Прошло больше года… Алексей вполне бы мог порадоваться: докучливый демон, кажется, нашёл себе другое развлечение и больше не появлялся.
Мог бы порадоваться, но отчего-то не получалось. Апатия и безразличие… Не так он себе представлял новую жизнь, когда соглашался примерить крылья.
«Забитые головы, пустые сердца, мелкие страстишки…» - кривился в болезненной усмешке хранитель, очередной раз ныряя в чью-то трепыхающуюся сущность, словно в канализационные воды.
«Ты не любишь людей», - некстати вспомнилось ему. Доля правды в словах вражьей морды вообще-то была. Алексей никогда не мог представить, как можно любить весь мир. Ещё с ранней юности в нём засела крамольная для посланника рая мысль, что естественному отбору мешать не стоит, а иногда не грех и помочь. Крёстный часто вздыхал, выслушивая его доводы, и вновь заводил про то, что гнев разрушает, зло возвращается, а любовь и есть святость. Так уж случилось, что всю недолгую жизнь Алексею было как-то не до сопливых сюсюканий. Он, как и любой детдомовец, выживал, как мог. Небеса на подарки оказались скупы, жизненный компас часто врал и отказывал, добрые самаритяне от чего-то всё время норовили кинуть… Алексей представил себе вытянувшееся лицо отца Фёдора, если б тот узнал, что, не смотря на обилие женщин, стройными рядами прошедших сквозь судьбу и постель непутёвого крестника, любовь так и осталась абстрактным понятием, значащим не больше, чем приевшийся рекламный ролик.
Март часто хмурился тяжёлыми, низкими облаками, будто ещё не решив, стоит ли давать поблажку тусклым, вымотанным его капризами людям. Алексей бесцельно брёл по промозглой голой аллее, беспрепятственно пропуская сквозь себя редких прохожих и вечно суетящихся бойких воробьёв. Он долго шёл за женщиной, ведущей за руку забавную девчушку лет пяти. Та без умолку лепетала матери про новую воспитательницу в детском саду, которая красит губы красной помадой и похожа на вампиршу, про то, как весело сегодня ей было играть, как она расплакалась, потому что её обзывали мальчишки, про противный кисель и большую собаку с грустными глазами, которую непременно нужно взять себе… Ангел и сам не понимал, зачем старательно ловит сбивчивый детский лепет, отдающий тоской в бесплотной груди.
- Даже для духа ты выглядишь паршиво, - услышал крылатый позади себя.
На скамье, мимо которой он только что прошёл, сидела легко одетая женщина средних лет с парой довольно глубоких морщин и бледно-розовой помадой на бескровных губах. Дама смотрела прямо на него, вертя в руке жёлтую ветку мимозы. Алексею, туго соображающему в последнее время, понадобилось несколько секунд, чтоб понять, от чего она его видит.
- Сегодня, кажется, восьмое марта… Поздравляю, - попытался улыбнуться парень, не спеша присаживаясь рядом. – Не часто увидишь в парке шестикрылую. Ждёте кого-то особенного?
- Я жду тебя, - вздохнула женщина. – Что с тобой? Ты не справляешься с самыми элементарными случаями. И раз от раза становится только хуже.
- Я не просил эту работу, - помрачнел Алексей, невольно стряхивая с плеч, обволакивающую заботой ауру. – Вы не оставили мне выбора.
- Работу? – растерянно переспросила гостья, никак не отреагировав на обвинения. – Разве помогать людям – это работа? Это должно идти от сердца, это призвание.
- Вы прямо как Славик, - горько усмехнулся парень.
- Кто? – не поняла она.
- Не важно. Я не хочу быть ни ангелом, ни демоном, ни человеком, вообще никем и ничем! – твёрдо заявил он.
- Твоё желание невыполнимо, - шестикрылая взглянула на него сочувственно. – Энергия меняет формы, но бесследно не исчезает. Это закон.
- Прекрасно. Значит, я буду мучиться вечно, - убитым голосом подытожил Алексей. – Вот бы обрадовать самоубийц, что и после смерти будет та же хрень.
