Наш старый знакомец. Часть 1.
Прежде, чем начать, хотим предупредить читателя:
Все мысли, высказанные ниже, ни в коем случае не нужно понимать, как защита автором одних взглядов и/или осуждение других.
Каждый волен иметь своё собственное мнение как в отношении Марксизма, так и в отношении лидеров Великой Русской революции.
Задача автора не выражении своего личного мнения по поводу всех этих явлений и персоналий, а в простом перечислении исторических фактов и оценок, данных этим фактам свидетелями тех лет и тех событий.
Л.Д. Троцкий был вне всякого сомнения выдающимся, одарённым человеком! Он обладал множеством талантов: ораторским, журналистским, военным. Троцкий был отлично знаком с трудами классиков Марксизма и успешно дискутировал с однопартийцами в ходе внутрипартийных теоретических дискуссий, многочисленных в то время.
Эти качества Троцкого высоко ценились в Партии. И самым главным человеком, который ценил Троцкого за все эти качества, необходимые Революции, был сам В.И.Ленин. История сохранила немало свидетельств положительного, а иногда и восторженного отношения Ленина к Троцкому в знак благодарности за неоспоримый вклад Троцкого в общее дело победы Пролетарской революции. И этот вклад на самом деле был!
После возвращения на Родину из эмиграции он - один из организаторов Октябрьской революции 1917 года, один из создателей Красной армии. Один из основателей и идеологов Коминтерна, член его Исполкома. В первом советском правительстве — нарком по иностранным делам, затем в 1918—1925 — нарком по военным и морским делам и председатель Реввоенсовета РСФСР, затем СССР. В Октябре 1917 года он занимает должность Председателя Петросовета (Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов (Петроградский совет, Петросовет) — коллегиальный представительный орган власти, созданный явочным порядком в Петрограде в первые дни буржуазно-демократической Февральской революции и претендовавший на высшую власть не только в Петрограде, но и во всей России. До созыва I Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов (3 (16) июня — 24 июня (7 июля) 1917 года) Петросовет являлся всероссийским центром революционной демократии, органом революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, опиравшимся на вооружённую силу — рабочую милицию и регулярные запасные полки Петроградского военного округа).
На заседании ЦК ВКП(б) от 10(23) октября 1917 года, после принятия решения о вооружённом восстании, Троцкий вместе с Каменевым, Зиновьевым, Сталиным, Бубновым и Сокольниковым входит в "Политбюро" Партии - центр, ответственный за подготовку Восстания.
Выдающийся русский философ и мыслитель Николай Бердяев так оценивал реальное "соотношение авторитетов" в руководстве большевистской партии тех лет:
«Бесспорно, Троцкий стоит во всех отношениях многими головами выше других большевиков, если не считать Ленина. Ленин, конечно, крупнее и сильнее, он глава революции, но Троцкий более талантлив и блестящ».
http://www.74rif.ru/trozki.html
Николаю Александровичу Бердяеву безусловно можно верить! Выдающийся учёный, высланный из страны в 1922 году на знаменитом "философском пароходе", никак не мог быть заинтересованной стороной в оценке личностей тех, по воле которых навеки лишился Родины.
Всё это говорит о том, что Л.Д. Троцкий несомненно имел большие заслуги в деле подготовки Революции, её практической реализации и послереволюционного строительства. Так говорит история.
Но она говорит не только об этом. Ещё эта почтенная дама свидетельствует, что, несмотря на все свои заслуги перед Партией и Революцией, Троцкий не пользовался в большевистской среде тем авторитетом и уважением, на которое рассчитывал.
Вот крайне любопытное свидетельство очевидца и тех событий, Романa Борисовичa Гуля (1 (13) января 1896, Пенза — 30 июня 1986, Нью-Йорк) — русского писателя, эмигранта, журналиста, публициста, критика, мемуариста, общественного деятеля, участника Гражданской войны и Белого движения:
"Не будет преувеличением сказать, что и в 1917 году в массах Троцкий был известнее и популярнее Ленина. Но то, что было незаметно для зрителя извне, было очевидно всякому более-менее крупному партийцу: как только Троцкий ... уходил в глубь большевицкой [так в тексте] партии, он неизменно в ее теле оказывался “чужероден”. С 1917 года по 1920 мне часто приходилось встречаться и с Троцким и с его противниками и могу засвидетельствовать, что крайняя неприязненность к нему Зиновьева, Крестинского, Сталина, Стучки, Дзержинского, Стасовой, Крыленко и многих других проверенных ленинцев существовала всегда и редко чем-нибудь прикрывалась. Все эти люди только “терпели” Троцкого потому, что он был нужен большевицкой революции, и потому, что Ильич заключил с ним некое “джентльменское соглашение”.... рука Ленина, поддерживающая Троцкого под спину, всегда была ощутима, и без этой руки падение Троцкого могло быть ежедневным.
