14.
Дни тренировок шли и шли. После каждого занятия я приносила домой мокрую футболку и новые боли в мышцах. Обнаруживались даже такие, о существовании которых я и не подозревала раньше.
Постепенно занимающихся в нашей группе становилось меньше. Кому-то надоедало, и они уходили в другие секции, кто-то просто не выдерживал физических нагрузок и переставал приходить на занятия. Оставшиеся сдружились, стали более дисциплинированными и выносливыми.
Помимо хороших отношений со всеми в группе, у меня появилось две подруги. Они были такими же упертыми и молчаливыми на тренировках, не жаловались на боль и усталость как другие девчонки. И за это я их очень уважала. Очень скоро мы с ними научились понимать друг друга без слов. А если и нужно было что-то сказать друг другу, то делали это без звука, читая по губам, но нам троим и так все было понятно. Это был ценный навык, ведь разговаривать и отвлекаться во время занятий было опасно. Заметьте, термин «нельзя», который был неоспорим еще в начале учебного года, сменился на «опасно». А что вы хотели? Мы были подростками, а нормальный подросток молчать полтора часа подряд физически не способен. К тому же, лишние 20 отжиманий нас уже не пугали. А срочно сообщить всем что-то очень забавное иногда так и распирало. Халтурить за спиной тренера у нас считалось особым мастерством, в котором все мы успешно (а иногда и не очень) упражнялись.
Возможно, за все это время тренер тоже кое-чему научился. Например – читать наши мысли.
Заметив, что дисциплина возможно скоро пошатнется, он решил сменить тактику.
В один прекрасный день… (именно с такой или подобной фразы во всех «крутых» книжках начинаются печальные события в жизни ее героев)… так вот, это случилось в один прекрасный день, в самом разгаре тренировки, когда вместе с нами занимались двое старших ребят из августовской группы. Такое случалось время от времени, видимо им требовались дополнительные занятия, или они не могли прийти на тренировку в свое время, или им просто было скучно дома и они приходили позаниматься в свое свободное время. И конечно всегда мы смотрели на них с восхищением. Когда они занимались вместе с нами, каждый из группы старался «не упасть в грязь лицом» и выкладывался на максимум. Они своим примером научили нас не жалеть себя во время выполнения сложных упражнений. Мы видели, как тяжело даются им сложные связки или многочисленные силовые упражнения. Ни один из них не ныл и не халтурил. Они просто шли и делали то, что требовалось. И ни разу ни один из них не ушел после тренировки из зала в сухой футболке и без одышки. И мы видели, какой ценой дается это мастерство. Да, они любили пошутить, иногда над нами, нам это тоже очень нравилось, но никогда они не «попадались» на этом деле тренеру. Для нас это были реальные герои, которые могут все, к которым можно подойти за советом и помощью. Которые никогда не обижали нас.
И вот это случилось. Все мы отрабатывали удары руками в стойке лучника. Потом блоки в стойке лучника. Потом удары в стойке всадника. Потом блоки в стойке всадника. Потом связки из блоков и ударов в этих стойках. Это были многократные скучные повторения. Практически у всех все получалось отлично, поэтому и было так скучно. Руки и ноги двигались машинально, и нужно было только терпеливо повторять одно и то же много раз под счет тренера. Старшие мальчишки как никто понимали, что мы уже почти засыпаем от скуки. Халтурить и баловаться при них мы себе не позволяли, они ведь были нашими кумирами. Тогда они начали переглядываться, когда тренер отворачивался в нашу сторону. Да, беззвучный режим общения был не только у нас с подругами. Заметив это, мы оживились. Всем было понятно, что они что-то задумали. Скуку как рукой сняло. Все ждали, что же будет. И вот, когда тренер в очередной раз повернулся к ним спиной чтобы наблюдать за нами, они разыграли целый спектакль! Все происходило очень быстро, и мы смотрели на них во все глаза. Первый повернулся к нам лицом в искаженно неправильной стойке лучника, а второй стал изображать тренера, как он подходит к первому, беззвучно ругается на него и начинает правильно поворачивать ему ноги и руки, но у того все выходит не так как надо. Действие длилось секунд пятнадцать. Мы умирали от смеха, изо всех сил пытаясь сдержать его и не шуметь.
Обычно тренер двигался по залу не спеша, но сейчас он резко повернулся. Парни рванули на свои места… и чуть-чуть не успели. Они попались.
Честно говоря, мы готовы были в тот момент отжиматься за них и сто раз! Но все вышло по-другому. Мы уже не думали о стойках и приемах, делали их как попало. У всех были улыбки до ушей. Продолжать было бессмысленно.
Тренер дал команду всем сесть на пол. Потом подозвал к себе тех двоих старших парней и с серьезным видом тихо сказал им – «Вы сорвали тренировку». Парни опустили головы и молча смотрели в пол. Впервые мы видели, как их ругают. В зале стало очень тихо. Нам уже было не до смеха. Повисла пауза. Тренер стоял и смотрел им в глаза, а им было стыдно поднять их. Эта немая пауза была хуже, чем любые обвинительные слова. Наконец тренер повернулся к ним боком и тихо сказал – «К стенке». А сам пошел в нашу сторону. Что это означало, мы еще не знали, но они хорошо понимали, о чем идет речь. Направляясь в сторону стены, они на секунду изобразили комические страдальческие маски, чем спровоцировали новую бурю нашего смеха.
Не обратив на это внимания, тренер дал нам задание на растяжку. Пока мы самостоятельно делали упражнения, пытаясь сесть на шпагаты и сделать складку, он стоял рядом с ними.
А парни, вытянув руки вперед и прислонившись спиной к стене, стояли в низкой стойке всадника.
Видя эту картину и понимая, что пока тренер там, им нельзя опустить даже руки, мы молча сочувствовали им. Время шло. По лбу и щекам парней поползли капельки пота, все больше и больше. Тренер стоял рядом с ними и оттуда давал нам указания менять упражнения. Изредка он, молча и аккуратно поднимал им руки на прежнюю высоту. Когда мы уже слышали их глубокое дыхание, а пот ручейками стекал на футболки, нам стало их так жалко, что мы уже готовы были сами занять их место, лишь бы только их отпустили. Заметив, что мы опять отвлекаемся от упражнений, тренер пошел к нам. И пока он помогал нам с растяжкой, парни могли облегчить себе наказание, уперев руки в колени и давая мышцам ног немного передохнуть.