- Тебе есть к чему стремиться. Ты должен взять себя в руки и…
- Не надо, - зло оборвал её крылатый. – Я сам много раз говорил эти слова людям, а они всё равно прыгали с моста, резали себе вены и убивали друг друга. Разве вы не видели, кто я? Зачем было МНЕ предлагать стать ангелом?! Я здесь уже семь лет и только от рогатого узнаю, что у всех есть дар. У всех кроме меня!
- Помогать можно и не имея дара.
- Да, ну, конечно! – скрипнул он зубами.
Гостья встала со скамьи и, поправив длинную клетчатую юбку, проплыла мимо, оставив на холодном ветру ветку с осыпающимися жёлтыми шариками.
Алексей ничуть не сожалел о случившемся. «Сама виновата, - решил он, продолжая бесцельную прогулку. – Хватит нравоучений, хватит вызовов. Всё - предел». У него возникла приятная мысль: просто лечь и ни на что больше не реагировать. Прорасти как трава. Выгнать вон из беспокойного сознания «надо», «должен» и прочую чушь, глубоко пустившую корни во все участки мозга. До недавнего времени парень знал и другие способы забыться, которые требовали меньше усилий воли, а иногда и полного её отсутствия. Но все они сейчас были неприемлемы, так как требовали материализации. Пусть краткого, но всё же возвращения к прошлой жизни.
«Глушить водкой загробную жизнь, - ангел усмехнулся, подумав об этом. – Может быть, меня обманули? Может, это и есть ад?»
Незаметно опустился вечер. Город заполнили призывные яркие огни - беспокойные маячки мотыльков-однодневок. Алексей разглядывал их с остервенением, упорно игнорируя рвущийся в сознание сигнал, зовущий вновь чёрти куда и чёрти зачем. Кураторы хорошо знали своё дело. Зов дробился о возведённую парнем стену под названием « а мне плевать» и мелкими червячками сомнения упорно лез в душу: его гражданская позиция могла кому-то дорого обойтись. Правда, тут на помощь приходила спасительная отговорка о том, что неизвестно ещё как хуже – с ним или без него.
Уступив совести и любопытству, ангел всё же оказался там, где должен был быть ещё полчаса назад. Местность была незнакома. Не став гадать, куда теперь его забросил случай, парень лениво зашагал вдоль зажигавшихся фонарей. Обычная улица обычного городка, явно не имевшего претензий на мегаполис, гостеприимно бросила ему под ноги чёрную дорожку из оттаявшего асфальта. Ангел растерянно огляделся: подростки пили пиво у ларька, бабулька с авоськой не спеша переходила дорогу. Алексей недовольно хмыкнул и выругался. Не похоже, что куму-то из них позарез была нужна помощь. Меньше всего хотелось признавать, что он, скорее всего, упустил своего подопечного. Метаться было бессмысленно. Плюнув на очередную провальную попытку почувствовать сигнал, парень неожиданно засмотрелся на молодую пару, вышедшую из ювелирного магазина. Девушка, счастливо взвизгнув, повисла на шее что-то шептавшего ей мужчины. Из этой короткой сценки крылатый сделал два вывода: во-первых, покупка состоялась. А во-вторых, он всё-таки был в Переславле. В мгновение ока Алексей в лучших традициях призрака возник перед мирно воркующими влюблёнными. Хрупкая блондинка наверняка бы подняла крик, увидев в паре шагов от себя мутновато-прозрачный образ, но эта картина была для неё недоступна, чего нельзя сказать о её спутнике. Воспользовавшись тем, что девушка весело щебетала по мобильному телефону, мужчина отошёл за угол магазина, всем своим видом выказывая недовольство.
- Чего тебе, Одуванчик? – быстро зашипел Славик. – Проваливай на свой пустынный берег. Рыбкам от меня привет.
- Что ты ей сделал? – требовательно уставился на него ангел.
