1. 1946 - 1991 год.
Развитой в промышленно-экономическом плане стране свойственно развиваться "наружу", во внешний мир. Это означает не только поиск стратегических геополитических партнёров, но часто преследует сyгубо утилитарные цели: поиск новых рынков сбыта своей продукции, поиск источников сырья, дешёвой рабочей силы, дешёвых или альтернативных технологий и т.д.. Чем более развита такая страна, тем активнее её внешнеполитические усилия.
Это было в полной мере характерно для политики США накануне Второй мировой войны. Относительно слабые позиции СССР не слишком препятствовали в то время внешнеполитическому авторитету Америки, Великобритании или Германии, уже бывших на тот момент достаточно сильными промышленно развитыми державами.
Советский Союз был слишком "замкнут сам на себя", слишком занят строительством нового общества и утверждением себя в мировом сообществе.
Однако Вторая Мировая Война спутала все карты.
Прежде всего, ещё в ходе войны наиболее наблюдательные запaдноевропейские и американские политики разглядели истинные масштабы экономических, образовательных и социальных преобразований в СССР, незаметно, но быстро сделавших традиционно отсталую Россию одним из ведущих мировых игроков.
Затем - невероятные, с точки зрения Запада, военные успехи СССР, практически в одиночку разгромившего Гитлеровскую Германию и вышедшего в качестве военной супердержавы к европейским границам в 1944 году.
И, наконец, освобождение восточной Европы, взятие Берлина и создание вокруг СССР санитарного кордона из освобождённых от немцев восточноевропейских государств, как законноe требованиe страны, понёсшей в войне колоссальные потери, образование на этом фоне содружества государств-союзников СССР, объединённых в альтернативный Западу военно-экономический Союз, - в течение нескольких лет всё это явилось потрясённому американскому и западноевропейскому миру в качестве естественного ограничителя его традиционной внешнeй экспансии.
Cамое главное и любопытное, что ни в моральном, ни в политическом, ни, тем более, в военном плане противостоять этому новому Союзу новых государств во главе с СССР было невозможно.
Политически, потому что его создание было абсолютно законным, более того, оно явилось естественным ответом на агрессию Германии и её сателлитов. А упрекать СССР в окружении себя странами-союзниками после того, как Советский Союз положил 28 миллионoв жизней своих соотечественников в процессе освобождения себя самого и этих стран, равно как и за стремление СССР cделать невозможной впредь военную агрессию против себя, было так же нелепо и аморально, как упрекать, например, Израиль в желании создать собственное государство после того, как 6 миллионов евреев погибли в ходе войны.
Пытаться перевести Вторую Мировую войну в войну против СССР и физически ликвидировать таким образом опасного соперника было ещё более невозможно.
Во-первых, потому что военная сила СССР, разбившего вдребезги Германию на глазах мирового сообщества, была необычайно велика.
Во-вторых, потому что общественное мнение внутри самих Западных стран было резко про-советским.
Советскому Союзу сочувствовали, во время вoйны ему помогали все, как могли, идеи социализма ещё не были скомпрометированы изнутри и извне.
В итоге Запад был вынужден согласиться на дальнейшее сосуществование по соседству с системой государств, противоположных ему по своему политическому знаку.
Хотя, как уже было сказано, наиболее внимательные и прозорливые политики по обе стороны Атлантики правильно угадали новый мировой тренд.
Историческая гегемония Запада в мире оказалась под угрозой. Так же, как и попытки поиска Западом политического и экономического подспорья за пределами своих традиционных территорий. Мир разделился надвое. Запaд был вынужден принять новые условия игры. Но смириться с таким ограничением своих устремлений он не мог. Это означало бы отказ от самой идеологии общества свободного предпринимательства, живущего прежде всего категориями максимальной прибыли, немыслимой в условиях сокращённого для манёвра геополитического пространства.
Поэтому новому сообществу новых государств на Востоке Европы закономерно была объявлена война. Но не горячая, а холодная. В Фултоне, в 1946 году.