Сейчас мне кажется, что он намеренно отошел от них, позволив отдышаться тайком у себя за спиной. Мы еще не знали, каково это, стоять там у стенки. Но вероятно по его расчетам, длительность такого тяжелого наказания должна была нас напугать. Он все правильно рассчитал. Испугались мы не на шутку. Ведь вместо отжиманий перед нами встала еще одна реальная угроза. И первым испытать ее на себе никто не хотел.
Отпустив нас на перерыв, тренер вернулся к парням. Те послушно стояли, хотя по всему было видно, как нелегко им это дается. Их руки и ноги дрожали, футболки были совершенно мокрыми. Заметив, что их стойка стала выше, чем положено, тренер положил ладони рук им на головы и опустил их обратно вниз. Мы услышали двойное «ММММ…» и увидели, как их ноги затряслись еще сильнее, а глаза зажмурились. Тренер начал спокойно считать – «И,… эр,… сан,… сы,… ву,… лиу,… чи,… па,… диу,… ши». На последнем счете он убрал свои ладони, висевшие над их головами, и сказал – «Всё».
И они упали. И вместе с ними у каждого из нас как будто камень с души упал. Мы сразу повеселели. Заканчивали тренировку все в хорошем настроении, но никто из нас даже пискнуть уже не смел. Мы доделывали то, что не успели – отработку стоек с ударами и блоками. Тренер, как и всегда, стоял перед нами в своих офигенно безупречных стойках, и вместе с нами под счет делал удары и блоки руками. Внимательно глядя на все его движения, я вдруг заметила насколько большие и крепкие мышцы у него на ногах. Он занимался в широких штанах от кимоно из плотной ткани, но когда вставал в низкую стойку, ткань облегала его ногу сверху, показывая массивный рельеф мышц. «Интересно, а приходилось ли ему так стоять у стенки? И если да, то за что?» - подумала я - «Да сто пудово приходилось! Ни за что не поверю, что за все годы тренировок он ни разу не нарушил ни одного правила!» Эти мысли зажгли мои глаза хитрой улыбкой. Хорошо, что мое место было далеко и он этого не заметил.
Упражнений оставалось доделать не много. Минут через пять к нам присоединились и те два старших парня. Они подошли ко мне в последний ряд, заняли свободные места и стали заниматься как будто ничего и не случилось. Я посмотрела на них тайком и молча кивнула, что означало – «ну как вы?» Один из них это заметил, улыбнулся и подмигнул мне, что могло означать – «все нормально, еще не такое бывало». А я подумала – «Они офигительно крутые!»
Сразу после занятия тренер пошел в кабинет к начальству по своим делам, а нам разрешил остаться в зале и немного поиграть. Но вместо игры мы собрались кучкой и обсуждали мои предположения. Тема вызывала неподдельный интерес и забавляла всех.
- Да, мышцы у него железобетонные! – заявил один из ребят.
- Таких мышц без тренировок явно не будет, - согласился с ним один из старших.
- Это ж сколько надо в стойке стоять, чтобы так их накачать?! – выдал кто-то задумчиво.
- Да он сто пудово на каждой тренировке «косячил»! – заявила весело я, и все рассмеялись.
Других предположений не последовало, все смеялись над обсуждаемой темой. В это время из двери ведущей в фойе вышел тренер, он сказал что тренировка закончена и все стали выходить из зала. Я никогда не спешила покидать зал и как обычно выходила из него в числе последних, повторяя про себя свою ежедневную «мантру» - «Спасибо. Спасибо вам тренер за наши тренировки. Спасибо за то, что возитесь с нами…» Проходя мимо него, я заметила, что он задумчиво смотрит в пол, его глаза хитро улыбаются, а края ушей стали красные. «Он слышал наш разговор…» - мелькнуло у меня в голове. В этот момент он резко повернул голову и посмотрел мне в глаза.
Вот именно за его способность в нужную секунду поворачиваться, мы были уверены, что он читает наши мысли!
Я быстро отвела взгляд и убежала в раздевалку.
Выходя с подругами из ДК и направляясь к остановке, мы заметили, как перед нами в том же направлении идут те двое старших ребят и тренер. Они что-то весело обсуждали, тренер им что-то объяснял и смеялся. Как будто ничего и не произошло пол часа назад. Он уже давно простил им сорванный процесс тренировки, а они не обижались на него за «стенку». И судя по всему, они обсуждали какой-то новый стиль УШУ, и собирались разбирать новый комплекс на следующем занятии.
По нашим наблюдениям, огромное число взрослых просто зацикливалось на обидах. Даже если уже все исправили. Даже если все кто надо перед ними извинились. Они все-равно бесконечно долго вспоминали все это. Зачем?! Это и удивляло и бесило нас подростков. Наш жизненный ритм отличался от взрослого. Мы жили здесь и сейчас, мало задумываясь о том что было и о том что будет. На это не было времени, мы жадно глотали эту жизнь огромными глотками, и все наши мысли занимали только «здесь и сейчас». Мы каждый день, каждую минуту обижались друг на друга, потом прощали, мирились и думали вместе что сделаем сейчас. Весь мир подростков живет «сейчас». Взрослые вчерашние обиды возвращали наши мысли на сотни минут назад и это утомляло. Как будто ты бежишь на дальнюю дистанцию, а кто-то все время тебе говорит – «вернись на 5 километров назад, там ты заступил за черту». И хочется иногда закричать в ответ - «Что?! Вы с ума сошли! Это было 5 километров назад!» А ты просто бежишь, и пытаешься получить от жизни все самое интересное, что можешь взять в предложенных обстоятельствах. Только вперед! Ты хочешь всё! Ты жаждешь развития, всего нового. И когда встречаешь нудных взрослых, которые тебя постоянно тормозят и возвращают, ты понимаешь, что уже не можешь так бежать, как мог. Тебе уже не нужно всё, достаточно лишь чего-нибудь. А они все тормозят и возвращают тебя. И вот в итоге, стоит перед взрослым подросток, которому уже не надо ничего. Он уже никуда не хочет бежать. Зачем? Ведь если не бежать, то и за черту не заступишь… и возвращаться не надо будет. И никто не будет тебя ни в чем упрекать. А самое интересное, что добившись такого результата, тот же самый взрослый начинает удивляться – «Почему тебе ничего не интересно? Почему ты ничего не хочешь?» И их заключительный «коронный» вопрос – «Как ты будешь жить дальше?!» И представив себя на месте такого бедного подростка хочется ответить –«Буду жить так, как ТЫ научил меня: постоянно оглядываться на вчерашний день и не спешить в завтрашний. Ни к чему не стремиться, чтобы не дай бог не сделать ошибку.»