- Серёжки золотые купил. А что? – съязвил старый знакомый, только фыркнув на насупившегося парня.
Совсем рядом застучали каблучки. Алексей поспешно материализовался.
- А я вас помню, - улыбнулась Мила, слегка удивившись, - вы друг Славы.
Мужчины промолчали, оставив без внимания столь смелое утверждение.
- А у нас годовщина. Давайте все вместе отметим! – щедро предложила девушка, просительно поглядывая на посмурневшего кавалера.
- Ну, что ты. Алексей очень торопится, - снисходительно покачал головой демон. – Он у нас спасатель. Вечно начеку. Того и гляди, опять в горящую избу вызовут.
- Не вызовут, - спокойно произнёс парень. – Ведь друга же встретил…
Квартира, принадлежавшая Людмиле, навевала сонный покой, но отнюдь не являлась образцом чистоты и порядка, каким, как казалось Алексею, должны быть все девичьи апартаменты. При всём желании он не мог объяснить хаотичную расстановку мебели, и стопки книг вдоль стен одним лишь наличием демона. Угол у окна занимала потемневшая от времени икона. Под ней, как ни в чём не бывало, уселся Славик, откупоривая припасённое шампанское. Девушка, сделав последние приготовления, заняла почётное место между двумя мужчинами.
- Спасатель – это ведь, наверное, очень опасная работа, - попыталась сменить тему Мила, когда «друзья» стали всё больше переходить на личности.
- По-разному, - парировал Алексей, нехотя принимая из рук хозяйки второй кусок шоколадного торта.
- Герой скромничает, - прищурился демон.
Девушка, уже успев устать от бесконечных подколок, с досадой дёрнула его за рукав. Вячеслав замолчал и переключил внимание на жаркое.
- А жена как к такой работе относится? – продолжила безопасную тему Людмила. – Я бы вот с ума сходила, если бы Слава так рисковал каждый день.
- Разве ему проще? – ангел с любопытством рассматривал, напрягшегося блондина.
- Руководить строительной компанией, конечно, тоже нелегко. Но, я думаю, вполне безопасно, - пожала плечами девушка. – Вы уже где-то остановились? – спохватилась она, собирая пустые тарелки.
- Если честно, ещё не успел, - подумав, выдал гость. – Сорвался налегке.
- В гостинице сдерут втридорога, - заметила Мила, обводя глазами комнату.
- Так, герой. Пойдём, покурим, - не выдержал Славик, поднимаясь из-за стола.
- Я не курю, - не шелохнулся Алексей.
- А я научу, - чуть не стряхнул его со стула демон.
Когда тяжёлая дверь подъезда громко хлопнула у них за спиной, блондин действительно закурил, нервно выпуская из ноздрей струи дыма.
- Ты охренел? – произнёс он уже своим обычным безразлично-спокойным голосом. – Третьим в этой квартире ты не будешь.
- Миле грозит опасность и, по-моему, очевидно от кого она исходит, - без обиняков выложил ангел.
- Одуванчик, ты, скорее всего, опять что-нибудь напутал, - усмехнулся Славик. – Ошибся на пару сотен километров как в позапрошлом году.
- Не ошибся, - упрямо поджал губы парень. – Выкладывай, что задумал.
Блондин устало взглянул на него как врач на шизофреника и пару минут просто молча курил.
- Знаешь что, - наконец изрёк он, - я за тебя попрощаюсь. Люда не обидится. Но если я тебя ещё хоть раз увижу рядом с ней… - Славик на секунду задумался, подбирая наиболее убедительный аргумент. – В общем, ты меня понял.
Гулко хлопнула тяжёлая дверь подъезда. Ангел остался в компании наскоро затушенного бычка и целого роя сомнений. Парень неплохо знал Славика. Этот демон был неизменным свидетелем почти всех его неудач. Он упивался своим даром, своим превосходством и никогда не упускал случая посвятить в планы невезучего соперника, заранее зная, что тот не сможет ничего изменить. У Алексея давно уже не было серьёзных дел. Последняя его победа состояла в том, что он помог забывчивой пенсионерке найти деньги, ею же самой и спрятанные от воров. До этого были ещё три спасённые из-под колёс кошки, удачно вытянутый на экзамене билет и застрявший лифт, послуживший местом примирения двух близких людей. Если даже Славик и был в курсе столь великих подвигов, то вряд ли всерьёз рассматривал старого знакомого как угрозу своим начинаниям.
