У калитки в рай

Анна Луценко
Он жил, как многие в Союзе:
Работал  мастером в цеху,
Имел женой толстушку Люсю,
И две дублёнки на меху.
В своей хрущевке двухэтажной
С соседом Лёхой водку пил,
Корил политиков продажных,
И футболистов материл.

Детей воспитывал местами,
Жену, как водится, любил,
И скажем честно, между нами,
Её не очень часто бил,
Но вот однажды в профсоюзе,
(Уж выпало случайно так)
Его передовице Люсе
Путевку выдали в Судак,
Собрались быстро до вагона:
Футболки, шорты да носки,
Да две бутылки самогона,
Чтоб пить в дороге от тоски...

Два дня в плацкарте - это сильно!
Бухали, как в последний путь,
От возлияний тех обильных
Хотелось воздуха глотнуть,
Открыл рывком окно глухое,
Ноздрями в воздух засопел,
И вдруг увидел там ТАКОЕ,
Что в миг единый протрезвел!

Она стояла у вагона,
Тонка, прекрасна и свежа,
Весь Рижский поезд у перрона
Смотрел за нею не дыша,
В купе  позвякивали чашки,
Ей подавали  "файв-о-клок"
И заводской наш замарашка
Завыл протяжно в потолок.

Она со лба смахнула локон,
Скользнул на плечи палантин,
Он ощутил, какой же лох он,
Какой он, в сущности, кретин...
И даже если б шанс случился
С ней оказаться тет-а-тет,
Её коснуться б не решился,
Боясь в ответ услышать "нет"...

Тут паровоз гудком басистым
Свою отправку возвестил,
И поезд южный неказистый
Качаясь к морю покатил,
И он тогда в порыве страстном,
Торча по пояс из окна,
Гонясь за образом прекрасным,
Навис над нею, как стена.

Он провожал глазами губы,
Изгибы тела и плеча,
В душе его гремели трубы,
Катились слезы в три ручья,
Он клял свою судьбу с лихвою,
За то что жил, как остолоп,-
И тут внезапно головою
Воткнулся он в фонарный столб...

И по песчаному откосу
Его катилась голова,
И губы цвета купороса
Шептали горькие слова,
О том, что в день последний мая
Настал никчемной жизни край,
А незнакомка молодая -
Есть ангел у калитки в рай...