Утомленная мужская плоть наконец - то ослабила свои оковы и отпустила мужика на вольные хлеба. А хлебов требовались немало, ибо народились у Лёвы от ненасытного природного инстинкта пара вечно голодных ртов, способных сожрать не только мамкину грудь , но и отцовский покой. Вот и мыслил мужик по утрам не спавши, как деньги к рукам прибрать.
Была у него неплохая черта, славившая всегда мужицкую хватку, так это его предприимчивость во всех делах. И огромное желание встать на ноги, поднять детей и дать им образование, конечно, бабу свою одеть, побрякушки повесить ей на шею да в уши что-нибудь золотое вдеть, чтоб шептать паве своей по ночам ему мешали , чтоб лебедью средь людей она ходила, вызывала у него жар в памяти и причинном месте. И ещё мечтал о зависти мужской и , конечно, женской, чтоб скручивала шеи другим выльтикультипятистым особам , чавкающим по местному жидкому асфальту в резиновых галошах и цокающим на каблуках при Доме культуры.
Он ещё тогда, на высшей ученой скамье, понял, что, пропадая в кабаках да бренькая на гитаре, мало что оставишь в остатке. Разве что досаду за лень свою и упущенные возможности. А упускать своего он ох как не любил. Вот и получив распределение, да не простое, а почетное, будучи купленным командированным "засланцем" у родного ректора, он отправился в закрытый город поднимать науку и поглощать собой радиацию, чтоб другим меньше досталось.
Но, то ли ангел -хранитель держал его под руки, то ли напор и смелость клином раздвигали ему пространство, но после получения диплома и накануне росписи в ЗАГСе получил он от коллеги весточку, что женатым дорога в научный Чернобыль закрыта. Многих бы сия ситуация поставила в тупик. Но не Леву.
Он, говоря официальным языком, задумал совершить мошенничество и притянуть за собой шлейф удачи, вырвавшись из города и семьи поголовного пьянства. Удивлению заведующей ЗАГСа не было предела, когда ей предложили не ставить штамп в паспорте при регистрации брака. И это выглядело как унижение её деловой чести и клятвы. Несколько раз она порывалась сказать твердое "Нет!", но уж больно убедительны были слова жениха, тихая мольба в глазах невесты и какая-то вера в человека, что он и вправду придет к ней в кабинет через неделю после прописки в закрытом городе, чтоб успокоить её и законно поставить штамп в паспорте. И она пошла на должностное преступление. Во имя их любви, появившейся приличной неприличной выпуклости у невесты и еще чему-то, что вызывало у нее раздвоение личности. Они поженились. Он уехал. Она осталась за 500 верст.
Общага приняла его привычной убогостью, к которой ему было не привыкать. Прописка, заселение, первое знакомство с местными чиновниками. В первую пятницу уже под вечер затемненный кабинет большого человека, решающего судьбу тех, у кого не было крыши над головой, распахнул свои створки и проглотил Леву целиком .
- Что у Вас?
- Да вот! Хочу встать на очередь на однокомнатную.
После беглого осмотра заявления голос матерого чиновника был настолько наполнен негодованием в адрес молодого специалиста, что Лева понял, он в полном заду.
- Вы знаете , сколько у меня на очереди женатых, с детьми, а вы тут со своими глупостями лезете. Он что то ещё говорил, смысл и посыл был ясен - Пошел вон, женись сначала, а потом уж... Как вы все меня достали!
Он был велик и знал это, от него все зависели и он мог себе позволить негодование и власть свою перекидывать с руки на руку, как полотенце. Он это делал даже не глядя на просителя. И делал это с огромным удовольствием. Лева выскочил из кабинета и уже через несколько часов поездом сокращал расстояние со своим счастьем.
Кажется не было в тот момент счастливей женщины, заведующей ЗАГСом, поверившей , но сомневающейся в своей правоте, когда она увидела на пороге ту самую пару, улыбающуюся и такую счастливую. Она видела за свою жизнь немало счастливых пар, приходящих расписаться, чтоб жить в счастье и браке, но теперь и она искренне радовалась вместе с ними. Груз ответственности спал с ее плеч, печать водрузилась на свое место, подарки, признания и необычные слова жениха опять наполнили её Душу воодушевлением и ей было просто здорово, что у нее сошелся дебит с кредитом. Она еще долго смотрела им с вслед и почему -т о верила , что у ним всё будет хорошо.
Следующий понедельник Лева ждал с трепетом. Кабинет Юрия Михайловича опять напоминал затемненную келью, а он сам - архимандрита, скинувшего сутану и надевшего пиджак. Он взял своими тугими пальчиками то самое отброшенное им заявление. И трудно вспоминая, что он уже где-то видел подобное, он поднял глаза.
- Я же Вам сказал, чтоб сначала надо жениться, родить ребенка, а потом уж!! - негодованию его не было предела.
- Так вот! - Лева протянул ему паспорт и бумажку, подтверждающего две уже совсем жирные полоски беременности. Очки чинуши полезли вверх , глаза раскрылись и округлились.