И такие взрослые в большинстве своем нас окружали, почти все учителя школы были именно такими.
Но только не наш тренер! Он никогда не вспоминал нам наши провинности. Он не «тормозил» нас, предпочитая обсуждать либо только что произошедшее, либо говорить с нами о предстоящих трудных и интересных тренировках. И за эту способность прощать мы любили его еще сильнее.
15.
Вероятно, для приличия, надо сказать несколько слов и о школе.
Там было скучно.
Время от времени меня развлекали только уроки физики. Не знаю по какой причине, но заучивание физических формул давалось мне достаточно легко. Я знала их все (разумеется все – в пределах школьной программы). А с этого учебного года, помимо заучивания текстов теории, мы стали постоянно решать задачи, используя формулы. Алгоритм их решения был всегда один: дано / формула / решение / ответ. Напомню, что учитель физики, как и прежде, держал всех учеников школы в страхе. О нем всегда ходили какие-то ужасные легенды. Хотя я из собственного опыта знала, что они могли быть сильно преувеличены. Но «двоек» никто не отменял, а договориться с ним о пересдаче было практически невозможно. Поэтому, когда он четко и терпеливо объяснял механизмы решения физических задач, мой инстинкт самосохранения включался на максимум, и память записывала все сказанное.
С задачами я справлялась довольно хорошо. И это со временем тоже стало скучно. Я искала способ как развлечься. И вот решила, что было бы весело решить очередную задачу быстрее всех в классе. Собственно это было больше соревнование между мной и еще двумя – тремя самыми сообразительными ребятами. Все остальные либо не правильно решали, либо списывали у них. Здорово!
Начался очередной урок физики. С утра меня уже отчитали за невыученный урок истории и отправили к доске исправлять «тройку» на алгебре (которую я так и не исправила). Как вы понимаете, учеба по другим предметам не вдохновляла меня вообще. Но вот начался урок, который вселял в меня надежду на гонку и финишную ленточку. Итак, на старт, внимание, марш! Ручка быстро заскрипела по тетрадному листу. Правильное оформление в тетради даже не обсуждалось. Дано записано. Черта. Формулы … думаю, вот эти подойдут! Черта. Решение. Ответ… Почему ответ получается дробный???! Я зависла. Мысленно быстро проверяла задачу… все так. Тогда я машинально подняла руку, не отрывая глаз от задачи. Мы так всегда делали на уроках алгебры и геометрии, если сомневались в правильности своего решения. Но не на физике! Когда я сообразила, что рука моя вверху, было уже поздно, учитель ее уже заметил.
-Что? Решила? – спросил он строго и немного удивленно.
Комок застрял у меня в горле, признаться в том, что я не знаю правильное ли решение я не могла, поэтому просто кивнула… и будь что будет.
- Давай сюда тетрадку, проверю.
Я взяла тетрадь и пошла к кафедре, мысленно ругая себя - «Ну вот, сейчас мне влепят «двойку». На ровном месте так попасть! Ну да ладно, не убьет же он меня.»
Вы скажете, что я повторяюсь… но именно с такой мыслью я чаще всего и подходила к этому человеку.
Пока Он проверял решение, я старалась ни о чем не думать. Потом он отдал тетрадь и сказал –
- Хорошо, садись.
- Правильно? – вырвалось негромко у меня с явным удивлением.
- А ты что, шла ко мне и не знала правильно или нет? – возмущенно удивился Он, разворачиваясь на стуле ко мне в пол оборота.
- Ну… я сомневалась. Там ответ дробный получился, хотя в решении я была уверена.
- В этом случае вид ответа не имеет значения. Решила правильно. Иди.
Внутренне я ликовала, и довольная шла обратно за парту. Но вдогонку услышала строгое –
- Будешь мне показывать решение всех сегодняшних задач.
Класс конечно же наблюдал за нашим диалогом. Вообще любое Его слово слышали все и всегда в классе. Опасно было не слышать. После последней фразы все посмотрели на меня, как будто мне предстояло сделать сальто в десять оборотов. Решить ВСЕ задачи правильно казалось маловероятным. А вот получить «двойку» за каждое неправильное решение – очень даже было возможно.
Когда я села за парту, в памяти всплыла фраза, сказанная Им еще в прошлом учебном году – «нужно уметь «держать удар». Наступило внутреннее спокойствие. Мысли мои теперь занимали только задачи и их решение.
Каждый раз, когда я подходила к кафедре с тетрадкой, глаза всего класса устремлялись в нашу сторону. Все ждали, что Он скажет. Каждый раз Он говорил – «Хорошо, садись». Что означало это «хорошо» я не знала… может быть для Него оно было как «хорошо, неправильно, делай еще». И я шла решать следующую задачу. Без эмоций. Как бегун на середине дистанции. Я просто думала о решении, старалась сделать все быстро, получала ответ и, поднимая руку, шла к кафедре, не дожидаясь пока меня позовут. Каждый раз Он говорил – «Хорошо, садись».
Урок закончился.
- Сома, подойди с дневником – строго сказал Он.
Все быстро собирали свои сумки, шушукаясь и ожидая Его вердикта.
Услышав тон Его голоса, я без энтузиазма взяла дневник и подошла. Кафедра была большой, и увидеть, что Он там писал, было сложно. Он отдал мне закрытый дневник и, не обращая на меня внимания, принялся заполнять классный журнал. Я решила, что открою дневник позже. Если бы там было пять «двоек» я бы точно заплакала, а делать это при Нем не входило в мои планы. Я вышла в коридор, там было пусто, все убежали в столовую на обед. У нас не было денег, и на обеды я не ходила. Решив, что сейчас подходящий момент ознакомиться с результатом, я уселась на подоконник и открыла дневник, готовая «держать удар». В графе «физика» в строчку были аккуратно вписаны цифры: 4,5,5,5,5, подпись. Мне хотелось кричать от радости! Такого чуда никогда не было в этом дневнике. Да и в дневниках любого ученика нашего класса тоже. Наученная тренировками УШУ с их многочисленными отжиманиями, сдерживать свои эмоции, я расплылась в улыбке и радовалась молча, сидя на подоконнике и держа дневник с «сокровищем» в руках. Из кабинета вышел учитель физики, Он закрыл кабинет на ключ и направился в сторону столовой. Заметив меня с улыбкой до ушей и дневником в руках, одиноко сидящую на подоконнике, Он подошел и сказал – «Четверка за неуверенность, а в общем, молодец». Говорил Он строго, но глаза Его улыбались. Проводив Его взглядом, я подумала – «Да, кто не рискует, тот не выигрывает!»
