Своим неповторимым курсом …
Когда-то на заре новой эры философ, поэт и государственный деятель Луций Анней Сенека сказал: «Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным». Эта путеводная мысль древнеримского классика, можно сказать, очень вовремя была подхвачена русскоязычным прозаиком Махмутом Абдулиным, более известного широкому кругу читателей как писатель Габдель Махмут. Он сумел в самом начале своего пути поймать верный собственный курс в литературе, что и привело его к творческой удаче. В чем это проявилось, попробую передать вкратце и читателю.
Менялись времена, нравы, сменился общественно-политический строй, исчезло с географических карт государство, в котором родился и прикоснулся к великой литературе будущий писатель Габдель Махмут. Но он остался верен своим личным и общечеловеческим святыням, ставшим основной темой его творчества - это родная сибирская земля, родной ему сибирско-татарский народ, малая и большая родина. В том числе, такие естественные и неотъемлемые в культуре любого цивилизованного общества гуманитарные ценности, как память о своих родовых корнях, уважение к прошлому страны. А так же редкая сегодня в художественной литературе тема, как совместный труд, тесная жизнь и дружба наших народов, духовная общность людей разных национальностей, воспеваемая автором, как гимн.
Книга «Неразлейвода», куда вместил автор все эти темы, разбита на три части: «Братовья», «Братия работные» и «Сыны Отечества». Надо признать, что разделение это весьма условное, так как в каждом произведении присутствует переосмысление пройденного автором жизненного пути, потому что Габдель Махмут пишет только о том, что хорошо знает. Поэтому можно утверждать, что все эти разные произведения суть есть главы одного романа – романа жизни писателя.
В начале книги автор увлекает читателя в трепетную тему детства, отрочества, тесно увязанную с темой дружбы людей на малой родине писателя, которые с любовью пролистывает он, как страницы своей памяти. Перед нами возникает целая галерея ярких и выразительных образов земляков Габделя Махмута и живописных полотен его родины в таежной Сибири. Легко и увлекательно пишет он о национальном многообразии земли сибирской, об укладе жизни тех лет, о мальчишеских победах и неудачах, о первых радостях и огорчениях: «Где мы получали первые уроки чести, достоинства, у кого мы учились правде, стойкости, где закалились духовно и телесно, набирались ума, познания окружающего? На родине малой, у окружения, у земляков своих», справедливо замечает писатель в рассказе «Нурка». И как же надо любить свою землю, чтобы найти такие трогательные слова для героини другого его произведения - пьесы «Когда проснулась река»: «Будем дружить, Иртыш-река! Вот моя рука, дай мне свою!.. Хорошо-то как! Не хочу никуда!.. Беру твой дар, река! Беру, как урок, будь по-твоему! Чтобы так было всегда, и хватило на всех!»
Куда бы ни забрасывала судьба впоследствии писателя, душа его всегда оставалась намертво привязанной к родным краям. Именно поэтому с горечью раздумывает он над тем, что в круговерти буден и в сонме собственных забот непростительно редко вспоминаем мы свой родной край. Да и слишком мало, а по большому счету ничего не успеваем сделать для него что-то по-настоящему полезного, утверждает автор в рассказе «Шамайка».
Особенно больно видеть писателю, с какой готовностью некоторые представители народа отказываются от своих корней, от обычаев и традиций предков, даже от родного языка своего, чтобы как можно скорее сменить скромный свет родовых гнезд на «яркие огни» большого города. И вот уже «во всем импортно-стильном щеголяет» обычный татарский парень, и на чудовищно ломаном русском языке снисходительно роняет своему попутчику: «Кто визет, тот и хазяин, тундара» («Земляки»). Однако, если соблазны и призрачные блага той, другой жизни, далекой от уклада и традиций родной земли, не смогли выкорчевать до конца родовые корни из их души и сердца, то достаточно всего лишь маленького толчка-напоминания, как сделал писатель в этом рассказе - и тогда пойдут по своей общей дороге два ровесника-соплеменника, и: «Сначала робко, неумело, а потом все смелее и смелее засвистели общую мелодию, родную с детства». Мелодию, возвращающую всех нас, сынов заблудших, к своим истокам... Отрываясь от родных просторов, а хуже – корней своих - теряют такие Иваны, не помнящие родства, самое главное - свою нравственную чистоту. И как итог, даже самые близкие люди не хотят принимать от них никакой предложенной помощи - так развивается писателем эта больная тема в «Сказе о новом Лебеде».
