Васятка спал тревожно. Вечером он стащил отцовские часы и положил их на подоконник: очень боялся проспать. У него поутру важное дело: обещал он Мишке гостинца занести, а чтобы не получить хворостиной от матери за отлучку из дома, задумал встать раньше утренней дойки.
Боясь проспать спал в один глаз, поднимал вихрастую голову от подушки да поглядывал на часы, так и дремал вприглядку. Без четверти четыре соскользнул тихонечко с кровати, да как был, в рубашонке исподней прокрался в сени, тихонечко, босиком. Глаза привыкли к темноте, уже различили белый рушник возле ведра с водой. Вот за ведром, чтобы далеко не искать, и спрятал мальчик свой гостинец. Нащупал рукой, потянул тихонечко так и выкатился во двор. Времени-то совсем мало, надо успеть, чтобы его не хватились. Бегает Васятка быстро, только рубашонка немного мешает: отяжелела от росы и к ногам липнет. Но мальчонка на это внимания не обращает, всего главнее обещание выполнить, в свои восемь годков он это хорошо усвоил. Забежал на колхозный двор, отдышался немножко и опять тихим шагом: надо мимо Кузьмича проскользнуть. Только и скрипнула чуть отворенная дверь,как сразу пахнуло тяжело терпким, горячим духом коровника. Мальчик прошмыгнул в самый конец, где за перегородкой ждал его Мишка.
-- Мишка, Мишка- позвал Васятка.
В темноте шумно вздохнули, тяжело переступили и вот уже гладит Васяткина рука лобастую, с жесткими, упругими завитушками голову Мишки.
Нос у Мишки влажный и теплый, он аккуратно берет с руки кусочек ржаного хлеба и сочно поводя шершавым языком причмокивает от удовольствия.
-- Вот видишь- довольно разговаривает с быком мальчик-я же обещал тебя угостить!
В ответ снова в ладонь упирается бархатистая и влажная кожа и горячий воздух ноздрей согревает продрогшую руку.
-- Все-все- шепчет ему Васятка- побежал, а то мамка задаст!
Чувствовали его вихры непокорные трепку. Мать уже ждала его на крыльце.
Заметил ее возле калитки так и прирос к земле: ноги на трепку не идут. Но мама странно тихо сидит на крыльце, увидала его :
-- Опять к Мишке бегал, неугомонный- пробурчала она совсем не сердито и мальчонка понял, что гроза миновала.
-- Прости меня, мамочка- кинулся к ней, прижался к фартуку лицом-Обещал я ему! Гостинца принести обещал!
Удивленный, приподнял светящиеся от счастья глаза, а мать только легонько потрепала его за чуб:
-- Вот откуда у нас пацанятам спокойным расти?! Когда и деревню назвали под стать, все такие и живут шустрые да шебутные!
-- Так не поэтому же...-решил вставить слово сын, но мать прервала его:
-- Да знаю-знаю, иди уже, умен больно стал, всех поучает, молока попей, что-то мне неспокойно... тяжко что-то. Отцу часы-то верни, пока не осерчал- крикнула ему уже вдогонку.
Это было утро 22 июня 1941 года, последний гостинец в жизни Мишки и первые, горькие слезы в жизни мальчика Васи. А дальше эхом по Неупокоицам разнеслось слово «Война!», тревогой обнесло окрестности, напряглись души людей в ожидании горя и испытаний, да первым испытанием стал забой колхозного скота. Васятка бежал по дороге, взбивая пыль босыми ногами, размазывая со слезами ее грязными разводами по лицу:
-- Мишка, Мишка, как же так Мишку-то, за что?
Не успели родители, да разве можно ребенку объяснить, что любимец его и всей деревни - первая и необходимая жертва войны? Нет, не объяснишь. Стадо коров в колхозе не маленькое, забивали стреляя в голову из охотничьего ружья. Мишка ждал тревожно своей очереди: чувствовал смерть неминучую. Васятка стоял возле загона и ревел, уже не размазывая слезы. Сквозь пелену видел беспокойный танец быка, танец последних минут жизни. Потом Мишка остановился, словно задумался и медленно пошел к мальчику. Ткнул как всегда в ладошку теплым и влажным носом. Лизнул и снова побежал по загону. Шли за ним трое мужиков, опасались буйства, хоть и знали покладистый характер быка, но одно дело жизнь мирная, а другое, когда в воздухе смерть витает, а животные ведь все чувствуют. Мишка же пошел покорно, опустил к земле рога низко, черной шкурой подергивал тревожно и вздыхал. Кузьмич от нервов да жалости потерял последнего пыжа пока шел к быку. Мишка смотрел внимательно, прямо в глаза человеку с ружьем.
Неизвестно, как он почувствовал, что сейчас, именно сейчас дается ему шанс. Рванул крепкой шеей, мотнул головой, вырвал веревку из рук мужиков и побежал в лес. Васятка присел от радости видя нечаянное спасение любимца. Сельчане же даже вслед не побежали, стрелять больше нечем, а бежать смысла и вовсе нет. Вечером мальчик засыпал спокойно, радуясь, что избежал Мишка смерти. Тревожила его судьба колхозного любимца, он уже немножко понял за эти дни слово «Война», пока еще он не знал, что вернется в свою родную деревню Мишка в самом конце войны и приведет за собой двух коров. Как он жил в Тверских лесах все эти пять военных лет -неизвестно. Однако зла на людей, готовых убить его не держал и вернулся.