«Я ошибаюсь, я сильно ошибаюсь, впуская тебя в свой дом»
Вероника встретила меня у подъездной дорожки, перед железными коваными воротами. Расплатившись, мы отпустили такси. Мне хотелось уйти поскорее от её пристального взгляда. Ника хорошо меня понимала, мы так давно вместе, что мне трудно бывает, что-либо от неё скрыть. Так и сейчас, я не хотела показывать, что все серьезно, потому что сама не желала это осознавать. Зайдя на территорию, я присела на скамейку. У них была прекрасная территория, дизайн был разработан самими сотрудниками. Они занимались разнообразной работой, начиная от разработок проектов зданий, архитектуры, ландшафтного дизайна, и другими его видами. Внутренний дворик, окружен каменной стеной, по которой вьется плюш, прекрасен, на территории много карликовых деревьев, цветов, дорожки посыпаны мелким камнем, газон оставался зеленым даже в эту жару, благодаря прекрасно разработанной оросительной системе. В центре перед зданием был огромный фонтан, в котором было бы не плохо сейчас окунуться, потому что солнце нещадно припекало.
- Может, зайдем ко мне в кабинет?
- Нет, не могу. Спасибо за предложение.
- Почему ты поспешно ушла от коллеги по работе? И кто он, случайно не сегодня, который заезжал за тобой утром?
- Да, - теперь я не хотела говорить об этом.
- Кто он? Ты бы не поехала с незнакомым человеком.
- Я тебе о нем как-то и раньше рассказывала. Это Ахмед, – мой голос звучал как-то горько.
- Он?! Не может быть, вы же с ним ладите, и прекрасно сработались почти как напарники, – она была поражена, видимо не только я не могу в это поверить. – Что произошло между вами? Разошлись во мнениях в ведении дела? Это на вас похоже, но до такого ещё не доходило, что бы ты вот так ….
- Да, что-то типа этого, одним словом разошлись во взглядах, – почти, правда.
– Он довел меня, я не выдержала его поведение. И он ещё мне врал, - не позволю ему играть собой, ради достижения своих целей.
- И что теперь?
- Ничего, просто буду работать без него.
Ника желала помочь мне, но сейчас не время, что бы расклеиваться, и жалеть себя. Я пожелала уйти, она же предлагала подвезти меня до места, на что отказалась. Конечно, я не думала, что за мною следят, но все равно не желала засветить номера Ники и её машину, подставляя её.
Через час я прибыла в район первой Махачкалы, дороги были перекрыты, по поводу проводимого саммита. В такие моменты автомобилисты просто сходили с ума, ведь перекрытие центральных дорог приводило к пробкам. Раздражало и то, что правительство распоряжалось всем, так как было ему удобно, а не простым жителям города. Была усиленна защита, на дорогах больше патрульных машин, с вооруженными омоновцами в масках. Такой вид не вызывал чувства защищенности, а наоборот пугал горожан. Были времена, когда боялись и как можно подальше держались от полицейских машин, кто знает, что не попадешь под обстрел. Сейчас дела обстоят спокойнее, но все равно, из памяти не сотрешь такие моменты.
Я связалась с Самирой по телефону, пока находилась в дороге к ней. Она согласилась говорить со мной и была готова сотрудничать с нами и дать показания. Это было чудо, что она согласилась. Во мне поднялся дух, я поверила, что ещё не все потеряно, и возможно восстановить справедливость.
Это был район частных домов, людей живущих с достатком, контингент тут смешанный. Тут и там стояли дома, соперничающие в роскоши, а рядом с ними разношерстные приземистые домишки. Я шла по тротуару, между домами, осматривая улицу. Немногие хоромы были обнесены высокими заборами, под три метра, за которыми хозяева пытались скрыться от чуждых глаз. Три метра вряд ли помогут спрятаться от настоящего, если вас пожелают ограбить или убить, эти три метра будут не преградой для преступников. Машины, припаркованные у обочин и организованных парковочных мест, в основном были иномарками, среднего класса. Все говорило, о достатке хозяев живущих в этом районе и их благополучии. Я шла медленным шагом, небо было безоблачным. Полдень, время обеда, детей практически не было на улице, как и взрослых, которые зарабатывали деньги, находясь на своих рабочих местах почти весь день.
