ДОКТОР ГААЗ: СПЕШИТЕ ДЕЛАТь ДОБРО
Фридрих-Иосиф Гааз - известный в России как Фёдор Петрович Гааз - врач-окулист, общественный деятель, гуманист. Он был немцем, но большую часть жизни жил и работал в сердце России - Москве. Был известен своим бескорыстием. Слова доктора Гааза «Спешите делать добро» стали крылатыми. Он посвятил свою жизнь облегчению участи oбездоленных, и ссыльных и заключённых и сделал все, что мог. О Гаазе, странном бескорыстном докторе и человеке с золотым (ангельским) сердцем писали Герцен, Чехов, Ф.Достоевский. Постараемся узнать о том, как жил и что делал святой доктор Гааз.
Гааз родился в Пруссии, в городе Бад Мюнстерайфель ( город в земле Северный Рейн-Вестфалия, близ Кельна) в 1780 в семье аптекаря Петера Гааза. А дед был доктором медицины. Фридрих вырос в многодетной семье, в которой было восемь детей, но, несмотря на весьма скромные средства. отцу удалось дать всем детям отличное образование. Двое старших сыновей стали священниками, младшие – юристами. Фридрих был отдан в католическую школу, по окончании которой поступил на курс философии и математики в Йенский универистет, а затем занялся изучением медицины и специализировался на офтальмологии в Вене, под руководством известного профессора Шмидта.
Однажды Фридриха Гааза вызвали к русскому князю Репнину, страдавшему глазным заболеванием. Лечение прошло успешно, и благодарный пациент пригласил Гааза в Россию.
В 1806 году поселился в Москве, где сразу же приобрел обширную практику. Поначалу он лечил людей богатых и состоятельных, что позволило ему быстро достичь материального благополучия - иметь прекрасный дом в Москве, имение в подмосковных Тишках, в которых была суконная фабрика; а его белоснежные рысаки обеспечивали ему чуть ли не лучший выезд в Москве. Но уже и тогда он бесплатно и успешно лечил и бедных больных в приютах и богоугодных заведениях. Перед ним открылись двери больниц и богоугодных заведений.
Преображенский богадельный дом. Доктор совершенно бескорыстно провел лечение глазных болезней его обитателей с превосходными результатами, и был приглашен на постоянную должность главного доктора в Павловскую больницу. В приказе о назначении Гааза, полученном больницей, говорилось, что ее императорское величество Мария Федоровна находит достойным для доктора Гааза быть определенным на этот пост «по отличному одобрению знания и искусства в лечении разных болезней и операциях».
ИССЛЕДОВАТЕЛь КАВКАЗСКИХ МИНЕРАЛьНЫХ ВОД
Гааз не только лечил. Он был еще и ученым. Весной 1809 года Гааз вторично перенёс лихорадку и как опытный врач понял, что здоровье ему может вернуть лишь длительное путешествие.
Гааз и его помощник - аптекарь Соболев из Константиногорска - отправились на на перекладных, меняя лошадей по ходу маршрута, на Северный Кавказ. Гааз объехал и описал неизвестные в то время источники в Минеральных Водах, Кисловодске, Пятигорске, Железноводске (сейчас — Ессентуки). Приехали они и в следующем, 1810 году.
Гааз открыл и подробно обследовал несколько источников минеральных вод - сернокислых, сернощелочных и железистых. Вдвоем с помощником он выпаривал тщательно отмеренные порции воды, взвешивал твердые осадки. Все, что нельзя было исследовать на месте с помощью тех реактивов, которые они возили с собой, отправлялось в московские лаборатории. В течение многих недель он проверял на себе действие горячих и холодных вод. Пил их и до, и после еды, наблюдал за своим самочувствием, за пищеварением. Многократно повторял опыты.
Так же подробно и тщательно изучал он травы, цветы, кустарники и деревья; составлял гербарии, зарисовывал, описывал. Не довольствуясь докладами, посланными правительству и Академии наук, он написал по-французски большую книгу «Ma visite aux Eaux d'Alexandre». Она была издана в 1811 году. Подзаголовок гласил: «Мои болезни породили этот труд; желание исцелять болезни других людей побудило его опубликовать».