Так, незаметно, ненавязчиво читатель проникается другой острой темой-болью писателя, темой взаимопроникновения разных культур и, отличных от других, обычаев. Именно там, на малой своей Родине получает Габдель Махмут и первые горестные уроки узнавания непростого мира взрослых. Об этом он откровенно пишет в одном из самых сильных своих по эмоциональному накалу и цепкости писательского взгляда произведений – рассказе «Татарчонок». «Ошеп улмэс, тогымпары яшэгер» - вонзается в душу ребенка-путника чужая озлобленность, причина которой – его прадед, бывший когда-то комиссаром продразверстки в годы строительства в Сибири новой жизни. Аукается мальчику и его безотцовщина. Беспощаден в словах своих седой Ахат бабай: «…ни магометанин, потому что без сунната ; ни христьянин, потому что не русский».
Но если для своего соплеменника он «не был» настоящим татарином, то для любого своего русского соседа он этим татарином был и остается! И именно поэтому пришлось столкнуться ребенку с живучей и вездесущей коростой бытового национализма, разъедающей души наши, туманящей разум, выдавливающей из нас человечность. Герой рассказа - мальчик, ночной путник, он на всю жизнь запомнит слова незнакомого, сердцем ослепленного дядьки, уверенного в своей правоте, не пустившего в дом замерзшего и уставшего ребенка: «на сабантуе на вашем меня ваш брат татарва так испинали-истоптали, что до сих пор пылью харкаю, вполовину дышу... Ты лично, конечно, не причем, но того же теста, а покуда запомни наш разговор: как аукнется, так и откликнется». И кто знает, как бы «аукнулась» в сердце самого героя-татарчонка незаслуженная им жестокость взрослого, если бы другой русский мужик Константин не пригрел ночного гостя, и не преподнес урок чести и справедливости.
С тех самых пор тема взаимоотношений народов навсегда стала основным рефреном многих произведений писателя. Уже с детства он понимает, что общего у людей разных национальностей гораздо больше, чем это может показаться на первый взгляд. Год за годом взрослеет герой книги душой и сердцем, и вот уже приходит он к простой и мудрой мысли, и чуть ли не на весь свет кричит: «Поймите же, люди, мир спасет красота, рожденная любовью разных лиц и наречий!..» (рассказ «Пим сибирский»). И по-новому повторяется эта мысль в сказке-притче «Сыны Отечества»: «На новых землях вы жените наследников на инородках и будете множить род свой. И никто не одолеет, не растопчет имена наши, стоит нам собраться друг у друга…»
Поэтому и название книги Габделя Махмута особенно символично - «Неразлейвода». Можно проложить границы по земле нашей, возвести языковые барьеры, но разделить людей, живущих по Законам Человечности, невозможно уже никогда. И как тут не воскликнуть вслед за писателем:
Настроимся на общую волну -
волну взаимопонимания,
взаимообогащения...
Настроимся!.. (Творческая установка «Камертон»)
У писателя-гуманиста Габделя Махмута особое место в творчестве занимает тема семейных ценностей. Ведь именно семья служит самой надежной опорой для любого человека. Семья и любовь, словно два крыла, несут нас над серостью быта, над завалами житейских проблем, над рутиной забот к душевному свету и сердечному теплу самых дорогих и близких людей.
