти и просто люди. Сочувствовать – это не чувствовать. Чего проще жалеть, ничего не стоит. Все пережитое жгло только тех, кто терял на склоне лет нажитое всей предыдущей жизнью и на новый рывок, возможно, сил уже не хватит, только кому это интересно, кроме их самих.
Директор совхоза, среднего возраста мужчина, принял полковника с радушием. Уважал он военных. За опухшими веками, глаз директора видно не было, «казак» говорил он о себе, проговаривая так последнюю букву, что было непонятно «казак» или «казах». Да и это неважно – лишь бы человек был хороший.
Разместились приезжие в добротном кирпичном доме. Должность дал директор - начальника АТС. Теперь каждое утро участие в планерках у директора – так принято по статусу. Праздники – тоже необходимо присутствие. «Полковником», стали с легкой руки директора звать Игоря Ивановича.
На день пограничника надел полковник свою парадную форму, съездили всей семьей автобусом в город к знакомым, прогулялись по центру деревни. Теперь в праздники деревенские женщины настаивали, чтобы Игорь Иванович непременно был в форме - извечная женская любовь к мужчинам в погонах. Каждая старается сесть рядом, куда не зайдет везде «жданный». Пограничная парадная тужурка с тремя большими звездочками на погонах с двумя просветами, необыкновенно шла к смуглому лицу Игоря Ивановича, к его правильным чертам лица и богатой для его возраста черной шевелюре, слегка тронутой сединой на висках. Отодвинулись на задний план куда-то жена, дочки. Да, ладно бы работа, или, на крайний случай, «бес в ребро», нет, ни того ни другого не было.
-Иванович, мы тебя ждем, - звонили из сельсовета, из конторы, из магазина…. И он шел, хорошей военной выправкой, чуть сдвинув фуражку набекрень.
-Игорь, плохо кончится, - говорила утром с упреком Света, наблюдая, как муж, облачившись в гражданскую одежду, соответствующую деревенскому бездорожью, накидывает по привычке зеленый парадный китель, одевает фуражку.
-По-другому здесь не выжить, - убеждал он ее.
-Игра в демократию?
-Что же ты не идешь работать в школу? Тебя же звали? Хорошо рассуждать, сидя дома. Ты имеешь все. Что тебе еще надо? Я знаю, что делаю.
-Я не имею ничего. Все что имела, осталось в другой жизни. Но хотя бы детей постыдился. Ты полковник, а ходишь как петух, в этом кителе и фуражке! Размениваешь себя на мнимый коллективизм?!
-Я увольнялся с правом ношения формы. Не тебе указывать, носить мне или не носить.
Игорь Иванович хлопнул дверью. Светлана собрала детей в школу, управилась по хозяйству, по дому. Взяла свитер Лены, петля у воротника поползла, крючком подхватила петлю, подтянула, придерживая спицей. Отложила свитер и заплакала.
-Столько пережито вместе, столько пережито, - повторяла она. – В Афганистане уцелел, из Таджикистана выбрались, а здесь, в деревне, сломался.
Со временем Игорь Иванович перестал посвящать жену в причину своих праздников, не находил нужным. Парадная тужурка выцвела от стирок в стиральной машине, козырек фуражки стал тусклым, и сломался к тому же. Теперь он надевал свой «гусарский» наряд уже не всегда. Небритый, с опухшим серым лицом, он затерялся среди деревенских. Утром пил несколько стаканов крепкого чая, натягивал немытые сапоги, фуфайку и шел на работу. На собрания в школу дети его уже не звали. Мама ходила одна.
Света редко выбиралась в деревню, так и не подружилась ни с кем. Продукты дети покупали по пути из школы. В субботу ездила с ними в райцентр. Но сегодня ей надо было купить хлеб в магазине. Стала в очередь.
Развязной походкой, придерживая черный кабель, перекинутый через плечо, муж с таким же пьяным телефонистом направились прямо к продавцу.
-Таечка, две «Столичных» и буханку,- протянул Игорь Иванович деньги. – Под расчет.
Заведующая магазином, Таисия Филипповна, посмотрела на руку с мятыми деньгами, на небритое лицо:
-Стань в очередь. Понаехали тут…