Алексей прислушался к себе. Зова нет… Опасности нет… Да, ну нафиг! Опасности нет, а демон в наличии? Может, непутёвому ангелу и не досталось того пресловутого шестого чувства, но остальные то пять вроде как никуда не девались. Зашевелилось даже нечто смахивающее на интерес, пусть и не к жизни, но вот конкретно к этому случаю.
Вести наблюдение за Милой не составляло труда. Теперь парень точно знал, во сколько она выходит из дома, какие книжки берёт в библиотеке, что покупает к чаю и насколько ненавидит профессора по высшей математике. Алексей практически стал её тенью, в которой превосходно росли вузовские лианы. Ему казалось, что он сам стал студентом. Это было забавно… и неприятно. Чужие жизни притягивали, поднимая вверх тучу пыли с пройденного пути. Чья-то смелая шутка или глупый конфуз, несправедливая оценка и интересная тема доклада – все эти мелочи, происходившие по десять раз на дню, незаметно проникали в его мысли, вовлекая в бессмысленный круговорот.
Зачем он смеялся беззвучным смехом? Зачем слушал? Разве не от этого он бежал? Даже бессмертному трудно не поддаться суете сует.
Людмила Остапова была, пожалуй, первой красавицей в группе. Неискушённому зрителю, хоть раз столкнувшемуся с ней в толпе, в дальнейшем было трудно оценивать её адекватно. Потому что всё, что Мила говорила и делала, смотрелось мило и элегантно. Растерянность, веселье или плохое настроение, любая грань, малейшее движение густых ресниц были достойны кисти лучших художников. Не отдавая себе отчёта, ангел невольно любовался всей непринуждённостью её поз. Солнечный свет, заливающий аудиторию, придавал образу студентки Остаповой поистине неземное свечение, делая гораздо более похожей на посланника рая, чем того кто замер за её спиной. Да и разве может быть у человека столь идеальная фарфоровая кожа и этот нежнейший алый румянец?
Завистники могли бы пробубнить себе под нос, что внешнее исполнение уже с лихвой окупило неизбежную внутреннюю пустоту. Но в данном случае стереотип блондинки-хохотушки терял актуальность. Мила была талантлива во всём, чего касалась. Изящно поднятая бровь отражала быстрый и незаурядный ум, лишь чуть смазанный ленью. Слишком уж легко давалась девушке учёба, чтоб задумываться о ней всерьёз.
Впрочем, Мила смеялась громко и часто, ничуть не заботясь об уместности. Только шло это скорее от уверенности в себе и полном наплевательстве на чужое мнение, чем от глупости и плохих манер. Зачастую предметом шуток выступали менее совершенные существа из той же студенческой братии. Но о своём несовершенстве они смутно догадывались и не обижались.
Так незаметно для самой девушки и окружающих армия поклонников студентки Остаповой пополнилась очередным новобранцем.
Сильный порыв северного ветра едва не сбил с ног материализующегося ангела. Вообще-то проблем с координацией Алексей не имел, но шестиметровая высота под хрупкой ступенькой обдавала холодным потом. Руки сами вцепились в лестницу. Если бы ситуация была иной, а парень хоть чуть-чуть художником, то он непременно бы оценил живописную картину скупой русской весны так полно и просто, открывшуюся ему с лесов недостроенной церкви. Такое появление было в новинку. Обычно ангел сам решал, стоит ли показываться подопечному, но на этот раз старшие решили за него.
«Интересно, если я сейчас упаду и разобьюсь, то что? – Прикидывал Алексей, взбираясь наверх. – Можно ли умереть дважды?»
