Вот так было на самом деле.
Впрочем, пытливый читатель может оказаться в недоумении: каким это боком беседа чёрта с отставным прапорщиком может пересекаться с историей господина? Разве что только томик классика их связывает. Поэтому придется сказать еще несколько слов дополнительно, чтобы прояснить ситуацию окончательно.
Когда господин начал свой рассказ, то сердце Вована ёкнуло: насколько история была похожа на его собственную жизнь. В общих чертах, разумеется, да и конец иной, но это – мелочь.
Рос Вова в небогатой семье, но уже люди не бедствовали, поскольку к моменту его появления на белом свете страна встала на ноги. Папа – Илья, предложил назвать первенца Владимиром. Жена не возражала, партийная ячейка на заводе одобрила. Так появился на белый свет Владимир Ильич – сочетание имени и отчества в стране, строящей коммунизм, не то чтобы давало преимущества, но в некоторых случаях всё же имело значение. Допустим, вступит Володька в партию, совершит проступок, как же его ругать на партсобрании: Владимир Ильич – паразит, план не выполняет? Не факт что будет именно так, не гарантия, что в партию вступит, но родители Вовы были мудрые люди, к тому же о 30-х годах помнили хорошо. Конечно сочетание имени и отчества не гарантия счастливого будущего, но то, что слова в адрес сына: «Владимир Ильич, вы дурак» и подобные, в стране советов будут звучать значительно реже – факт неоспоримый.
А вот фамилия – совершенно подвела: Богомолов. Владимир Ильич Богомолов – экая несуразица в стране победившего атеизма, полнейший пережиток, однако несколько сглаживала ситуацию энтомология, по крайней мере в области кличек.
Вырос Володя, терзаемый комплексами и дразнимый сверстниками, и провалил экзамены в институт. Переживал, конечно, но не до смерти: огорчение выразилось в бутылке вермута три семерки и походе на танцы в парк с обратным билетом в кармане. А вот дальше события стали развиваться молниеносно. Но не благотворитель явился ему, а муза, спасительница. Проснулся Вальдемар в объятьях пышнотелой девахи и быстро согласился что он «джентельмен», то есть обязан жениться. Это выполнено было без особого сопротивления. И поменял фамилию по настоянию жены и её родичей. Сказать, что он сопротивлялся – будет неправдой, возражали только его родственники, особенно бабушка. Но случилось, как случилось, тем более очень скоро хитрая задумка его супружницы с родственниками стала понятна и совершенно оправдалась.
Призвали Володьку в армию через неделю после свадьбы. Через семь месяцев родился ребенок, жена уверила что это нормально. Нормально так нормально, потому что Володьке было не до этого – разнашивал первые в его жизни кирзачи, а спустя малое время он трудами одного из родственников женушки был направлен в школу прапорщиков. Вот уже и: свежеиспеченный, хрустящий ремнями начсклада младший прапорщик Крыса Владимир Ильич. У военных своеобразное чувство юмора, поэтому карьера Володи продвигалась успешно.
-У нас начпрод – Крыса, да не крыса в смысле животное, а натурально: Крыса.
-Профессия!
-Да нет, фамилия.
-Династия что ли?
-Даже не состояние души, а натура.
В любом случае простое упоминание весьма полезно для успешной карьеры, если только не в негативном плане. А как проверки встречать, с кем дружить и как делиться Владимиру Ильичу наставники-родственники разъяснили сразу.
Другой родич жены устроил Володьке перевод в ГСВГ, а там двойная зарплата, возможность привезти джинсы и сервиз «Мадонна».
Жизнь удалась и вдруг – 1991 год. Год сам по себе ничего. Сразу за 90-м и перед 92-м., но начался вывод войск из Германии, что опять же: ничего – прапорщики и завсклады нужны всегда и везде. И даже то, что выводили войска в чистое поле, на благополучии семейной и материальной жизни Крысы мало чем сказалось: если заканчивались излишки тушенки, то потребности окружающих колхозов в керосине и коленвалах не уменьшались.
Беда пришла откуда не ждали. Страшное слово: сокращение. Людей увольняли, пенсионировали. У кого стажа было мало, направляли на курсы кооператоров и в семинарии. Разумеется по их желанию и по просьбе Патриархии. Храмы то государство стало пачками возвращать церкви. Если там психбольница или мастерские какие – то благо, чаще всего просто руины отдавали. А восстанавливать их нужны деятельные люди, с умелыми руками и привыкшие к дисциплине. Так что военные – вполне подходили.