- Ну, ты даешь, Лев , как тебя, Владимирович ! - От такой прыти соискателя, его честных глаз и всей его неуклюжей фигуры Юрий Михайлович привстал и вышел из-за стола. Что-то импонировало чиновнику в нахальности Левы, да и отказать он уже не мог.
Так и въехал Лева через 4 месяца в новую квартиру с еще не родившейся дочкой.
гл.2.
Народившаяся дочка, росла быстро и вдруг через 11 месяцев пришло внезапно времечко матери, молодой студентки, взбунтоваться от надоевшего быта, несогласия с обстоятельствами, желания прервать академический отпуск и возвратиться к очной учебе в медВУзе. И чем ближе было начало семестра 3 курса, тем сильнее нервничала его жена, устраивая погромы от безысходности и усталости семейной жизни. В конце концов она вручила ребенка в сильные руки отца и отчалила доучиваться в далекий город невест. "Ничто нас в жизни не сможет вышибить из седла!" - со школы фраза, вбитая в мозги, долго стучала после ее отъезда, помогала жить и давала силы. Родни у него здесь не было, чужой город, мужик и маленькая девочка на руках. Какая еще существует связь в мире , если самая надежная - кровная, связывала эти две души, одну большую , взрослую, а другую, трепетную, крохотную, от роду один годик, но такую родную. И было замечено Левой, что чем больше он посвящал дочурке времени, разговаривая с ней, рассказывая ей сказки собственного сочинения, чем больше он учил её премудростям открывающегося мира, тем больше у него открывалось женского, интуитивного. Но и наравне с сугубо мужским, практическим, девочка росла не по годам смышленой и разумной. Отец закаливал её, понимая, что в детском саду, когда она попадет туда, болезни и инфекции могут погубить её. И это время настало.
Глубокой ночью, когда он проснулся от слабого крика дочери. Метнувшись к кровати, тело малышки пылало жаром, пугая отца на глазах поднимающейся температурой. 39,5, 40, 41, 41, 7 градусов!!! Вызвать врача было негде, ближайший телефон на улице сломан. У малышки начались судороги. И тут отец решился на невероятное. Он вспомнил всё что умел, и медленно набрав воздуха в свою грудь, закрутил против часовой стрелки животворящую энергию углекислоты в форме живительного коллайдера , где сгусток своей энергии летал с бешеной скоростью. В висках стучало как долото, но он продолжал задержку дыхания, и вот уже когда моток сверкающих нитей с искрами слился в единый гудящий бублик, когда воздуху у него не было ни грамма, он, сотворив молитву, в порыве отдать свою жизнь, выдохнул через пальцы свою Зеленую долину в грудь малышке. Лева очнулся через полчаса в луже собственного пота, лежа на голом паркете, ребенок ровно дышал. Температура была 38 градусов! Кризис миновал. Впервые этот могучий мужик заплакал и слезы его смешивались с его липким потом... Пришедший утром на вызов педиатр была практиком и в чудеса не верила. Но, термометр не мог врать и будучи накормленная диковинными зелеными щами, сваренными Левиными руками, метод запомнила...
Жизнь вдвоем вносила коррективы в мужские планы. И Лева был для малышки всем. Они вместе готовили, она смотрела, как отец готовит кашу, варит зеленые щи, и познавала свой мир с позиции мужчины. Однажды во время очередной готовки обеда Лева вдруг ощутил необычное возбуждение и увязав его с тишиной в комнате, там, где была дочь, бросившись по наитию, увидел страшную картину. Ребенок выдернул под напряжением шнур ,свесившийся из магнитофона "Весна-306" и оголенным концом держал уже около рта. Ноги подкосились от увиденного:
- Аня! - тихо позвал он и дочь повернула голову, минуя оголенный 220 В провод!
Отец не помнил, как он очутился рядом с дочкой, как целовал её и хвалил Бога за второй раз спасенного ребенка. Слез он не стыдился, да и некого было стыдиться. То была благодарность ангелам - хранителям, хорошему слуху, женской интуиции и вообще всем качествам, которые он приобрел став папо-мамой. Лева и потом с неохотой говорил про тонкие материи, в церковь не ходил, но почитал и жил в душе с Богом.
4 года пролетели незаметно, но за это время сформировался характер маленького человека. Это уже потом, когда девочка выросла, она стала понимать, что она как все девочки, играла в куклы, стряпала, готовила, любила подвижные игры, но и у ней одновременно привились черты отцовские, которые любому маленькому человечку были бы под статьи гордостью родителей, но девочке всё же не досталось тогда материнской ласки. Мать разрывалась между семьей, ребенком и учебой, перспективой карьерного роста. Это потом он укорял себя, что это он воспитал дочь через чур обязательной и исполнительной. Но все сомнения его улетучивались с той любовью и привязанностью, которую дарила ему его маленькая красавица. Мимолетные визиты матери красиво скрашивали досуг девочки, но потом оказывалось тяжело исправлять капризы и оставалось только учиться ждать... Так и учились жить...
