Мастер Макаров утром, распределив производственное задание бригаде, вернулся к своему рабочему столу. Возле него сидел не знакомый ему молодой человек лет тридцати в новеньком костюме с галстуком.
- Я к Вам, Игорь Степанович, - произнёс тот.
- Вы даже знаете, как меня зовут?
- В отделе кадров сказали и направили в Вашу бригаду меня учеником токаря.
- Интересно, о чём там в кадрах думали? На вид Вам лет тридцать?
- Двадцать восемь.
- Тоже много. И в таком возрасте учеником? Давайте Ваши документы. Будем знакомиться.
Мастера удивило, что принимаемый на работу человек положил сверху не переговорную записку, а красный диплом о высшем образовании. Согласно его, Квасов Валерий Яковлевич, окончил заочно педагогический институт по специальности «Учитель истории». Макаров хотел было спросить, почему не пошёл в школу, но открыв трудовую книжку, передумал задавать вопрос на эту тему. В ней красивым женским почерком, по всей вероятности, секретарём директора школы было внесено две записи о приёме на работу учителем истории и об увольнении по собственному желанию спустя три года.
- Если не секрет, - стал уточнять мастер, - почему Вы ушли со школы? Ведь это работа по профилю?
- Директор сказал, что мне руководить классом и учить детей нельзя. Якобы меня портит власть над ними.
- Смотрю по паспорту, у Вас жена, двое детей, неужели Вы и в семье злоупотребляете властью?
- Нет, конечно.
-Ладно, Валерий Яковлевич, мы Вас берём учеником токаря, как и предлагают наши кадры, а там посмотрим.
Через три дня Квасов вышел на работу, за ним закрепили наставника, работающего бригадиром. Новенький показал себя прилежным учеником, токарный станок освоил быстро. Раньше срока стал самостоятельно выполнять несложные токарные работы. В виде исключения ему досрочно присвоили третий квалификационный разряд токаря. Жена дома нарадоваться не могла: муж стал зарабатывать вдвое больше чем в школе. И кто знает, возможно, так бы он и проработал токарем до самой пенсии, до которой, разумеется, было далековато, если бы не одно событие в цехе.
Секретарь партбюро цеха Никифоров собрался на пенсию. Числился он фрезеровщиком высшего шестого разряда, но фактически руководил партийной цеховой организацией. Таких работников в советские времена называли «подснежниками». Не все секретари партбюро на заводе относились к этим весенним «цветочкам». Эти вопросы решал партком завода. Директор, являясь членом парткома обязан был подчиняться. Цех, в котором работал Квасов, по численности коммунистов подходил для того, чтобы их секретарь стал освобождённым от основной работы.
Уходя на заслуженный отдых, Никифоров передал все дела партийные новому секретарю партбюро Квасову, после избрания его на вакантное место. Среди коммунистов имелось другое мнение по кандидатуре, но вмешался партком, и Валерий Яковлевич стал руководителем коммунистов цеха. Никто из них не догадывался, почему это произошло. Узнали значительно позже, когда Квасов спустя год покинул цех в связи с повышением по партийной линии, будучи избранным секретарём парткома завода. Оказалось, дело проще простого по тем не столь далёким временам: папа Квасова входил в состав бюро горкома партии! Только тогда мастер Макаров понял, что его в своё время «обвели вокруг пальца». Ученик токаря заранее знал, что никаким токарем не будет, а будет идти по партийной «лестнице» как его отец.
Вступив в должность секретаря парткома, Валерий Яковлевич первым делом заставил сделать ремонт в кабинете. Посещающие секретаря работники завода спорили между собой: чей кабинет лучше, директорский или секретаря парткома. Большинство склонялось к тому, что выигрывал в споре партийный кабинет. С этим согласился и мастер, член КПСС Макаров, побывавший на совещании у Квасова. Он сидел и думал, что директор школы, уволивший учителя истории оказался прав: власть на их глазах стала быстро портить нового секретаря парткома. Убедился в этом вскоре и сам директор завода.
Заседание парткома было назначено на пятницу, на шестнадцать часов вечера, чтобы приглашенные с обеих рабочих смен могли попасть на мероприятие своевременно. Открыл заседание сам Валерий Яковлевич, объявил повестку дня, проверил по списку явку приглашённых и предоставил слово своему заместителю по идеологии.
Прошло минут десять, открывается дверь кабинета, заходит в неё директор и молча садится. Квасов прерывает идеологического заместителя и обращается к вошедшему, сделав строгий вид:
- Роман Петрович, вы почему опоздали на моё заседание? Вы пропустили самое главное.
- Ничего страшного, посижу, послушаю, пойму.
- Да нет уж, извольте сидеть в коридоре. Дверь открыта, будет слышно.
