Наконец, Лола нашла его.
Нико стоял у черного входа и курил. Она тихо подошла и встала рядом.
- Не помешаю? – спросила осторожно.
- Конечно нет! - Нико благодарно взглянул на Лолу. - Простите меня, пожалуйста... - он выдохнул дым и виновато улыбнулся.– Я повел себя не лучшим образом... Можно было и стерпеть.
- Они тоже хороши! - сердито сказала Лола. - Можно было и не ржать... У человека наболело, а они...
- Знаете... Это такие негодники... Заведут меня, и радуются...
- Но они любят вас, Нико... Они сами говорили об этом, когда вы ушли...
- Знаю, - согласился Нико, - знаю... Потому и вместе... Но тошно... – он вздохнул. - Хорошо написал Шекспир: «Tired with all these, for restful death I cry»
- И, что же он сказал?
- Утомившись всем, смерть зову для покоя...
- Ну, это уж вы зря, Нико...
- Нет, это я образно...
Лола хотела что-то добавить, но внезапно начала кашлять, кивая головой вместо ответа. Наконец, она успокоилась.
- Это я фигурально, конечно, повторил Нико. - Вы так кашляете, Лола... - сочувственно тронул за локоть. Так осторожно, как будто локоть был хрустальным.
- Да, - виновато улыбнулась Лола, - першит в горле. Позавчера в грозу попали с Бантиком. Это у меня песик такой. Ой! - улыбнулась, - такая была гроза!
- Надеюсь, с удовольствием об этом вспоминаете. Вы в том возрасте, Лола, когда попасть в грозу означает - не промокнуть, а пережить романтическое приключение.
- Не знаю... Мне – может быть, но Бантик у меня пенсионер, - улыбнулась. И мама дома ругала.
- Почему?
- Ну, - засмущалась Лола, - было за что. Я вся вымокла.
- Но, все претензии - к грозе! А так... Интересно было бы на вас посмотреть... – Нико чуть замешкался. – Промокшая женщина очень... сексуальна, на мой взгляд...
- Потому мать и ругалась - покраснев, ответила Лола.
- Значит, ваша мать - умная женщина, - улыбнулся Нико. - Но с частнособственническими привычками.
- Да, на нее находит... Все выспрашивала - почему не укрылась...
- А вы что же?
- Да ничего, - пожав круглыми плечами, улыбнулась Лола. - Когда поняла, что если не убегу, нас уже смоет, укрылись в первом попавшемся магазине, - в плодоовощном.
Она весело рассмеялась. На щеках обозначились забавные ямочки.
Нико старался не смотреть на эти ямочки на щеках.
- Девушка, вроде вас затерялась бы среди прочих фруктов...
- Почему?
- Вы... Вы сами похожи на спелый фрукт.
- Да ну вас, Нико, - со смехом махнула рукой Лола. – Еще скажете, что я похожа на перезрелый инжир.
Она коротко расхохоталась
- Нет, что вы! На инжир - нет. На черешню или спелую клубнику - да! Мне кажется, вам следовало зайти в галантерею, а еще лучше - в хозяйственный: туда, в основном, мужчины заглядывают...
- Куда успела... - Лола чуть насупилась.
Нико почувствовал неловкость. Он не хотел казаться Лоле этаким легким повесой, но его несла туда терпкая игривость Кахетинского.
- Я пытался пошутить... Вас сложно рассмешить?
- Нет... - Лола рассмеялась, продемонстрировав ямочки. - Вот, я уже смеюсь...
- Слава богу! - Нико тоже рассмеялся. - А то я уже на ушах стою.
- Не стоит на ушах стоять.
- Может и не стоит... Многие всю жизнь проводят вверх тормашками, даже не подозревая об этом... А кто знает, может это и есть правильная позиция...
- Нет, - убежденно сказала Лола. – Если б это было правильно, то душ был бы снизу, а не сверху...
Они долго смеялись, обыгрывая шутку.
- Все-таки зря вас мама ругала... - Нико прикурил Лоле и закурил сам.
Лола кивнула, затягиваясь.
- Да, - ответила, выпустив дым. - Я же не знала, что будет гроза. С утра было солнечно. Я и взяла Бантика, одела легкое платье...
- То есть, вы надели платье, которое становится прозрачным при первых каплях дождя?
- Ну... Не совсем уж прозрачным...
- Пуговицы, все же, были видны?
Она снова захохотала, поперхнувшись от дыма.
- Ты такой смешной, Нико, - сказала, откашлявшись. - Можно на «Ты»?
- Конечно, Лола!
- Все равно зря она ругалась.
- Наверно. И, что главное, ничего бы не изменилось: что свершилось - то свершилось, только все же не стоило заходить в плодоовощной: некому, наверно было оценить твой вид...
- Почему же, - кокетливо заметила Лола, - даже помогли.
- Как! - деланно ужаснулся Нико. – Неужели выжимали платье!
- Ну, что ты! Глупость какая! - она легонько стукнула Нико в грудь. - Дали фен, и я просушилась. А то бы бы слегла с воспалением. Бантик, зато, заболел... - с сожалением надула губы Лола.
Нико присмотрелся к Лоле:
- Дьюймовочка под капустным листом, - сказал, улыбнувшись.
- Что? - не поняла Лола.
- Ты - Дьюймовочка, попавшая в грозу. Испугалась и укрылась под капустным листом, - повторил он.
