Хорошо, когда человек делает именно то, что он любит делать.
«Люблю писать предисловие. Оно необходимо не только читателю, но и автору, дабы понять, что же такое он натворил», – сообщает нам в своем предисловии Александр Зинухов, автор книги «Медовый месяц императора» (Москва: Коллекция «Совершенно секретно», 2002 г.).
Может быть, предисловием ему бы и стоило ограничиться. Но этого не произошло, а потому, любезный читатель, давай действительно попробуем, как говорит автор, «понять, что же такое он натворил».
Уже в столь любимом автором предисловии упоминается «письмо Пушкина к барону Геккерну от 26 марта 1837 года». Я согласен с тобой, любезный читатель, что это, конечно, не загробная переписка Пушкина с голландским посланником, а просто опечатка, но и ты согласись: опечатка – показательная. Она вполне характеризует уровень аккуратности обращения автора с материалом. Можно не заметить, что вместо одной цифры или буквы напечатана другая, но напечатать «марта» вместо «января» и не заметить этого!…
Обратимся непосредственно к «медовому месяцу императора». Имеется в виду сентябрь 1835 года, когда Пушкин уехал в Михайловское, и Николай I, по мнению автора, мог беспрепятственно видеться, наконец, с Натальей Николаевной Пушкиной и не только видеться…, так что младшая дочь Пушкиных Наташа, родившаяся в мае 1836 года, оказывается вовсе и не дочерью Александра Сергеевича!
Когда и где это происходило?
Автор с готовностью излагает хронологию событий:
«8 августа 1835 года император уехал из столицы в инспекционную поездку.
Справедливости ради следует сказать, что во время поездки он получил небольшую травму. 26 августа неподалеку от городка Чембары (Тамбовской губернии) ночью неожиданно понесли кони и коляска, в которой сидели Николай I и Бенкендорф, опрокинулась. У государя оказалась переломанной ключица. Бенкендорф отделался шишкой на лбу.
Первую помощь императору оказал придворный врач Арендт. Около двух недель император и сопровождавшие его лица оставались в Чембарах.
Утром 9 сентября Николай выехал в Петербург.
Следующие двадцать дней он провел в Царском Селе. Свидание его с Натальей Николаевной Пушкиной, вероятнее всего, могло произойти именно в это время.
Начинается медовый месяц императора. Сентябрь 1835 года он посвятил встречам с женой Пушкина. В начале октября Николай Павлович уезжает в Брест-Литовск, где проходили смотр и учения войск N-го пехотного корпуса».
Что можно на это возразить?
Только одно: ничего этого не было.
Я знаю, любезный читатель, ты воскликнешь: «Нельзя же так огульно! Ведь про несчастный-то случай с Николаем I точно известно, что он имел место». И я опять соглашусь с тобой: да, действительно, бедный Николай Павлович сломал ключицу и даже мужественно дошел пешком со сломанной ключицей до Чембара (кстати, городок назывался не Чембары, а Чембар, да и находился не в Тамбовской, а в Пензенской губернии), но все это произошло … не в 1835, а в 1836 году!
Действительно, император выехал в поездку по России 8 августа, но именно 1836 года, когда маленькая Наташа Пушкина уже агукала в своих пеленках. И под Чембаром все случилось действительно 26 августа, но опять же – 1836 года, и т. д.
Если можно перепутать январь с мартом, то почему бы не перепутать один год с другим!
Но это, к сожалению, – уже не опечатка.
Здесь можно было бы и закончить мою заметку. Нет нужды разбирать другие занимательные аргументы автора, так как они теряют всякий смысл без приведенной выше «хронологии».
Но ты, любезный читатель, конечно, обязательно спросишь: а что же все-таки было в 1835 году, осенью? Ведь Пушкин-то действительно 7 сентября уехал из Петербурга в Михайловское и вернулся только 23 октября. Наталья Николаевна оставалась в столице. А что же – Николай Павлович?
А Николай Павлович с супругой своей Александрой Федоровной еще 1 августа отправился морем из Петергофа в Данциг, где встретился со своим тестем – прусским королем. Из Данцига он поехал в расположенный недалеко от прусской границы польский город Калиш, где пробыл с 7 по 18 августа на совместных маневрах русских и прусских войск. Оттуда российский император выехал в Пруссию, где пробыл с 19 по 26 августа, присутствуя на смотре войск своего тестя, а затем снова вернулся в Калиш, где до 12 сентября продолжались учения и маневры его собственных войск. Удовлетворенный проведенными учениями, Николай Павлович отправился оттуда в Теплиц на встречу с австрийским императором и пробыл в Теплице с 14 по 22 сентября вместе с Александрой Федоровной, сопровождавшей его практически во всех этих поездках. 23 сентября императорская чета была уже в Праге, где оставалась до конца сентября и откуда Николай Павлович инкогнито на один день съездил в Вену – навестить вдовствующую императрицу, мачеху нынешнего австрийского императора. 1 октября он проводил Александру Федоровну в Пруссию и, оставив ее там у ее родителя, 2 октября отправился в поездку по западным российским владениям, нигде надолго не задерживаясь. 3 и 4 октября он – в Варшаве, 4 – 6 – в Ново-Георгиевске, 7 – 8 – в Брест-Литовске, 10 октября прибыл в Киев, откуда на следующий день выехал в Белую Церковь. В Белой Церкви – с 12 по 14 октября, потом (15 – 17 октября) – смотр войск в Херсонской губернии, в местечке Новая Прага, откуда через Полтаву и Харьков – в Чугуев, где 19 – 21 октября – также смотр войск. Наконец, из Чугуева через Курск, Орел и Тулу поздним вечером 26 октября император прибыл в Москву, а 31 октября «поднятием флага на Зимнем дворце возвещено верноподданным жителям столицы о благополучном возвращении Его Императорского Величества» («Санктпетербургские ведомости» от 2 ноября 1835 г.). Пушкин к этому времени уже неделю жил в Петербурге, вернувшись из Михайловского, как мы уже упоминали, 23 октября.
Вот все, любезный читатель, что можно рассказать о «медовом месяце императора» осенью 1835 года.
Для того, чтобы установить эту хронологию, вовсе не обязательно рыться в архивах. Достаточно взять в библиотеке (ну, конечно, не в районной) комплект любой российской газеты за 1835 год и найти там необходимые сведения.
С повествования о «медовом месяце» книга только начинается. Откровенно сознаюсь, что остального я не читал, не смог себя заставить. С готовностью допускаю, что на последующих страницах можно найти что-то действительно интересное. Ведь и петух, нечто разрывая, нашел-таки жемчужное зерно, но уж очень не хочется рыться в том, что разрывал петух.
Хотя, может быть, и надо бы…
2005 г.