Время летело, нет оно разрезало бытиё до какого-то события, оставляя либо занозу в сердце, либо шрам, либо первое на втором. Только хотелось Леве еще испробовать таинство природы и по заказу получить наследника, да чтоб был под стать ему и образом мышления. Понимая, что всё дело в крови и тонких энергиях, перелопатил он массу литературы, чтоб достоверно получить желаемое. И узнал, что шансов у него мало, лишь в совсем малый промежуток времени судьба может подарить ему его маленькую копию. Строились на миллиметровке графики смены крови, проверялись исходные данные, проверялось и холилось вооружение и снаряжение, составлялась диета. В общем, делалось всё , словно велась подготовка к единственному запуску межзвездного корабля без альтернативы возврата. И вот тот момент наступил. Генный аппарат был досрочно заправлен и под музыку "Прощание славянки" было произведено то таинство, о котором Лева предпочитал молчать, хотя упоминал, что после залпа "Варяга"оба аккумулятора у него сели, а он находился в состоянии "У меня больше ничего нет!" Везуч он был, это верно, но то ли расчеты оказались точны, то ли его пожелание о наследнике в состоянии обморока услышали небеса, но вера в то, что мужчина сможет дать кому-то конкретную жизнь, и ему, Льву, нужно лишь воззвать к великой женской любви. Знал и верил, что иначе ничего не выйдет. Так в Индии божьи люди и посвященные, чтобы зачать наделенного светом ребенка, молятся образу Женщины. И он от молился... Жена же его, совершив уже привычный женский подвиг, осталась у него пожизненно на руках невесомой птичкой. Птичка правда позднее огрузнела, периодически царапала незащищенное мужское сердце и клевала его печень...
Он родился в холодной палате, степенно и по графику, выражая миру своим низким басом недовольство по поводу лишенного комфорта. Девки, маленькие телятки , рожденные до него и оравшие, словно это они рожали , а не их, враз умолкли, услышав низкочастотный рев бычка- вожака. Он и остался таким, бизончиком, со светлыми волосами, упругими ногами и с тем интересным, на что смотрят прежде всего у скульптуры греческого Аполлона. Лева только ухмылялся, гордясь своим ксероксом , переданным устройством ,да сильно порой скучал, когда долго не видел свое чадо.
Нужда и мечты загнали бедолагу в дремучие леса Архангельщины, где он, хлебнув пьяного воздуха ельцинского НЭПа и производственной кооперации, создал нечто, в виде кооператива, в котором он был как бог Янус - во многих лицах. Всё подвластно было ему и ничего не боялся, - брался за стройки и дела, от которых другим было страшно. Но удача летела рядом с ним, не покидая ни на минуты. Да и сам он , будучи трехжильным , брался наравне со всеми за самый тяжелый конец и вытаскивал, поднимал, добивался. А перед глазами был светловолосый малыш, дающий силы, да лапочка-дочка, кровью и невидимой связью притягивающая отцовское сердце.
Взял Лева подряд на ремонт деревянной двухэтажной школы, построенной в годы ГУЛАГовской инквизиции. Сгнила школа на корню и осела в землю. Но была также высока и красива со времен товарища Сталина , хотя и скрипела деревянной лестницей под ногами детей. Легко сказать взять подряд, а как поднять и заменить нижние сгнившие венцы , когда в школе идут экзамены и подъемных кранов в округе не предвиделось. Недолго чесал свою репу атаман, только сделал хитрость малую. Разорил он местную узкоколейку , собрал рельсовые чугунные накладки и на домкратах стал поднимать всю эту махину вместе со школьниками.
Вовсю шли экзамены, трещала поднимаемая школа , с печки и трубы сыпались куски штукатурки, уж лестница висела в воздухе, оторванная от пола первого этажа почти на метр, когда случилось нечто перевернувшего всё жизнь на до того и после.
С страшным взрывом лопнула одна из чугунных накладок, просунутых под стены под ряд спаренных десятитонных домкратов . Авария спровоцировала незапланированный снос всей школы, она грузно осела в землю, столбы пыли , обрушившаяся штукатурка , звон разбившегося стекла. И словно в кино чудовищный удар в потолок половины рельсины и застрявшей там на высоте 4, 5 метров . Всё здание школы , вместе с учениками , партами, дровяными печами рухнули вниз и погрузилось всё в пыль и звенящую тишину. Б
ыло немного страшно.
- Все живы? - Живы и слава Богу!
Острый осколок рельсины пробил штукатурку, впился в ветхие доски и висел прямо над ним. Дежа вю! Подняв глаза, Лёва, всё оценил, и в одно мгновение перенесся в прошлое. Он вспомнил. Это уже с ним было в далеком прошлом, когда он ремонтируя свой КАМАЗ для расточки балансира заднего моста, обратился к опытному токарю, а тот поручил плевое дело своему сыну.
Никто знает заранее цену своей ошибки или усталости. Только одним усталым движением фатально ошибся молодой токарь, закрепляя тяжеленную болванку на станке. И по ходу, делясь новостью, что осталось ему работать полчаса , что сегодня ночью срок у его жены, что уже были слабые схватки , что завтра он ждет рождения ребенка. Одно движение рычагом и взвывший от напряга бешеный двигатель раскрутил пудовую болванку, да так что заморгало напряжение в цеху, и пудовой пулей сорвал её с крепления. Она взвинтилась турбиной, сорвалась со шпинделя, ударилась в потолок и оттуда упала на несчастного как раз между ним, Лёвой, и этим несчастным парнишкой. Лишь потом, когда сбежались люди , что-то крича и жестикулируя, он ощутил дыхание смерти так близко от себя , как можно вообще её ощутить. Он находился в шоке, когда с него отскабливали кровь и что-то еще серое и липкое того несчастного малого. Тогда да потом долго он чувствовал свою вину за свершившееся, но абсолютно глупо было и то , что в углу лежала куча уже готовых таких же болванок , о чем знал горем убитый отец -токарь.
