Мне уже случилось в какой-то из своих мемуарных книг описать этот эпизод , но решил занести его и в «Литературный дневник»: уж очень точно отражены в крошечной истории литературные склонности нашего с сестрою отца, во многом определявшие атмосферу интересов семьи и, в конечном счёте, жизненный выбор занятий обоих его детей.
В январе 1957 года, успешно сдав испытания на первичное офицерское звание младшего лейтенанта запаса, я, после двух с третью лет срочной солдатской службы на год раньше первоначального срока вернулся в родной город. Менее чем за год до этого после «исторического» (даже и без кавычек!) ХХ-го съезда Коммунистической партии Советского Союза были реабилитированы наши родители. Сперва мать, а потом и отец были выпущены из лагерей и вернулись домой. Но пока я 10 суток трясся в трансссибирс ком экспрессе от Уссурийска до Харькова, отца разбил инсульт с параличом, и он лежал в постели… Правда, говорить мог.
И чуть ли не в первый день встречи задал мне, лишь за два года до этого окончившему филфак педагогического института, чисто литературный вопрос:
– Скажи, какие ТРИ ПРОИЗВЕДННИЯ периода первых пореволюционных лет русской поэзии ты бы назвал как самые выразительные для своей эпохи?
Подумав всего лишь несколько секунд, я дал уверенный ответ, который очень обрадовал отца, так как полностью соответствовал его мнению.
Вот эти три стихотворения:
Александр Блок . Поэма «Двенадцать».
Владимир Маяковский. «Левый марш».
Михаил Светлов. «Гренада».
Почему я угадал? Почему наши мнения совпали?
Думаю, что и сейчас ответил бы на вопрос так же. Из всего моря русской поэзии первых пореволюционных лет, полагаю, невозможно выбрать другие три, которые бы столь же точно выразили сущность устремлений, упований и заблуждений масс, охваченных революционным порывом тех лет. Сужу об этом на примере наших родителей и всего трагического поколения их единомышленников.