...Троцкий...занимал всегда более выгодную его натуре межеумочную позицию...не идя ни под Ленина, ни под Мартова, ни тем более под Плеханова с Потресовым....Чтобы быть объективным, надо сказать, что Троцкий интеллектуально был выше ленинцев на голову... умственное и культурное превосходство, эта бывалость и просвещенность, при невероятно эгоцентрическом характере и надменности Троцкого, при его жажде “наполеонства”, сквозившей во всем, в манере, речи, полемике, вызывали естественное озлобление у головки ленинцев. А у некоторых, как у Зиновьева и у Сталина, это чувство переходило в буквальную ненависть... Стать “нечужеродным”, “своим” мешали болезненное честолюбие, сознание, что если он и не Ленин, то почти Ленин. А я думаю, что наедине Троцкий ценил себя куда выше Ленина!"
Луначарский отмечает, что «огромная властность и какое-то неумение или нежелание быть сколько-нибудь ласковым и внимательным к людям, отсутствие того очарования, которое всегда окружало Ленина, осуждали Троцкого на некоторое одиночество. Подумать только, даже немногие его личные друзья (я говорю, конечно, о политической сфере) превращались в его заклятых врагов; так, например, было с его главным адъютантом Семковским, так было потом с его чуть ли не любимым учеником Скобелевым. ».
А.В. Луначарский, который был в очень дружеских и доверительных отношениях с Троцким и испытывал к нему определённую симпатию по его собственным словам, пишет:
Ленин никогда не оглядывается на себя, никогда не смотрится в историческое зеркало, никогда не думает даже о том, что о нем скажет потомство,-- он просто делает свое дело. Он делает это дело властно, и не потому, что власть для него сладостна, а потому, что он уверен в своей правоте и не может терпеть, чтобы кто-нибудь портил его работу. Его властолюбие вытекает из его огромной уверенности в правильности своих принципов и, пожалуй, из неспособности (очень полезной для политического вождя) становиться на точку зрения противника.
В отличие от него Троцкий, несомненно, часто оглядывается на себя. Троцкий чрезвычайно дорожит своей исторической ролью и готов был бы, вероятно, принести какие угодно личные жертвы, конечно, не исключая вовсе и самой тяжелой из них -- жертвы своей жизнью, для того, чтобы остаться в памяти человечества в ореоле трагического революционного вождя. Властолюбие его носит тот же характер, что и у Ленина, с тою разницей, что он чаще способен ошибаться, не обладая почти непогрешимым инстинктом Ленина, и что, будучи человеком вспыльчивым и по темпераменту своему холериком, он способен, конечно, хотя бы и временно, быть ослепленным своей страстью, между тем как Ленин, ровный и всегда владеющий собою, вряд ли может хотя когда-нибудь впасть в раздражение.
Здесь же А.В. Луначарский пишет о крайнем неприятии Троцкого Г.В. Плехановым - крупнейшим теоретиком Марксизма, с авторитетом которого считался сам Ленин.
Пытаясь оценить причины, по которым Троцкий действительно не пользовался любовью и уважением со стороны многих однопартийцев, некоторые исследователи предполагают, что истинной причиной "прохладного" отношения к Троцкому было его еврейское происхождение.
В частности, об этом говорит М.Шапиро в книге "100 великих евреев":
"Троцкий ненавидел в себе еврея" - говорит автор, проводя аналогии с другими крупными деятелями Революционного движения, такими, как "Роза Люксембург в Германии и Бела Кун в Венгрии", которые, по словам автора книги,
"были «нееврейскими» евреями. Они либо отрицали свою принадлежность к древнему народу, либо из кожи вон лезли, лишь бы унизить своих собратьев"
http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Iudaizm/100evr/35.php
Таких попыток объяснения нелюбви к Троцкому со стороны его соратников достаточно много, но думается, все они не выдерживают серьёзной критики по двум причинам:
1. Если верить приведённым выше воспоминаниям Р. Гуля, к Троцкому с откровенной недоброжелательностью относились и Г.Е. Зиновьев, и Л.Б. Каменев. Но они оба - евреи! Помимо Троцкого, одним из виднейших большевиков того времени был ещё один еврей - Я.М. Свердлов. Однако, никаких "трений" и "неприятий", аналогичных случаю Троцкого, у Свердлова и остальной части Партии никогда не было! Наоборот, авторитет Свердлова был необычайно высок, а уважение к нему со стороны однопартийцев - искренним и огромным.
