-О чем задумался?
-Да вот вспоминаю случай один. Помнишь как ты сопротивлялся когда мы выполняли первое задание? Как ты сопротивлялся!
-Я бы сказал смущался.
-Пусть будет так. Вот и со мной был интересный случай. Послали меня в одну деревню. Обстановка нехорошая там сложилась, молитв стало приходить много из этого места о горе, притеснениях. Мольбы о мщении.
-Месть – не христианское чувство.
-Ну, во-первых что могут просить люди ты и сам знаешь, а во-вторых слово воздаяние – подходит?
-Извини, зря я прервал. Прошу: продолжай.
-Пришел, значит, постучался в дом богатый. Хозяин сразу погнал меня, иди мол в гостиницу. А гостиница в крупном селе, это километров за пятнадцать. В общем, трактора машину вытащить не дал, в постое отказал, а тут еще дождь начался, чистая буря с ураганом. Жена вмешалась: пусть переночует. Потом я слышал как на кухне его пилила: мол объегорил бывших односельчан, скупил доли в колхозе, теперь как кулак живет. Его детей бьют, с женой не здороваются, а он только выгоду ищет: маслобойню еще зацепил, теперь за птицеферму взялся. В общем выволочку конкретную устроила. Правильная женщина. А я переночевал. Даже не знаю как сказать где. Колхоз, что после революции организовали, который потом этот богатей приватизировал, на монастырском подворье организован был. А здание, в котором я переночевал - бывшая часовня, потом дом колхозника, потом кухня летняя, а теперь её как подсобное помещение используют. Старое здание, почти развалины, ремонт основательный нужен. Кстати, пока гроза была, видно стена немного отсырела и отвалился таки кусок. Я быстренько с утра взял хозяйкий инструмент, замесил и дырку заделал. Хорошо поработал, теперь века простоит. На другой день остановился у другой семьи.
-Та, что больше всего жаловалась?
-А вот и нет. От них ни одного подобного прошения не было. Семья большая, но бедная. Своих деток несколько, да еще родственник в аварии погиб, так они его деток себе на воспитание взяли. А на деревне работы нет. Богатей тот всё подмял под себя, а работу давал только родичам, да не крикливым. Так что фактически живут они временными заработками, пособием на детей, да еще пенсия старушки матери.
-Хоть покормили?
-Что ты! Самый лучший кусок мне в тарелку. И спать положили меня на хозяйскую кровать, сами к детям на полати ушли. Утром встали, я, кстати, так сладко спал, утомился, а тут крик, плач: корова околела.
-Вот дела, неужели твоя работа?
-Моя.
-Да как же ты посмел? Богатею, что обошелся с тобой неподобающе, евроремонт делаешь, а бедным людям… Тебе трудно было вылечить буренку?
-Вот по этой причине я и рассказываю тебе. Помнишь с чего я начал? Как ты сопротивлялся на задании? Не суди… Дело было так: как только пришли комбедовцы с продразверсткой, так монахи ценности монастырские собрали и в стену замуровали. Не заделай я дырку, так новый русский прихватизировал бы. А насчет бедняка: ночью явился ангел смерти за старушкой, так я умолил Бога продлить её дни – как они без её пенсии?! Ну, что теперь глаза прячешь?
-Прости. Теперь понимаю, что быть скорым на осуждение гораздо хуже чем просто осуждать. И то и другое плохо, ибо суть – грех, но скоро осуждать – еще и глупость.
-Да, если не знать почему мироточит статуя Митры – такое нафантазировать можно.
-Кажется нас вызывают, полетели работать.