Марихуана

             
В это весеннее воскресное утро тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года Андрей Михайлович Свиридович встал на  рассвете, чтобы поухаживать за своим огородиком.   
Он, горожанин по рождению и воспитанию, только в этом году решил приобщиться к земледельцам, хотя бы в рамках своего крошечного участка в одну сотку. Домик, пятистенная изба, занимал пятую часть этого участка. Зато именно в домике вырастил он этой зимой саженцы помидоров.
Теперь ростки, посаженные в землю, привязанные к деревянным колышкам и покрываемые на ночь газетными колпаками, должны были дать хозяину плоды, созревшие на корню.
В это воскресное утро он никак не ожидал гостей, поэтому был крайне удивлен, когда калитка скрипнула и впустила Рафаэля Певзнера, механика местной автоколонны.
Они были уже около года знакомы, но не общались. Рафаэль, как и Андрей, пропадал на  работе с утра до вечера.
- Андрей, я к тебе с просьбой, - сказал Рафаэль.
- Здравствуй, Рафаэль. Что за просьба?
- Да, здравствуй, - засмеялся инженер-механик, - я хочу попросить у тебя на сегодня журнал «Новый мир» с «Одним днем Ивана Денисовича».
- Да у меня вовсе не «Новый мир», а «Роман-газета»,
- Но с Солженицыным?
- Да.
- Дай до вечера. В крайнем случае, до утра. Не подведу, верну.
- Мне самому дали только до вторника.
- Андрей, я ведь тоже могу тебе быть полезен. Вон я вижу в углу двора стоит козлик старенький. Помогу с ремонтом. А?
- Убедил. Мотоцикл мой нуждается в ремонте. Даю журнал.
- А ты чего такой грустный, Андрей? Извини за любопытство.
- Да не грустный я.
Андрей прошел в дом и вынес журнал. Певзнер схватил его, будто боялся, что Свиридович передумает.
- Я слышал, что жена твоя в Питере. Один ты сейчас с тремя детишками.
- Не один я, нянька у нас живет.
- Ну да. Нянька. Все равно – один. Хочешь посмотреть, что твоя жена делает сейчас?
- То есть, как это «посмотреть»?
- Очень просто. Ты еще не бросил курить?
- Нет. Но причем здесь …?
- А при том, что я тебе дам травку, ты покуришь и полетишь  туда. В Питер. И увидишь.
- Смеешься? Как это я полечу? На ковре-самолете?
- Нет, ты будешь здесь, со мной рядом. А дух твой взлетит и унесется вдаль. И ты будешь мне говорить, что ты видишь, а я буду тебе помогать.
- Ерунда какая-то.
- Да нет, не ерунда. Я вот в пятницу раным-рано  летал над твоей школой, да и заглянул в твой директорский кабинет. И увидел тебя и Эмму, юную преподавательницу английского, в твоих объятиях. Рассказать подробнее?
- Нет, не надо. Чертовщина какая-то. Я ведь запер кабинет. Я всегда запираю, когда …
- Ладно, не волнуйся, я никому не расскажу. Не из тех я. Скажу больше, я тебя одобряю. Эмма – хорошая девочка, если женишься на ней …
- Давай траву чсртову.
Рафаэль скрутил цигарку и протянул Андрею.
- Кури. И не теряй связи со мной. Я рядом.
Пальцы Андрея дрожали, когда он жадно затягивался.
Вскоре у него пересохло во рту, голова закружилась, и он почувствовал, что стремительно летит на запад.
- Что видишь? – услышал директор школы.
- Питер вижу. Вот и шпиль Адмиралтейства, и Исаакиевский собор, и .. Но что это за здание, в которое я влетел? Кажется, общежитие. Так, вот я уже и в комнате …
-  Держи себя в  руках, не психуй.
- Да, так и есть: две койки в комнате, в каждой – по паре. Вот и  моя жена.
Андрей умолк: перехватило горло. Лидия лежала, улыбаясь. Волосы ее, прекрасные каштановые волосы, распущены. Рядом с ней – молодой мужчина. Его рост довольно высок, судя по соседке, имеющей рост сто семьдесят. Лицо его – интеллигентное, даже красивое ..
Свиридович грязно выругался.
- Что видишь? – услышал он голос Рафаэля.
- Лучше бы я ничего не видел!
- Возвращайся! Время вышло. Опасно продолжать!
В голосе Певзнера была тревога. Еще раз выпустив из уст порцию матерной брани, Андрей полетел обратно.
Через несколько минут он открыл глаза.
- С возвращением! – искренно обрадовался Рафаэль. – Не думал я, что ты так будешь переживать.
- А ты бы на моем месте?
- Я был, друг милый, на твоем месте. И развелся, не задумываясь. И приехал сюда из столицы. Понял?
- Понял.
- Между прочим, твоя жена слаба на перед. Об этом за твоей спиной говорят. В глаза не говорили?
- По пьянке говорили. Дважды.
- И что ты ей скажешь, когда вернется?
- Убью ее.
- Это не серьезно. Оставишь детей сиротами. Ты ведь любишь детей своих?
- Люблю.
- Ну и живи с супругой спокойно. Подрастут детишки – уйдешь. Это будет честно по отношению к ним.
- У тебя есть дети?
- Хвала Небесам, нет.
- А травка и в самом деле марихуана?
- Как тебе сказать? Там и марихуана, и еще есть добавки. Но о них тебе лучше не знать. Да и вообще забудь о полете своего духа. И никому не рассказывай. Засмеют.
- Ладно, никому.
- А  я журнал верну, как обещал. Не сомневайся. И Эмму не обижай, пожалуйста. Она тебя любит. Она бы и детей приняла вместе с тобой. Да только суд присудит их жене твоей, а не тебе.
Он ушел, а Андрей долго еще стоял на том же месте, терзаемый мрачными мыслями и тяжелыми чувствами.

                26 августа 2016 года.