Отбой! Сделав перекличку и спустив с лестницы всех перепуганных школяров и учительниц , перенеся выпускниц и экзамен в поселковую столовую, было решено взять пару дней для снятия стресса , релаксации, бани и рыбалки на озере. Для этого надо было просто стереть пыль со спрятанного ящика с водкой.
Она, родная, шла хорошо. Водка шла по горлышку, смывая все сомнения и страхи. И чередуя бульки и глотки, с закрытыми глазами каждый потом делился тем моментом , где он находился в момент аварии и как он остался жив. И уже не так было страшно, как виделось сразу. И это было уже не ерундой после того, как все видели накануне , как на карнизе заклинило работающую пилу, как сорвался с крыши Лёва и летел с работающей бензопилой с третьего этажа. И это вспомнили, как летел, и то, что как удачно он отбросил работающего "Урала" в сторону, как приземлился на землю в аккурат между торчащих из земли вверх кусков шифера. Как ругнулся он сам, вспомнив женщину легкого поведения, не убравшую опасный мусор на земле у школы.
Бугор, утерев тыльной стороной ладони влажные губы после выпитого полного стакана , нюхнул горбушку местного черного хлеба и вспоминал свою везуху. Мужики примолкли, ощущая трагизм и зная, что парень не раз побывал в переделках и зря языком молоть не будет. Лева плеснул чуть в стакан и выплеснул за плечо, ангелу.
- Я, мужики, так вам скажу. Уж коль написано на роду быть в рубахе, не моги сомневаться - живи с Верой, но и сам не плошай.
- Был я в студентах небольшим начальником, работали мы в Якутии в шахтерском Алдане, строя для горняков что-то для шахты. Как снег на голову ночью пришел по реке большой цемент и мы были брошены на разгрузку поддонов. Автокран опускал по два поддона в проем в центре сооружения, а мои 48 человек внизу растаскивали мешки в сторону от проема. Я стоял на ж/б перекрытии , когда мой мастер, мужик в годах, ну вот как , ты , Николай, уговорил меня смениться на холодном ветру и принять новый груз. И в этот момент где-то что-то сломалось! Потом выяснили - лопнул трос! Я уже переходил на ростверк, когда моя нога подпрыгнула и ударила в пах, но я удержался на одной ноге и все полетело вниз. Поддоны упали на плиту перекрытия , та спружинила, упала на опору, сложилась и рухнула в одно мгновение на толпу людей.
Захмелевшие чуть лица мужиков , недоверчиво смотрели на Леву и было видно , что не все ему сейчас верили. Мол, пи...ди, начальник, что хошь, лишь бы деньги платил. По пьяни что не наговоришь, да и трудно в это поверить. Но видя каждый день, как он бережно обращался с вырезанной из дерева курительной трубкой в виде озорного чертика да висящей в общаге резной деревянной иконой Николая Угодника, хотя сам не курил и не особо верил в бога, воспринимали как чудо эту историю.
- Тебя посадили?
- Нет, Бог миловал, но слушай дальше. По счастливой случайности, понять я до сих пор ни хрена на могу по определению, но никто!!!, слышь, никто! не пострадал, кроме одного нашего мастера. Доля секунды спасла и меня, но Николай получил 5 переломов , из них 2 открытых, сотрясение мозга и инвалидность в будущем.
- Представь, и всё это в облаке цементной пыли . Да и сама картина , когда толпа людей сплошь , с головы до ног покрыта цементом , даже не видать ни глаз,ни ступней грузчиков. Только бетонная плита, а на ней бездыханное тело Николая Ивановича и его кость, торчащая из бедра.
- Помню ещё, как потом мы 7 человек, стоя в кузове КРАЗа, на руках держали истекающего кровью мастера, а я его голову, и ехали 12 км до Алдана, в районную больницу. Как налились свинцовой тяжестью руки мои , поддерживающие его свинцовую голову, как сводило судорогой мышцы ног, когда на плавных волнах шлаковой колеи, набитой самосвалами, мы бесконечно долго везли и везли бездыханное тело мастера. Помню, в начале пути, в одно из мгновений, на кочке, он очнулся и увидев меня, произнес, - Ты в рубахе родился, Лёва.... - и отрубился.
- И что с ним стало? - мужики придвинулись плотнее, судьба бедолаги их захватила.
- Да, мужики, бывает же в жизни такое, но он выжил, назло и вопреки всему. Он лежал около месяца в районе, а потом его переправили на Большую землю. Я его навестил по выписке, мы выпили , хотя было строго нельзя, вспоминали все эти минуты, и он напоследок подарил мне вот эту вырезанную своими руками трубку. А там чертик, словно насмехаясь, показывал всем козу, в знак того, что всё в этом мире находится под контролем и миропорядок устанавливаем не мы...
