Начальник 20-го корпусного авиаотряда, военный лётчик, есаул Вячеслав Матвеевич Ткачёв, рядом с аэропланом Моран Солнье тип L. Осень 1915 г., Рига.
В январе 1915 г. В.М. Ткачёв, по распоряжению Великого Князя Александра Михайловича, убывает в Севастопольскую авиашколу, чтобы освоить аэропланы системы «Моран-Парасоле» - летательный аппарат более совершенной конструкции и больших возможностей. Вернувшись на фронт 12 февраля, он, по собственной инициативе, успешно применил бомбометание по неприятельским блиндажам. Ему подчиняют кроме своего, ещё два авиаотряда, базирующихся в Конске. Он продолжает и летать, одновременно удачно внося предложения по более эффективному использованию аэрофотосъемки. Таким образом, с февраля-марта 1915 г. русская авиация впервые стала чаще применять полноценное бомбометание по вражеским позициям. В ответ немцы начали применять противоаэропланные (зенитные) орудия. Вячеслав Матвеевич 25 февраля 1915 г. получил очередную боевую награду - орден Св. Равноапостольного князя Владимира 4-й ст. с мечами и бантом с формулировкой - за отличие в делах против неприятеля с 27 сентября по 27 октября 1914 г. В зимний и весенний периоды использование авиации в полной мере было невозможно из-за сложных метеоусловий. Безусловно, это раздражало командование армейских штабов. Но что-либо изменить было невозможно, хотя на земле страшная бойня продолжалась. Враждующие стороны, бросая в горнило боёв сотни тысяч людей, не могли добиться никакого решительного успеха. Не срабатывали довоенные планы ни у одной из сторон - война стала затяжной. В войсках ощущался огромный некомплект солдат и младших офицеров, не хватало даже винтовок.
Зачастую пополнения на фронт прибывали также безоружными. Резко возросла роль инженерно-сапёрных войск в связи с переходом к позиционной войне. Обеспеченность артиллерии снарядами в начале 1915 г. равнялась лишь 25 процентам. Что касается авиации, то некомплект аэропланов почти во всех авиаотрядах был хроническим в течение всего 1915 г. Зная о весьма сложной ситуации на фронтах, Ставка тем не менее планировала нанести удар по Берлину. Эти «фантастические прорывы», вызвали контрнаступление противника в районе Горлицы, в результате которого русскими войсками были использованы последние резервы. С весны 1915 г. у есаула Ткачёва резко ухудшилось состояние здоровья. Переутомление и не проходящий нервный шок, полученный в одном из тяжелейших полётов послужили основанием для лечебного отпуска в Сочи. Как указывал впоследствии сам Вячеслав Матвеевич, здоровье к нему вернулось, а бодрости и энергии хватило ещё на 7 лет полётов. На Юго-Западном фронте, в Галиции продолжались жестокие бои. «Фаланга» немецкого ген. Макензена всё дальше продвигалась в глубь Галиции. Против неё бросали слабо - вооружённые прибывавшие резервы, которые быстро погибали в мощном огне немецкой артиллерии. Здесь полегли и войска, готовившиеся для десанта в Константинополь. Не помогли и героические, самоотверженные контратаки кубанских казаков-пластунов. Воевать было почти нечем из-за острой нехватки ружейных патронов, артснарядов, винтовок и т. д. Война уже показала и уязвимость крепостей, которые были способны к обороне только при поддержке полевых армий.
В период с 4 по 7 июня 1915 г. - несмотря на явную опасность для жизни от губительного огня зенитных батарей, есаул Ткачёв неоднократно пробивался на своём аэроплане с целью разведки в тыл противника, собирая важные сведения. Встретившись с немецким аэропланом, имевшим пулемёт, вступил в поединок и обратил его в бегство. 4 июля 1915 г. В.М. Ткачёв, производя воздушную разведку в районе рек Лины и Стыри, вскрыл сосредоточение сильной ударной германской группировки. В августе-ноябре 1914 г. лётчик Ткачев совершил 30 разведполётов и находился в воздухе 40 час. 50 мин., а в следующие полгода - ещё столько же разведок и 53 час. 34 мин. боевой жизни в воздухе. Пожалуй, это была обычная каждодневная жизнь военного лётчика того времени. Взлёт - полёт, посадка - подвиг. В.И. Гольцшмидт, сослуживец Ткачёва, в дальнейшем доцент вуза, в 1958 г. в официальном отзыве, писал о кубанском лётчике, как о человеке, обладающем ясным умом, непоколебимой волей и большой личной храбростью, весьма требовательном - и прежде всего, к себе самому. Будучи начальником отряда, он выполнял очередные боевые задания наряду с остальными рядовыми лётчиками, а «более ответственные и рискованные полёты брал всегда на себя». Это было его системой. Подавая высокий пример самоотверженной доблести, он этим достигал огромного воспитательного влияния не только на нас - молодых лётчиков, но и на мотористов, и на весь личный состав отряда» (6). Доблесть и героизм, беззаветное мужество и отвага В.М. Ткачёва отмечалась командованием либо новым чином, либо боевой наградой.
