(Отрывок из первой книги трилогии «Сэмпай. Три истории одной судьбы. Агент»)
Где-то очень далеко и негромко звучал неподражаемый тенор Соловьяненко. Денис проснулся и сразу ощутил странную тревогу. В гостиной, где он уснул прямо на диване, было необычайно светло. Он поднялся и подошел к панорамной двери балкона. За ним в девственной белизне застыли засыпанные снегом деревья старого парка. Денис в изумлении протер глаза, помотал головой, но… Это был не сон. За стеклом под белоснежным одеялом мирно спала природа, словно все каштаны разом потеряли свои цветы, усыпав ими все вокруг.
Денис ринулся на кухню, окно которой выходило во двор. Те же высоченные деревья, ветви которых украшала не белые пирамидки цветущих каштанов, а белый пушистый... иней. «Я… Но… Стоп!» – путных мыслей для анализа просто не было. Он закусил губу и прошел в гардероб. Надел первую попавшуюся длинную куртку и быстро спустился во двор.
Выйдя из подъезда, Денис чуть не столкнулся с соседкой, сверстницей, которую давно не видел.
– О, привет, Ден! Тыщу лет тебя не видела! Ух, ни фига! – улыбнувшееся лицо Татьяны вдруг изумленно вытянулось. – А… Ты что же, вообще ушел от мира? И кому служишь?
– Я в мире с самим собой, и служу себе, – умиротворенно ответил Денис и вздрогнул. Его голос прозвучал отрешенно, словно принадлежал другому человеку. Он проследил взгляд соседки и обнаружил себя облаченным в длинную серую мягкую рясу.
Не успел он удивиться, как напротив подъезда остановились маленькие сани, а в них старуха. Сани. Просто сани. Сани без мотора, без лошадей.
– Ольга Исааковна, позвольте вам помочь! – резво подскакивая к саням, он протянул старухе руку.
– Ой, ладно! – недовольно пробурчала та, но сухонькую ручонку дала.
Выбравшись из саней, старуха почапала к подъезду, втыкая в утоптанный снег видавшую виды клюку. Денис автоматически двинулся за ней.
– Давайте я вам помогу! – он открыл дверь подъезда и пошел следом. – Ольга Исааковна, я так давно вас не видел, а можно напроситься к вам в гости?
– И шо ты у меня забыл?
– Э… Ну… Да так, по-соседски, посидеть, чаю попить. Говорю же, давно не виделись...
Они остановились перед ее дверью на последнем этаже. Она пошипела длинным горбатым носом, сверкнула в его сторону огромным глазом и неожиданно толкнула клюкой дверь.
– Ну ладно, заходи уже!
Массивная, отделанная дубовыми панелями дверь легко распахнулась. Они вошли в просторную светлую квартиру с высокими потолками. В глаза бросился идеальный порядок. Впрочем, все убранство состояло из старинного дубового серванта с резными башенками и зеленоватыми стеклами, похожего на замок, большого зачехленного кресла и огромного комода, темной горой возвышавшегося в углу.
Старуха скрылась на кухне. Так и не найдя выключателя, Денис толкнул дверь ванной. Свет настенных светильников вспыхнул сам. Его встретил белоснежный кафель пустых стен. Большое зеркало, умывальник и... шикарный смеситель GR;HE в стиле hi-tech с датчиком включения. Однако, старуха не чужда продуктам цивилизации!
Денис поднес руки, и мягкая струя даже не полилась, она буквально совершила омовение. Ища взглядом полотенце, он убрал руки от воды. Струя исчезла, и тут же скромная, без кнопок и надписей, коробочка на стене развернулась изящным раструбом и зашумела горячим воздухом.
– Ух ты! – щелкнул он языком. – Умный дом-то!
Вернувшись в по-прежнему пустую гостиную, Денис огляделся и вышел на балкон. Точнее, на узкий слегка покатый карниз, кое-где покрытый мхом. Ни перил, ни даже бортика. Инстинктивно схватившись за ручку двери, он осмотрелся. Привычный вид соседних домов, улица внизу, шумящая людьми и машинами, и вороны – завсегдатаи огромных двускатных крыш. Все как всегда. Как в далеком детстве.
Неожиданно вдалеке на карнизе показались две маленькие елки. Елки. Просто две елки. Они... шли. Да, они, слегка покачиваясь, быстро шли в его сторону, явно переговариваясь. Не дойдя метров десяти, хвоя осыпалась, явив на свет двух толстеньких мальчишек.
– Мы к бабушке на пирожки! – прозвучал наглый звонкий дуэт.
Бесцеремонно отодвинув его оторопевшее тело, они протиснулись внутрь и уселись оба в кресло.
Денис вернулся следом и несколько минут молча наблюдал, как «елки» бесятся, шумят, смеются, обсуждают что-то. Обычные дворовые мальчишки, пухленькие, румяные, на вид лет четырнадцати, не больше. Он отметил, что, колотя друг друга декоративными подушками, суетясь и прыгая меж толстых мягких подлокотников, дальше кресла они не суются.
Появилась старуха. Уже без своей неизменной шляпы, в опрятном скромном платьишке, с каштановыми волосами, явно только что покрашенными и аккуратно уложенными привычным узелком, посвежевшая, но при этом грустная.
– Поможешь? – негромко спросила она, взглянув на Дениса.
– Конечно! – ответил он и двинулся вслед за ней на кухню.
Они вошли в небольшую, так же аккуратно и аскетично обставленную кухню. Старуха... Нет, маленькая старушка, вздрогнув узкими плечами, повернулась к Денису и неожиданно тихим голосом произнесла:
– Спасибо тебе. Не удивляйся. Просто… Эх, Деня, ты не представляешь, как мне одиноко! Я же завсегда одна... Ко мне никогда ни один человек не просился в гости… Ты же ж знаешь, иначе как старухой Шапокляк и не кличут.
Мартов было вскинул голову в сторону гостиной.
– Это лешики, – как-то обреченно и устало вздохнула она, и вдруг из заблестевших огромных глаз выкатились шарики слез.
Денис на секунду замешкался, но тут же подошел к ней и осторожно взял за хрупкие, почти кукольные плечи. Она качнулась вперед и буквально зарылась лицом в его живот, слегка подрагивая от рыданий... Мартов обнял ее и от чувства жалости сам закрыл глаза. А где-то вдалеке Ленский неспешным тягучим голосом Соловьяненко вопрошал: «Куда, куда вы удалились, весны моей златые дни?» Песня становилась все ближе, все настойчивей.
Денис с трудом разлепил глаза и тупо уставился в окно. В окно, за которым по-прежнему бесилась воробьиная стая и мерно покачивалась буйная майская зелень старого парка. Ленский уже смолк, и Денис, пошарив под подушками, вытащил умолкнувший смартфон...
__________________________
Воронеж, 2016
Илл. © А.Гостевский, 2009