Во главе кампании по дискредитации и последующей ликвидации СССР и соц. лагеря встала самая сильная держава Западного мира - Соединённые Штаты Америки.
С целью противодействия возможным военным вызовам со стороны СССР был создан блок НАТО.
Начались упорные, кропотливые и методичные действия по ослаблению противника с целью его последующего разрушения.
В общем, эти усилия сводились к к политике "мягкой силы" , блокированию любых внешнеполитических или экономических инициатив, исходивших "из-за железного занавеса", экономической блокаде и тщательно и осторожно замаскированной пропаганде.
К ней относились передачи на коротких волнах из США и Западной Европы, публикация на Западе статей и художественных произведений антисоветской направленности, ставящих целью легитимизацию трудов, считавшихся на родине их авторов маргинальными, присуждение этом авторам различных премий, включая самые высокие и престижные, организация выставок и экспозиций и многое другое, всё то, что одновременно романтизировало и развивало положительное отношение к Западным ценностям и компрометировало отечественные достижения. Паралллельно с этим осуществлялась экономическая блокада СССР. Целью было - вызвать массовое народное недовольство, которое могло привести к смене режима.
На Западе всячески стимулировались и поощрялись любые проявления несогласия с существовавшим в СССР режимом. Это поощрение, ошибочно принимавшееся советской аудиторией, очень далёкой от истинных целей этой политики, за искреннее, способствовало росту авторитета внутренней оппозиции. И вело к дальнейшему развитию критического отношения к устоям общества.
Параллельно с этим, населению Западных стран и прежде всего - населению США агрессивно внушались недостоверные представления об СССР, картина происходящего в действительности, подавалась Западной аудитории в намеренно искажённом, гротескном виде. Это делалось для того, чтобы сгладить, затушевать существовавшие в западном обществе симпатии и дружественность к СССР на фоне его Победы в войне. Так возникли и "русские варвары" в кино, и "русская жестокость и руское пьянство", и "русский примитивизм" в книгах и журнальных статьях и многое другое, чему постепенно начали верить обыватели, незнакомые с реальным положением дел.
Необходимо было подготовить общественное мнение своих стран, добиться того, чтобы оно более не препятствовало большой политике, обозначенной отныне, как "борьба с всемирным злом в лице коммунизма и СССР".
На дискредитацию советских внешнеполитических и внутренних инициатив работала вся пропагандистская машина Северной Америки, Азии и Западной Европы.
Но даже эти усилия оказались недостаточными.
И тогда вступил в дело более жёсткий сценарий противодействия:
С помощью соперничества в области обороны Союз предлагалось сильно разорить, а посредством намеренного понижения цен на нефть привести его к банкротству.
Эта стратегия оправдала себя.
Через 45 лет упорной борьбы, стоившей гигантских расходов самому Западу, стараниями более чем половины земного шара Конкурент был уничтожен. B 1991 году Союза не стало. Не стало и Варшавского договора. Руки западных лидеров оказались развязанными.
2. 1991 - 2001 год.
В те годы на Западе царила эйфория. Лидеры Европы и Америки источали улыбки и искреннее дружелюбие. Герой "Xолодной войны", её фактический руководитель и лидер Запада Президент США Рональд Рейган был возведён в ранг победителя и национального героя, его именем наперебой назывались мемориальные места, здания, политическиe и культурные центры и даже... атомный авианосец.
Р. Рейган был причислен к сонму великих американских лидеров всех времён.
Путь в безоблачное будущее казался открытым и был ничем не омрачён. По крайней мере, всем именно так и казалось.
Трудно и даже наивно было бы упрекать консервативные американские и западноевропейские политические круги в непонимании законов материалистической диалектики, поскольку именно с этой самой диалектикой, материализованной в виде Советского Союза, они как раз самозабвенно боролись в течение долгих десятилетий.
Хотя, даже если и предположить невозможное, а именно, что Марксовы законы развития общества были известны Западным руководителям, то всё равно надо признать, что этим знанием они пренебрегли бы в пылу отчаянной политической борьбы.
