Ниже помещён короткий отрывок из романа Фазиля Искандера "Человек и его окрестности".
И все ... дореволюционные фотографии … были сняты на плотной, негнущейся бумаге со штампами фирмы на обратной стороне*, и наоборот, все фотографии нового времени были сделаны на тонкой, уже сейчас коробящейся и ломающейся бумаге.
И была во всём этом какая-то закономерность: в печальной плотности пожелтевшей, мощной бумаги, где и лица хранили в себе отпечаток серьёзности и даже монументальности происходящего....Все эти люди носили на своих лицах отпечаток понимания соприкосновения с вечностью...
И наоборот, лица на новых фотографиях были какие-то смазанные, необязательные, словно люди понимали, что это баловство, а не закрепление себя в вечности, а главное в глубине души чувствующие, что закреплять-то в общем нечего.
И вот смотрят с этих фотографий... лица людей, лишённых собственной судьбы. Именно лишённых собственной судьбы, потому что души их брошены в общий котёл политической алхимии, где после великого опыта, окончание которого всё время откладывается, откроют крышку котла и каждому вернут его душу, обагащённую золотым приварком всеобщего счатья...
Но было в этих смазанных лицах, необязательных лицах и выражение растерянной усталости: и вроде бы жалко себя, что столько времени прожили без собственной души, отданной в общий котёл, да ведь не столько отданной, сколько отобранной, и вроде бы жалко возвращать её себе без обещанного приварка, да уж больно долго ждать приходится...
Здесь, как иллюстрация, приводится фотография с моим дедом, которому тогда и 50-ти лет не было. Он сидит в первом ряду. (Умер до войны 49-ти лет.)
Меня всегда поражала разница в его внешности на этой фотографии, через которую просвечивает огромная усталость, с внешностью дореволюционных снимков. Человеку естественно стареть, но не так же стремительно! Дед был начальником ремонтных мастерских на железной дороге. Конечно, трудное тогда было время. Но бабушка, его жена тогда не работала, дед до последних дней кормил свою семью, вырастил двух детей, помогал и родителям. Мама рассказывала, что однажды он забрался в паровой котёл паровоза, что-то там чинил, котёл мог каждую минуту взорваться, слава Богу, успел починить, только обжёгся немного. Это был его подвиг в "общий котёл".
Похоже, мой дед уже тогда не ждал, что вернут приварок.
*паспарту