Мужики вздохнули и накатили еще по 100гр. На завтра мы были в строю, школа опять была поднята на домкратах, наши экзамены и местных выпускников продолжались...
Вот за что Лева полюбил северных людей, так это за певучесть и тянучесть их голоса, за такие переборы словесных оборотов, что брала оторопь от богатства сохраненного русского языка в речи местных бабушек. Но и другая сторона местной жизни, нас , людей из центральных областей, привыкших к образному выражению на стройках, порой удивляла и огорошивала. А всё дело было в том, что даже 2-3 летние малыши, голожопые, чумазые, бегавшие по деревянным тротуарам и сидевшие в пыли вместе с козами и поросятами, выражались исключительно матом.
Лева рассказывал, как он , человек с высшим образованием, и по душевному складу ума не допускавшему мата из уст женщины, тут столкнулся с бытовухой и его матерным выражением так, словно не он, а они попали на остров счастья, где слова имеют не только грязно-сексуальное значение, но и от простого произношения простых слов люди терялись, а женщины впадали во внутренний и противоречивый экстаз.
- Мужики, на пилораму - ни ногой!!
- Почему же , Владимирович?
- Я сегодня там опять был, так бабы покидали багры, выключили пилораму и со слезами на глазах усадили меня в красном уголке. Я поначалу мог предположить, что кто-то из вас набедукурил, но дело -то, вишь, как вышло, что бабы просто просили с ними поговорить.
- О чем, если остановили пилораму?
- Вот и я подумал сначала о том же.
- И что ты им сказал?
- Я вам потом скажу, если захотите, но слушай мой приказ : за самовольное оставление общежития без моего ведома, грозит вам штрафом в 3 рабочих дня. Согласны?
- Да, ты, чё, начальник, дай хоть давление стравить , копец уж ломит, невмоготу...!! расскажи про баб, зачем собирались? Сам, поди, с ними на ночь договорился!!
- Думайте, а перед отбоем сообщите, идет?
Вечером того же дня мужики подумали, согласились и услышали то, что никак не могли поместить в своей коробке, даже предположить, что так вообще возможно жить.
- Вот мы за что , мужики, всё это терпим? Жилы рвем, жрём черт- те что, женщин не видим, дети наши нас забывать стали?
Кто-то загудел про деньги, что ему позарез нужно отдавать кредит, кому-то стало плохо жить со своей бабой, запилила та бедностью, а кто-то просто хотел улучшить свое состояние. Всем нужны были деньги. Деньги нужны были и Леве.
- Но я не про деньги говорю, братцы! Вот мы вдали от своего дома, от любимой женщины, от детей. О чем мечтаем мы? Вот я почему затеял это разговор, так это оттого , братцы, что женщины в ярко-оранжевых робах, те, у которых дети бранятся как заправские зыки. Они ведь настоящего слова, не то что ласки не видели. Не оттого ли у них тоска в глазах, что мир и свет померк в их жизни, когда изначально сызмальства они жили в этом адовом кругу непрухи, нищеты, грязи, мата, окружения вольных поселенцев , отребья и опустившегося на дно человека. Да, все одеваются хорошо, поют известные песни, пьют вино, гуляют и пляшут как во всей России. Но здесь все гипертрофировано. Люди потеряли веру. А без веры никак нельзя.
Ты, что , Лева, в проповедники записался, на х... нам нужно, давай лучше пожрем и спать!
Некоторые зашикали на оголодавшего.
- Ты давай жри и храпи себе, не мешай, говори, Лева!
- Человек с Верой в душе идет своей не торенной дорожкой, не оглядываясь и не боясь ничего. Сила его в сознании, что он не один, и Путь ведет его куда надо, с одной лишь целью - найти ответы в самом себе. Редким людям открывается божественное, да и не все способны увидеть то, что людям с грустными глазами и вернувшимся "Оттуда" стали доступны неведомые ранее: и звуки, и запахи, и даже предчувствия и ощущения тонких материй, связи времен.
Мужики переглянулись, но зная наклонность оратора к мудрости после стресса, не прерывали, ждали.
- Нужно нам оно, стремление жить хорошо и уединение, и возможность задать для себя вопросы и получить ответы, на которые не смогли ответить случайные "святые" отцы. И вот свершилось, наконец, - мы увидели очевидное, недоступное и невидимое ранее, и нашему удивлению нет предела обнаруженным великим чудесам и красотам женской природы. И не помогут потом посредники с крестами и кадилами, ибо разуверовавшиеся в жизни люди идут на свет и понять не сразу могут, что пришли они туда совсем не случайно.
- Так сегодня, когда встретился с местным бабами, я уступил их в мольбе поговорить. На то была потребность их Душ, чтобы приложиться к необычному для них, чудному и желанному, а потому таинственному и загадочному. Вроде бы побывал я один средь древнего леса или таёжной реки. Ан нет, ты, в момент погружения в себя, погрузился в пласты прошлых жизней чужих людей и не в миг получал ответы на свои немые вопросы. А произошло единение с природой, с моим народом и самим собой, чтоб стать одним целым и понять этих простых баб. После этого жить стало еще бесстрашнее. "Я там был, я видел и я -знаю!"