2. Абсолютный, фанатичный интернационализм, строжайшее следование этому краеугольному положению Марксизма былo обязательным среди большевиков, с глубочайшим презрением относившихся к любым проявлениям национализма или шовинизма, рассматривая это, как типичное проявление мелкобуржуазного сознания и считая абсолютно недопустимым! Иныи словами, не только "бытового антисемитизма", вполне распространённого в обывательской, мещанской среде тогда, как впрочем, и сейчас, но даже лёгкого недоброжелательства друг к другу на почве национального происхождения в среде большевиков не было и не могло быть!
Поэтому еврейское происхождение Троцкого не могло быть причиной такого отношения к нему со стороны товарищей по революционной борьбе.
Для этого требовалось нечто более серьёзное.
И этим "серьёзным" были два фактора:
1. Особенности личности Троцкого, о которых многочисленные свидетели и очевидцы говорят, как о явном "бонапартизме", т.е. стремлении к единоличному лидерству.
2. Ещё более важное - "недостаток большевизма", неполная убеждённость Троцкого в основополагающих принципах Марксизма. "Другие взгляды" Троцкого! То, что прозорливый и чрезвычайно чуткий к таким вещам и наблюдательный Ленин феноменально точно охарактеризовал, как "прозападная социал-демократия" .
Однако, мнение Ленина о Tроцком не ограничивалось только одной этой характеристикой. Отлично зная Троцкого на протяжении многих лет и имея возможность наблюдать его "с близкого расстояния", Ленин очень точно отметил и ещё одну черту своего соратника. О ней он предельно ясно высказался в ходе знаменитого конфликта с Троцким вокруг газеты "Правда"в период 1911-1912 года.
Тогда, в письме Аксельроду, Троцкий назвал Ленина «паразитом».
B письме к Чхеидзе в 1913 году он пишет:
"И каким-то бессмысленным наваждением кажется дрянная склока, которую систематически разжигает сих дел мастер Ленин, этот профессиональный эксплуататор всякой отсталости в русском рабочем движении."
Далее Троцкий заметил, что «всё здание ленинизма в настоящее время построено на лжи и фальсификации и несет в себе ядовитое начало собственного разложения».
В свою очередь, Ленин назвал Троцкого «Иудушкой» в свой заметке с названием «О краске стыда у Иудушки Троцкого».
Он упрекает Троцкого в беспринципности, и «тушинских перелётах» из одной социал-демократической фракции в другую («Троцкий был в 1903 году меньшевиком, отошёл от меньшевиков в 1904 году, вернулся к меньшевикам в 1905 году…в 1906 году опять отошёл…»). Термин «тушинский перелёт» отсылает к перебежчикам, которые неоднократно «перелетали» из Москвы в Тушинский лагерь Лжедмитрия II и обратно в Смутное время.
Как отмечает Дмитрий Волкогонов, вплоть до 1917 года Ленин считал Троцкого «прозападным социал-демократом». В письме Инессе Арманд 19 февраля 1917 года Ленин высказывается о Троцком так:
«…приехал Троцкий [в Америку], и сей мерзавец сразу снюхался с правым крылом „Нового мира“ против левых цимервальдцев!! Так-то!! Вот так Троцкий!! Всегда равен себе = виляет, жульничает, позирует как левый, помогает правым, пока можно».
Справедливости ради, отметим, что и сам Троцкий охарактеризовaл себя вполне откровенно:
Hа "конференции межрайонцев" в мае 1917 года он заявил, что «Я называться большевиком не могу… Признания большевизма требовать от нас нельзя».
Тем не менее, для нас чрезвычайно важны здесь характеристики Троцкого, данные ему Лениным и выделенные жирным шрифтом! Очень скоро мы увидим, какое колоссальное значение они имеют в наших рассуждениях!