Я не буду рассказывать о фуроре, который произвели мои пятерки одной строкой, во всей школе. Их не обсуждал только ленивый. В моей памяти этот день остался как очередной урок умения «держать удар», который увенчался победой.
С той поры я прочно увлеклась игрой «кто быстрее решит задачу» на уроке физики. Позже эта игра увлекла меня и на геометрии.
А все остальное в школе оставалось все так же скучно.
16.
Жизнь на тренировках проходила куда веселее!
Мы становились сильнее, наша техника улучшалась, наше знакомство превратилось в настоящую дружбу. А что может быть бесшабашней и непредсказуемей, чем пятнадцать друзей подростков, регулярно собирающихся вместе?! Что мы только ни творили!
В конце тренировок нам давали время поиграть. И мы придумывали веселые игры. Мы кидались тряпичными мячами, стараясь отбивать их не просто так, а ударами ног и рук. Мы учились вращать и перекидывать друг другу оружие (в основном шесты и нунчаки), и изображали бои. «Киношный» спарринг тоже был веселым развлечением, особенно бой в «замедленной съемке».
По выходным мы собирались всей толпой и просто шли гулять по городу.
В зале, где мы занимались, проходили и занятия других тренеров. Это не могло не вызвать нашего интереса. Подглядывать через щель двери из фойе за тренировками Айкидо было неинтересно, так как они очень напоминали наши собственные занятия. А вот занятия Карате сразу нас «зацепили». И случилось это не потому, что они как-то круто разбивали доски, или прыгали на метр вверх… нет, наши Каратисты этого не делали. Скорее всего потому, что не умели. Их занятия представлялись нам пародией на тренировки. Однажды их тренер заметил нас, подглядывающими под дверью, и пригласил присоединиться к его ребятам. Отказаться было бы не вежливо. Мы вошли в зал, скромно заняв последние ряды, осознавая, что впереди нас ждет долгая борьба со смехом. Каратисты были нашего возраста. Их тренер – невысокий и худощавый мужчина, довольно приветливый. Он пытался казаться строгим, но на наш взгляд, ему это совсем не удавалось.
Тренировка продолжалась. Мы попали на силовую часть, и тут особого интереса ничто не представляло. Сложность была лишь в том, что только что закончилась наша тренировка, и все мы были изрядно уставшие. Поэтому отжимались не так бодро и весело, как каратисты. И они это заметили. Нормативы силовой части были не больше, чем у нас, но вторую тренировку подряд выдерживать их было довольно хлопотно. А они скорее всего решили, что сильнее нас, и гордо поглядывали в нашу сторону время от времени. Закончилась силовая, началась растяжка. Нас удивило, что их тренер не может сесть ни на один шпагат… да и они тоже. Теперь мы, без труда сидя на шпагатах, гордо смотрели на их попытки повторить то же самое.
«1=1!» Это было необъявленное соревнование. Но и мы и они это понимали.
Наступило время веселья. То чего мы так ждали и боялись. Техника.
Когда их тренер начал показывать удары, встав в стойку, мы сначала не поверили своим глазам, и начали переглядываться. Увиденное напоминало нам нас самих в первый месяц занятий. Стойки были лишь намеком на привычные нам глубокие и четкие. Удары… это были удары? Мы стояли в недоумении, что нам делать. Каратешный тренер увидел наше замешательство и решил озвучить то, что надо делать. Добрая душа! Скомандовав – «Мабу!» он смешно присел, едва согнув ноги и оттопырив назад пятую точку.
Мы не сговариваясь, прыснули от смеха.
Потом заметили, что обидели его, и взяв себя в руки, стараясь не смеяться в слух, встали в настоящую стойку всадника.
Дальше он вел тренировку не улыбаясь, не глядя в нашу сторону. Хорошо, что он продолжал озвучивать названия стоек и ударов, иначе мы бы могли их просто не узнать. На фоне каратистов с их подобием техники мы выглядели как мастера.
«2=1!»
Мы честно сдерживали смех, стараясь не сорвать тренировку и не обидеть тренера. На моих глазах даже выступили слезы от напряжения в очередной раз. Странная тренировка. Все присутствующие очень ждали ее окончания.
После ее окончания в раздевалке у нас с каратистами состоялся разговор.
- Мы вас «сделали»! – весело сказал один из наших.
- С фигов? – удивленно парировали ему каратисты.
- Что это за стойки и удары? Вы сегодня первый день занимаетесь?
- Зато они крепче ваших, и в бою мы вас победим, не успеете вы встать с вашего «горшка» всадника!
- А вы нам ногой до живота то хотя бы достанете? – смеялись наши.
- Куда надо, туда и достанем! – не унимались каратисты.
- Поспорим! – Наши оживились, это был настоящий вызов.
- Легко! – каратисты тоже все подскочили на ноги.
Драться решили за домом культуры, когда тренера уйдут по домам.
Перед встречей мы со своими обсуждали предстоящую драку. Один из нас был более осведомлен о правилах карате. Выяснилось, что на их соревнованиях ударов в голову руками нет, поэтому на тренировках они не особо их отрабатывают. Вспомнив прошедшую тренировку в «тылу врага», мы кивнули – так и есть. По голове от них может прилететь только ногой… а их растяжка пока им этого не позволит. Так, за голову нам особо беспокоиться не стоит. А вот в корпус они бьют резко и сильно… теоретически. Будем иметь в виду. Все их движения резкие и короткие, с линии удара они почти не уходят, все удары встречают блоками. С таким мы точно столкнемся впервые. Про захваты и броски карате мы ничего не знали, на тренировке у них такого не было… но может только на этой не было. Подготовившись морально, мы ждали часа «икс». Видя наш боевой настрой, и сообразив, что это не просто болтовня, некоторые начали всех нас отговаривать идти туда. Мы кричали, что они – трУсы, а они, что мы – дураки.