Как бы то ни было, но случилось то, что случилось: Запад выиграл холодную войну у Советского Союза и...проиграл её сам себе.
Эта мысль нуждается в дополнительных пояснениях.
Дело в том, что, как и всё на свете, роль Советского Союза во главе содружества социалистических стран и Организации стран - участниц Варшавского Договора имела свою оборотную сторону, была двоякой, диалeктически являясь по отношению к Западному миру не только "отрицательной", но и"положительной", сдерживающей.
Это, например, означает, что в период расцвета советского блока такие западные внешнеполитические инициативы, как югославская, афганская, иракская, сирийская кампании, равно как и череда т.н. "арабских революций" недавнего прошлого были бы просто невозможны. Большинство этих стран либо были частью Восточного блока, либо непосредственно к нему примыкали, находились в поле его внешнеполитических интересов.
Да, этих войн не было бы, да, в ряде случаев Запад не достиг бы там поставленных целей, что, с его точки зрения было бы явлением негативным. Но, с другой точки зрения, война - дело чрезвычайно дорогое. Не берёмся здесь подсчитать стоимость всех военных и полувоенных кампаний, организованных западным сообществом на восточноевропейском или ближневосточном направлении. Забегая немного вперёд, oграничимся лишь иракской кампанией. Её стоимость бюджету США приблизительно оценивается в сумму, близкую к 2-м триллионам долларов. Понятно, что в случае существования СССР этой войны не могло быть, и следовательно, два триллиона долларов остались бы в казне США. Сегодня, в период бюджетного и долгового кризиса в Америке эти деньги были бы более, чем кстати.
Образно говоря, СССР играл в то время роль "левой руки" (или "правой"), которая периодически одёргивала правую (или левую, если угодно), не позволяя ей выходить из-под контроля.
Союз действовал в те годы, как своего рода рачительный супруг, не позволявший своей не в меру расточительной половине непомерные траты в модных магазинах.
Именно в этом особенно наглядно проявилась оборотная сторона политики взаимного сдерживания, которая лежала в основе взаимоотношений Запада и Востока.
Но после 1991 года ни Союза ССР, ни варшавского блока уже не было на карте, Западная экспансия не была ничем ограничена и, будучи фактически предоставлена сама себе, совершила всё то, о чём выше шла речь.
Самой наглядной иллюстрацией к сказанному служит вот эта простая диаграмма, показывающая состояние роста американской экономики и государственного долга США.
За 23 года, с 1968 года по 1991 год - год распада СССР, американская экономика выросла почти в 7 раз или почти на 700% (!), при этом государственный долг США за это же время увеличился на 18%.
За 23 года, с 1991 года по 2014 год эта экономика выросла менее, чем в три раза, на 300%, а государственный долг вырос на 44%, т.е. чуть менше, чем в три раза по сравнению с тем же 23-летним периодом.
Процентное соотношение
Год: Размер гос.долга: ВВП (GDP): гос.долга к ВВП (GDP):
1968 $369 $952 39%
1991 $3,598 $6,218 58%
2014 $17,794 $17,522 102%
Выше мы говорили, что предшествующее десятилетие в США было спокойным и безмятежным. Оно на самом деле было таковым. Но лишь внешне. Внутри политических элит разгорались нешуточные страсти.
B качестве самостоятельной и монопольной политической силы к власти прорывалось движение американского неоконсерватизма. Подробнее о нём чуть позже, а здесь коротко перечислим причины, которые вызвали к активной политической роли эту философию американского политического истеблишмента.
Одним из главнейших доводов в пользу неоконсерватизма являлась та самая победа в холодной войне, показавшая Америке, что последовательная, жёстко непримиримая линия по отношению к политическим противникам может быть вполне эффективной и потому требует признания, как состоявшаяся внешнеполитичская концепция. Если получилось с таким могучим врагом, как СССР, то тем более получится с любым другим. Какой бы наивной ни кажется сегодня такая линейная логика, надо признать, что в те годы основания для неё были самые убедительные.
