Неслучайные ассоциации

Владислав Доход
Кириленко не любил подолгу оставаться один. В голову начинали лезть разные мысли, а то, ещё хуже, какие-нибудь стихи. Всего этого Кириленко не любил, и старался всегда найти компанию. Так и в этот раз, придя домой и немного полежав на софе, Кириленко заволновался и ощутил бесполезность существования. Он позвонил Безбожникову, своему товарищу по работе, но Безбожников всегда старался избегать общества Кириленко, и каждый раз находил какие-либо отговорки, чтобы отделаться от товарища. И, конечно, в этот раз Безбожников сообщил, что сейчас он в районе Балтийской, и никак никуда выбраться не может, и вообще хочет сегодня отдохнуть.

Кириленко уже привык к отказам Безбожникова, но всё равно зачем-то ему звонил. И не обижался уже, как раньше. Кириленко рассеянно взглянул на кота, перебирая в уме, кому же ему позвонить ещё. На ум приходили разные люди, но всё не то. Кириленко позвонил Альцо – такая уж у того была фамилия – однокласснику. Но Альцо не хотел никуда идти, не было, как он сказал, настроения. Кириленко с Альцо много общались вконтакте, в общем диалоге с их ещё одним одноклассником Миргизиевым, поэтому за день успевали наговориться так, что вживую уже видеться и не хотелось – Кириленко это ощущал, но всё-таки сделал звонок Альцо для очистки совести, так сказать.

Тут-то и случилось то, чего так не хотел допустить Кириленко – пришла в голову мысль о положении, в котором он сейчас находился. Дёрнул же чёрт одновременно приударить за двумя девушками! То было, как говаривал Альцо, безрыбье, а то, как говорится, добрый вечер, дамы. При этом острой любви Кириленко не испытывал к обеим. Ну, симпатичная одна, ну, хороша в другом другая. А так и даже думать о них он не думал, пока не начинал предполагать ситуацию, когда придётся объясняться. А такая ситуация непременно возникнет, в этом Кириленко убеждался много раз. От этой мысли и настроение пропало искать компанию. Кириленко снова возлёг на софу и перестал сопротивляться потоку мыслей, уже было бесполезно. Слава богу, стихов писать не захотелось. И на том, как говорится, спасибо.