Капитан уныло мерил шагами рубку звездолёта. Мириады звёзд беззастенчиво пялились на него сквозь прозрачный купол, заставляя его чувствовать себя букашкой под микроскопом. «Кстати, а что такое микроскоп?», - озадачился капитан. Последнее время он ловил себя на том, что употребляя в разговоре некоторые слова и термины, не мог вспомнить их значения. Свою забывчивость можно было списать на возраст, как-никак девятый десяток пошёл. Беспокоило другое. Его ближайшие помощники тоже страдали этой странной забывчивостью. Молодые офицеры так и вовсе предпочитали общаться жестами. Что в таком случае творилось на палубах заселённых колонистами, он боялся себе даже представить. «Полная деградация. Ну вот, опять! Что еще за деградация такая? - капитан в сердцах сплюнул, и воровато осмотрелся по сторонам, - нельзя на палубу плевать. А собственно, почему?». Каждый день он изводил себя подобными вопросами, на которые у него не было ответа.
Началось всё много столетий назад. Перенеся череду ужасающих по своим последствиям природных катаклизмов, вызванных ухудшающейся с каждым годом экологической обстановкой, человечество пришло к выводу, что так больше жить нельзя, а если быть предельно честными с собой – просто не получится.
Правительства всех стран свернули свои военные программы, умерив до минимума свои геополитические и экономические амбиции, и занялись проблемой спасения планеты. Признаться по правде, спасать уже было почти нечего. У Земли не хватало сил восстанавливать то, что бездумно уничтожали многомиллиардные полчища паразитов, именуемых людьми. Планета умирала. Учёные со всего мира стали работать над проектом создания межгалактического звездолёта, который бы смог доставить наиболее достойных представителей рода людского на планету, где они бы могли начать всё сначала. Усилиями передовых стран мира такой космический корабль, чуть больше, чем за пол столетия, был построен. Ему дали имя «Ной 1», намекая тем самым мировой общественности, что будут и следующие. О борт звездолёта по традиции разбили последнюю в мире бутылку настоящего шампанского.
После того, как отгремели праздничные торжества, налёт цивилизованности слетел с землян, как позолота с фальшивой монеты. Между странами началась нешуточная склока за квоты на места в звездолёте. Если с домашними животными всё было более менее ясно, то с нomo sapiens дела обстояли хуже некуда. Благо, к тому времени ядерное оружие было утилизировано, а армии исполняли преимущественно полицейские функции, иначе всемирная война, без сомнения, похоронила бы и звездолёт, и проект, и саму Землю. Временное Мировое правительство в одночасье превратилось в толпу скаредных торговцев, делящих барыши, в данном случае, процентное соотношение участников проекта в ограниченном количестве числа колонистов, которых смог бы вместить звездолёт. Землянам повезло, что «Ной» строился на территории огромного евразийского государства, а не на другом конце света. В противном случае результаты квотирования выглядели бы удручающе.
Декларирующуюся, как главное достижение человечества толерантность сдуло, словно осенние листья шквальным ветром, обнажив в остатке такую расовую нетерпимость, ксенофобию и гетеросексуальный шовинизм, что не случись очередной масштабной катастрофы, дело непременно закончилось всемирной поножовщиной.
Дрязги кое-как утряслись, и отобранных колонистов затолкали в звездолёт, к мирно дожидающимся их, сохранившим достоинство животным.
Экстренно, без излишней помпы, опасаясь террористического акта со стороны нашедших общий язык радикалов всех мастей, корабль вывели на орбиту, и запустили его в неизвестном направлении. Точнее сказать, о месте назначения и сроке прибытия знали «яйцеголовые», колдовавшие над проектом. Капитан и команда, а тем более пассажиры, оставались в отношении этого в полном неведении. Звездолёт был полностью автоматизирован, и задача экипажа состояла только в обслуживании оборудования. Колонисты же, как предполагалось, должны были всё время полёта самосовершенствоваться, выработать доктрину новой цивилизации, с учётом ошибок прежней, заниматься уходом за животными и сельскохозяйственными культурами, высаженными в специально оборудованных оранжереях.
Через несколько десятков лет стало ясно, что экспедиция не задалась. То ли шампанское не о тот борт разбили, то ли учёные не просчитали все возможные перипетии полёта. Словом всё пошло не так.
Сначала дотла сгорел модуль, в котором хранилась вся мировая библиотека. Через триста лет грамоту среди колонистов знали единицы. Да что там колонисты! Некоторые из старших офицеров экипажа с трудом читали по слогам. Попав в метеоритное облако, звездолёт потерял модуль со всевозможными цехами и мастерскими и грузовой отсек, со всем необходимым для жизни на новой планете оборудованием. В конец одичавшие ещё за пару сотен лет колонисты ударились во всяческие религиозные культы. На мостике поговаривали, что одетых в форму членов экипажа отождествляли с божествами. Находились и идолопоклонники. Одни из них поклонялись системе кондиционирования, а другие электрическому освещению и даже канализации.
Почитающие экипаж за живых богов были столь активны в проявлении своих чувств, что команда вынуждена была прекратить любого рода сношения со своими адептами, и намертво перекрыть входы в пассажирские отсеки, год от года уничтожая продукты из неприкосновенного запаса.
Век от века status quo оставалось неизменным. Экипаж следил за работой оборудования, правда, несение вахты приняло форму исполнения какого-то не-понятного, но необходимого ритуала. Колонисты продолжали дичать, сократив свой лексикон до нескольких десятков слов.
В рубке прозвучал мелодичный сигнал, и приятный женский голос сообщил, что звездолёт свою миссию выполнил. Меньше чем через сутки он приземлится на планете, пригодной для жизни. Команду просят не беспокоиться, так как, посадка произойдёт автоматически.
Капитан даже не сразу понял исторического величия момента, пробурчав: «Можно подумать, что здесь кто-нибудь знает, как это сделать вручную».
Потом, спохватившись, он подбежал к пульту управления, опустил титановые защитные створки с лобовых иллюминаторов корабля, и ахнул. Прямо по курсу в чёрном космическом вакууме висела голубая планета. Рядом с ней, освещённый яркой звездой, едва различимо двигался спутник. Планету окутывала атмосфера, с белыми полями облаков, сквозь которые виднелись океаны и очертания материков.
Залюбовавшись этим потрясающим зрелищем, капитан не заметил подошедшего старшего помощника.
- Тут вот что… Я какие-то значки срисовал с экрана. По-моему это… - старпом запнулся, подбирая слово, - координаты.
- Что? – капитан неохотно оторвался от созерцания планеты, - какие ещё ко-ординаты? Что это вообще такое, координаты?
- Не знаю, - честно признался старпом.
- Займитесь лучше делом. Подготовьте к высадке этих, кроманьонцев, то есть, я хотел сказать колонистов…
Старпом сделал ритуальный жест, и удалился.
«Что значит слово колонисты, - попытался вспомнить капитан, вышагивая по мостику, - а кроманьонцы?».