- Это отступление мужики, а сказать я вот что хотел.
- Бабы эти, местные, не раз сидевшие и сейчас живя на вольном поселении. а кто и без права выезда, не свой шанс пытаются получить, затащив вас в свою постель или на эстакаду, а просто столкнулись со смутной мечтой выбраться отсюда, пожить хоть раз, как в кино и хоть раз в жизни поговорить с людьми. Они прерывают работу на эстакаде со своими крюками! Для них работа на конвейере - по конкурсу, важнее и дороже здесь нет, но тем не менее они идут на это. Вас всех считают москвичами, хотя до Москвы каждому из нас как до Берлина.
- Да, мужики, не скрою, и меня просили подарить ребенка и просили не перечить, если кого из вас предпочтут на это же ложе. Но хочу предупредить. Высосут вас по пьяной лавочке и потом предъявят права. Они хоть крестились, что без претензий, но поверьте, это сейчас, а потом всё будет по закону. И ещё. Амнистия прошла, откинулось много тут, ждите гостей.
Мужики переглянулись, выпили еще и завались спать. Завтра была работа...
Эх, неспроста была интуиция у бугра. Через месяц пришла весть о том, что пропало у Левы дорогостоящее сварочное оборудование. Уму сложно было предположить, что кому-то в лесу потребовалось скоммуниздить и сварочник, и кабели, и баллоны с горелками. Одному тут не управишься, но замечая среди местных шкетов ухмылки, Лёва точно понял, что скоро будут гости. В связи с пропажей оборудования и очередным отпуском, бригада была отправлена к женам и семьям на побывку. Остались они с другом вдвоем.
И гости пожаловали. В его маленькую комнатуху размером в 4 квадрата, что на втором этаже общаги, ввалились трое незнакомых Лёве. Одного беглого взгляда было достаточно, чтоб понять, что перед ним откинувшиеся. Один, выступающий за главного, пахан, и похоже по наколкам и отношению к нему шестерок, вор в законе, пинком открыл фанерную дверь в резиденцию Левы.
- Ты, что - ли, начальник?
-Ну , я! ,- Лева уже напрягся, пытался встать с кровати, но придавленный с двух сторон чужими руками, остался сидеть.
- Тебе сварочник нужен?
Всё встало на свои места, Лева расслабился, ослабли и верхние захваты. Лихорадочно думая, и понимая, что пришедшие пришли не за деньгами, а за гораздо более серьезным, Лева, не понимая, что делает принял неожиданно для себя и воров позу, эксклюзивную лишь в мире не так ему , леве, известном. Эта поза вора в законе, вершащего суд. Ворам это было величайшим оскорблением, но Лева этого не знал, да и не мог он знать. Тема разговора в миг была забыта и по фене ботать стали раздраженные гости. Тут -то и уловил Лёва, что пришли по его душу, встал, увернулся и нанес сокрушительный удар, другой, получил сам, третий. Когда в теснотище на руках его повисли по 6 пудов с каждой стороны и на горле он ощутил вонючую ладонь, он успел крикнуть - Коля, выручай!
Через коридор, в открытую дверь влетела к его другу мольба, и в ней было всё. Николай, схватил со стола тесак, как был в рваных трениках, ворвался в комнату, где была свалка, где двое молотили Леву, отбивая бока и размазывая кровь по лицу. Троица опешила увидев огромный тесак в руках мужика, и тот бешеный взгляд, что было ясно - он покрошит за друга сейчас всех. Шестерки ослабили свою хватку, Лева стряхнул их с плеч и отступил в угол. законник же сохранял спокойствие в процессе избиения и сейчас, сплюнув на пол, обнажая золотую фиксу, спокойно сказал:
-Мужик, ты отсюда не уедешь, тебя здесь зароют! А посмотрев в сторону дернувшегося Левы, остановил его
- Ты , мужик, честно дрался, стой, если хочешь жить, а ты пойдешь со мной, только иди захвати ложку! Будешь копать себе могилу!
- Х... вам, это мой брат! - Лева дернулся, но законник даже не посмотрел. Он свистнул и снизу ломанулись по лестнице еще несколько человек.
Николай успел выскочить в коридор, захлопнуть дверь и забаррикадироваться. Но и Лёвина дверь оказалась подпертой снаружи лопатой. Было слышно, как кричали, как крушили ножами ветхую дверь, как внизу улюлюкали чужие хриплые голоса, но Лева, сообразив, что под кроватью лежал ящик с водкой, выкинул в окно несколько бутылок. Этого хватило, чтоб откинувшиеся глотнули и мудро решили идти за ломами и топорами. Куда было деться жертвам - кругом тайга, а в тайге их закон!
Стихло. Друзья соединились в одной Левиной комнате. Надо было что-то решать.
- Надо идти в администрацию, к участковому, к Чаме.