Из открывшейся калитки мне на встречу вышла девушка, не высокого роста, метр 65 не более, изящная, вся такая хрупкая как фарфоровая куколка.
- Заходите, - голос был её тихим, она говорила, чуть ли не шепотом, будто боялась, что нас могли услышать. – Идемте, лучше пройдем в дом, во дворе нас могут увидеть.
Я проследовала за ней, она не представилась, но по голосу поняла, что это и есть Самира. Мы прошли сквозь двор, дорожка по обеим сторонам росла дикая роза, за которой ухаживали, судя по стройным кустам. Запах исходящий от них был как по мне приторный, либо из-за жары, либо из-за отсутствия ветерка.
После солнечного света, несколько секунд мои глаза не могли привыкнуть к освещению, царящему в помещении. Мы находились в зале, дом с наружи был не приметным, но внутри обставлен был прекрасно. На полках и стенах были семейные фотографии в рамках, на которых были запечатлены счастливые люди. Комната была огромной, дверей разделяющих зоны не было, широкий проем, справа ввел в кухню, такую же просторную и светлую. С лева была дверь, видимо в одну из комнат, рядом начиналась широкая винтовая лестница, ведущая на второй этаж здания. Она предложила мне присесть на диване, обещая присоединиться ко мне через пару секунд, направляясь сама в кухню.
- Хотите выпить охлажденной воды, или соку? – любезно предложила она.
- Воды, пожалуйста. – Минуту спустя, она вернулась с графином и стаканом холодной воды для меня. - Спасибо.
- Это вам спасибо, потому что я боялась обратиться в полицию, – начала Самира.
– Он говорил, что мне бессмысленно, куда-либо обращаться, что везде у них есть свои люди. И они узнают, если пойду в полицию, – она говорила так быстро, что я с трудом её понимала. Голосок был её тонким, и высоким. Она сидела рядом со мной на черном кожаном диване, свернувшись калачиком, подобрав ноги под себя.
Её темные волосы были собраны в дульку на голове, открывая взору правильные черты лица и мягкие линии. Миндалевидные глаза, цвета ореха, сейчас были полны страха и отчаяния, темные брови взлетающими над глазами, хмурились, портя лоб морщинками. Маленький носик с вздернутым кончиком, и полные губы, определенно с вмешательством пластической хирургии, все в ней было изящно сделано, да так красиво, что это ее не портило.
- Мне так страшно, я практически не выхожу из дома. Мне кажется, что за мною следят, – она взглянула прямо мне в лицо, - За вами случайно ни кто не следовал, машин подозрительных не было? – нервно передернувшись, обхватила руками колени, жест беззащитности, мне захотелось её ободрить, сказать, что всё будет в порядке и ей не стоит так беспокоиться. Но не стоит давать пустых обещаний, пока я не разберусь в чем дело.
- Нет, за мной не было слежки. И сейчас я попрошу тебя Самира, рассказать мне все как было в тот день. Попытайся вспомнить любую мелочь, каждое слово.
- Конечно, я все расскажу, но только пообещайте, что вы добьетесь защиты для меня.
- Я постараюсь, но не могу сейчас вам все обещать, потому пришла выслушать вас, – мой ответ её расстроил, но что могла я сказать, пообещать ей золотые горы, а потом сделать вид, что я ничего такого не говорила. – Самира, ты свидетель, и ценный, значит, тебя будут хранить как зеницу ока. Мне нужно будет только разобраться, с начальством.
- А вы доверяете этим людям? – вопрос был ее, кстати, потому что я не знала можно ли доверять Косторовой?
- Я знаю, кому можно довериться, так что не беспокойтесь, - в свою очередь, решив поговорить с Закиром, он-то точно не предаст, и возможно поможет разобраться с этим вопросом. – Рассказывайте все что помните.
