предыдущая часть http://proza.ru/2016/09/03/1182
Часть 4. Алиса и тупик ( окончание )
Появление в их семье Алисы поставило крест на попытке очередного развода Ольги. Уйти из семьи уже было нельзя. По крайней мере, пока Алисе не исполнилось 18 лет.
Ольга стихла. Стихла и затухла. Смирилась. Упала духом. Прошёл почти год. Ольга ходила на работу, шла домой, сносила выходки мужа. Ночью задыхалась от запаха перегара за спиной. Днём выслушивала его придирки, грубость. Терпела. Терпела. Терпела.
Через год всё пошло наперекосяк. Муж стал пить чаще. Три большие бутылки пива в день его отдыха, - это была уже норма. Плюс водка. Три пачки «примы» в день – тоже норма. Плюс водка.
Несмотря на это, отношения с Машкой и Алисой у него были нормальными. Ольга похудела, у неё обнаружили диабет, она собиралась оставить работу. Заработанная ею к тому времени ведомственная пенсия позволяла это сделать.
И тут начались проблемы с Алисой. Обе девчонки учились в выпускном классе и вступили в возраст романтических привязанностей. И если про Машку Ольга была в полном знании, где она, с кем, когда вернётся, то с Алисой было сложно.
Алиса влюбилась в парня, который в составе бригады строителей делал ремонт в соседнем доме. Смазливый и пользующийся этим соблазнитель молодых сердец. Сначала это были просто переглядывания и улыбки, потом общение, сидение вместе на лавочке. Потом Алиса стала пропадать на несколько часов. Днём или ближе к вечеру.
На телефонные звонки она не отвечала. Возвращаясь, говорила, что просто гуляла и, видимо, попадала в зону, недоступную сигналу связи.
Однажды вечером Алиса пошла гулять в очередной раз. Сказала, что пойдёт гулять, и ушла. Не пришла она и в 10 вечера и в 12. В полуобморочном состоянии Ольга представляла всё, что могло с той произойти. Телефон не отвечал, сигнал не проходил. Странно, но муж, обычно принимавший сторону детей в спорах с Ольгой, в этот раз встал на её сторону. Матерясь, не сдерживаясь, он лежал на диване, пока Ольга металась по квартире, выбегала на улицу и, возвращаясь, пила корвалол.
Пришедшая с улицы Машка, узнав о проблеме, сказала, что, скорее всего, Алиса у своего молодого человека в посёлке за 20 км от городка.
Алиса вернулась в 4 часа утра. На сочное «Когда же кончится это…» произнесённое мужем Ольги, не отреагировала. Демонстративно прошла в комнату, где на диване затаилась не уснувшая Машка.
На попытку Ольги упрекнуть её в жестокости поступка, Алиса ответила резко. Смысл сказанного – смотрите за своей дочерью, а меня нечего контролировать. Ольга пыталась спорить, говорила что как раз-то она знает, где Машка бывает и с кем… Потом поняла. Она, Ольга, пытается оправдать себя за неумение справиться в сложной ситуации.
На следующий день позвонила старшая дочь и сказала Ольге, что, если та не напишет заявление на отмену опеки, она сама пойдёт и отзовёт своё согласие на опеку, поскольку с неё, как проживающей ( та оставалась зарегистрированной в этой квартире) с ними, брали согласие на опеку.
Три дня, пока Ольга не решалась идти в отдел опеки, были кошмаром. Алиса их просто игнорировала. Не разговаривала, не слушала их и не слышала. С Машкой общалась довольно скупо.
Опеку отменили, и Алиса попала не в детдом, а в интернат, в качестве воспитанницы. Отправлять её в детский дом, ученицу выпускного класса, не было никакого резона. В детдом, кстати, она могла попасть раньше, когда уходила от тёти. Но тогда не попала. Алиса окончила школу, поступила сначала в ПУ, потом окончила колледж, вышла замуж за хорошего парня, родила сына и сейчас живёт в областном центре. Как сироте ей выделили квартиру, и можно сказать, что её жизнь сложилась.
После отмены опеки муж Ольги заболел. Болел он три месяца. Признавали остеохондроз, который никак не могли излечить.
Было ли это очередной реакцией на очередную попытку Ольги инициировать развод, неясно, поскольку о разводе Ольга, не отошедшая ещё от истории с неудачно завершившейся опекой Алисы, пока не помышляла.
Через три месяца безуспешного лечения остеохондроза у мужа Ольги обнаружили инфаркт. Что способствовало инфаркту, история с Алисой или его вредные привычки, а, скорее всего, и то и другое, никого уже не интересовало.
Ольгина жизнь зашла в тупик. На огромной скорости её жизнь залетела в выложенный кирпичами тупик. То, во что превратилась её жизнь, было именно тем, что и могло остаться при таком столкновении. Н и ч е м.
Ни о каком разводе, намерении пожить врозь Ольга уже не думала и не говорила. Берегла мужа. И это уже не было чувством жалости. Это была безысходность.
Она уволилась, сидела дома. Муж быстро реабилитировался, оформил инвалидность. И стал опять пить. Когда понемногу, когда больше. Подпив, становился грубым, мелочным, придирался.
Внешне всё выглядело прекрасно. Внешне даже посвежевший, ухоженный муж, делающий покупки в магазинах, поскольку Ольга из дома практически не выходила. У неё резко упало зрение. Она замкнулась, общалась по телефону только с очень близкими ей людьми. Даже к дочерям выбиралась редко.
Она пребывала в своём тупике. Тупике, в который её загнало гипертрофированное чувство жалости. Не к себе. К себе жалости она уже не испытывала.
***
Из-под шкафа раздалось шуршание, и показалась крохотная чёрно-белая голова с усами. Ольга встряхнула головой, будто избавлялась от воспоминаний.
-Иди сюда, - тихо сказала она. Голова спряталась.
-Оль, - за спиной возник муж, - у меня опять ноги болят.
-Ты, что, опять выпил?
-Ну, выпил. Рюмочку. Ну, не одну. Две. Две с половиной. А что? Имею право.
Из-под шкафа торчали усы крохотного существа, нуждающегося в жалости.
Окончание следует
Далее http://proza.ru/2022/02/04/1141