Глава 1
Ицхак Менаше, именующий себя Ициком, был выходцем из Марокко. БОльшую часть своих 45 лет он занимался любимым делом – торговал. Ничто не предвещало, что его имя будет (правда, фигурально) золотыми буквами вписано в историю израильской науки и техники.
Всё началось в один из сентябрьских дней 1990 года. Ицик торговал овощами на тель-авивском рынке "шук Кармель" (первое слово в переводе с иврита означает "рынок", а второе дано в честь улицы, сей рынок приютившей). Вдруг он увидел её – крупногабаритную еврейку лет 30-ти с потасканной физиономией и с сигаретой в зубах. Сердце продавца сладко заныло – маленький щуплый Ицик был падок на крупных женщин.
"Властительница дум" "подвалила" к прилавку и процедила, не вынимая изо рта сигарету:
- Ну-ка, отсыпь хамеш кило своей тапуах-адамы.
Для наглядности она ткнула пальцем картофель и поднесла растопыренную пятерню к носу отшатнувшегося Ицика. Придя в себя, тот бросился выполнять указание.
Покупательница ожидаемо достала деньги, а затем неожиданно – безмен и взвесила на нём покупку. Получилось четыре с половиной килограмма.
"Красотка" плотоядно улыбнулась, … выплюнула сигарету в оставшийся картофель и открыла рот.
Обалдевший Ицик подумал, что примерно так же звучала иерихонская труба… Когда распоясавшаяся клиентка поутихла, Ицик жалобно заскулил:
- Просты, крысавица, ошибся кцат. Бэры ещё, уберы денег.
- Так ты нАшенский! – обрадовалась покупательница и стала наполнять сумку до краёв (влезло ещё два килограмма). – А я-то думала, что марокканская обезьяна!
Ицик не обиделся на последнее слово, так как не знал его значения.
- Да, - подтвердил он, - я из Марокко. Но давно-давно. – Дэвушка! А что ты дэлаешь сэводня вэчером?
"Девушка" загоготала:
- Всё! Шо попросишь, то и сделаю!
В тот же вечер она сдержала слово. Звали "прелестницу" Розой. Неделю назад первая волна большой алии выплеснула бывшую одесситку на израильский берег.
Ицик был вознесён на вершину блаженства, что и не удивительно. Ведь в Одессе Роза профессионально занималась тем, что доставляла (по сходной цене) радость мужчинам.
Распалённый Ицик, не вылезая из постели, предложил своей "пассии" стать "гверет Менаше". Та скривилась и скептически осмотрела скромную холостяцкую квартиру. Тогда "сердцеед" Ицик достал распечатку из банка и показал сумму своего счёта.
Глаза проститутки полезли на лоб. Усилием воли она вернула их в исходное положение и, вздохнув, проговорила:
- Не густо, не Ротшильд… Зато в койке прыгаешь, как Бельмондо. Только поэтому и согласна я!
Так началась вторая молодость Ицика. Любимая супруга не утруждала себя работой ни на стороне, ни дОма. Деньги мужа тратила на тряпки и развлечения. Зато ночью (и в любое другое время суток) она с лихвой компенсировала все доставляемые неприятности. К сожалению, Роза не могла иметь детей – сказались последствия бурной молодости. Первый год общению супругов мешал языковой барьер, но затем он был преодолён. Роза, правда, не преуспела в иврите, зато Ицик свободно заговорил по-русски (хоть и в одесском варианте).
Глава 2
Однажды при покупке чего-то супермодного аппетиты жены превысили финансовые возможности мужа. Роза сперва поскандалила, затем впала в непривычное для неё состояние задумчивости.
… Через несколько дней она явилась домой в возбуждённом состоянии и с порога заявила:
- Ша, Изя! Кончай свой базар!
- Розочка, козочка, какой базар?! – испугался Ицик. – Я был нем, как кефаль из костиной шаланды!
- Я буквАльно про "базар! Сворачивай свою торговлю. Учёным будешь!
- О, мама рОдная! Совсем с катушек съехала! Какой учёный?! Думаешь, раз "Ицхак", значит, "Ньютон"?
- Цыц, малявка! Слушай сюда! Тут недавно из "Совка" один шибзик прибыл. Доктор наук, профессор, член-кор …
- Шо за "кор"?! – опешил Ицик.