- Это было в пятницу, шестого числа, конец рабочей недели, - лицо её изменилось, став серьезнее, - он сказал, чтобы я дождалась его на работе и не уходила домой, – при этом голос у неё был такой печальный. – Вы знаете, Октай угрожал моей семье, говорил, что они тоже пострадают, - она запнулась, отдышалась, - я больше всего переживаю за них, что будет с нами?
- Подожди Самира, давай по порядку и спокойно. Кто сказал, чтобы ты дождалась его на работе?
-Талгат, после рабочего дня он приказал ждать его, - на глазах ее выступили крупные слезы, которые она смахнула дрожащими пальцами. – Будь все они прокляты, ненавижу.
- Вы говорили кому-нибудь из родителей, может маме, что ваш начальник принуждал вас? – поинтересовалась я в свою очередь.
- Нет, боялась, что все раскроется. Талгат угрожал мне записью, которую он бы выложил в соцсети, если я заявила бы в полицию о его домогательствах. После такого позора меня даже отец не примет.
- Можно уточнить какого характера запись?
- Я думала вам и так ясно, - при этих словах она и вовсе побледнела. – Это было где то месяц назад, я возвращалась домой, все как обычно, немного задержалась, от остановки шла пешком к дому. И неожиданно из рядом стоящей машины выбегает мужчина, на мою голову накидывают, что-то, так что я не могу разобрать ничего. Потом визг шин и скорость. И помню укол в руку, после чего я толком вообще не соображала и тело меня не слушалось. Очнулась в каком то помещении, потом поняла, что это кабинка и нахожусь в клубе. Одежды половины нет, либо разорвана, а когда попыталась пошевелиться, тогда и поняла, что произошло нечто ужасное.
- Кто это сделал? – хотя я и понимала что это был Талгат, но мне нужно было услышать подтверждение.
- Талгат. Он же показал мне запись, где я можно сказать и не сопротивлялась, - она спрятала лицо в ладонях и зарыдала. – Кто мне поверит, увидев эту запись. Я была под наркотиками, он меня накачал этой дрянью. – она резко встала, словно хотела прекратить разговор. – Он меня подсадил на героин, никогда не думала, что буду отчего-то зависеть, - при этих словах она подошла ко мне и показала свои руки, закатив рукава рубашки. На белой коже ясно были видны места проколов от шприца. – Поначалу меня заставлял, но потом я уже и сама не могла без дозы и приходила к нему за ней.
- Но вы ж не виноваты, родители должны понять!
- Я боялась, боюсь и сейчас. Помогите мне вырваться из всего этого ада, я вас очень прошу.
- Значит, шестого вы были с ним, во сколько он заехал за вами?
- В шесть, потом мы поехали в ресторан….., там пробыли до девяти.
- О чем вы разговаривали, можешь вспомнить? – мне нужно было слышать детали, может он при ней мог упоминать что-то из своих дел.
- Если вы думаете, что он вел беседы про свои дела, то ошибаетесь. Раньше я даже представить не могла, каким бизнесом он еще заправляет, никогда бы не подумала, что он замешан с преступными группировками, и этот бизнес проституции…, - взгляд ее был пустой, невидящий, словно она ушла в воспоминания.– Не знаю, зачем нужна была ему, может потому что игнорировала его и была недоступной. Знаете, его все знают, куда бы он меня не отвозил, в дорогие заведения, их хозяева выходили поздороваться. Как он говорит, выказывали знак уважения к его персоне. Не знаю, на что надеялась, думала, что я ему надоем, и он оставит в покое. Просила его удалить запись и оставить меня, но ему видимо доставляло удовольствие издеваться над моей слабостью.
Она встала, и стала ходить по комнате, видимо ей было тяжело говорить об этом. Ей наверно столько же, сколько и мне. Может чуть старше, но не более. Кто мог подумать, что столкнувшись с такими проблемами, она не струсит и постарается плыть по течению. Она видимо подыскивала правильные слова.