- Аа... А почему под капустным?
- Потому, что магазин был плодоовощной.
Лола рассмеялась. Ей нравился этот легкий разговор.
- Между прочим, я старалась стоять - где потемнее.
- Лола, давай - откровенно: - собрался духом Нико. Он явно балансировал у края дозволенного, но тон беседы был взят и менять его было трудно. - Неужели ты не вышла бы из своего укрытия, если б в магазин зашел Тот?
- Кто? - опять не поняла Лола. - Кто - тот?
- Ну... тот, кто тебе нравится или... кого ты любишь... Пусть бы посмотрел на такую красоту: девушка с мокрыми волосами и платьем...
Лола ничего не ответила. Лишь еле заметная тень прошлась по лицу.
Оба замолчали. Нико снова почувствовал неловкость.
- Я тебя не обидел? – спросил он.
- Не-ет... - очнувшись, рассеянно ответила Лола и взяла Нико за плечо. - Нет, Нико... Не обращай внимания...
- Лола... - решил сказать Нико. - Ты мне очень понравилась, и...
- Не надо сейчас, Нико... – перебив, Лола посмотрела в сторону. - Ты хороший человек, но... Дело не в тебе, а во мне...
- Может, скажешь?
-Не знаю... Потом, может, и поговорим... Впрочем... Есть человек, который... спас меня от смерти... - она задумалась. - Я ему безмерно благодарна, просто боготворю его, и эта самая благодарность и обожание так переплелись с любовью... Впрочем... - она печально улыбнулась - как он мне объяснил, богов, оказывается, невозможно любить, как людей...
Лола вздохнула и снова взяла его за плечо.
- Ты не думай... Дверь в ту любовь я уже захлопнула. Остается захлопнуть сердце...
- Я смог бы помочь в этом?
- Возможно... Лола пожала плечами. - Что заранее загадывать...
- Дай мне такой шанс, Лола...
Она молча взглянула на него и еле заметно кивнула.
Помолчали.
- Ну как, вернемся?
- Пожалуй, нет... - покачал головой Нико. - Я лучше погуляю немножко, проветрюсь... Кахетинское делает людей откровенными и сентиментальными, - добавил с улыбкой.
- Хорошо... - пожала плечами Лола. - И я домой пойду... Проводить меня можешь?
- Конечно могу, - грустно улыбнулся Нико. – Да я мечтаю об этом! Веди, принцесса...
- Ой! Я твой букет забыла! - спохватилась Лола.
- Принести?
- Нет, неудобно... Пусть останется там...
- А ребята? Предупредить бы надо...
- Догадаются, - сказала сердито.
Они вышли из театра. На улице было тепло.
- Я бы всю ночь гулял... – Нико вдохнул полной грудью. - Воздух какой!
- Ночью лучше спать. - улыбнулась Лола. - Иначе, страдают дневные дела...
- Не скажи... Когда не спишь ночью, часто по иному смотришь на вещи. Бессонница - мать истины...
- Ты поэт, Нико...
- Ну что ты... Так... Иногда тянет... А правда, вышло смешно! - Нико весело хихикнул. - Развел там панихиду, а с телефона...
- Дай послушать, а? Мне так понравилось...
Улыбнувшись, Нико включил музыку.
- О чем она поет?
- О том, что ее парень думает и заботится только о ней... А... можно тебя пригласить на танец?
- Неудобно, на улице все-таки... - смутилась Лола.
- Отойдем чуть в сторону, к скверику. Там не так светло.
Нико взял ее за руку.
- А вдруг там буки? - улыбнулась Лола, последовав за ним. - Это так неожиданно... Мне страшно...
- Не бойся...
- И... неловко как-то... Стыдно...
- Это - наша жизнь, Лола. - Нико заглянул ей в глаза. - Вот она! И другой не будет. Нельзя все время оглядываться на какие-то правила приличия, тем более, что ничего неприличного в этом нет. Мне не стыдно и тебе не советую! Пошли...
Они отошли в затемненный угол маленького скверика. Нико снова включил блюз и взял Лолу за талию. Она пошла за ним и делала движения удивительно плавно, совпадая и покоряясь любому намеку кавалера.
- Я не слишком прижимаю? - спросил он легкомысленно.
- Нет! - рассмеялась Лола. – Иначе бы схлопотал!
- Ты бесподобна грациозна! - прошептал пораженный. - он не ожидал, что Лола будет так танцевать.
- Я пять лет ходила в балетный класс, - улыбнулась Лола. - Не смотри, что пышечка. Но это было так давно, что уже не верится... Ты тоже хорошо ведешь.
- Это с театрального чуть-чуть осталось, - улыбнулся Нико. - В Гудауте у нас бальным танцам не обучали...
- Как в Гудауте!
Лола остановилась, пораженная. Так и стояли, держа друг друга - в застывшем танце...
- Как в Гудауте! - повторила удивленно, вскинув глаза. - Ты что, тоже из Абхазии? Я ведь... из Сохуми!..
Уткнувшись ему в грудь Лола начала тихо плакать. Так тихо, что Нико и не понял вначале - что случилось. Только по вздрагивающим, кругленьким плечам наконец догадался.
Взволнованные, они долго приходили в себя. Потом, позабыв обо всем, пошли через весь город пешком, и всю дорогу рассказывали друг другу, как они были счастливы и молоды в той, безвозвратно утерянной жизни...