Мы говорили о блестящих талантах Троцкого - оратора, публициста, литератора, пропагандиста и т.д. Однако, любопытно здесь следующее обстоятельство.
Марксисм, особенно, революционный Марксизм, был в ту пору относительно новым делом и являлся теорий, по поводу которой спорили революционеры, выдвигая и обосновывая своё понимание тех или иных положений. Одним таким теоретиком был Г.В. Плеханов, другим - сам Ленин. Своё понимание Марксизма было и у Чернова, и у Мартова, и у многих других видных революционеров того времени. И это их понимание выражалось не только в теоретических спорах, но и в трудах, которые остались после них в истории российской революционной мысли.
Однако, никаких теоретических работ, посвящённых Марксизму, после Троцкого не осталось. И в теоретических дискуссиях, очень популярных в то время, он замечен не был. Да, Троцкий активно выступал на съездах и конференциях, талантливо, яростно защищал ту или иную точку зрения, то - меньшевистскую в 1905-1906 г.г, то позже большевистскую, ленинскую, но всё это были - чужие точки зрения. Взгляды той фракции, к которой примыкал сам Троцкий.
И это поволяет прдположить, что либо глубоким, внутренним, СОБСТВЕННЫМ пониманием Марксизма Троцкий не обладал вовсе, либо искусно скрывал это своё, личное понимание, маскируя его пламенной риторикой в контексте текущих взглядов, обсуждений и проблем.
Другим любопытным моментом является тот, что острейший конфликт с Лениным, о котором говорилось выше, имел место у Троцкого в то время, когда абсолютный авторитет Ленина, как единственного и непререкаемого лидера русских социал-демократов, ещё не был так очевиден, как накануне и сразу после революции.
Дело было в том, что в начале ХХ века в России только формировались контуры, основы той революционной организации, во главе которой встал Ленин годы спустя.
Это формирование происходило в тех самых теоретических дискуссиях и обсуждениях! Позиции меньшевиков были в то время сильны, за ними виделись реальные перспективы. И Троцкий стал преданным меньшевиком. Позже чаша склонилась к большевикам и Ленину. Троцкий стал ленинцем. Пытаясь безуспешно оспорить авторитет Ленина, Троцкий быстро осознал роль и влияние Ленина в партии и безоговорочно примкнул к Ленину. Из критика Ленина он стал преданным соратником и другом Ленина.
Практически, всё теоретическое наследие Троцкого относится к периоду, который наступил уже ПОСЛЕ революции 1917 года и касается тех явлений, которые сам Троцкий называет "обюрокрачиванием" революции и подмены, по его мнению, реальной власти пролетариата властью чиновников. По сути, это теоретическое наследие являлось жёсткой критикой Сталина и тех методов, с помощью которых он выстраивал СССР. Однако, во-первых, представляется необходимым сказать, что такая критика Троцкого была неискренней, даже если допустить, что он сам не понимал этого. Потому что "бюрократия", т.е. чиновничество, управляющее звено в системе государственного устройства, при всех своих недостатках, есть явление необходимое. Кто-то же должен осуществлять реальную ежденевную организационную работу! В противном случае государство исчезает и превращается в анархию, а анархистом Троцкий себя никогда не считал.
Во-вторых, говоря об истинных целях вообще любой революции, надо понимать, что что её главнейшей задачей является такая организация государства, при которой оно становится сильнее и богаче, а не слабее и беднее, чем было до революции! Невозможно, будучи в здравом уме, отрицать, что к 1940 году - году смерти Троцкого - СССР намного превосходил по подавляющему числу основных показателей Россию времён Николая Второго. И начавшаяся вскоре Вторая Мировая война это подтвердила. СССР стал мировой супердержавой. Так с чем именно боролся Троцкий?
Политическая "непоследовательность" Троцкого, его готовность переходить из лагеря в лагерь, его "приспособляемость" к внешним политическим условиям, которую можно было бы назвать мимикрией и которую точно разглядел и Ленин, и остальные убеждённые партийцы, в первую очередь Сталин, вовсе не были следствием недостаточной политической зрелости или недостаточной марксистской грамотности Троцкого. Дело было совсем в другом. В том, что, несмотря на всю марксистскую фразеологию, несмотря на всё своё красноречие и умение убеждать однопартийцев в полной справедливости главных выводов Марксизма, этот самый Марксизм не был для него тем, чем oн был для остальных его товарищей по Революции - устойчивым сложившимся мировоззрением!
