Нас трое. Мы лежим на черных простынях, а сквозняк надувает туманный тюль. Чувствую, как он касается моего голого бедра и ты вздрагиваешь. Ты боишься того, что мы не одни.
А до моих ушей, запутанных в светлые нитки, доносится приглушенный звук старой гитары. Я боюсь открыть глаза и увидеть пустую комнату, и пустые глаза.
Ты кладешь пальцы мне на шею. Сдави посильнее. Выдави из меня слова, которые ты не хочешь услышать, но я хочу произнести. Но ты проводишь по ней до ключиц, оставляя свой запах. Я вся им покрыта. Как сигаретным дымом, как парами терпкого вина, как молчаливой ложью. Хочу провалиться в сон, исчезнуть из этой постели, но ты держишь меня кончиками пальцев. Поднимаюсь, сжимая в руках теплую ткань. Ты видел все, что я прячу. Только ты, обещаю.
Горячая вода гремит, наполняя ванну. Я завернулась в черную простынь и тоску. Пальцы ног покалывает, ткань мокнет и тяжелеет, опуская мою спину на дно. Нас тут двое, в тепле и тревоге.
Ты уснул в пустой кровати, ведь ты так любишь сон. Во сне ты видишь меня: я свернулась в околоплодных водах, теплая и живая. Ты проснешься утром и все поймешь. Начнешь плакать, еще не зайдя в ванную.