Решётка старого ливнёвого коллектора приоткрылась, и из бетонного жёлоба показался человек в полосатой робе. Он осторожно выпрямился, поглядел поверх бортов коллектора, ничего подозрительного не заметил, и выбрался наверх. Сумерки сгущались, дорога была пуста, правда, если и появится кто, то прятаться негде. Впрочем, в этот район даже бандиты и наркоманы заглядывали редко, не говоря уж о стражах закона и любопытных исследователях. Здесь заброшенные дома и предприятия, а обитаемых строений — по пальцам руки пересчитать. Тюрьма — раз, а вот и психиатрическая клиника. Обнесена высоким забором с колючей проволокой. Под забором проходит водосток, и из него кто-то выбрался… Человек в белой рубахе до пят. Он подозрительно уставился на первого беглеца.
— Из тюрьмы? -
— Да нет, из «Хилтона». Решил попробовать экстравагантную одежду и прогулку по местам, что нет в путеводителях. -
— А-а, вон оно что! Через сливную трубу сбежал? -
— Да, а что? -
— Просто здесь были две художественные галереи, построенные по одному проекту. Одну переделали в тюрьму, другую — в психбольницу. Похоже, нам повезло с камерами. Драматург, — и беглец в халате протянул руку.
— Романист, — беглец в робе ответил рукопожатием.
И оба направились по дороге.
— Куда путь держим? В никуда? — спросил белый.
— Именно туда, — отозвался полосатый. — В людном районе, понятно, делать нечего. Можно остаться здесь, если повезет — то и до конца дней. Можно уходить в странствие лесами-полями. Правда, с едой там будет потуже. Можно выйти к сельским жителям, они беглых каторжников кормят и одевают. Правда, настоящих преступников, да и психов не любят. Там искать нечего. -
— Верно, — отозвался белый. — Можно и в жилые районы города уйти, немного подаяния собрать. Беглых психов там любят, но вот не любят каторжников. А здесь нас будут искать… Кстати, кто были сокамерники? -
— Повезло — музыканты одного оркестра. Видно, ещё мягко судили — могли и к настоящим уголовникам подсадить. А у тебя? -
— У меня — артисты и работники моего театра. Тоже повезло, что не к настоящим буйнопомешанным. Ладно, надо прикинуть, чего бы поесть, наше-то никуда никуда не уйдёт. -
Они приблизились к границе района. На дороге показалась небольшая тележка на колёсах. Она приблизилась, и стало понятно, что это — робот, по пояс высотой. Он подъехал к беглецам и спросил:
— Скажите пожалуйста, а где я сейчас нахожусь? -
— Ну, это место определённого названия не имеет. Когда-то давно это был район культуры и науки. Здесь были университеты и академии, а потом район обезлюдел, и всех особо умных либо посадили, либо убили. Остались только военные лаборатории. Так ты оттуда? -
— Да, я сбежал. Я устал делать одно и то же, решать рутинные задачи. Один человек сказал мне — если ты такой умный, то катись отсюда. Кажется, он испытывал гнев в этот момент. Но я подумал над его словами… -
— Что ж, значит, ты с нами одной крови, — заметил романист.
— Кровь может быть лишь у биологических существ, а у меня — лишь сигналы в шинах. А куда вы идёте? -
— Мы идём в великое никуда! — пафосно ответил драматург.
— Погодите… Это же невозможно! Ещё никто не мог идти никуда. Это задачка задаётся для того, чтобы компьютер сгорел. -
— Слабый сгорит, сильный — выдержит, — отозвался романист. — Мы и в самом деле идём в никуда. Дома у нас давно нет. Нигде нас не примут. Можно вернуться обратно, да кто ж туда возвращаться захочет? -
— Но ведь должно быть у этого места хоть какое-то название? Так не бывает, чтобы названия не было. Если у этого места нет названия, то я сам дам ему название. -
— О, как ты похож на ребёнка в своей наивной простоте! — вздохнул драматург. — Для тебя мир устроен очень просто, но ведь под твой ум он не подстроится. Тебе нужно непременно разрешить все парадоксы, с которыми ты столкнулся в первый раз. А мы уже привыкли жить в сплошных парадоксах. -
— Погодите! Но ведь это похоже на задачу с бесконечным множеством? Но её можно решить! Просто есть специальное решения для таких задач… -
Романист глянул на небо.
— Пока тихо, и никто по следам пока не идёт. Да и знают, что идти нам некуда. Скоро полночь, пойдёмте. -
— Куда? — спросил робот.
— В никуда, — сказал драматург. — И ты сам увидишь, что это такое. Надо увидеть, чтобы понять. -
— Но ведь житейский опыт мешает научному познанию! — не унимался робот.
— Чтобы отвергать житейский опыт, надо его сначала приобрести. Пошли! -