- Даже если вы их побьете, они нажалуются своему тренеру, и тогда вам трындец! – настаивали они.
- Да что он нам сделает?! – уверенные в правильности своих действий отвечали мы.
- Он… он скажет нашему тренеру! – продолжали они.
Это был сильный ход. Мы даже чуть не отказались от задуманного.
- Мы договорились с ними, что тренера не узнают – уверенно сказали мы.
- Все равно кто-нибудь проболтается – не унимались они.
- Главное, вы сами не проболтайтесь! – уже спокойным голосом сказали мы.
17.
В назначенное время за ДК пришли не все. Каратистов было всего человек пять. Нас четверо. Но у них был один парень младше всех нас, и мы решили, что он драться не будет. Девчонка была только одна, я. И поначалу все тоже не хотели меня брать в драку. Но я обиделась и настояла на участии.
Сразу были оговорены правила, что деремся по-спортивному, раз спор вышел из-за этого. В голову бьем не кулаками, а ладонями, чтобы не оставлять синяков. Не кусаемся, не тыкаем пальцами в глаза, не бьем в пах. Сначала начали мальчишки посильнее, потом подключились все остальные. Дрались один на один по честному, никто не влезал в чужую драку. Мне достался тощий парень, и все мое внимание переключилось только на него. Он двигался на мой взгляд неуклюже. В моей голове была куча только что оговоренных правил и пока я разбиралась куда и чем ударить, он стукнул меня кулаком в левое плечо. Больно. В голове сразу прояснилось и я ответила ему пощечиной и ударом кулака в живот. Ему это явно не понравилось и он начал наступать, махая перед моим носом кулаками. Я едва успевала уворачиваться со словами – «Э! кулаками по лицу нельзя!» Но он не хотел меня слушать, след от моей ладони становился все ярче на его щеке. Видимо я перестаралась. Я практически убегала от него, время от времени блокируя удары. Было жалко бить его снова. В один момент я услышала вскрик, и на секунду оглянулась в сторону. Один из каратистов сидел на асфальте, держась за ногу, и не мог встать. Наш стоял рядом, готовый в любой момент продолжить. В этот момент мне прилетело ногой в живот! «Вот свинья! Девчонку ногой в живот?!» - я разозлилась. Сделав два шага назад, по моим расчетам, это было безопасное расстояние, я быстро отдышалась. Теперь мне было его совсем не жалко. Понеслось! Я пошла на него быстрыми поочередными ударами ног, шаг–удар, шаг-удар… первые два он успел заблокировать и отбил мои ноги, оставив на них синяки, но за следующими ударами он уже не успевал. Я била быстро и с разных сторон, на сколько позволяла моя фантазия меняла удары. Мая, мая, маваши, мая, урамаваши, маваши, мая … Пропустив один удар ногой в ухо, он уже только держал руки у головы и отступал. Все его «крутые» махи куда-то пропали. А я злая шла на него тараном, как по груше щелкая ударами ног. Это не были сильные удары «на вынос», они были техничны и напоминали те же пощечины. Меня остановили сзади схватив за плечи. Свои. Каратисты проиграли этот бой. Но все остались живы и здоровы. Запыхавшиеся мы сидели на асфальте недалеко друг от друга, потирали свои руки и ноги с синяками. Только у моего соперника были кровоподтеки на тыльных сторонах рук.
- Ладно, будем считать, что пока вы выиграли – сказали каратисты с одолжением.
- Мы выиграли – спокойно подтвердил один из наших, глядя на них.
Отряхнувшись и приведя себя в порядок, мы все пошли в сторону остановки. Ни у кого претензий и вопросов друг к другу не было.
18.
На следующий день синяки от драки на наших руках заметил тренер. Он решил, что мы заработали их на тренировке. И чтобы наши руки были не такими нежными, он стал уделять этому особое внимание. С того дня мы выучили комплекс парных упражнений для набивания рук и почти каждую тренировку делали его по многу раз. Теперь наши руки были одним сплошным синяком. Хорошо, что на улице уже было прохладно и их скрывали водолазки или куртки. Но это только сначала все выглядело так страшно. Буквально через месяц синяки начали исчезать, хотя комплекс мы делали регулярно. Как только руки перестали болеть, тренер дал команду так же набивать ноги. Это было хуже. Кости рук со всех сторон окружены мышцами. А вот голени преимущественно сзади. Мы стонали от боли и халтурили как могли. Видя эту массовую беду, тренер остановил задание.
- Хорошо, это будет вам домашним заданием – сказал он.
Общее настроение сразу поднялось. Мы ждали следующее задание, потирая голени.
- Это будет соревнование – сказал он, - участвуют все без исключения.
Мы переглянулись, соревнований на тренировке никогда еще не было, и мы не знали чего от этого события ждать. Тренер посмотрел на нас с загадочной улыбкой –
- Помнится, когда то вы хотели узнать, сколько времени я смогу простоять у стенки в мабу…
Мы оживились. Все тут же забыли про свои синяки. Но сразу все умолкли, как только он продолжил
- Так вот, соревноваться будут все. Выбирайте себе место у стенки. Я встану вот здесь. Кто дольше простоит – тот и выиграл. Кто упадет первым – отжимается 100 раз. Кто упадет вторым – 90 раз, и так далее. Всё по-честному. Надеюсь, трУсов нет?
Оживленно обсуждая условия соревнования, мы пошли выбирать места у стенки. Трусом себя никто не считал, встали все. Убедившись, что все готовы, тренер скомандовал – «Начали».