Возможно и пошел бы Владимир туда, куда посылали или туда, куда звали, но к этому времени жена Владимира превратилась в шарообразное существо, обеспеченное материальными ценностями до конца нескольких жизней. То есть не нуждалась она ни в чем, включая и Володьку. А сам он принимать волевые решения был не приучен, поэтому сделать выбор между бизнесом и новой службой не смог – запил. Вследствие чего следом за вылетом из армии вылетел и из жизни жены. Правда она проявила благородство и оставила Володьке квартиру. Однокомнатную, малосемейку. А две другие, вместе с имуществом, вывезенным их Германии, и прочих складов - оставила себе.
Ну а дальше в телеграфном виде: взял кредит, кинули риэлторы – новые бизнесЬмены (хорошо хоть не убили), оказался на лавочке.
Мог Володька перебраться к родителям или бабушке, но там ему было некомфортно: они не отдавали ему распоряжений, а просто ждали шагов, поступков и просто любили.
Между прочим, расставание с квартирой прошло у Володьки безболезненно. Раньше раз в месяц нужно было зайти в КЭЧ военного городка, заплатить квартплату в три рубля и ни о чем больше не беспокоиться. Теперь же за свет в одну контору на один счет заплати, за воду в другой, за мусор, за придомовую территорию, за газ… А еще кран потек, лампочка перегорела… В части всё делали солдаты, и дома жена говорила в каком ящике взять эту самую лампочку или по какому телефону на какое время вызвать мастера. Нет, это не его. На улице удобней и не тревожно. Забот нет! Почти нет. Единственное: раздобыть спиртное, даже при отсутствии закуси, можно обойтись сигареткой. Рай! Как бы на это не смотрели прохожие. Для некоторых жизнь – это покой, а никакое не движение.
Но вот встреча с господином всколыхнула, встряхнула Владимира Ильича. Он вспомнил о своих юношеских мечтаниях, да и брикет решительно толкал к активным действиям. Это как ресурс. Уж как распределить единицы хранения по полкам, чтобы образовался излишек – в этом отставной прапорщик толк знал. Надо действовать, тем более странным образом и в этой ситуации от него не потребовали ничего: действуй сам, по своему усмотрению.
Первым делом он закончил разговор с бутылкой. Не то что бы он сильно хотел выпить – отвлекала. А дальше пошла усиленная мозговая работа. Остатки лекарств напряженно боролись с новой порцией этилового спирта в его крови, поэтому сознание путалось, да еще водка, дьявол её побери, оказалась иного качества, нежели привык он в последнее время. По этой причине появление чёрта Владимира Ильича нисколько не удивило, равно как и то, что видел он сам себя то в прежнем виде во главе застолья среди полковников и майоров, то снова бомжом, то на лавочке в сквере, то в своей квартире, но почему то с русской печкой как в доме у бабушки. Все эти странности Вован, нет, теперь уже снова Владимир Ильич, ну почти, списал на свойства продукта. Не на белую горячку, нет, что вы, как можно. «Я и белая горячка: ну что за глупость!»
Утром, выспавшись, он решил что всё ему приснилось или привиделось – бабок то нет. Но скоро засомневался, потому что не обнаружил на обычном месте сигарет и полез за ними под скамейку, думая что упали, а там обнаружил пустую бутылку – ту самую, без всякого сомнения! Поскольку такой водки и в благополучные-то времена не пивал.
И брикет с деньгами обнаружился скоро. Не успев расстроиться от пропажи и плохо подумать про товарищей: оказался тот пакет завернут в кусок газеты и пребывал у него всю ночь под головой в качестве подушки.
Вот тут и припомнил Владимир Ильич все подробности разговора с господином и с чёртом. То, что оба они были совершенной реальностью, он нисколько уже не сомневался. Доказательство? А вот и томик Чехова с закладкой на нужной странице, да и деньги! Вспомнил и намек чёрта на новые религии, а так же то, что в последнее время несколько раз видел пролетающие перед его носом белые тапочки и голоса. Раньше думал: галлюцинации с перепою, а теперь нет: уверен, что это знак свыше. Или снизу?
Нет, это не главное. Главное – вот он: пресс. В чем сила мира? Разумеется в деньгах! Сейчас я понесу свет миру. Надо только выпить.
Нет!- Ильич в ужасе вскочил,- больше ни капли нет. Новая жизнь. Свет миру. Нет не так: я – свет миру. Так лучше.
