Отставной прапорщик Владимир Ильич Крыса, сидел у себя за столом и, выпивая шестнадцатую рюмку, размышлял о братстве, равенстве и свободе.
Вдруг из темноты на свет выглянул черт... Вова смутился, но не испугался. Что может быть страшнее внезапной генеральской проверки склада? А тут: тьфу ты, всего лишь черт!
Да и выглядел тот вполне прилично, в отличие от Вована: молодой человек приятной наружности и модной стрижкой. Правда вид его был всё же с изъянами: черная, как дембельские сапоги, рожа, с красными, выразительными глазами. Тело смердит псиной и покрыто зеленой шерстью, отчего был первоначально принят за водяного. Но наличие на голове рожек, хотя он и не был женат, устраняло возможное разночтение. Вместо пальцев - когти, вместо ног - лошадиные копыта...
Черт, самый натуральный - можно сказать обычный бес!
Внизу спины болтается хвост, оканчивающийся стрелой и к тому же - испачкан сажей, верно бестия успел уже пошастать по дымоходам. Самая безобидная забава – закрыть дымоход, чтобы дым повалил в хату. Вот уж люди его поминают, чем он беСпредельно доволен...
Владимир Ильич, увидев черта, несколько смутился, но потом, вспомнив, что зеленые черти имеют глупое обыкновение являться ко всем вообще выпивохам, скоро успокоился.
-Извольте представиться по форме!?- обратился он к непрошеному гостю.
Черт сконфузился и потупил глазки – он привык к иной реакции. Разъяренный цепной пес, получив свободу, летит к коту, демонстрируя стремление разорвать, но тот, вместо того чтобы скрыться в подворотне или забраться на дерево, спокойно сидит и дожидается врага. И он и пес прекрасно знают что один взмах лапой и глаз долой. Конечно и пес может перекусить пополам этот пушистый комочек, но глаз дороже, а потому очень часто, если не всегда, пес останавливается и, теперь уже он демонстрирует полнейшее равнодушие, будто не летел вот только что с иными намерения. Нет, вы ошиблись: он бежал зевнуть в этом месте или в пыли поваляться. А вы подумали: за котом? Ну как же!? Разве можно? Приличный пёс и за котом – что за глупости!
Так и чёрт, не обнаружив ни малейшего признака страха и даже удивления, стушевался.
-Вы не стесняйтесь,- продолжал Владимир.- Подойдите ближе... Я человек без предрассудков, и вы можете говорить со мной искренне... по душе... Кто вы?
Черт нерешительно подошел к прапорщику и, подогнув под себя хвост, вежливо протянул руку:
-Я черт, или дьявол...- отрекомендовался он.- Если конкретно, то главный инспектор-порученец при директоре адской канцелярии господине Сатане! Для особых поручений,- счел нужным добавить. Вообще-то у нас, как и у ангелов не принято по именам, но если угодно, то называйте меня Баламутом, черт брезгливо сдвинул томик Чехова на край скамейки и присел на освободившееся место.
-Слышал, слышал... Очень приятно. Садитесь! Не хотите ли водки? Очень рад... Честно сказать первоначально принял вас за одного черта из кодлы Хрипатого.
-Что, тоже из наших?
-Не совсем. Я бы обозначил его авторитетом нищих,- заметив недоумение добавил,- смотрящим… Не важно, а чем вы занимаетесь?
Черт еще больше сконфузился...
-Собственно говоря, дел у меня конкретных нет...- ответил он, в смущении кашляя и сморкаясь в "Веселые картинки" (нем. das Bild). - Прежде действительно у нас было занятие... Мы людей искушали... совращали их с пути добра. Теперь же это занятие, между нами будет сказано - порожняк. Совращать не с чего. И к тому же люди стали хитрее нас... Извольте-ка вы искусить человека, когда он в университете все науки кончил, огонь, воду и медные трубы прошел! Как я могу учить вас украсть рубль, ежели вы уже без моей помощи тысячи цапнули? «Форпс» не ошибается. А вот помню были времена – работы непочатый край: то переписчику нужное слово подскажешь, то… Есть время? Случай расскажу.
-Располагайте мной совершенно.