По мере продвижения полотно внизу приобретало абстрактные черты, а тёмная фигура на площадке становилась всё более чёткой. Мандраж прошёлся колкими иголочками по леденеющим пальцам: этот придурок сейчас прыгнет. Его увидит и точно прыгнет. Ну, вот не везёт ангелу с самоубийцами. Не его профиль. Не верят они хранителю с такой кислой миной. Да и вообще эта работа психологов, МЧС, пожарных… ну, уж никак не его. Он таких академий не заканчивал.
Блуждающий взгляд Алексея неосторожно встретился с глазами самоубийцы.
« Психологов здесь нет, и не предвидится. Только один покойник пришёл учить жизни другого, » - тяжело вздохнул Алексей, вступая на площадку.
- Не подходи. Я прыгну, - сходу заверил парень, почти мальчишка, вылезая на самый край помоста.
- Прыгай на здоровье, - равнодушно отозвался ангел, внимательно оглядываясь. – Ты здесь кольцо не находил?
- Кольцо? – тупо переспросил суицидник, сморщив лоб.
- Обручальное, - не обращая внимания на гримасы собеседника, продолжил Алексей. – Точно здесь потерял, - с досадой махнул он рукой. – Ну, жена мне устроит…
- Ты не спасатель? – недоверчиво покосился на него самоубийца.
- Шабашу на стройке. Видишь, церковь ремонтируем? – между делом бросил хранитель, продолжая поиски. – Точно не находил или прикарманил всё-таки?
- Чего?! – вспыхнул подросток. – На кой фиг оно мне?
- Не знаю, не знаю… - покачал головой Алексей. – Потом при тебе найдут, глядишь и родственникам какое-то утешение.
- Плевать мне на их утешение! Им на меня, а мне на них! На, смотри. Доволен? – мальчишка вывернул все карманы и вытряс куртку.
Звякнув о доски, вниз полетела горсть мелочи и шелуха от семечек.
- Ладно, - нехотя признал ангел. – А чего вдруг им на тебя наплевать?
- Не твоё дело, - огрызнулся парнишка.
Строитель направился к лестнице и стал спускаться. Самоубийца внимательно проследил, чтоб тот скрылся из виду, а затем снова сосредоточенно уставился вниз.
Страшно? Да… Но что он маленький? Раз решил, надо делать. Один, два… Парень закрыл глаза. Просто шаг, ну же… Один…Два…
- С этой стороны прыгать плохо, только покалечишься…
Самоубийца с трудом вдохнул и обернулся на голос. Опять этот придурочный мужик!
- Отвяжись! Скройся! – взвыл подросток. – Я хочу умереть!
- Шёл бы ты на соседнюю стройку. Там все удобства.
- Мне и здесь хорошо, - сквозь зубы процедил мальчишка, глядя в спину спускающегося строителя.
Ветер трепал волосы, замораживал мысли и подталкивал в спину. Слава богу, больше никого. Теперь всё. Ну же… Один… Два…
- А записку то оставил? – на лестнице снова маячил неугомонный тип.
- Да, ты издеваешься что ли? – зашёлся в истерике юный суицидник. – Уйди! Ну, уйди, пожалуйста!
- Пиши, тогда уйду, - упёрся строитель. – А то скажут, что ты случайно башку свернул. Нас потом комиссиями замучают. Мол, у вас вся стройка на соплях, пальцем гвозди забиваете. А у нас всё на совесть!
- Верю, - успокаивал подопечный разошедшегося хранителя. – Отличная работа. Только уйди!
- Да, нет. Ты попрыгай, доски подёргай. Всё ж по стандартам!
Теперь парень до конца убедился, что мужик явно того, с приветом. Не желая провоцировать психа, он с силой пнул ногой ограждающую доску. Видимо, проверок не было давно. Дощечка разломилась, пропуская самоубийцу в свободный полёт. Парень даже не успел сообразить, каким образом схватился за край площадки.
- Руку! – заверещал он, таращась на горе-строителя.