Немного смущало Володьку, простите - Владимира Ильича то, что кажется, эти слова он где-то слышал. Но не важно, сейчас главное придумать название его секты. Нет, снова не так - ну что такое: секта. Еще ересью назваться, так вообще конфузно будет. Нет, он проводник нового взгляда на вечные истины – так лучше. И явление ему было. Хорошо концепция родилась, осталось придумать имя себе и новому движению.
Новая эра? Нет: нью-эйдж – так и звучит загадочно, таинственно. Да нет, я же православный, вспомнил Вован, надо по-русски. Новая эра, общество свидетелей белых тапочек. Ну, ничего – надо доработать, но как рыба пойдет.
Что еще? Книжку пожалуй надо написать, декларацию. Непременно, без этого никак. Вон и Толстой начал создание своей религии с того что написал собственное Евангелие.
То, что Лёву за этакое шараханье от церкви отлучили – Вован додумывать не стал. В нем проснулся хваткий прапорщик и чётко прочертил себе конечную цель, теперь все остальные действия будут играть на достижение результата. Здесь провести утруску, усушку, потом переместить с одного склада на другой, там вдруг описка закралась в накладную (с кем не бывает - в случае ревизии, все мы люди) а на выхлопе: излишек, чистый продукт. Так и здесь он (опять неправильно: ОН) увидел цель и перспективу. И начался необузданный полет мысли.
Имидж – очень важно. Остаться так? Новый свет и новая высота через падение? Из грязи в князи? Нет - слишком очевидный плагиат. А кроме того множество богатеньких адептов может отпугнуть. Тогда наоборот: всё с иголочки: красота тела отражает совершенство духовного мира? А не отвратит ли это бывших его карефанов и подруг? Тем более по опыту прапорщик знал, что прибирая малыми порциями можно получить гораздо больше, чем если хапнуть сразу много: видно, очевидно, требуется делиться, да и просто опасно. Нет, мелочью пренебрегать не следует. Безопасно и сытно.
А если так: он в блеске, как очищенный, а всё его окружение – того. Как у Распутина!- осенило Владимира. Он – в шелковой рубашке, вокруг калики и убогие. Вот!
И тут Володьку понесло.
Немного критики католиков, например, по поводу фелиокве. Дух Святой исходит от Отца и Сына или только от Отца? Вопрос путанный и для большинства запредельно сложный – многие ли смогут доходчиво растолковать? Вот и он не помнит, когда изменения в Символ Веры вносили: на втором или ином Вселенском соборе, а ведь читал!
Так: мы признаем что Дух исходить только от Отца, а не как у католиков от Отца и Сына. Хорошо, а что с православием? Нет, в православной стране накатывать на само именование даже - ошибочно.
Придумал! Православные не так решительно отстаивают чистоту веры! Доктринальных противоречий с ними нет, но мы не может согласиться с безвольным и нерешительным противостоянием злу.
Великолепно!
Так, а пойду-ка я пока в баньку, там такое пиво, бархатное! Нет, нет. Я не пью, надо запомнить. Просто помыться, потом в магазин, одеться. Купить квартиру? Нет, не стоит, да и пример плохой. Поселюсь у кого-нибудь. У многих наших есть квартиры, только с долгами. Заплачу, а потом и дарственную на церковь, то есть на себя оформлю – в пример другим: подарил – доказал искренность чувств и чистоту помыслов.
Да, прапорщик Владимир Ильич был неплохой. Если найти и заменить рулон бумага в собственной туалете – проблема, то организовать работу хоть взвода солдат на складе – без проблем.
Цель, появилась цель. Вот только хоть и любил Володька книжки, но учился неусердно, знания имел поверхностные. Истинная цель достигается правильными средствами. Если цель ложная, то никакие сверхправильные средства не приведут к результату. И наоборот: негожими средствами результата не достигнуть. Всё прах и тлен и томление духа. Правильное достигается правильным и по правильному пути.
А вдруг? Вот ведь и Лев Николаевич раскаялся и больным бросился в Оптину пустынь к старцу Амвросию. Жалко, что встреча так и не состоялась – скончался на станции Дно. А может это Император отрекся на этой станции? Володька не помнил, надо перечитать.
Конечная судьба классика: смерть в заплеванном и прокуренном вестибюле вокзала и царя страстотерпца, его не интересовали – он то жар-птицу ухватил! Сейчас он развернется!
«Бойтесь данайцев, дары приносящих!»
Нет, фраза безусловно красивая, хлесткая, но кажется не по теме. Впрочем, можно в речь ввернуть. Допустим по поводу необходимости передать имущество на нужды благого дела, то есть ему – Ильичу!