Ох. Как же это тяжело. Спина должна быть прямая и прижиматься к стене, бедра параллельно полу, руки выпрямлены вперед ладонями, как будто выполняют толчок. Сначала мы переглядывались, всем было интересно кто же упадет первым. Ноги уже начинали трястись от нагрузки у всех. Упали сразу четверо! Немного отдохнув они вышли в центр зала и стали отжиматься. Прошло совсем немного времени и упали еще двое, потом еще один… Дорога у всех была одна – в центр зала. Каждому тренер озвучивал число его отжиманий. Как заставить себя стоять, когда по ногам как будто поливают горячей водой?! Проигрывать очень не хотелось, хотя я отчетливо понимала, что с тренером соревноваться бесполезно. От боли у меня уже давно были зажмурены глаза, но мне вдруг стало любопытно посмотреть, как держится тренер. Приоткрыв один глаз я увидела, что он уже тоже очень устал. Вы представляете?! Этот железный человек с каменными мышцами тоже устал! Озвучивая число отжиманий следующему упавшему, он уже говорил глубоко дыша. Больше зажмуриваться я не стала, мне было интересно наблюдать, как он борется с собой. Мышцы моих ног практически онемели, и я не сразу заметила, как падаю вниз. Но это заметил он, глубоко вздохнув, сказал глядя на меня – «Пятьдесят». Я сидела на полу, разминая руками мышцы ног, пытаясь вернуть им чувствительность. Получалось плохо. Одна нога уже снова начала болеть от нагрузки, а вторая почему-то нет. Уже попадали все, у стенки остались только тренер и парень из старшей группы. Я боролась со второй ногой. Тренер это заметил и спросил что случилось. Я объяснила. Он сказал мне выпрямить полностью ногу и растирать ее ребрами ладоней. Я кое-как вытянула вперед ногу руками и попыталась выпрямить колено. И тут резкая боль миллионами иголочек вонзилась в нее! Как я кричала! Тренер бросился ко мне и начал быстро и сильно разминать мою ногу, вызывая этим еще бОльшую боль. «Терпи, терпи, сейчас все должно пройти» - говорил он продолжая свои действия. Я не знала, куда мне деться от этой адской боли, мои руки цеплялись за все, что попадалось и крепко сжимались в кулаки. И правда, очень скоро боль начала быстро уходить, я перестала кричать и глубоко и часто дышала. «У тебя свело мышцу» - сказал тренер, продолжая массировать ногу – «это большая мышца, поэтому и боль была сильная. Ты почему не упала раньше?» Я ничего не могла ответить, только часто дышала и смотрела на ногу. Приходя в себя, я заметила, что сжимаю левой рукой рукав его футболки… и руку. Разжав ладонь я почувствовала, как она устала сжимаясь в кулак.
- Боль отпустила? - спросил тренер остановившись.
- Вроде, да - Я кивнула.
Он встал и пошел к центру зала, поднимая рукав футболки, в который я вцепилась. На руке у него остались ярко красные пятна от моих пальцев.
- Ну и хорошо – сказал он, принимая упор лежа.
Заметив наши удивленные взгляды с немым вопросом, он ответил
- Я же проиграл – и начал отжиматься.
Тут я вспомнила, что тоже «задолжала» 50 отжиманий. Подошла к общей куче в центре зала и начала отжиматься. Все уже ушли в раздевалку, сделав свою норму, а я все еще отжималась. Чтобы нога опять не заболела, я положила ее на здоровую, и продолжала отрабатывать проигрыш, тяжело дыша. В зале стоял только тренер. Он терпеливо ждал меня, ничего не говоря. Я честно «вытянула» все 50, поднялась и пошла к двери, повторяя про себя свою ежедневную «мантру» - «Спасибо. Спасибо вам тренер…» Проходя мимо него я услышала –
- Почему ты не упала раньше? – своим обычным спокойным тоном спросил он.
- Но это же было соревнование - удивленно ответила я.
- Ты чувствовала, что ноги немеют и все равно продолжала стоять?
- Я думала это нормально… вы же стояли.
- Когда мышцы немеют это не нормально. Ты решила сравнить свою силу с моей?
- Нет…
- Ты боялась делать много отжиманий?
- Нет!
- Всегда нужно уметь оценивать свои шансы и возможные последствия. Упади ты раньше, сделала бы, например 70 отжиманий, и без лишних осложнений уже была бы в раздевалке со всеми остальными.
Я задумалась. Он был прав. Что я могла сказать ему в ответ? Я чувствовала себя виноватой, он проиграл из-за меня, спасал мою ногу, а я чуть не вырвала ему мышцу из руки! Куда мне провалиться от стыда?
- Спасибо – тихо сказала я, глядя виновато в пол, и быстро прошмыгнула в коридор.
19.
Сегодня будет нечто!
В зале, где мы обычно занимались, стояли телевизор и видеомагнитофон. Перед ними рядами были расставлены скамейки. Что это? Все весело галдели и ждали тренера. Он пришел с кассетами в руках. Мы расселись по местам, и стали себя вести максимально хорошо… насколько это было возможно кучке взбудораженных подростков.
Начался фильм. Это был учебный фильм о тренировках УШУ в спортзалах Китая!!! О чем там говорили, я конечно не помню, но то что показывали, осталось в памяти надолго. Группа ребят намного младше нас делала те же упражнения, которые были у нас на занятиях. Но делали они это настолько профессионально! Все до одного. При выполнении махов ногами их спина была идеально ровной, нога останавливалась над самой головой в вертикальном шпагате, и каждый шаг был одинаково хорош. Нам нравилось наблюдать за ними, удивляясь чистоте выполнения знакомых упражнений. Вот как все может быть на самом деле. Вот как оно должно быть! Это был замечательный пример идеальной тренировки. Нам теперь было к чему стремиться. И каждый для себя решил, что так оно и будет. Мы должны стать такими же… хотя, это сильно сказано. Мы должны стать похожими на них. Да.
Учебный фильм закончился, и тренер поменял кассету. Это был фильм с Брюсом Ли! Мы закричали от счастья! Но достаточно было одного его взгляда, чтобы мы успокоились, снова быстро заняли места на скамейках и терпеливо ждали начала фильма.
Я не буду подробно рассказывать, как мы смотрели этот фильм. Скажу только, что более беспокойных зрителей я не видела. Тренер ушел по своим делам, и нам была обеспечена полная свобода действий. Только мы и фильм. Мы ерзали на скамейках и подпрыгивали хором, когда шли сцены боев. Дружно кричали что-то главному герою, пытаясь подсказать, что ему следует делать, и куда не надо ходить… А когда закончилась кассета и тренер еще не вернулся, мы вскочили с мест, выбежали в центр зала и пытались повторить сцены боев, наиболее запомнившихся и эффектных.
Так прошло время этой тренировки. Мы шли домой совсем не уставшие, довольные до чертиков, под впечатлением от всего увиденного.