Из послужного списка: «За отличие в боях во второй Люблинский период с 19 августа по 3 сентября 1914 г. произведён в чин есаула», «За отличия в делах против неприятеля с 27 сентября по 21 октября 1914 г. награждён орденом Св. Равноапостольного князя Владимира 4-й ст. с мечами и бантом». 1 августа 1915 г. приказом войскам 4-й армии № 1077 Ткачёв В.М. награждён орденом Св. Анны 4-й ст. «За храбрость» и отличие в делах против неприятеля в период боёв с 1 декабря 1914 г. по 1 июня 1915 г. Далее, 10 декабря 1915 г. последовал орден Св. Анны 2-й ст. с мечами за отличия в делах против неприятеля при штабе Рижского укрепрайона. 24 декабря 1915 г. В.М. Ткачёву вручили орден Св. Станислава 2-й ст. с мечами, объявленный приказом по армиям Юго-Западного фронта № 637 от 16 мая 1915 г. - За разведки 19, 21, 27 июня 1916 г., давшие сведения о противнике огромной важности, награждён Георгиевским оружием и т. д. Русские войска продолжали долгое отступление из Польши, в результате чего создались тяжёлые условия для работы нашей авиации. Она снова и снова меняла место дислокации. Безусловно, это было делать не просто. Ведь авиация - не пехота. За ней, помимо самолётов, стоит громадное хозяйство в виде авиапарков, авиамастерских, складов и т. д. Укомплектованный XX-й авиаотряд Ткачёва из Ковеля в июле, уже в середине августа оказался в предместье Риги и был подчинён вновь образованной XII-й русской армии. В течение месяца с огромным напряжением сил и с большим успехом XX авиаотряд осуществлял свою прямую лётную работу в интересах всего Рижского укрепрайона.
Немцы по-прежнему не отказывались от намерения прорвать наш фронт и форсировать р. Двину. Воздушной разведкой есаула Ткачёва 28 августа 1915 г. была обнаружена необычная по тому времени переброска немецкого корпуса на автомобилях. Благодаря оперативности и достоверности добытой информации, корпус был серьёзно разгромлен русскими войсками. За эту разведку наблюдатель из экипажа есаула Ткачёва - поручик В.И. Бржозовский был награждён орденом Св. Георгия 4-й ст. 30-летний В. Ткачёв также представлялся к чину подполковника, но начштаба XII армии ген. Беляев отклонил документ с резолюцией: «Молод». Авиаотряд состоял из бывших пехотинцев, моряков, кавалеристов, артиллеристов, и просто добровольцев, которые хорошо уживались и были дружны. Военлёты охотно, без колебаний, шли на выполнение самых опасных задач. Они выявляли расположение вражеских батарей и окопов, фотографировали их и т. д. Среди лётного коллектива, наблюдателей, мотористов и лиц, занимавшихся бытовой жизнью отряда особо выделялся своим олимпийским спокойствием наблюдатель, подъесаул Чепига - потомок славных запорожцев, казак-пластун ККВ. С середины февраля 1915 г. во вражеском тылу против фронта I русской армии Северо-Западного фронта ген. Н.В. Рузского начались успешные боевые полёты огромных 4-х моторных бипланов, названных в честь былинного русского богатыря Ильи Муромца. Воздушные корабли были последним словом русской изобретательской мысли. Первые машины появились на свет меньше чем за год до начала ПМВ, в октябре 1913 г.
Самолёт был разработан авиаотделом Русско-Балтийского вагонного завода в Санкт-Петербурге под руководством выдающегося русского авиаконструктора И.И. Сикорского. Ценность применения тяжёлых аэропланов заключалась в том, что это были первые бомбардировки с воздушных гигантов, имевших тесную связь с обстановкой на земле. Имея на борту экипаж из 5 чел. и, благодаря удобству наблюдения и постоянной возможности фотографирования, эти корабли являлись солидным средством для разведки в глубоком тылу врага. Бомбометание с «Муромцев» осуществляли опытные офицеры-артиллеристы с применением хороших, установленных на борту прицелов, отчего точность попадания была очень высокой. Рассказывая о действиях наших бомбардировщиков, газета «Русское слово» сообщала в апреле 1915 г.: «... Два воздушных корабля системы "Илья Муромец" бомбардировали станцию "Сольдау", сбросив около 30-ти бомб. Наблюдениями и фотографическими снимками установлены исключительно удачные попадания: 4 бомбы разорвались над постройками ж/д депо, 3 бомбы попали в подъездные пути, одна из них, в середину подвижного состава. Остальные бомбы разорвались вблизи вокзала. Из опроса пойманного немецкого шпиона выяснилось, что нашими бомбами, сброшенными с пяти аэропланов в Плоцке, разрушена часть моста через Вислу, причём у немцев убито 5 нижних чинов и несколько лошадей...». Таким образом, на первоначальной стадии, применение «муромцев» против немцев было особенно эффектно ввиду того, что противник изначально даже не предполагал их наличие в России - а потому упорно занижал характеристики самолёта.
Продолжение следует в части 10 http://proza.ru/2018/12/21/1897