- Пока мы находились в ресторане, ему позвонил кто-то, я не знаю точно, но мне кажется, это был Октай. Я его видела до этого тоже пару раз с ним. И каждый раз после общения с ним, у него портилось настроение. Он становился похожим на льва загнанного в клетку, мечется и рвет все подряд. После одной такой встречи, он избил меня, я поехала к подруге, чтобы родители не увидели, мое состояние, – она непроизвольно потерла левую руку у предплечья, возможно, у неё остались ушибы после побоев, - была очень взвинчена, и мне нужно было успокоиться.
- Эта подруга, кто она?
- Аминат, - она остановилась напротив меня, - она хорошая подруга, и поддержала меня.
-Потом он перестал обращать внимание на моё присутствие. Я обрадовалась возможности, что он меня отпустит домой. Но это, было только начало, - голос её дрогнул, а глаза наполнились слезами, она сдерживалась, было видно, как трудно ей говорить обо всем. Она продолжила, голос её дрожал.
- Он стал пить, уйти мне не позволил. Пил, так словно пытался забыться. И уже к концу напившись, но держась на ногах, он решил поехать в клуб к нему, Октаю. Вы знаете, он не разрешал другим трогать меня. Но и это было уже облегчением для меня. Там в клубе, он продолжил веселиться, как в последний раз, я пыталась быть как можно дальше, сидеть тихо, одним словом быть незаметной. Я мечтала быть где угодно, только не там. Я не знаю, но люди кто там были, у них у всех есть оружие, и громилы, наверняка чьи-то охранники. Таких как Октай было не много, со стороны заметно, что их боятся и уважают, ни кто не смеет косо взглянуть в их сторону. Видимо они имеют больше власти, и занимаюсь более высокое положение. Они же все преступники, наверняка на их совести убийства и кровь? – она словно задавала мне вопрос, требуя ответа, желая, чтобы я все отрицала.
- Уже к двенадцати он принял дозу, ну и мне дал, за хорошее поведение, как он любил говорить, словно я его зверек. У них там есть скрытые комнаты, и подвальное помещение, что-то типа для своих людей. Они спокойно могли обсуждать про торговлю наркотиками, при мне и это меня пугало. Я не хотела в это вникать и быть свидетелем. Из разговоров, у них все поделено по территориям, - дела обстояли настолько плохо, что потребуется слежка и спецоборудование. Я не ожидала, что тут появиться связь и с наркотиками, к этому делу нужно привлечь людей серьезнее. Что бы доказать нужно все это отследить, так просто предъявить обвинения не получиться.
Я слушала ее, молча, сидя на коленях перед ней, гладя её по плечам и успокаивая. Мне нужно было отключить эмоции, и осмыслить услышанное. На работе в первую очередь мы сотрудники, а потом люди, которые могут позволить себе слабости, чувства, и страх. Сейчас от меня требовалось анализировать и запоминать факты. Каждое её слово, будет мною обдуманно и подвергнуто сомнению. Хотя я уже была на её стороне, и готова была защитить, если понадобиться прямо сейчас от людей Октая. Я буду рисковать собой, но не дам ей пережить весь этот ад снова.
- Что произошло потом? – мне нужно было её направить в нужном русле, как бы ей не было тяжело. Она переживала тот момент снова, и снова рассказывая мне. Теперь это страшное прошлое, ей не забыть его. Ни один человек не сможет выкупить сове прошлое. Как бы это горько не звучало, а жизнь идет дальше, с тобой или без тебя, она не останавливается, если тебе плохо, или ты умираешь. Мир, в котором мы живем, это чистилище, жизнь ничего не дает бесплатно, и всему, что преподносится судьбой, тайно определена своя цена. Прошлое таково, каково оно есть, вот и все.
Она молчала, я задала ей ещё вопрос.
- Как вы оказались на пляжу, – она подняла лицо, мне было невыносимо видеть муку на её лице, только недавно я восхищалась её красотой, мягкими чертами. Цена слишком велика, и почему то я бессовестно обрадовалась своей посредственной внешности и отсутствию такой красоты. Я слышала, что красивые люди не бывают, счастливы по-настоящему. Теперь я воистину поняла смысл этих слов. У нее было все, прекрасные родители, безоблачная обеспеченная жизнь, красота, но все это испарилось, вспыхнуло как спичечный коробок, вся её жизнь превратилась в пепел. Красота, которая привлекла мужчин, ей пришлось расплачиваться за неё авансом.