20.
На следующий день перед началом тренировки нас все еще «штормило» от эмоций вчерашних фильмов. Мы носились по залу, по фойе, изображая перед зеркалами коронный удар «маленького Дракона». И так увлеклись беготней, что даже не замечали времени. Тренировка уже должна была начаться, но никого не было, чтобы утихомирить и построить нас. Через какое-то время, немного устав, с небольшой радостной одышкой, мы собрались в зале на месте построения. И только сейчас заметили тренера. Он стоял у стенки напротив нас и ждал, когда мы успокоимся. Те, кто его заметили, стали одергивать остальных, они все еще шумели.
Бедный наш тренер! Мы довели его до того, что он даже повысил на нас голос. Через секунду наступила гробовая тишина. Это было ему совсем не свойственно, мы очень испугались. Что могло заставить его кричать на нас? Мы даже не понимали, что натворили… все вместе…или кто-то один?... но наверное, это было очень плохо. Все стояли в испуге, ожидая, что нас будут сейчас убивать.
Он дал команду построиться в линию, затем не спеша подошел. Медленным шагом он ходил мимо нас, заглядывая каждому в глаза. Он молчал, но мы видели, как вены на его висках вздулись, а зубы были крепко стиснуты. Господи, он собирал в себе силы, чтобы действительно нас не убить! Это продолжалось минут десять, но нам казалось, что прошла вечность. Наши нервы все больше натягивались как струна с каждым его шагом. Каждый из нас судорожно вспоминал, что же он мог натворить. Мы смотрели в пол и готовились к любому исходу событий.
Вдруг он повернулся к нам спиной и вышел из зала в полной тишине. Что это означало? До конца тренировки оставался еще почти целый час. Мы начали переглядываться. Кто-то решил выйти из строя и побегать, но его пинками быстро вернули обратно стоявшие рядом. На этот раз все было серьезно. Мы стояли так в большом зале, молча, глядя в пол. Долго. Ни у кого не было даже мысли просто взять и уйти. Все ждали тренера.
Прошел час. Он вернулся и сказал строгим голосом – «Тренировка окончена, можете идти». Но мы остались на своих местах. Никто не двинулся. Мы понимали, что где-то «накосячили» и серьезно. И то, что мы простояли целый час в этом воображаемом «углу», совсем не означало, что он нас простил. «Идите домой» - повторил он тем же тоном, - «сейчас придет другая группа», и ушел в тренерскую. Оттуда был только один выход – через зал. Мы решили стоять до конца, и будь что будет.
В зал вошли ребята из группы карате. Некоторых из них мы узнали. Заметив нас в таком положении, они оживились, стали подходить к нам и спрашивать – «Вы чего тут стоите?» Поняв, что отвечать мы не собираемся, и уходить тоже, они начали откровенно издеваться над нами. «Ой, а что случилось с такими «крутыми» ребятами? Папочка наказал?» - и волна смеха эхом разлилась по залу. Мы держались изо всех сил, чтобы не подбежать и не двинуть им. «Ой, как нам хочется драться… но что же скажет папочка?» - продолжали они, делая перерывы только на то, чтобы очередной раз просмеяться. Все они стояли лицом к нам и спиной к тренерской, и не заметили, как оттуда тихо вышли наши тренера и встали у стенки, наблюдая за происходящим. Мы, честно говоря, тоже не сразу их заметили, так как все смотрели в пол перед собой и старались не поднимать глаз на ребят каратистов, чтобы не сорваться. Нам было стыдно стоять тут, на чужой тренировке, мы краснели, но никто не пошевелился. Неужели нам нужно пройти через это унижение, чтобы тренер нас простил? «Что же вы натворили, если вас оставили тут стоять на весь день?» - продолжали они. Как бы мы сами хотели это знать! К одному из нашей четверки, участвовавшему в драке за ДК, подошел его соперник и вставил свою реплику – «Кого мы видим! Привет, Брюс Ли. Помнишь, как ты врезал мне в живот? Вот интересно, если я сейчас тебе так врежу, ты будешь и дальше молча стоять?» Его поддержал другой – «Конечно будет стоять. Иначе папочка накажет его еще сильнее.» Они снова громко дружно засмеялись, а первый подошел к нашему и сказал – «Вот сейчас и проверим…» - и изо всех сил ударил его кулаком в живот. В этот миг мы «расколдовались», повернув головы к согнувшемуся пополам мальчишке. «Наших бьют!» - раздался воинственный крик, и в ту же секунду мы летели с кулаками на каратистов. Начался реальный махач. Это не было похоже на драку за домом культуры. Тут правил не было. Они разозлили нас очень хорошо, и теперь получали результат.
Мы дрались, пока не устали от боли. Болело все – руки и ноги от блоков, кулаки некоторых были разбиты до крови, а одежда в красных пятнах. Синяки и ссадины на лицах, кому-то разбили нос… На одной моей щеке был синяк от кулака, от которого я не успела увернуться, а на другой широкие царапины от стенки, по которой я «проехала» получив толчок ногой в бок (как хорошо, что не все умеют правильно бить, подумала я тогда). И вся это пестрая компания по очереди замирала на своих местах, оборачиваясь в сторону двери.
Оба тренера стояли с серьезным видом, навалившись на стену спиной и сложив перед собой руки. По всему было видно, что стоят они тут уже давно. Мы не придумали ничего лучше, чем встать обратно в свою линию. Каратисты глядя на нас, сделали то же самое в другой части зала. Наступила тишина.
Выдержав немую паузу, наш тренер спросил у другого –
- И что будем с ними делать?
Тот пожал плечами и тоже молчал. Потом предложил -
- Может, всех на час в мабу?...
Наш задумался.
- Думаю, этого будет не достаточно… - он разглядывал нас, потом каратистов.
- Может, розги?... – перебирая варианты, предложил тот.
Мы вспыхнули. Сейчас нас точно убьют. Наш тренер продолжил –
- Нет, этого тоже не достаточно… - сказал он задумчиво.
Они говорили друг с другом на другой стороне зала, но каждое слово было отчетливо слышно, мы почти не дышали от волнения.
- Может, закроем их тут всех до вечера, пусть дерутся, раз им это так нравится?...
- Хороший вариант… - сказал наш тренер. Но заметив наши, ставшие вдруг довольными лица, изменил свою точку зрения – Хотя это тоже не годится.