Изучив целебные свойства воды, Гааз обратил внимание правительства на кавказские минеральные воды. Открытия доктора Гааза привели к созданию курортов Ессентуки, Железноводск, Кисловодск. Уже после Гааза с 1820-х по 1850-е годы начинается создание на кавказских источниках курортов. Источник №23 в Ессентуках до сих пор называется Гаазовский.
ВЛЮБЛЕННЫЙ В МОСКВУ И МОСКВИЧЕЙ
Доктор Гааз любил Москву и москвичей, душой прирос к ним. Он уже свободно говорил и писал по-русски. В 1812 Доктор Гааз оставил службу в больнице и был зачислен в армию, с которой побывал в Париже, а затем вернулся в Мюнстерэйфель, где, увы, застал отца на смертном одре. После кончины отца Гааз еще немного оставался на родине, но его неудержимо тянуло в Россию. Он возвратился в Москву, в совершенстве выучил русский язык и занялся частной практикой, сделавшись одним из самых престижных врачей города. Он был обеспечен и даже богат, но всегда готов оказывать помощь бескорыстно. Вскоре его снова пригласили на службу – на этот раз в аптеку, снабжавшую армию.
Гааз был назначен главным врачом московских тюрем и одновременно был избран членом Комитета попечительства о тюрьмах. Во время работы главным врачом столицы Гааз навел чистоту во всех больничных учреждениях, починил аптекарские склады, страдающие от нашествия мышей и крыс, включил кошек в штат аптекарско-медицинской конторы. У него появилось множество завистников: раньше лекарства можно было воровать и списывать на мышей, а тут вдруг все упорядочили. Начались доносы, что главный врач растрачивает казенные деньги.
Предприимчивость, бескорыстие и энтузиазм Гааза тревожили спокойствие московских чиновников, и на него стали писать доносы городские архитекторы, строители и директор комиссии строений, чванливый чиновник. Жаловались на то, что он менял их проекты и сметы, что из-за его вмешательства постройки, достройки, перестройки оказывались более дорогостоящими. Судебные тяжбы длились еще 10–12 лет, но все эти процессы он выиграл.
ПОЛИЦЕЙСКАЯ БОЛьНИЦА ГААЗА
В Москве, в Малом Казенном переулке в бывшей усадьбе В.С.Нарышкина (построена в конце 18 – начале 19 века) была открыта больница для бедных. Здесь долгое время работал «святой доктор» Гааз, который, возглавляя губернский тюремный комитет и не жалея себя, стремился помочь бедным и облегчить жизнь заключенным (он выступал против ношения кандалов, телесных наказаний, особенно, так называемого прохода 400 палок). Здесь разместилось медицинское учреждение, открытое в 1844 г. по инициативе Федора Петровича Гааза для бесприютных, заболевших на улице – «Полицейская больница для бесприютных». В конце века, когда ее значительно расширили и благоустроили, ей присвоили имя императора Александра III. Но в Москве с первых же дней все называли ее Гаазовской. На ее устройство он отдал все свои сбережения. Сам он занял две комнаты на третьем этаже. Личную жизнь так и не устроил. По словам русского адвоката А. Ф. Кони, «столкнувшись со страшным миром тюрем и пересылок, испытал сильнейшее потрясение и навсегда перестал жить для себя». Жены и детей у Гааза не было, но был воспитанник, сирота еврей Лейб Норман. Мальчик был призван из Литвы в военное поселение, но по дороге заболел, попал в полицию, откуда Гааз его вытащил, выучил и впоследствии Норман стал врачом в Рязани.
При жизни Гааза в больнице лечилось около 30000 больных с самого дна улиц: бедняки, сбитые экипажами, люди с обморожениями, голодающие, беспризорники. Гааз обязательно сам обходил всех пациентов. Больница помогала нуждающимся всем, чем могла: устраивала проезд до дома для приезжих из других городов, отправляла старых и немощных в богадельни, искала новые семьи для беспризорников.