Рональд Рейган был убеждённым антикоммунистом. Он не принадлежал к родовой аристократии, как Уинстон Черчилль или Маргарет Тетчер, но его взгляды, манера себя вести и внутренняя культура были настолько созвучны их взглядам, что Рейгана можно смело отнести к аристократии, для которой любое упоминание коммунизма или даже социализма былo совершенно нестерпимым. Интересно здесь то, что категорически отвергая Марксизм, Рейган, не осознавая этого, полностью подтверждал известный тезис Марксизма о классовой ненависти и фундаментальной непримиримости одного класса к другому. Но необходимо признать то, что в своём категорическом неприятии Советского Союза Рейган был абсолютно честен: Советская власть была полностью противоположна его политическим убеждениям, иными словами, Рональд Рейган был идейным противником Советской системы и никогда не скрывал этого, оставаясь именно таким в сознании и в памяти современников - харизматичным, упрямым, умным и непримиримым борцом с коммунизмом в любой его форме.
Он вызывал к себе огромную симпатию в США и уважение среди врагов. В нём предельно полно отразилась страна, которую он возглавлял 8 лет.
И этот ум, идейная непреклонность, блестящие ораторские способности и главное - осмысленность его политики, сделали его одним из наиболее выдающихся президентов в Истории США.
Эти слова не следует понимать, как похвалу, согласие или одобрение автором его президенства. Эти слова - мнение рядовых американцев и самых различных американских и мировых политических деятелей о президенте Рейгане, которое сегодня можно встретить в бесконечном числе американских или европейских публикаций, посвящённых ему и его времени.
Политика Р.Рейгана при всей её жёсткости и бескомпромиссности по отношению к СССР, была абсолютно логична, она полностью укладывалась в общую концепцию "Холодной войны" и преследовала реальные цели, била по конкретным "болевым точкам", существовавшим в отношениях между СССР и США. Иныи словами, эта политика была прагматичной, последовательной и очень точно выверенной. Оценивая многие шаги американской администрации тех лет, любой сторонний наблюдатель будет в состоянии проследить внутреннюю логику, промежуточные и конечные цели той политики, степень её соответствия политическим взглядам Западного сообщества.
В этом смысле политика Рейгана отличалась предельной рациональностью. "Рональд Рейган выиграл "Холодную войну", не сделав ни единого выстрела" - сказала о нём Маргарет Тетчер.
При этом надо отметить, что сам Рональд Рейган не был неоконсерватором в том смысле, в котором это политическое течение оформилось к сегодняшнему дню.
Рейган был слишком практически мыслящим и осторожным человеком, привыкшим просчитывать последствия своих шагов. При всей своей убеждённости в правоте консервативных принципов, Рональд Рейган никогда не пошёл бы на такое обострение, которое грозило бы Америке потерей политического имиджа и серьёзными осложнениями. Как известно, политика не оперирует соображениями морали. Политика - это искусство возможного, как говорил Бисмарк. Но даже при этом существуют некоторые границы, переступать которые без риска запачкаться самому и замарать репутацию своей страны, нельзя.
Для этого P.Рейган был "слишком" патриотом своей страны. События 11 сентября 2001 года просто невозможно представить в его эпоху. Они просто не могли бы случиться.
Но даже если бы они произошли - стал бы Рональд Рейган вводить войска в Ирак под насквозь надуманным предлогом? Остался бы он в Афганистане на 10 лет, не имея там ни чёткой программы действий, ни ясной и достижимой цели? Участвовал бы он в бомбардировках Ливии? В украинском путче? Рискнул бы он занять ту же позицию по отношению к Сирии, какую сегодня занимают неоконсервативные силы в Конгрессе? Позицию, которая, по сути, означает отстранение Асада руками ультра радикальных исламистских сил, и, в отстуствии внятной политической альтернативы, грозит превращением Сирии в террористическую анархию у самых границ Израиля - одного из ближайших союзников США на Ближнем Востоке?
Нет, Рейган никогда не поддержал бы такую линию в силу её абсолютной бессмысленности!
Все эти действия не были бы нужны Рейгану, они противоречили его политическому естеству.
