М.М.КИРИЛЛОВ
ОЗЕРО БАСКУНЧАК
Очерк
1971-ый год. Как давно это было! Июль, жара. Поезд Саратов-Астрахань. Везу на войсковую стажировку слушателей Военно-медицинского факультета, только что закончивших 5 курс, в г. Капустин-Яр (Ленинск). Это левобережье Волги, там, где она становится Ахтубой перед впадением в Каспийское море. Я здесь впервые.
Слушателей – двадцать пять человек. Год назад факультет набрал их из разных мединститутов страны. Командир взвода – старший лейтенант м/с Савченко, из фельдшеров. В поездке он мой главный помощник. Слушатель Веденеев из Махач-калы. Постил из Запорожья. Большинство - из Саратова.
Заняли полвагона. Едем дружно. Всё интересно – никто из нас этой дорогой прежде не ездил. Стажёры разные – есть дисциплинированные, они преобладают, а есть – некоторые – чувствуется, разгильдяи. До этой командировки я их хорошо не знал. В дороге мои стажёры подружились со своими соседями по купе. Гоняли чаи. Спиртного не было.
Под утро прибыли на станцию Верхний Баскунчак. Здесь нам предстояла пересадка на поезд до станции Капустин-Яр. Простились с соседями - астраханцами, дружно выгрузились на перрон. Поезд ушёл. Сдали чемоданы в камеру хранения в здании небольшого одноэтажного вокзала. Чем-то перекусили. И тут выяснилось, что пересадку нам нужно ждать аж до 11 вечера. И тут мне стало тревожно: предстояло как-то занять людей на это время.
Что такое станция Верхний Баскунчак? Тут всем нам вспомнились знакомые ещё со школьной географии солевые озёра Эльтон и Баскунчак – содержащие крупнейшие в Европе, а мажет быть, и в мире залежи поваренной соли. Но оказалось, что собственно промышленные солевые выработки были в десятке километрах к востоку от станции, в бескрайней степи. Туда от городка вели железнодорожная одноколейка и широкая грунтовая дорога.
За одноэтажным зданием вокзала, окружённым вётлами и кустарником, простиралась небольшая площадь, по краям которой стояли несколько официальных зданий, в том числе здание милиции, магазинчики и аптека. А сам городок составляли около сотни частных домов, утопавших в зелени. Через площадь мирно бегала кошка. Было тихо и сонно. Был рабочий день, и людей почти не было видно. На краю площади, возле канавы, стояла колонка, из крана которой тихонько текла вода.
В самом центре площади стоял грузовик с откинутым задним бортом. В кузове на стуле восседала крупная женщина в грязном переднике и торговала водкой, ящиками с которой машина была загружена доверху.
Взвод слушателей вместе со мной медленно пересёк площадь и невольно, так как идти было больше некуда, уткнулся в эту машину. Над нами среди ящиков возвышалась мощная фигура торговки. Мне стало не по себе. Я заметил, что некоторые мои стажёры заинтересовались и «приклеились» к кузову машины. Поражали обилие и доступность зелья. Ведь его количеством можно было неделю поить весь посёлок. Июльская жара, тихий городок и целый фургон с водкой! И рядом отделение привокзальной милиции.
Я приказал всем слушателям отойти от машины и увёл их в сторону вокзала. Большинство подчинилось, почувствовав мои опасения. Чтобы отвлечь слушателей, я предложил всем им воспользоваться случаем и сходить на знаменитое озеро, где добывали соль. И мы пошли, хотя трое слушателей всё же задержались на вокзале. Мы пересекли железнодорожные пути. На них стояли грузовые вагоны с мешками соли, готовые к отправке. Вышли на дорогу и по совету встречных тронулись к возвышавшимся вдалеке грязно-белым горам добытой соли.
Идти по солнцепёку было жарко, мы расстегнули свои военные кители (фуражки пригодились) и неспешо потащились вперёд. Навстречу прошло несколько грузовиков. Шедший с нами рабочий в спецовке рассказал, что основная добыча соли происходит южнее, в Нижнем Баскунчаке. На то озеро приходится до 80% добываемой соли. Речь вообще идёт о системе озёр. Городок Нижний Баскунчак побогаче. Есть в нём и санаторий, и грязелечебница. Туристы едут именно туда.