У больницы не было государственного финансирования, содержать её помогали благотворители. Врач Гааз отдавал на нужды больницы все свои деньги, а сам жил весьма скромно. Помощь слабым и обездоленным была смыслом его жизни. С каждым годом число пациентов увеличивалось, и Гааз пытался получить денежную помощь со стороны города.
Федор Петрович завел особые порядки в полицейской больнице. От своих подчиненных он требовал прежде всего искренности. Он даже завел специальную кружку, в которую каждый уличенный во лжи должен был положить свое дневное жалованье, которое отчислялось в пользу бедных. Он стремился отучить больничных работников от пристрастия к алкоголю, пытаясь и здесь ввести систему штрафов. Конечно, это часто вызывало неудовольствие служащих.
За свою благотворительную деятельность был представлен московским губернатором Д. С. Ланским к ордену Святого Владимира 4-й степени; этот знак отличия Гааз очень ценил и неизменно носил его до смерти (он и умер в 1853 году) на своём поношенном, но всегда опрятном фраке.
ГААЗ ГЛАЗАМИ ГЕРЦЕНА И ДОСТОЕВСКОГО
...Арестантов, чтобы они не сбежали, нанизывали «на прут» парами по шесть-восемь человек. Гааз доказывал, писал письма-прошения: сковывать вместе разных людей - жестокая бесчеловечность.
В одном из каторжных этапов, проходивших через Москву в 1849 году, шел бледный молодой человек в арестантском халате, в ручных и ножных кандалах - писатель Федор Достоевский, осужденный как участник кружка в Санкт-Петербурге, который собирался в доме студента Петрашевского: читали вслух и обсуждали статьи на философские, социальные и политические темы, мечтали об отмене крепостного права и сословных привилегий.
K тому времени он был уже известным автором романов «Бедные люди», «Униженные и оскорбленные», «Двойник» и многих рассказов. Достоевский много лет спустя вспоминал о докторе Гаазе. И черновых рукописях «Преступления и наказания», ив записных книжках, и в «Дневнике писателя» неоднократно встречается имя Гааза, обозначая живой пример деятельного добра.
В романе «Идиот» ему посвящены такие строки:
«В Москве жил один старик, был „генерал", то есть действительный статский советник с немецким именем; он всю свою жизнь таскался по острогам и по преступникам, каждая пересыльная партия в Сибирь знала заранее, что на Воробьевых горах ее посетит „старичок генерал". Он делал свое дело в высшей степени серьезно и набожно; он являлся, проходил по рядам ссыльных, которые окружали его, останавливался перед каждым, каждого расспрашивал о его нуждах, наставлений не читал почти никогда никому, звал их всех „голубчиками". Он давал деньги, присылал необходимые вещи - портянки, подвертки, холста, приносил иногда душеспасительные книжки и оделял ими каждого грамотного, с полным убеждением, что они будут их дорогой читать и что грамотный прочтет неграмотному. Про преступление он редко расспрашивал, разве выслушивал, если преступник сам начинал говорить. Все преступники у него были на равной ноге, различия не было. Он говорил с ними как с братьями, но они сами стали считать его под конец за отца. Если замечал какую-нибудь ссыльную женщину с ребенком на руках, он подходил, ласкал ребенка, пощелкивал ему пальцами, чтобы тот засмеялся. Так поступал он множество лет, до самой смерти; дошло до того, что его знали по всей России и по всей Сибири, то есть все преступники. Мне рассказывал один бывший в Сибири, что он сам был свидетелем, как самые закоренелые преступники вспоминали про генерала, а между тем, посещая партии, генерал редко мог раздать более двадцати копеек на брата». Некоторые исследователи творчества Достоевского полагают, что Федор Петрович Гааз был одним из прообразов главного героя романа - князя Мышкина.