Сюжеты, которые Габдель Махмут при этом дарит читателям, отличаются почти документальным реализмом. Они неординарны и многогранны, как неоднозначна и многолика сама жизнь. Вот перед нами, словно дуновение ветерка, проносятся последние дни овдовевшего старика Ахмета. Не спеша нанизывает писатель слова на мысль свою, и мелькают картинки из прошлого и настоящего старого человека, складываясь в пасьянс судьбы. Пасьянс, который уже никогда не сойдется - вот уже и силы у Ахмета не те, и у любимого сына Сафара в семье непорядок: мебель, руками и сердцем Ахмета сработанную, выбросили молодые из дома, и верного друга-собаку отравила чья-то черная душа... Время пришло... («Чертово колесо»).
А вот перед читателем приоткрывается жизнь другой семьи, оказавшейся на новом витке, когда миновали юношеские восторги, а чувства и эмоции намертво сплелись с бытом. Когда откуда-то внезапно всплывает мысль о привычке, и начинает казаться, что семейное счастье уже погребено под грузом забот, проблем, усталости. Когда кажется, что семья уже давно перешла из категории «опора» в категорию «жизнь по инерции». Но наступает прозрение и произносит герой рассказа просто и искренне: «Никак не умею без семьи», а затем: «А без семьи – какая жизнь»… («Хайван» ).
Жизнь тянется долго, но пролетает быстро. И порой мы даже не успеваем понять, как часто наши слова или молчание, дела или бездействие ранят самых близких нам людей. Поэтому так остро откликается душа на жесткую правду Габделя Махмута: «Люди более внимательны к чужому. А к ближнему, которого видишь во всех грехах, привыкаем, как к вешалке…» («Прощай, Вельзевул»).
Цепок и многомерен взгляд писателя. И тема любви в его произведениях тоже многолика. Она может быть путаной и сложной («Алла»), потребительски-эгоистичной и легковесной («Когда проснулась река»), нежной и хрупкой («Пим сибирский»). И как жизненно важно для человека вовремя найти, углядеть и узнать именно свою, именно его единственную Любовь! Мечется по жизни человек, ищет свою половинку, ошибается, обжигается о призрачность сиюминутных отношений, разочаровывается, и вновь отправляется на поиски настоящего чувства. «...Ты сам всю жизнь бесплодно преследуешь заоблачную, недоступную Венеру свою, в то время, когда так же безнадежно искали встречи с тобой» («Портрет и пташка»). И вдруг понимаешь – ведь это же о нас написано! О нас, которые даже не ведают, мимо чьих влюбленных глаз и разбитых сердец прошагали когда-то; чьи робкие слова однажды не услышали или не поверили в них; от чьей беззаветной преданности и нетребовательности, не обернувшись, отказались… Как же по-разному можно написать о самых бесценных, самых трепетных и... самых непостижимых человеческих чувствах!
Веками писатели, художники, ученые пытаются постичь тайну Женщины и Любви, но ни на шаг не приблизились они к разгадке... Неуловимы они, эти понятия, неоднозначны, а потому и притягивают к себе с сотворения мира, манят и влекут за собой. Вот и Габдель Махмут. С разных философских точек приглядывается он, как писатель, в сочиненной им легенде («Легенда «Сын своего народа») к теме этой: «Женщина - самый великий творец на земле» и тут же ввергает нас в сомнения: «нередко женщина творит и зло». В легенде одна притча сменяет другую, и словно переворачиваются страницы мудрой книги о той, «черед особого величия которой придет, возможно, через новые унижения». Автор очень убедителен в своих притчах, и трудно не согласиться с ним в том, что «кто сумел понять женщину, способен править миром». И уже ко всем нам обращается писатель, заставляя задуматься: «Жил ли человек, если не изведал и крохи любви...» («Сын своего народа»).
Тема труда, человека труда, представленная в разделе «Братия работные», особо интересна в творчестве писателя, так как тема труда рядового человека вовсе забыта в сегодняшней литературе.