- Не один ли чёрт?! В общем, основал он научную фирму. Шо-то там открывают и изобретают… Ну, ему тут быстро крылышки-то пообломали. С чужаком никто связываться не хочет. Мечтает, несчастный, всё бросить к чёртовой матери и в Штаты податься. Думаю, он тебе свою фирму почти задарма уступит.
- Но я же в науках … "ни ухо, ни рыло"!
- Закрой пасть, не то получишь в ухо либо в рыло! Пущай ты не шибко умный и учёный, зато свой, израильтосский! А то, что мозгов маловато – не беда. У твоих будущих подчинённых их избыток! Правда, зарплату придется скостить до минимума – всё равно бедняжкам деваться некуда! А твоё дело – руководить и связи налаживать. Для этого таблица не то, что Менделеева, но даже умножения не нужна… А теперича ответь: кто ты у меня? Жалкий воробей, клюющий по зёрнышку на вшивом "шуке" или орёл?!
Ицик вскочил и ударил по столу так, что подскочила посуда.
- Орёл!! – закричал он.
… Прошло пять лет. Фирма Ицхака Менаше стала одной из ведущих на научно-техническом рынке Израиля.
И в семейной жизни была сплошная идиллия. Если у Розы и появлялись любовники, то муж об этом не знал… Но счастью не суждено было продлиться долго.
Роза любила часто перебегать перед близко идущим транспортом. Последний раз не повезло. Она поскользнулась на кожуре банана, выброшенной неким "шутником" из окна недавно проехавшего автобуса. Водитель грузовика резко нажал на тормоз… Увы! Машина остановилась на два метра дальше, чем хотелось бы…
Безутешный Ицик присвоил фирме имя её основательницы – своей покойной жены.
Глава 3
Минуло два месяца. В фирму "Роза Менаше" пришёл устраиваться некий Яков Розенблат, молодой кандидат физико-математических наук, недавно репатриировавшийся из Санкт-Петербурга. Ицик не стал сулить "золотые горы" (кстати, девичья фамилия Розы была таки "Гольдберг", что в переводе с идиша и с немецкого как раз и означает "золотая гора").
- За тебя, Яшенька, - начал он, - мне будут доплачивать только год. – Посему и контракт с тобой будет … сам понимаешь! А опосля катись, как Колобок … с Потёмкинской лестницы! … Теперича о правах.
- Нет у меня никаких прав! – мрачно усмехнулся Розенблат. – Даже автомобильных.
- Ошибаешься, вьюноша! Парочка наскребётся. Это право на труд и право на хоть и минимальную, но заработную плату. На второй год работы зарплату прибавлю… Жаль, тебя уж не будет. Впрочем, коли изобретёшь нечто эдакое, то может, и оставлю.
В подчинение Яше дали несколько сотрудников. Все они получали больше начальника, так как имели больший стаж работы в фирме и дольше жили в стране.
Яша предложил разработать прибор на основе своей кандидатской диссертации. Ицик сперва не проявил энтузиазма, но "потолкавшись" в высоких кабинетах, выяснил: эта разработка сможет помочь многострадальному Израилю защищаться от супостатов, а если те обнаглеют, то и наступать.
Инженер Розенблат был назначен (за те же деньги) главным разработчиком прибора.
Однажды молодой человек "корпел" над схемой. Вдруг он услышал голос шефа:
- Яша, познакомься. Твоя новая подчинённая Ира Ковалёва.
Разработчик неохотно оторвался от схемы и поднял голову. Он увидел чуть полноватую немного нескладную девушку среднего роста. Ничем не примечательна, разве что славянская фамилия контрастирует с семитской внешностью. Но этим в Израиле никого не удивишь.
- Между прочим, - с какой-то гордостью заявил Ицик, - с отличием окончила Тель-Авивский университет.
"Ой! Ну прямо, «комсомолка, спортсменка и просто красавица!» - подумал Яша. – Точнее, ни то, ни другое, ни третье…"
Ицик в отличие от Иры не заметил на лице Якова разочарования.
- Прошу любить и жаловать! – пожелал он и удалился.
- Любить не обещаю, а жалованье – это к шефу, - усмехнулся Яша.