Александр Иванович Герцен писал в первой книге «Былое и думы»:
«Доктор Гааз был преоригинальный чудак. Память об этом юродивом и поврежденном не должна заглохнуть в лебеде официальных некрологов (…) . Гааз ездил каждую неделю в этап на Воробьевы горы, когда отправляли ссыльных. В качестве доктора тюремных заведений он имел доступ к ним, он ездил их осматривать и всегда привозил с собой корзину всякой всячины, съестных припасов и разных лакомств: грецких орехов, пряников, апельсинов и яблок для женщин. Это возбуждало гнев и негодование благотворительных дам, боящихся благотворением сделать удовольствие, боящихся больше благотворить, чем нужно, чтобы спасти от голодной смерти и трескучих морозов. Но Гааз был несговорчив и, кротко выслушивая упреки за „глупое баловство преступниц", потирал себе руки и говорил: „Извольте видеть, милостивый сударинь, кусок хлеба, грош им всякий дает, а конфетку или апельсину долго они не увидят, этого им никто не дает, это я могу консеквировать из ваших слов: потому я и делаю им это удовольствие, что оно долго не повторится.»
ДЕЯТЕЛьНОСТь ГААЗА
На ежемесячном заседании комитета Федор Петрович докладывал обо всем, что наблюдал в тюрьмах и тюремных больницах, а также при отправлениях арестантских партий, докладывал о расходовании денег, отпущенных комитетом на оборудование больниц. На заседаниях комитета он старался не просто сообщать о том, что происходит в тюрьмах и что, по его мнению, необходимо сделать, но и объяснял членам комитета - чиновникам, священникам, врачам, купцам, профессорам университета, что их деятельность должна определяться и религиозными, и научными, и правовыми, и нравственными принципами. » В своей деятельности Федор Петрович исходил из принципа, что между преступлением, несчастием и болезнью есть тесная связь, когда трудно отграничить проявление сострадания к несчастному, заботу о больном и справедливое, без напрасной жестокости, наказание к виновному.
«Преступления, кои свершаются разными людьми, - говорил Гааз, - бывают от разных причин. И вовсе не всегда от врожденного злодейского нрава - такое даже весьма редко бывает - и не так уж часто из корыстных и иных злых побуждений. Наибольшая часть преступлений свершается от несчастья - от несчастных случайных обстоятельств, при которых дьявол подавляет совесть и разум человека, одержимого гневом, ревностью, местью, обидой, либо от долгого тягостного несчастья, изнуряющего душу человека, преследуемого несправедливостью, унижениями, бедностью; такое изнурение души еще более опасно, чем случайный мгновенный порыв страсти. Немало преступлений свершается также еще из-за болезней - явных и сокровенных болезней телесных и душевных, подавляющих или злокозненно возбуждающих нрав человека, ослепляющих и расслабляющих его так, что он становится послушным орудием в руках злодеев. Болезни бывают причинами преступлений, но еще чаще становятся их последствиями. Арестант, подавленный сознанием греха и телесно угнетенный строгим наказанием - ударами кнута, клеймами на лице, кандалами, голодом, всеми тяготами тюремной жизни, легко становится жертвой любой болезни... Посему необходимо понимать, что есть постоянная связь между преступлением, несчастием и болезнью. И добродетельные, благополучные, здоровые люди должны помнить об этой горестной связи. Необходимо справедливое, без напрасной жестокости отношение к виновному, деятельное сострадание к несчастному и призрение больных.»
Его слушали внимательно. Голицын кивал, одобрял. Митрополит сидел недвижимый, сжав тонкие губы. Потом секретарь записывал на больших листах решения комитета: ходатайствовать перед министерством, чтобы кольца кандалов на руках и на ногах обшивались кожей или шерстью… Не меньше трех дней в неделю он занимался только арестантскими делами. Все остальные дни (часто и ночи) были посвящены другим больным.
Благодаря Гаазу, было отменено поголовное бритье голов у арестантов, которые шли по этапу. Гааз сам изобрел конструкцию облегченных кандалов, которые весили меньше. Сам провел испытания, надев кандалы на себя, чтобы понять, как долго человек может проходить в них без ущерба здоровью. Он же нашел деньги на их изготовление. Подвижническая деятельность Гааза раздражала чиновников. А в народе его прозвали «святым доктором».