Все присутствующие словно замерли, ожидая, что будет дальше, чья возьмёт. Директор внимательно посмотрел по сторонам, поднялся со своего места и удалился с кабинета. Но не в коридор, а вернулся в свой кабинет. А там раздался смех. Ещё бы! Такого никто раньше не видел. На последующие заседания парткома Роман Петрович приходил за пять минут до начала. Он ждал с нетерпением, когда сможет «рассчитаться» с обидчиком. Такая возможность у него появилась значительно позже, в августе 1991 года.
Шло время. Вёл себя Квасов как генсек местного масштаба. Без стука и предварительной записи никто войти в его кабинет не имел права.
Мастер Макаров после обеда решил сходить в партком, подписать характеристику на своего рабочего. Тому она понадобилась для поступления в институт. Игорь Степанович быстрыми шагами поднялся на четвёртый этаж. Выше находилась крыша. Зашёл в приёмную секретаря парткома. Секретарша в это время вышла по делам. Там сидела только одна женщина с бумагами тоже на подпись.
- Секретарь один в кабинете? – спросил мастер.
Получив положительный ответ, он подошёл к двери, открыл её и вошёл без всякого стука и разрешения в кабинет, надеясь на то, что для Квасова он был не чужой: принял в своё время на работу. Хотя мог и отказать. Имел право. Секретарь парткома нажал селектор:
- Тамара Николаевна, зайди ко мне.
- Что случилось, Валерий Яковлевич? - улыбаясь спросила секретарша.
- Я тебя просил, чтобы ко мне даже муха без моего разрешения не залетала. Две, вижу, на потолке сидят. А у тебя и люди проскальзывают. Этого товарища я не приглашал, зачем ты его пропустила?
- Он меня и не спрашивал.
- Тогда ты виновата вдвойне. Зачем мне такая секретарша? Завтра же выходишь на работу к нему в бригаду по своей профессии распределителя работ.
- Не понял, Валерий Яковлевич?- присев на стул, поинтересовался Макаров. – За Тамару Николаевну спасибо, бригадир устал уже за неё выполнять не свойственную работу. Но на счёт меня, простите? Кто Вас устраивал на работу?
После этих слов секретарь парткома явно «вышел из себя»:
- Встать! Я не разрешал садиться. Если бы Вы тогда меня не приняли, Вас бы просто «ушли». Вы знаете кто я?
- Теперь знаю!
Не став больше спорить, Игорь Степанович молча покинул кабинет. Прямиком направился в отдел кадров писать заявление на увольнение в связи с уходом на пенсию. Он уже переработал лишний год. Однако директор заявление порвал, попросив его пока поработать. Директор и остальные его работники прекрасно понимали, что Перестройка вот-вот закончится. И что-то произойдёт.
И оно произошло в августе 1991 года после ликвидации в Москве ГКЧП. Директор с большой радостью лично возглавил группу по опечатыванию помещения парткома. «Подснежники» его все вернулись на свои рабочие места. Макаров ждал в своей бригаде, чтобы отыграться и самого бывшего секретаря парткома. Но не дождался: он был уже на клетке горкома партии. На первом же своём совещании директор объявил, чтобы «ноги не было» Квасова на заводе. Как не «бегал» тот по кабинетам начальников цехов и отделов, но указание руководителя завода никто не посмел нарушить.
Макаров, оставшийся работать на заводе, но уже в качестве заместителя начальника цеха в воскресный сентябрьский день по пути на дачу заехал на автозаправочную станцию. Залил бензина полный бак, расплатился, сел в автомобиль и собрался включить зажигание, как заметил невдалеке знакомое лицо с метлой в руке. Не обращая на требование жены «Поехали», вновь вышел из машины и подошёл к тому лицу. В нём он узнал своего бывшего токаря Квасова:
- Привет, Валерий Яковлевич. Каким ветром тебя занесло сюда, на эту «забытую Богом» АЗС?
- Попутным, разумеется. Куда ни обращался, нигде бывших партийных работников на работу не берут. Считают ниже своего достоинства. Пришлось устроиться здесь. Пока, а там видно будет.
Вернувшись в автомобиль, Макаров минут пять не мог тронуться с места.
- Наконец-то, Зина, - обратился он к жене, - я понял окончательно, что власть портит человека. Был секретарём парткома у нас, считал себя «избранным Богом», рабочих не считал за людей, а выгнали – превратился в обыкновенного человека. Посмотри, как он мило со всеми беседует, подметая мусор на заправке?
- Ты прав, Игорь, но поехали быстрее, надо успеть поработать на даче. Осень ведь на дворе.
Автомобиль тронулся с места. Макаров в зеркало заметил, как Квасов помахал им вслед рукой. А в ушах в этот момент неожиданно прозвучало: «Встать! Я не разрешал садиться!». Игорь Степанович заулыбался и прибавил скорость. К старому возврата не было.
06.09.2016 г.