В этой связи было бы очень уместным привести здесь некоторые цитаты из статьи "Рейган не был Неоконом", опубликованной на сайте американского Института Катона 1 февраля 2011 года. В статье Джина Хили (Gene Healy), в частности, говорится:
"Colin Dueck writes :...Reagan viewed the U.S. as a city on a hill, a “model to other countries,” not a crusader state with “an obligation to forcibly promote democracy overseas.”
"Колин Дюк: ...Рейган видел США, как "город на холме", как модель для подражания для других стран, а не как государство крестоносцев с "обязанностью насильно продвигать демократию за океаном."
"During his career, Ronald Reagan often employed the sort of confrontational rhetoric neoconservatives thrill to, but, as president, Reagan was no neocon — and be thankful for that.
In their 2004 book, America Alone: The Neoconservatives and the Global Order, Jonathan Clarke and Stefan Halper write that modern neocons have “attached a Reagan bumper sticker to their motorcade,” but they “ignore much of the substance: the intense arms control commitment, the summitry, the minimal use of direct American military power.”
Reagan had a genuine horror of nuclear weapons, and wanted them abolished. He called mutually assured destruction “the craziest thing I ever heard of.” His three military interventions — Grenada, Lebanon and Libya — were “limited operations of short duration,” and he carefully avoided direct confrontation with the Soviets.
This got Reagan into trouble with the neocons early on."
"В течение своей карьеры Роналд Рейган часто употреблял такую конфронтационную риторику, которая приводила в восторг неоконсерваторов, но, как президент, Рейган не был неоконом - и будьте благодарны [ему] за это!
В своей книге 2004 "Америка в одиночестве: Неоконсерватры и глобальный порядок" Джонатан Кларк и Стефан Халпер пишут, что современные неоконы "приклеили на бампер своего кортежа имя Рейгана", но "они игнорирут бОльшую часть существа дела: активный контроль в области вооружения, международные встречи, минимальное использование прямой Американской военной мощи."
Рейган по-настоящему боялся ядерного оружия и хотел его запрета. Он называл идею взаимного уничтожения "самой сумасшедшей вещью, которую я когда-нибудь слышал". Три его военных интервенции - Гренада, Ливан и Ливия - были "ограниченными оперециями короткой продолжительности", и он с осторожностью избегал прямой конфронтации с СССР.
И это привело его к проблемам с неоконсерваторами на самой ранней стадии [его политики]" ".
При всей своей радикальности и бескомпромиссности, Рейган оставался вменяемым и самое главное - договороспособным партнёром. Он был очень далёким от идей американского неоконсерватизма в духе Ирвинга и Уильяма Кристолa, или, тем более, Роберта Кагана, того неоконсерватизма, которой позже обрёл своё воплощение в фигурах Дика Чейни, Пола Вулфовица, Дональда Рамсфельда или Виктории Нуланд.
Поэтому неудивительно, что многие члены бывшей "команды Рональда Рейгана" относятся откровенно критически к политике неоконсерваторов, во многом разделяя и европейские и общемировые взгляды на её методы и суть, в первую очередь - Генри Киссинджер - выдающийся американский дипломат, живая легенда американской политики, бывший во времена Р.Рейгана членом его совета по международным делам.
Выверенная, осторожная и взвешенная политика администрации Р.Рейгана оказалась настолько эффективной, что и сменивший его республиканец Джордж Буш, и сменивший Буша демократ Билл Клинтон в целом продолжали ту же линию, что и их выдающийся предшественник.
Однако, если масштаб личности и авторитет Рейгана помогали ему противостоять неоконсервативному недовольству в своих рядах, то Джорджу Бушу-отцу его "нерешительность", по мнению неоконов, в ходе "Войны в заливе" 1991 года, когда мудрый Буш отказался брать штурмом Багдад и повесить Саддама Хусейна, что было навязчивой неоконсервативной идеей, стоилa президенту его кресла. Пробыв в Белом доме один срок, Буш уступил на выборах Биллу Клинтону.
(продолжение следует)