- Октай выволок его из клуба. Меня потащил кто-то из его людей, я ничего не видела и перестала что-либо ощущать. Мне хотелось сжаться в комок и умереть. Посадили в машину.
- Что за машина, ты помнишь модель, цвет, может, увидела номера? – я цеплялась за мелочи, понимая, что в тот момент она наверно ничего не соображала. Но все-таки надежда, во мне теплилась в самом темном закутке моей души. Я продолжала верить, в то, что не все ещё потеряно, и мы сможем жить снова, восстановив справедливость с гордо поднятой головой.
- Нет, прости, от меня мало толку. Мне кажется, это была иномарка, большая, и точно черного цвета. Точно не могу ничего сказать. Потом этот человек, что вывел меня сел за руль.
- Сможешь его описать?
-Точно не могу сказать, но постараюсь.
- Хорошо. Что потом? Тебя посадили в машину и?
- На заднем сидении сидел этот урод Талгат, впереди напротив водителя Октай. Мы поехали, я забилась в угол машины как можно дальше от этого ….- она остановилась, не зная как его назвать.
- Октай, у него было оружие?
- Не могу сказать точно, потому что не видела в руках.
- А почему Талгат не сопротивлялся, как я поняла, его везли туда, чтобы убить?
- Да, но на тот момент я ещё это не поняла, толком, он тогда в комнате, сказал это, но я была так напугана и я…. – она стирала слезы с лица, - я была в шоке наверно, потому как-то смотрела на все это словно со стороны, а меня там словно и нет. Октай говорил, что это дерьмо их предало, и что он связался с правоохранительными органами и сотрудничает с ними, что сливал им информацию, потому его выпустили на свободу. А Талгат все отрицал, говорил, что он не предавал. Что его отпустили под залог, он откупился от них, дал деньги. Потому и не завели на него дело, и не посадили. Я не поняла точно, за что его поймали, они не обсуждали это. Им, было безразлично есть ли я в салоне. Видимо я была ещё живым трупом, которого они убьют, но чуть позже. О Аллах, за что мне все эти испытания на мою душу, - она схватилась за голову, с вопросом на устах к Всевышнему.
- Что еще они говорили, попытайся вспомнить как можно точно. Это очень важно.
Это информация проливала свет во тьме для меня. Мне не было известно, в целом никому, об произведения ареста Талгата, об этом не писалось в СМИ, и по телевидению не вешалось. На чем его подловили наши? Может, были доказательства ведения бизнеса проституции? Ведь и Октай этим не брезгует и разрешал ему. Ещё вопрос, сколько их накопилось, когда же их станет меньше в этом деле? И сколько людей ещё замешаны и покрывают этих типов? Почему, правоохранительные структуры отпустили его, и мне кажется, что тут твориться очень серьезное, наши скрывают это, потому что не завели даже рапортов. Не завели, и просто отпустили. Кто может все знать в правоохранительных структурах среди своих? Господи, может Ахмед все это знает, и он замешан во всем этом? Мне надо с ним поговорить, но только позже. Сначала я свяжусь с начальством, нужно предпринять решительные действия. И обсудить, как это все будет проворачиваться. План, нужен план, потому что у нас есть реальная возможность накрыть их и за распространение наркоты. В моей голове сейчас наверно все закипит, от хода мыслей.
- Октай говорил, что обычно он поступает с таким дерьмом как он по-другому, так что он может радоваться легкой смерти. Мне кажется, Талгат знал, что ему просто не скрыться от них. Видимо они очень влиятельные раз, тот не сопротивлялся, а просто молил о пощаде. Странно, ведь он даже не попытался сбежать, – и вправду, обычно люди цепляются за жизнь, какой бы она ни была, а он жил хорошо. Жизнь, это очередь за смертью, но Талгат, один из дураков, который лез вне очереди. Потому он получил пулю в лоб, что по моим меркам, явилось облегчением для него. Надеюсь на том свете, он горит в аду, за свои поступки.