Друзья собрались и уже через 5 минут были у местного участкового. Тот спал и сквозь дрему всё никак не мог понять, что случилось, а когда понял, развел руки и посоветовал побыстрее уносить ноги. "Хорошие дела!"- только и подумали товарищи и околицей добрались до особнячка главы местной администрации Петра Алексеевича. Лева был с ним не просто в приятных отношениях- в бесконечных разговорах о политике, о лидерах, о их продажности, о трудной доле управленца, заинтересованности в инвестициях и взятках проходили разговоры с мэром и "москвичом" .Но цементом всех этих отношений были, конечно, деньги. Только они разрешали все вопросы, в том числе парковку Левиного КАМАЗа вокруг дома мэра прямо на так называемом газоне. Это была когда-то пахотная земля, теперь заросшая одуванчиками. Плюс был в том , что там, во дворе у мэра и в кузове грузовика с прицепом можно было хранить ценные вещи, стройматериалы, колеса. И всё это было под собакой, добродушной, но звонкой. Алексеич встретил и узнав о проблеме посетовал, что власть у него в принципе есть, но её сейчас , в данный момент нет, и спасать вечно Николая он не сможет.
- Всё равно прирежут!
Оставалось идти к Чаме, местному буяну, здоровенному детине, ростом с Леву, но блестевшему своими жирными чреслами. Он держал всю местную шпану в ежовых рукавицах.
Пошли по деревянным тротуарам, Лева в странной обуви - в ботинках с подвязанной подошвой , а поверх чуни, химчулки. Развалилась не вовремя обувь у Левы, а 47 размера в местной лавке не нашлось. Так и ходил он последнее время.
Пришли. А там застолье. Их усадили в почетный дальний угол, заваленный стол, холодные расковырянные закуски, грязные вилки и после стакана самогона начался совет в Филях.
- Мужики, не сс...те, ЧАМА в поселке смотрящий! всё будет ништяк! Здоровяк кичился природной силой, необузданным взрывным характером, имел мутное дело с ментами и казался хозяином приюта защиты свидетелей.
Опрокинут ещё стакан и в этот момент от страшного удара ногой дверь в квартиру Чамы упала на пол, на кухню ворвались четверо в татуировках. Чама, сидевший спиной к ним, хотел было встать и разобраться, но его вмиг протрезвевшая жена, заверещала и повисла у него на руках. Чама обмяк.
Грязным пальцем, не глядя на хозяев и их гостей, самый борзой ткнул в сторону Николая.
- Выходь, пришли за тобой, лопата у дверей! Но сначала резать будем.
Бежать было некуда, Николай в самом углу, Лева с краю. Чама молчал, Николай тоже. Приплыли.
- Николай мой брат и решать вопрос будем вместе - Лёва встал, но был посажен сильной рукой.
- Ты, мужик, сиди, ты дрался честно, к тебе претензий нет, хоть ты и спрятался у мэра в огороде, - Зэк сплюнул, - а он отсюда не уедет и не уйдет! Он перо поднял на законника! Пошли!
- Нет! - Лева стал.
- Пойдем выйдем, поговорим. Как-то вышли. Николая остался охранять один сивый, а урки втроём пошли устранять возникшую препону.
Лева, как был в рыбацких чунях, так сразу и понял, что он сейчас не боец, что ни пнуть, не убежать в них он не сможет. Это была его роковая ошибка. Его загнали в огромную лужу и уже оттуда дрынами , где он в центре, а волки по краям, пытался Лева донести до урок, что это была их ошибка. Он напоминал себе безрогого лося, которого оцепили со всех сторон волки, а не может ничего сделать. Только хитрость да желание поговорить с законником отсрочили его гибель. Он шел к общаге, пообещав сидельцам отдать 2 ящика водки и ящик тушенки, а в спину ему погоняли да тыкали финкой и лишь смеялись. Однако после вручения бухла, троица внезапно скрылась, полагая, что никуда жертвы не денутся.
С замиранием сердца Лева бросился в проклятых чунях, с налипшей на них пудовой грязью на квартиру, где оставил друга. Но она была пуста! Только в коридоре храпел Чама, в другой - спала сестра в позе, когда у пьяной женщины всё свое - чужое! Николая нигде не было.
Было ясно, что пришедшая амнистия, не даст шансов его другу, Лева, лихорадочно стал искать Николая, нарезая круги по леспромхозу, собирать, походя, вещи и сносить в КАМАЗ. Проблема была найти Николая как можно быстрее. В процессе прочесывания поселка ему попадались шныряющие темные и незнакомые личности, при встрече они сплевывали и спрашивали , где покойничек. Но если спрашивали, значит, тоже ищут!
Так продолжалось почти всю ночь. Лишь по утру, в очередной раз прочесывая по диагонали поселок, услышал Лева на центральной улице пьяную песню. По грязи , шлепая ботиночками, шел совершенно пьяный вдрызг, но на ногах, веселый Коляня! Живой! Подхваченный под руки и дотащенный до грузовика, стоящего груженым брусом под завязку, Николай , как пьяную пушинку, под смех...чки, брыканья и непонимания, что происходит, был затолкнут другом вперед головой под тент на свежее сено.
Дождавшись местного жителя, напросившегося подбросить его до Вельска, разворотив всю пашню у мэра при буксовании и выезде испортив пол-огорода, побросав немереное богатство, лично им отобранный для своего дома звенящий брус, вагонку, жратву, одежу - всё, что не убралось, в КАМАЗ, медленно выехал из Тегрозеро. Впереди была тайга, извилистая узкая и ухабистая дорога и надежда, что всё обойдется.