В любой час дня и ночи он спешил к больному, кто бы и откуда бы ни взывал о помощи. Бедноту и стариков в богадельнях исцелял бесплатно. Если не мог вылечить, старался облегчить боли, унять жар, утешал добрым словом и загодя говорил родным, чтоб посылали за священником.
МИЛОСЕРДИЕ - СМЫСЛ ЕГО ЖИЗНИ
Однажды Гааз спешил на вызов зимней ночью и решил пойти через Малый Казенный. В переулке на него напали грабители и велели снять старую шубу. Доктор начал ее стягивать и приговаривать: «Голубчики, вы меня только доведите до больного, а то я сейчас озябну. Месяц февраль. Если хотите, приходите потом ко мне в больницу Полицейскую, спросите Гааза, вам шубу отдадут». Те как услышали: «Батюшка, да мы тебя не признали в темноте! Прости!» Разбойники бросились перед доктором на колени, потом не только довели до пациента, чтобы еще кто-нибудь не ограбил, но и сопроводили назад. После этого происшествия нападавшие дали зарок более никогда не делать так. Один из них впоследствии стал истопником в больнице Гааза, а двое других — санитарами.
Однажды, перед обедом к Гаазу, жившему уже тогда при больнице, пришел больной. И когда Гааз на минутку отлучился, в комнате не оказалось ни больного, ни серебряных приборов, лежащих на столе. Сторож и солдаты задержали вора и пошли за полицией. Пользуясь их отсутствием, Гааз сказал вору: «Ты - фальшивый человек, ты обманул меня и хотел обокрасть. Бог тебя рассудит, а теперь беги скорее, пока солдаты не воротились; но старайся исправить свою душу, от Бога не уйдешь, как от будочника».
Возмущенным домочадцам он ответил: «Воровство - большой порок. Но я знаю, как истязает полиция; да и по чем знать, может мой поступок тронет его душу…»
Фактически посвятил свою жизнь облегчению участи заключённых и ссыльных. Он боролся за улучшение жизни узников: добился, чтобы от кандалов освобождали стариков и больных; упразднения в Москве железного прута, к которому приковывали по 7-8 ссыльных, следовавших в Сибирь; отмены бритья половины головы у женщин. По его инициативе были открыты тюремная больница и школа для детей арестантов. Постоянно принимал и снабжал лекарствами бедных больных. Боролся за отмену права помещиков ссылать крепостных. На благотворительность ушли все его сбережения. Милосердие было смыслом его жизни.
Доктор Гааз был бесстрашным человеком – и в жизни, и во врачебной практике.
В 1848 году в Москве свирепствовала холера. Она наводила панику не только на население, но и на самих медиков. Распространился слух, что заразиться можно простым прикосновением. Гааз старался рассеять этот страх. Однажды, проходя в больнице мимо больного холерой, он демонстративно наклонился к нему и поцеловал со словами: «А вот и первый холерный больной у нас». Чтобы доказать коллегам, что слухи преувеличены.
За свою благотворительную деятельность был представлен московским губернатором
Д. С. Ланским к ордену Святого Владимира 4-й степени; этот знак отличия Гааз очень ценил и неизменно носил его до смерти на своём поношенном, но всегда опрятном фраке.
Жизнь доктора как симфония, но однажды приблизился конец, и он написал скромное завещание. Попрощаться приходили люди, пришел митрополит Филарет: « Господь благословит тебя, Федор Петрович. Истинно писано здесь, благодатна вся твоя жизнь, благодатны твои труды. В тебе исполняется реченное Спасителем: «Блаженны кроткие... Блаженны алчущие и жаждущие правды... Блаженны милостивые... Блаженны чистые сердцем... Блаженны миротворцы...». Укрепись духом, брат мой, Федор Петрович, ты войдешь в Царствие Небесное...»
Похоронили доктора Гааза за счет полиции(все его имущество ушло на благотворительность) на Введенском (немецкое) кладбище в Москвы. В последний путь его провожала 20-тысячная толпа. На могиле доктора Гааза круглый год живые цветы!