- Потом мы остановились, на окнах была тонировка, потому я толком не разобрала где мы. Лишь когда они выходили из салона, я по запаху поняла, что рядом море, был виден песок за дверью. Меня оставили в машине, в то время как Октай и Талгат ушли. В салоне нас было двое. Я и водитель. Он не разговаривал, лишь смотрел на меня через стекло заднего вида. Глаза у него темные, и брови такие густые нависающие над глазницами. Я все это время чувствовала на себе его тяжелый взгляд. Потом, вернулся Октай, но уже один. Я не могла поверить, что он убил его. Вот так просто, взял и убил. Я не сожалела о его смерти, мне стало как то спокойнее от этого. Из-за пояса он вытащил пистолет, теперь я видела его, он был таким черным, и дуло было его длинным. Но потом он его начал откручивать, я поняла, что это глушитель.
С замиранием сердца я слушала её, как она говорила не останавливаясь. Словно выдавливая из себя на одном дыхании воспоминания о той жуткой ночи.
- Что он с ним сделал? С оружием? И ты сможешь его описать или опознать по фотографиям, мы предложим ряд моделей существующего оружия. – мне нужны были факты, было бы не плохо если она сможет узнать.
- Он протер его чем-то. Обработал средством в виде спрея, и передал его своему водителю, сказав при этом разобраться с ним. Потом так основательно и не спеша стал обрабатывать этим же спреем свои руки. Обернулся ко мне, будто вспомнив о моем существовании, и спросил
«-Что мне с тобою делать?» Я не поняла к кому он обращается, но когда увидела обращенный на себя его колючий взгляд, поняла, что он обращался ко мне.
«-Ты вроде как жертва, обстоятельства. Мне жаль тебя, хотя каждый сам выбирает свою судьбу. Следовало бы тебе вырезать язык, но могу обрадовать хорошей новостью, я убил Талгата.»
Не знаю, что он увидел на моем лице в тот миг, но следующие его слова были таковы.
«-Я оставлю тебя в живых, но только с одним условием. Хранить молчание обо всем услышанном и увиденном». А ещё Октай предложил мне стать его любовницей, от чего я его возненавидела ещё больше. Они испоганили мою жизнь, а он ещё с таким великодушием смеет такое предлагать. Он думал, что я буду рада принять его предложение, социапат?! Пообещал, что не будет меня кромсать на куски если буду хорошей, и оставит в живых близких мне людей. Я промолчала, не дав ответ на его предложение. Он в свою очередь сказал, что не будет меня торопить, сославшись, что я приму его условия. Его намек был прозрачен. И так было ясно, что при отрицательном ответе, мне не жить. Теперь он решает мою судьбу, будет определять мою роль, кем мне быть. Он подвез меня к подруге, домой я не хотела идти. Время было позднее, больше трех часов ночи. Аминат, меня успокаивала всю ночь, я ей так толком ничего и не рассказала, она и так была напугана моим видом. На следующий день по новостям объявили об убийстве, мне до последнего не верилось, что он теперь мертв, но чувство свободы было ложное, потому что на смену одному тирану, появился новый и что мне было делать, кроме как предаться жалости к самой себе. Мы с Аминат решили все оставить в тайне, родителям не надо знать об этом. Я хранила молчание и не высовывалась, дабы не привлечь к себе внимание Октая. Он же мне звонил, один раз числа 16, это был понедельник, под вечер. Он спрашивал о том, приняла ли я решение. Я не знала что ответить, а заключать сделку с этим дьяволом не желала. Попросив в свою очередь не трогать меня, я обещала молчать и вообще забыть обо всем произошедшем. На что он сказал, что молчания хранят лишь трупы. Уже прошла неделя, а живу под постоянным страхом, что за мной придут в дом и убьют меня и всю семью. Сегодня или завтра, но это произойдет. Помогите мне, я медленно схожу сума.