Поэтому очень увлекательными будут для читателя рассказы Габделя Махмута о трудовых буднях простых людей. И это неудивительно – ведь писатель лично прошел через многие рабочие профессии и знает о них не понаслышке. Пишет так осязаемо, будто сам присутствуешь рядом с этими героическими тружениками. Но при этом автор не сводит свои произведения просто к детальному описанию жизни рабочего человека. Все рассказы проникнуты искренним переживанием за землю, покой и красоту которой потревожил человек. За последствия самодурства или непрофессионализма руководителей разного ранга. Вот и в рассказе «До дьявольских глубин» душа писателя буквально кричит болью за изувеченные буровыми установками леса и отравленную у сельчан родниковую воду. И недавние герои-буровики предстают перед жителями окрестных деревень временщиками «из племени перекати-поле», равнодушно ступившими в эти края, и так же равнодушно готовыми их покинуть. Очень ярко и образно в рассказе с характерным названием «Кровь из носу» писатель повествует о том, как трудно порой приходится простому человеку в сумятице непродуманных чиновничьих распоряжений: «Со временем, как и стареющие часы, любая система начинает давать сбой. Через самодурство засидевшихся чиновников, не приемлющих принципы коллективного разума. И солдафонские порядки все больше раздражают окружение снизу доверху»...
«…Не могу себя заставить
уважать людей бесцельных,
Что кажутся порою
Мотыльками бледными,
Бабочками-однодневками...», - пишет, будто в продолжение, ГабдельМахмут
в другой своей установке «Закон гениальности». Может, поэтому так явно ощущается гордость писателя за настоящих профессионалов своего дела. Таких, как, например, герой рассказа «Прощай, Вельзевул». Минислам – личность весьма неоднозначная, и при первом знакомстве производит не очень благоприятное впечатление. Но стоит этому человеку даже на время вернуться к оставленному когда-то ремеслу, как происходят удивительные метаморфозы: «Он погрузился в другой мир, известный одному ему, который был мил его сердцу, где нашел упоение беспокойной душе, удовлетворение от дела, которое никто посторонний не сделает, как он. Его будто подменили на моих глазах»...
Много других достоинств в писательском арсенале этого писателя может обнаружить пытливый читатель. Скажем, в произведениях Габделя Махмута, помимо основных героев, присутствует много других интересных персонажей (как актеры второго плана, без которых невозможен спектакль), где каждый занимает свое особое место и выполняет свою незаменимую роль, наполняя сюжет глубокими эмоциональными оттенками. Но, появившись на втором плане, все они, благодаря таланту автора, под самый занавес выходят на авансцену, становясь, наравне с героями, неповторимо интересными персонажами (повести «Алла», «Прощай, Вельзевул», «Хайван», «Татарчонок», «До дьявольских глубин» и др.).
Многократно можно листать и с упоением перечитывать произведения Габделя Махмута. Вникать в хитросплетения сюжетов, переосмысливать прочитанное, наслаждаться образностью литературного языка. Разноплановость и многожанровость его творчества не может не восхищать. Именно потому сегодня не только в нашей стране, но и в русскоязычном зарубежье обнаруживаются много не просто почитателей таланта Габделя Махмута, а читателей-единомышленников! Одним из таких очарованных писательским даром Г. Махмута читателей стала автор этой статьи, для которой книга «Неразлейвода» стала, без преувеличения, настольной книгой…
Именно к нам всем обращается писатель, давая установку на гуманизм в своих произведениях в жанре поэпроз (определение автора) «Камертон» и «Закон гениальности…»:
«…Отныне, не боясь толпы
и пересудов,
Несите огонь своих сердец,
Как Данко нес,
как Прометей!
Ведь кто-то
В ваших именно
Нуждается огнях!..»
Ольга Анцупова,
г. Нижний Новгород, январь 2011 г