УВЕКОВЕЧИВАНИЕ ПАМЯТИ ДОКТОРА ГААЗА
Не буду перечислять все знаки памяти, читатель найдет их в интернете, напишу о главных. Во дворе бывшего здания больницы в 1909 году был установлен памятник Ф.П.Гаазу работы скульптора Н.А.Андреева (сам Андреев не взял денег за работу). Бронзовый бюст доктора Гааза установлен на гранитном постаменте. На лицевой стороне пьедестала выбит девиз доктора Гааза «Спешите делать добро», окружённый лавровым венком. В 1910 г. Полицейская больница была переименована в честь Александра III, и с тех пор получила простонародное название — «Александровка». После 1917 г. она стала Красносоветской и перешла Академии медицинских наук СССР. С 1959 года в главном доме размещается НИИ гигиены детей и подростков. В 1998 году на собранные пожертвования на родине Гааза в Бад Мюнстерайфеле был установлен памятник, являющийся копией московского памятника 1909 года.
В советских энциклопедиях писалось, что помощь Гааза арестантам носила частный, эпизодический характер, не меняя сколько-нибудь серьезно основ тюремного быта и положения заключенных. Такое было время, и тема милосердия, связанная с христианскими ценностями, мало кого интересовала.
«Он оставался убежденным католиком в среде убежденных православных»,- писал Лев Копелов. - «Дух самозабвенно деятельного добра, воплощенный в жизни Федора Петровича Гааза, вдохновляет все новых людей.», « Его девизом было: „Спешите делать добро". Эти слова живы до сих пор.
Спешите, потому что коротка человеческая жизнь. Спешите потому, что многие вокруг страдают от болезней, от насилия, несправедливостей, унижений. Спешите потому, что, если не поспешите - одолеет зло и вместе с ним победят в душе человека отчаяние, страх, ненависть, которые, в свою очередь, родят зло. А добро рождает добро.»
В 1984 году книга Льва Копелова «Святой доктор Федор Петрович Гааз» была переведена на немецкий язык и вышла в Германии с предисловием Генриха Бёлля. Он писал: «Гааз учит нас различать добродушие, которое в большинстве своем есть элемент лености, и доброту, которая беспокойна и предполагает глубину чувств.»
В 2011 году в архиепархии Кёльна, и в 2016 году во время торжественной Мессы в Кафедральном соборе в Москве начался канонический процесс причисления Фридриха Йозефа (Фёдора Петровича) Гааза, называемого «святым доктором Москвы», к лику блаженных.
Готовя эту заметку, читала материалы о докторе Гаазе, и многие статьи о нем стояли рядом со статьями о событиях, происходящих в Сирии, в Алеппо. Коридор мира, вопросы милосердия сегодня актуальны, как никогда.Доктор Гааз близок и современен нам своим пониманием залога здоровья: «Чистота во всех смыслах : чистота телесная, чистота питания и жилища и чистота душевная: чистота нравов, поведения и речи. Не позволять грязные бранные слова и злословие.»
Федор Петрович Гааз писал своему приемному сыну:
"Самый верный путь к счастию в том, чтобы делать других счастливыми. Для этого нужно внимать нуждам людей, заботиться о них, не бояться труда, помогая им советом и делом, словом, любить их, причем, чем чаще проявлять эту любовь, тем сильнее она будет становиться, подобно тому, как сила магнита сохраняется и увеличивается от того, что он непрерывно находится в действии…" Верное рассуждение, актуальное и сегодня. Человек, появляясь на свет, кем-то окружён преимущественно. Вот это окружение и создаёт в человеке отрицательное или позитивное, смотря, кем окружен, сколько любви получено в детстве, в жизни.
Источники :
1.Лев Копелов Святой доктор Федор Петрович Гааз, 1976-1982 гг.
2. Надежда Крылова Спешивший делать добро, Новая Юность» 2007, №3(78)
3.Н.Э. Вашкау Святой доктор Федор Петрович Гааз, 2012
4. Википедия, интернет-сайты