Он обстоятельно побеседовал с Ирой и убедился, что ему достался кадр сомнительной ценности. Правда, Ира хорошо разбиралась в компьютерах и отлично в иврите. Но физику знала не дальше закона Ома.
- Интересно, какая у тебя профессия в дипломе? – усмехнулся Яша.
- Социология.
Яша аж прыснул со смеху:
- Дивлюсь кадровой политике шефа!
- Ничего удивительного. Я – блатная!
- Что?! – опешил Розенблат. – Никогда бы не подумал! По выговору ты скорее деревенская.
Ира засмеялась:
- Ты не понял, … то есть "Вы"…
- Ладно, не церемонься, - разрешил Яша.
- В общем, "блатная" – не в смысле "бандитка", а устроилась по блату.
Яша решил, что Ира – любовница Ицика и непроизвольно бросил на подчинённую оценивающий взгляд.
- Не то, что ты думаешь, - смущённо улыбнулась девушка и неохотно пояснила. – Просто шеф неравнодушен к моей маме.
- А как на это реагирует твой отец?
Ира помялась и ответила:
- Выражаясь официально, у меня в графе "отец" – прочерк.
Яша решил съюморить:
- "Графа «отец» - прочерк", аббревиатура – "ГОП". Отсюда – "гопник".
Неожиданно Ковалёва проявила эрудицию:
- Остроумно! И даже лучше, чем традиционные "Государственное Общество Призора" и …
- … "Государственное Общежитие Пролетариата", - закончили оба хОром.
Оба названия "ГОП" до революции и сразу после неё ранее носило одно и то же здание, в котором расположена питерская гостиница "Октябрьская" напротив Московского вокзала.
Яша невольно зауважал эрудитку. Но та не стала строить из себя "крутую":
- А насчёт деревенского выговора, это ты верно подметил, … то есть как бы объявил выговор! Я из глубин Белгородчины. Сто километров до ближайшего еврея.
- Ближе. Не сочти за ругательство, но я имею в виду "твою мать".
- Да, ты прав, - согласилась Ковалёва. – Она галахическая еврейка … по прабабушке.
Яша хотел сказать, что не только по прабабушке, но и по папаше. Судя по физиономии дочери, тот "ближайший еврей" преодолел таки сто километров. Но в последний момент у Розенблата хватило такта промолчать.
Возвращаясь домой, молодой человек вспомнил разговор с новой подчинённой, её смех, смущённую улыбку. Он вдруг понял, что испытал облегчение, когда выяснилось, что Ира и Ицик – не любовники.
"Не хватало ещё влюбиться в блатного деревенского социолога!" – подумал Яша.
Дома он рассказал про новую сотрудницу.
- Она тебе нравится? – спросил отец.
- Ещё не решил.
- Между прочим, - вспомнила мать, - в годы застоя была популярна чья-то пьеса "Ковалёва из провинции". Ну прямо, про Ирочку!
- "Чья-то", - уточнил Яша – это Игнатия (так сказать) Дворецкого.
- Твоё "так сказАть", - усмехнулся отец, - это "кАк сказать?"
- Израиль Моисеевич Дворецкий.
Глава 5
Прошёл месяц, и был изготовлен опытный экземпляр прибора. Что-то он выдавал, но явно не то, что хотелось бы.
… Ицик сам подошёл к Яше:
- Совесть меня замучила. Спать не даёт, проклятая! Так уж и быть. Возьму тебя в соавторы.
Яша рассыпался в благодарностях.
- Ты уж с приборчиком пошустри, - попросил Ицик. – А то нет прибора – и патент "тю-тю"!
Розенблату выдали схему, и он стал в неё вникать. Затем (как и месяц назад) схватился за голову!
В конце дня Яша вызвался проводить Иру. Та не возражала.
- Сегодня Ицик обещал включить меня в соавторы, - начал он.
А ты ему за это должен прибор "запустить"? – догадалась Ира. – ТО-то ты сегодня из схемы не вылезал.
- Да. И такое там повидал! Мне столько ошибок в пьяном виде не сделать! А я всегда трезв. Десять штук насчитал.
- Двенадцать, - поправила Ковалёва. – Ещё две ошибки в обозначениях номиналов электрорадиоэлементов.
- Значит, твоя работа?!
- Моя. Перед тем, как вручить переписанную дискету Ицику, я позволила себе слегка "подкорректировать" схему… Мне не понравилось, как шеф с тобой обошёлся.