Что я могла сделать, лишь выполнить добросовестно свою часть работы. Слова сочувствия не помогут, тут требовалась реальная помощь и защита от Октая и исходящей угрозы для её жизни с его стороны. Я встала на ноги, протягивая ей руку, она приняла её, глядя мне в лицо с надеждой. Без неё мы просто ничто. Надежда питает нашу волю. Пусть я и страдала от недостатка надежды в этом деле, но у меня оставалось ещё кое-что, воля и отчаянное безрассудство. Оставлять её одну мне было невыносимо. Они знали, где она живет, но она не скрылась где-либо в другом месте. Хотя возможно это было бессмысленно. Ей нужна защита свидетелей. Мне нужно было двигаться вперед, увидеться с Закиром.
Уже по пути от частных домов, находясь перед дорогой, на мой телефон поступил входящий звонок от Карины.
- Да Карин, я тебя слушаю, - отвечая на звонок, я одновременно поймала такси, и уже села в салон, задавая конечный пункт нашего назначения.
- Привет Иная. Знаешь, что сейчас только что произошло? – голос был её взволнован, с чувствами предвосхищения в своем рассказе… у меня в этот момент перебило дыхание.
- Что случилось? - мой голос звучал встревожено, я не представляла, что могло измениться за час, который я провела с Самирой.
- Недавно в наш кабинет ввалился Ахмед. Не вошел, он просто вломился в него, хлопнув дверью. Я не знаю, что с ним произошло, но таким я его ещё не видела. – она щебетала словно птичка с такой скоростью, что я с трудом поспела за ней.
Что могло случиться, я сжалась в предвкушении продолжения рассказа Карины. Возможно, я знала, что произошло. И виной тому была я.
- Он принес твою сумку. Я стала интересоваться, где ты. На что он ответил: «Что ненавидит тебя, и по возвращении задушит тебя собственными руками». Конечно, я знаю, что вы довольно ожесточенно спорите, друг с другом, когда доходит до дела, но такое. Я такое ещё ни разу не видела.
После минутного молчания в микрофоне. Она не вытерпела и спросила меня.
- Что ты сделала с ним? Такое ощущение, что он получил свой первый отказ от девушки, – она засмеялась своей шутке, на что я не смогла отреагировать как она. Я молчала, не зная, что и сказать. Неужели мое поведение повлекло такую ответную реакцию с его стороны. Или все в том, что я продолжаю работать над делом. Мне стало зябко, от мыслей о нем. Да и разговор у нас с ним предстоит не шуточный. А в таком разъяренном состоянии к нему, уж больно не горю желанием близко подходить.
- Карин, выясни, есть ли на своем рабочем месте Кострова. Просто разузнай и все. Я еду в офис, но буду у Закира. Так что оповести меня звонком сразу, как узнаешь, – мне нужно сейчас придерживаться пунктов в моем плане.
- Ладно, но я хочу все-таки услышать правду. – она обиженно проговорила это и отсоединилась.
Я набирала сейчас Закиру, желая услышать его голос. – Закир привет. Ты у себя? – я желала, чтобы он сейчас был на месте.
- Привет, красавица. Да в лаборатории. Что-то случилось? – мне было слышно, как встревожился его голос.
- Пока нет, но я зайду к тебе. Жди меня минут так через десять.
-Ты не можешь разговаривать? С кем ты там?
- Я в такси. И это не телефонный разговор.
- Ладно, жду.
Взлетев по ступенькам, ведущим во вход нашего департамента, продолжала идти быстрым шагом по коридорам, мельком здороваясь и отвечая на кивки наших сотрудников и знакомых мне лиц. Направляясь прямиком в нижнюю часть, лаборатории, полуподвальное помещение, оборудованное как в фантастическом фильме, оно имеет дополнительную защиту, звуконепроницаемые стены, укрепленные от разрушения и взрывов, проводимых в её стенах. Технически оснащенное, но, по словам Рахмана, мы отстаем по возможностям, и не можем соперничать с лабораториями, как в центральных городах. Я не желала прямо сейчас столкнуться в коридорах с Ахмедом. Просто не готова разгребать все это дерьмо, в которой он наверняка замешан. Моя голова шла кругом, мог ли он быть в курсе всего И насколько мне стоит быть откровенной при разговоре с ним.