Потихоньку дошли до производственной зоны. Там стоял ряд бытовок. Выглядело всё это бедновато, но имелись столовая, хоздвор, контора. На насыпи возвышались товарные вагоны и платформы. Рабочие, вооружённые лопатами, грузили на них грязную соль, которая была здесь везде. Работа была тяжёлая. Но главное это были горы соли, высотой каждая метров в десять, по-видимому, экскаваторами собранные в многометровые ряды. Это напоминало бы угольные терриконы, если бы не их белый цвет. Местами соль была грязной, а местами казалась белоснежной и просто сверкала на солнце.
Мы вскарабкались на одну из гор и с её высоты увидели панораму белого озера, протянувшегося почти до горизонта и перечёркнутого полосами дорог. Вдалеке чернели цепочки экскаваторов и фигурки рабочих. Транспорт ходил прямо по соли. Несмотря на однообразие окружающего ландшафта поражала его величественность. Восточнее озера в бескрайней степи был Казахстан.
Спустившись с соляной горы, мы немного посидели у конторы. На стене, внутри конторы, висел портрет Ленина и в углу стояло Красное знамя.
Техник, оказавшийся случайно рядом, рассказал нам об истории этого края. Соль, по его рассказу, добывали и возили на Урал и в Московию ещё в 17 веке. Соль всегда была в цене. При Екатерине П-ой её добыча увеличилась. В 19 веке стали строить железную дорогу от Саратова. Открылась лечебница. Озёра Эльтон (севернее Баскунчака) и Баскунчак стали тогда широко известными. Здесь когда-то гулял со своим войском Степан Разин. В годы Великой Отечественной войны станции и посёлки бомбили немцы – рядом шла Сталинградская битва. Население, в основном русское, живёт в посёлке. Но значительна и прослойка казахов. Совсем недавно они даже ставили юрты. Распространён буддизм. Православная церковь – одна на Верхний Баскунчак. Рабочих возят на работу автобусами. Воду тоже привозят. Спасибо нашему случайному собеседнику – нам удалось хоть что-то узнать о здешних местах.
Возвращаясь к станции, вдогонку уходящему на запад солнцу, мы шли быстрее. Предпринятое путешествие, хоть и утомило, несомненно, нас обогатило. Родина в нашем представлении стала шире.
Вернувшись на станцию, мы стали искать тех трёх слушателей, которые остались в посёлке и не пошли с нами на солевые разработки. Осмотрели даже вагоны на путях. Нашли. Оказалось, что они мирно спали в привокзальном палисаднике, устроившись в тени. Ну что с них возьмёшь?!
Не успели мы успокоиться и поужинать в здешнем буфете, как прибежал начальник дорожной милиции, который по связи только что получил сообщение из нашего ушедшего астраханского поезда о том, что после нашей выгрузки у одного из пассажиров нашего вагона исчез чемодан. Милиционер потребовал от меня, как от старшего группы, чтобы все наши вещи были проверены. А как, если они в камере хранения. Вот беда-то! Пришлось организованно изъять вещи и вытащить их напоказ. Никто не признавался. Вещи кучей лежали на перроне. Каждый из слушателей доложил, что с его вещами всё в порядке. В самый разгар разбирательств с вещами прибыл наш поезд на город Ленинск. Было уже темно. Все побежали к нашему вагону, разобрав чемоданы. И на перроне остался один ничейный чемодан, тот самый который, видимо, и был в розыске. Я подозвал дежурного по станции, отдал пропажу и попросил передать её в милицию. И мы уехали. Осталось не ясным, кто же из наших стажёров случайно прихватил и не свой чемодан. Думаю, что произошло это именно случайно, в спешке. В общем, для нас всё обошлось. А вот начальнику милиции пришлось ещё поработать. Всё хорошо, что хорошо кончается!
На следующий день мы прибыли в Ленинск (Капустин-Яр), и стажировка началась. Правильнее сказать, продолжилась.
С тех пор прошло 45 лет. Что там сейчас?
Г.Саратов, сентябрь, 2016-го года.