- Но ведь ты тогда не была моей невестой!
- Тогда?! – улыбнулась Ира.
- Считай, что сейчас – являешься!
Они вволю нацеловались, затем продолжили беседу.
- Я тебя полюбила с первого взгляда, - призналась девушка, - но к дискете со схемой это не имеет отношения. Даже если бы ты вызывал омерзение, я поступила бы так же. Просто есть такое понятие – совесть.
- И у Ицика (если верить его словам) она тоже есть.
- Нашёл, кому верить! Советую прибор не исправлять – всё равно обманет.
- А ты неискажённую информацию случайно не переписала? – поинтересовался Яша.
Ира извлекла из сумочки дискету и протянула собеседнику:
- Бери, но я тебя предупредила.
Яша исправил схему. Вскоре блок таки заработал.
Счастливый шеф вызвал главного разработчика "на ковёр".
- Побалакал я с монтажниками, - начал Ицик. – ШО-то не похоже на одну ошибку.
- Да, их побольше! – согласился Яша.
- Молодец, Яков! – засмеялся Ицик. – Становишься настоящим израильтянином! Изувечил схему, потОм исправил, а я, лопух, должен тебя за это в соавторы! ТАк, что ли?
Это было не так, но Яша не стал выдавать роль Иры в "изувечивании" схемы.
- Ты уволен! – изрёк шеф.
Яша неожиданно … рассмеялся и вышел из кабинета.
- Товарищ Сухов и ты были правы, - сообщил он Ире. – "Восток – дело тонкое!" … Хоть его Марокко территориально на западе.
- Обманул?
- А заодно и уволил.
Ира вскочила со стула.
- Да нУ его! – махнул рукой Яша. – Короче. Сегодня идём в ЗАГС, то есть в рабанут. А завтра начну искать работу на никайоне ("Никайон" в переводе с иврита – "уборка").
- Ты и швабра несовместимы! – воскликнула девушка, но спохватилась и уточнила. – Разве что если дОма захочешь помочь.
Затем Ира ворвалась к шефу. Слов было не разобрать, но разговор шёл на повышенных тонах. Яша подумал, что несмотря на блат, его невеста тоже может пополнить ряды безработных.
Наконец, дверь отворилась и выглянул Ицик.
- Ладно уж, работай, - смилостивился он. – А насчёт авторства решим после свадьбы.
Глава 6
Бракосочетание Иры и Яши праздновала вся фирма. Шеф выделил на это мероприятие круглую сумму.
Молодожён заметил, что шеф многозначительно переглядывается с матерью Иры, высокой крупной женщиной, как раз в духе Ицика. Значит, и впрямь к ней неравнодушен.
После "медового месяца" шеф вызвал к себе молодого мужа.
- Когда начальник получает меньше подчинённой, - начал он, - это ещё туда-сюда. Но шобы муж получал меньше жены?! …
Так уменьшите Ире зарплату, - посоветовал Яша. Он был уверен, что шеф к этому клонит.
- Можно, - согласился Ицик. – Но я лучше тебе подниму.
Яша не стал возражать.
- Теперь об авторстве, - продолжил шеф. – Без тебя там не обошлось, но это ещё не повод включать тебя в соавторы. С другой стороны, я не могу не включить туда своего зятя… Ты доволен?
- На месте Вашего зятя, - усмехнулся Розенблат, - был бы доволен.
Ицик расхохотался:
- Так ты и Есть мой зять!
… Четверть века назад передовая доярка Василиса Ковалёва была удостоена путёвки в Болгарию. Там русской (фактически) красавицей увлёкся несоветский интурист Ицхак Менаше. Член КПСС не устояла перед пылким израильским империалистом…
… Полгода назад Ицик случайно встретил свою бывшую любовь в Тель-Авиве. Его чувства разгорелись с новой силой, но … ещё не истёк год траура по Розе. Оказалось, что в результате болгарского романа Василиса родила Иру.
Ицик тут же взял дочь в свою фирму.
Вскоре после описываемых событий исполнился год со дня смерти Розы. Затем состоялась свадьба Ицика и Василисы.
В положенный срок у супругов Розенблат родилась дочь. По предложению Василисы и к буйной радости Ицика девочку назвали Розой.
***