Не обошлось! При выезде у заправки увидел Лева ухмылки и пьяные рожи, не предвещавшие ничего хорошего. И на одном из поворотов увидел в зеркале заднего вида белую Ниву, моргающую сзади дальним светом. Догнали, суки, быстро! Из окна Нивы высунулся ствол и появилась вспышка. Цель была одна - продержаться! Из стороны в сторону , вихляя прицепом, перекрывал Лева дорогу, не давая обойти его. А стрелять по кабине через высокую стопу пиломатериалов было глупо. Это понимали и в Ниве. Так продолжалось довольно долго, пока на одном из широких поворотов , Нива, взвыв, сделала рывок и ушла в отрыв.
- Сейчас развернутся или будут ждать! - местный мужичок узнал угнанную машину и малознакомых ему людей. Ничего хорошего лично ему это не сулило и он уж хотел было вылезти, как сзади появилась ещё одна машина "Москвич".
- Ну , паря, ложись на пол! - скомандовал Лева и не зря. Навстречу показалась белая Нива с высунутым в окно обрезом. Выстрел! Дробь прошла выше кабины, лишь в правом углу пробив триплекс. К этому моменту КАМАЗ набирал под горку скорость и уже ошибкой нападавших была их позиция. Левин КАМАЗ с прицепом, груженый брусом, общим весом около 30 тонн представлял собой таран, остановить который мог только склон горы. И Лева пошел на таран, как шел всегда , когда чувствовал что надо, что только он может остановить тот беспредел. Но сечас была схватка за жизнь. Мужик на полу верещал, но, видя снизу профиль бывшего десантника и слыша его мат, чувствуя развязку, вдруг затих. Для белой Нивы не оставалось вариантов. Тормозить было бесполезно, а намерения КАМАЗа были слишком явными! Остановиться Лева уже не мог и, выжимая всё из не один раз перебранного им движка, он шел ва-банк! Это поняли и бандиты. Но они предпочли смертельный лобовой удар кювету. Их машина была отброшена краем бампера с насыпи в топь, перевернулась и погрузилась сразу наполовину. В заднее зеркало видно было как тормознулись спасать утопающих их кореша, но КАМАЗ Левы, набрав скорость, уходил от погони.
- Не оставят нас! ,- мужик всё просил его высадить. И вот, пользуясь ситуацией, когда на крутом повороте и склоне дороги он вдруг увидел не на месте стоящий лесовоз с длинным роспуском и длинными хлыстами, и острыми вершинками торчащими как пики, Лева остановил свой грузовик вровень с попутной машиной с пробитым колесом. Водителя не было видно.
И в этот момент на бешеной скорости из-за поворота выскочил "Москвич". Отвлечения на вид Левы с монтажкой в руках и доли секунды хватило на то, чтобы острые вершины хлыстов вошли старую машину и в татуировки, как шампуры входят в масло...
Мужик всю дорогу дальше молчал, хотя и была у него бутылка , но когда вылезал в Вельске обещал, что ничего не видел. Но руку крепко Леве пожал и пожелал ему счастливой дороги.
Все мы - люди и поступок , хоть и растоптавший мразь, как гусеницу, но живую гусеницу, тревожит Душу и замыкает полюса сомнений и жалости. Ему, не раз близко видевшему смерть, всегда претило наказание смертью всего живого, но видит Бог он публично всем всегда и торжественно говорил, что готов выступить палачом для нелюдей, для насильников малых детей, для садистов, распространителей наркоты и прочей прикрывающих их сволочи, что ехал он и не чувствовал он малейшего раскаивания.
Вот уже мелькнул вывеской супермаркета и город Кадников . И тут на ходу в кабину постучали! Николай проснулся!
Припарковав машину на стоянке у магазина он обнял друга и тот побежал в магазин за опохмелкой. Забравшись вновь в кабину он торжественно достал пиво и с издевательским наслаждением из горла он засасывал его. Хотелось прибить его! Потом вспомнив что-то, он вновь спрыгнул и уже вернулся с тортом в руках.
- Дорогой мой друг! Поздравляю тебя с Днем Рождения! ,- и отхлебнув еще раз пива, обнял своего друга. Действительно, впервые в жизни Лева встречал свой день рождения в дороге, за рулем. Вчерашний день, как оказалось потом из рассказа Николы, все-таки соблазненного, но довольного, мог оказаться днем зачатия у одной из местных страдалиц, с кем пьяный Никола оказался в одной постели и последним сентябрьским днем. Но какой День рождения был вчера у его друга, тот узнает, прочитав этот рассказ...
Узкая лента дороги да однообразие пейзажей навевали на мысли, что жизнь наша -как большой подарок Судьбы, когда ты, пылинка, летающая в Космосе чистой Душой и уже будучи зачатый в тело,выбираешь себе родителей, место , где будешь жить и Путь, на котором ты будешь сдвигать камни и судьбы, друзей, с кем нестрашно идти в Путь и своих любимых, ради которых и стоит жить ярко ...