-Жил в келье старикан. Препротивнейшая личность, между нами говоря. И был у него ученик, вот тот – ничего еще. Начался пост, а я ему картинки разные выкатываю: то пирог с грибочками, то хамон с пармезаном, то килечка балтийская на черняшечке с солью и зеленью.
-Копеечным бутербродом соблазнять?
-Да брось ты,- чёрт от возмущения замахал когтями,- при голодняке и слабости духа простые вещи самые соблазнительные что ни на есть. Я одного картошкой в мундире сломал. Тут даже не пища дело сыграла, а воспоминания детства. Но не перебивай.
-Всё, всё, как можно, слушаю внимательно.
-Пошел как то старец по делам, а я послушнику: «гули, гули» - там как раз над келейкой голуби гнездо свили. Так тот глядь – а там яйца! Схватил он одно, положил на кольцо амбарного ключа и стал на свече жарить.
-Ну, съел?
-Нет, один белый устроил чтобы старикан вернулся, будто бы что-то забыл в келье и застукал мальца. А всё же подлые людишки: представляешь, старец принялся укорять, а тот в ответ: не виновен, бес попутал.
Владимир Ильич раскатисто рассмеялся и залихватски хряпнул еще рюмашку,- а ты?
-Я слабину дал. Не утерпел. Мне бы промолчать, так глядишь укорения переросли бы в пререкания, потом в спор, ссору, а там и выгнал бы его старик. Не вытерпел я, выглянул из угла и выложил: врет мол, ничего я ему не говорил, сам у него учусь.
-Но фактически это ведь неправда?!
-Правда, неправда, кому она сейчас нужна? Съел бы по-быстрому, так никто бы и не узнал.
-А скорлупа?
-А что скорлупа? Непременно бы я старику её подсунул, чтобы разоблачить кривляку.
-Это интересный поворот. Я при инспекции подсунул липовую накладную и от меня отстали, а проверочку на складе арттехвооружений, наоборот, закрутили... Да… Современные люди не верят. Нет не так: не хотят верить, слабы, немощны, в церковь не ходят. Но, однако, ведь вы занимаетесь же чем-нибудь?
-Да... пусть формальность, но ювенальную юстицию продвигаем, толерантность, екуменизм. Религии людишки новые выдумывают. Уже и не знаешь против кого соблазнять. У одних Иисус только бог, у других – только человек, третьи вовсе без него обходятся. Но скажу я по секрету: секты - денежное дело. Да еще так, по-мелочи. Учитель чтобы на уроке биологии больше положенного сказал. Туристы чтобы пошали: один русский чтобы залез в фонтан в Берлине да поорал: «спасибо деду за победу», а другой вопил: «героям слава». Если в одном месте их свести – вообще замечательно. В политику же, в литературу и в науку мы давно уже не вмешиваемся. Ни рожна мы в этом не смыслим... Многие из нас сотрудничают в "Эхом", есть даже такие, которые бросили ад и поступили в люди... Эти отставные черти, поступившие в люди, женились на олигарховых дочках и отлично теперь живут. Одни из них занимаются адвокатурой, другие издают газеты, вообще очень дельные и уважаемые люди!
От тепла ли, а может задушевной беседы зеленющая шкура чёрта стали местами отливать рыжим,- хорошо сидим!
-Извините за нескромный вопрос: работа то денежная?
-Положение у нас прежнее-с...- ответил черт.- Штат нисколько не изменился... По-прежнему квартира, освещение и отопление казенные... Жалованья же нам не дают, потому что все мы считаемся сверхштатными и потому, что черт - должность почетная... «Денег нет, но вы там держитесь»,- явно передразнил бес кого-то. Крыса из вежливости уточнять кого - не стал.
-Вообще, откровенно говоря, плохо живется, хоть по миру иди... Спасибо людям, научили нас взятки брать, а то бы давно уже мы переколели... Только и живем доходами... Поставляешь грешникам провизию, ну и... хапнешь, на бирже можно поиграть... Одно спасает: Сатана постарел, ездит все на Волочкову смотреть, Хату 2 не выключает, не до отчетности ему теперь...
Владимир Ильич налил черту рюмку водки. Тот выпил и разговорился. Выдал все тайны ада, излил свою душу, поплакал и так понравился Крысе, что тот оставил его у себя ночевать. Черт спал в печке и всю ночь бредил. К утру исчез.
Впрочем всё было не так. Или не совсем так. Совсем не так.