- Чего? – не понял тот, спокойно его разглядывая. – А тебе помочь! - Наконец просветлел он. – Руки отцепить?
- Ты что придурок?! Я же упаду! Я разобьюсь!
- Ну, - согласно кивнул Алексей. – А зачем тебе жить? Ты неудачник. Родственникам не нужен. Наверняка, и девушка бросила.
- Нет, не бросила! – задыхаясь, проорал мальчишка.
- Значит, просто не успела, - подытожил ангел, наблюдая за его судорожными попытками взобраться на площадку.
- Ты куда?! Стой!
Псих явно намеревался его покинуть.
- Домой пойду, - бросил Алексей, поворачиваясь к парню спиной.
- Я тоже хочу домой! – взревел самоубийца.
- Да ну? – прищурился хранитель.
- Правда! – с готовностью подтвердил подопечный. – Обещал матери дачу в порядок привести. Как же она без меня?
- Ну, если дачу… - многозначительно протянул Алексей, хватая сползающие пальцы.
Воспоминание об удачном исходе дела вселяло оптимизм даже под колючим мелким дождём, под которым ангел брёл уже около получаса, на радостях забыв сменить телесную оболочку. Футболка ещё кое-как сохраняла тепло, не успев промокнуть насквозь как ветровка. Оказалось, что после его смерти мода утопала гораздо дальше, чем парень думал. Алексей оглядел витрины магазинов, потом себя и пришёл к неожиданному выводу: столичные бомжи одеты лучше.
- М-да, - хмыкнул парень. – Для начала надо побриться…
- Молодой человек, простудитесь, - окликнула его сердобольная старушка под зонтиком.
- Ничего, - рассеянно улыбнулся ангел, сам не понимая своего настроения.
Вспомнилась Мила. Захотелось купить цветы…
Алексей недолго, но многозначительно повздыхал возле цветочного ларька, чем до крайности разжалобил молоденькую продавщицу. Видимо, замерзающий у витрины, трезвый Дон Жуан являл собой столь душещипательное зрелище, что три ярко-красные гвоздики были списаны как неликвид.
Гордый как танк, мёртвый герой-любовник в ожидании замер у дверей ВУЗа. Ему ли было не знать, что сегодня по расписанию всего две пары, и эти двери скоро явят миру чистейший абсолют под звучным именем Людмила. Парень жалел, что у него не было зонта. А то бы он сошёл за джентльмена. ..
Минута в минуту без опоздания по ступенькам спускалась беззаботно-весёлая красавица. Алексей жадно наблюдал. Вот она поправила сумку на плече, остановилась с подружками… Неужели, кого-то ждёт?
- Ба-а-а… Никак в дурдоме выходные, - Славик медленно приближался, меряя соперника тяжёлым взглядом. – Решил к себе на могилку наведаться? – Ядовито поинтересовался он, заметив жиденький букет.
Хранитель чувствовал, что потерялся как клякса в чернильнице на фоне статного блондина. Дорогое пальто демона не шло ни в какое сравнение с тем, что Алексей называл своей одеждой.
- Ты думаешь, я не в курсе, что ты за ней таскаешься с маниакальным упорством собаки Павлова?
- Знаешь? – неловко выдал парень.
- Ну, конечно, - почти сочувственно подтвердил Славик, расхохотавшись на беспомощно моргающего соперника. – Не трусь, я в тот раз погорячился, - насмешливо добавил он. – Приревновал к пустому месту.
- Она тебя не любит, - кое-как собрался ангел.
- Тоже мне новость, - безразлично фыркнул блондин. – А тебе она не по карману. Люда - штучка непростая. Любит золото, на море съездить, из салонов практически не вылезает. Ты своей рожей и пустыми карманами девочку не пугай, а то ещё от заикания лечить придётся.
Алексей промолчал, проводив взглядом обнявшуюся парочку. Пальцы до хруста сжали шершавые стебли. Усилием воли парень заставил себя разжать руку и выбросить цветы. Исчезнуть с ними он бы не сумел.