Мы выдохнули. Последний вариант в качестве наказания нас устраивал больше всех предложенных. Ведь в этом бою у нас опять было преимущество.
- Давай отложим это до завтра – наконец сказал наш тренер другому, - за сутки можно придумать что делать дальше.
- А если завтра кто-то из них не придет на занятие? – заметил тот.
- Кто из них не придет завтра, может вообще больше не приходить. Зачем нам трУсы?
Это конец. Пути к отступлению отрезаны. Даже если тебе завтра наложат гипс или будет температура под 40, ты все равно обязан будешь прийти сюда.
Нас отпустили по домам.
Хорошо было то, что тренер заговорил. Пусть не с нами, но о нас. И хорошо было, что мы теперь знали, что вызвало у него такую реакцию. Правда, не понимали почему. По нашему мнению, раз нас тут учат драться, то мы и должны драться. Какой смысл учиться делать удары и защищаться, если в жизни это не применяешь. К тому же, мы победили. Уже два раза.
В раздевалке кто-то сразу сказал, что больше не вернется сюда, попрощался со всеми и ушел. Возможно, правильно сделал. Но для меня это был не вариант. Как показала недавняя тренировка с соревнованием и ее итоги, из двух зол нужно выбирать меньшее. Уйти отсюда навсегда – было большее из всех возможных зол в моем мире! За всеми переживаниями этого сумасшедшего дня, уходя из зала, я совершенно забыла про свою священную «мантру». Умываясь перед зеркалом в раздевалке, глядя на свою «боевую раскраску», я мысленно повторяла: «Спасибо! Спасибо вам, тренер! Спасибо за то, что возитесь с нами… бестолковыми. Спасибо за все, чему пытаетесь нас научить. Спасибо за то, что вы есть. И за это замечательное место. Спасибо!»
На сегодня все. До завтра есть передышка, а уж завтра будь что будет. Все уже случилось и ничего не изменить. Завтра намечается еще один урок по «умению держать удар». Надеюсь, не в буквальном смысле.
21.
На следующую тренировку не явилось несколько человек. Нас осталось 10. Всего 10! Ушли все девчонки кроме моих двух подруг. В них я и не сомневалась. И один парень. Но он вчера уходил, держась за руку, может перелом?.. Мы ждали в фойе, интересуясь друг у друга, есть ли у кого серьезные травмы после вчерашнего. Выяснилось, что уворачиваться от ударов мы все научились довольно хорошо, а каратисты еще не научились бить достаточно сильно и быстро, и поэтому травм не было, все обошлось синяками. Вошел тренер. Как обычно он взял ключи, и мы последовали за ним в раздевалки. У него было хорошее настроение, он как будто не злился на нас. И сегодня, учитывая что нам было обещано на тренировке, это было ОЧЕНЬ хорошее обстоятельство. Если честно, все уже устали бояться и ждать чего-то неизвестного. И надеялись, что сегодняшний день поставит на этом точку, что бы ни пришлось пережить.
Началась тренировка.
Пока все шло как обычно, бег, разминка. Началась силовая часть занятия. И вот тут мы почувствовали разницу с обычной тренировкой. Всегда каждый подход составлял 10 – 15 упражнений за раз. Сегодня «ставки» удвоились. Чтобы «помочь» нам вытянуть такую удвоенную нагрузку, тренер демонстративно взял в руки палку и ходил с ней по рядам во время занятия. Если в начале все справлялись с новыми нормативами, ближе к окончанию силовой части, после падения на пол нескольких человек, которых уже не держали руки, палка тренера громко и резко опустилась на пол рядом с одним из упавших. У всех сразу открылось «второе дыхание» и нормативы были доделаны. Растяжка тоже была агрессивнее, чем обычно. По времени она длилась дольше, плюс к этому тренер так же ходил по рядам со своей палкой, помогая нам «дотягивать» наши шпагаты и складки. Когда мы посчитали, что все самое сложное уже позади, то жестоко ошиблись. Техника. Наши любимые стойки. Нет, мы не вставали к стенке. Но мы стояли ОООООчень долго. С официальными и самовольными перерывами. Одновременно отрабатывая технику блоков и ударов руками. Получая по ногам резкие удары палкой, если стойка становилась выше, чем нужно. Обливаясь потом, но боясь показаться слабыми. Я уже чуть не плакала, получая пятый удар по ногам, когда моя стойка стала опять чуть выше положенного. Но закусывала губы и продолжала стоять, вкладывая всю свою злость в удары руками. То ли у всех были более сильные ноги, то ли тренер чаще поворачивался к ним спиной и они могли отдохнуть очередные несколько секунд. Но все стояли. А мои ноги опять начинали неметь. И я их выпрямила. Кровь снова побежала по венам и капиллярам как надо, теперь их точно уже не сведет. Я стояла, тяжело дыша, с подбородка падали капельки пота. Тренер вероятно решил, что я не заметила как он смотрит в мою сторону и направился прямиком ко мне. Я стояла на прямых ногах и только зажмурилась, когда он подошел совсем близко, приготовившись к очередному удару.
- В чем дело? – негромко спросил он.
- Все, - так же негромко ответила я, - это мой предел. Мышцы сводит намного больнее, чем это – сказала я, глядя на палку.
- Хорошо, - вдруг ответил он, - значит, ты чему-то научилась. Выбор есть всегда.
И пошел обратно.
В этот день мы не играли в конце тренировки, как обычно. Была дополнительная силовая. Точнее, дополнительная двойная силовая. Из зала мы выползали по стенке. В раздевалке тренер спросил нас –
- Ну что, сегодня есть еще желание с кем-нибудь подраться?
Сил у всех хватило только помотать головой. Думаю, он остался доволен.
Уже подходя к двери и открыв ее, тренер вдруг развернулся. Помедлив немного, он тихо спросил – «А кто тогда в первый раз победил? Вы или каратисты?»
Мы подняли на него взгляды. Сил у нас хватило только широко улыбнуться. Но он и так все понял. Улыбнувшись в ответ, он лишь сказал – «Драться… плохо». И ушел, закрыв за собой дверь.
Вы понимаете?! «Драться плохо»! Мы продолжали одеваться с улыбками до ушей. Да, именно «драться плохо», а не «драться нельзя»!!! Он наш человек!
***