Троцкому были внутренне чужды и принципы последовательной и методичной классовой борьбы, и жёсткая партийная дисциплина, которую требовал от своих сторонников Ленин, и самое главное - подчинение себя и своих желаний желаниям большинства. Убеждённый в своём личном вкладе в Революцию (который на самом деле имел место быть!), Троцкий, отдавший Революции много сил и энергии, теперь ждал, что Революция возместит ему его "расходы", воздаст ему по заслугам! Это означало, что и сам Марксизм, и Революцию Троцкий в глубине души использовал для самореализации и самоутверждения. Именно это лежало в основе того, что отмечалось многими его современниками и соратниками, как "бонапартизм", стремление к личной власти. И в среде самоотверженных и суровых фанатиков Революции такое отношение к общему делу естественно не могло вызвать ничего, кроме раздражения. Этот "бонапартизм" Троцкого мы сегодня назвали бы обыкновенным карьеризмом. Но тогда такое слово в применении к одному из наиболее заметных деятелей революционного процесса не могло придти в голову даже наиболее беспощадным критикам, правильно почувствовавшим его внутреннюю неискренность за каскадом революционных лозунгов и тезисов, на которые Троцкий был великий мастер.
Вероятно, читатель уже составил себе некоторое представление о личности Л.Д. Троцкого и теперь недоумевает, каким образом этот человек, обладая такими чертами личности и характера, вообще мог быть участником Революционных дел, членом Партии коммунистов да ещё и ближайшим соратником Ленина?
Ответ прост. Ленин был величайшим прагматиком, практиком и реалистом, оставаясь при этом безраздельно преданным Марксизму и пролетарской революции.
Именно с точки зрения "полезности" общему делу Ленин рассматривал людей, вовлечённых в процесс, который для самого Ленина был делом всей жизни.
Вот очень показательная цитата В. С. Войтинского:.
"Ленин неоднократно заявлял, что «партия не пансион для благородных девиц. Нельзя к оценке партийных работников подходить с узенькой меркой мещанской морали. Иной мерзавец может быть для нас именно тем полезен, что он мерзавец… У нас хозяйство большое, а в большом хозяйстве всякая дрянь пригодится».
Конечно, это не было сказано именно о Л.Д.Троцком.
Но эта фраза Ленина в полной мере отвечает на поставленный выше вопрос и заодно показывает, что Троцкий, который наверняка знал это выражение Ленина, понимал, что ему не на что особенно расчитывать и что внешне дружелюбное и даже ласковое временами отношение к нему Ленина ровным счётом ничего не означает.
По оценке В. М. Молотова, «Ленин… умел всех использовать — и большевика, и полубольшевика, и четвертьбольшевика, но только грамотного».
И, в заключение, ещё одно мнение о Троцком со стороны человека, который лично знал и самого Льва Давидовича, и многих его соратников по революционной борьбе тех лет
Луис Фишер (Louis Fischer), обозреватель The Nation:
"Критикуя людей, Троцкий был суровым и беспощадным.
Он [Троцкий] игнорировал психологию собеседника или не понимал ее. Он наступал на чужие мозоли — и, как он сам позднее признавал, тех, на чьи мозоли он успел наступить, методично привлекал на свою сторону Сталин. Троцкий не умел никому подчиняться — даже Ленину. Он отказывался быть вторым после Ленина и предпочитал для себя такое поле деятельности, где он мог быть первым. Он был сумасбродным и своевольным индивидуалистом. Его речи и статьи воодушевляли и увлекали, но в личных отношениях он был холоден. Люди тоже были с ним холодны. Даже дружелюбный и жизнерадостный Ленин не смог с ним сблизиться и в своих письмах обращался к нему как к «уважаемому товарищу», а не как к «дорогому товарищу». Чичерин в разговорах со мной называл Троцкого «примадонной»".
Вот таким был Л.Д. Троцкий накануне Революции и сразу после неё, в "Ленинский" период. О том, что происходило в "Сталинскую эпоху", мы узнаем в следующей главе.
И для того, чтобы предметно разобраться в сути всемирно известного конфликта между Сталиным и Троцким, чтобы показать, что в основе этого конфликта лежала не "борьба за власть", как часто пытаются представить это вульгарные и не чистые на руку историографы, а гораздо более глубокие, фундаментальные причины, нам придётся в следующей главе предпринять ещё один короткий экскурс в российскую историю.