— Дождь закончился… — тихий мягкий голос обволакивает теплом открытую веранду небольшого деревянного домика на окраине деревни, вызывая на юном лице непроизвольную счастливую улыбку.
— Ага… — десятилетний мальчик, даруя свободу рыжему хозяйскому коту, всматривается в выражение лица подруги, выискивая то, что известно, казалось, лишь ему одному. И обнаружив в карих глазах знакомый озорной огонёк, улыбается ещё шире, мысленно готовясь к очередной порции необузданного веселья.
— Бежим по лужам? — прищурившись девочка с наигранной серьёзностью цепляется взглядом в зелёные задорные глаза своего лучшего друга, одновременно затягивая резинки двух хвостиков, плотнее стягивая длинные русые волосы.
Кивая в знак согласия, мальчик принялся стягивать с себя резиновые сапоги, всё так же неизменно глупо улыбаясь в предвкушении. Пожалуй, это было его самое любимое занятие. Сразу же последовав его примеру, девочка лишь чудом сумела удержаться на одной ноге и не загреметь на грязный пол бабушкиной веранды.
Выпрямившись дети вышли во двор, ни капли не обращая внимания, что земля под ногами была довольно холодной.
— Давай бежать, будто за нами гонится привидение, будто здесь у нас большие неприятности, и лишь убежав далеко-далеко, мы сможем избавиться от них навсегда, — улыбнувшись в предвкушении, девочка поправила пояс на голубом сарафане, подол и рукава которого были обрамлены в такого же цвета игривые рюши. Подняв наивный детский взор на оранжевое, почти красное солнце, которое медленно, но безостановочно стремится скрыться за всё ещё облачным горизонтом, она звонко засмеялась и, как свободный шальной ветер, ринулась вперед, полностью отдаваясь ласковым рукам вечерней прохлады. — Бежим, Димка!
Незамедлительно подхватив настроение своей подруги, мальчик двинулся следом и с большим мальчишеским упорством старался обогнать шуструю девчонку. Трава вперемешку с холодной, липкой грязью противно щекотали босые ноги, но Дима не сдавался, и вот уже несколько секунд Маша провожает взглядом удаляющуюся спину своего лучшего друга.
— Кто последний к реке — тот жук! — показав девочке язык, мальчик ринулся вперёд, предвкушая вкус скорой победы.
— Эй! Так не честно! — хватая лёгкими воздух и заразительно смеясь, девочка бросилась вдогонку за скрывающимся в ярко-оранжевых вечерних лучах солнца парнем, не страшась даже грязных холодных луж.
***
— Сама виновата: не умеешь бегать — не берись! — с насмешкой наблюдая за надувшейся, как маленький воздушный шарик, подругой, мальчик откинулся на траву, совершенно не заботясь о белой рубашке, которая, наверняка, испачкается об мокрую траву. Жуя сорванный неподалёку колосок, Дима бросил взгляд на обиженную девочку и улыбнулся, протянув её мизинец. — Победила дружба, согласна?
И маленькая льдинка растаяла, приняв тёплую руку, а мир стал немного теплее. Пение голосистых птиц разносилось бурным потоком по округе, затмевая тихое журчание реки и шелест зелёной листвы. И вода неслась только вперёд, приятно радуя слух, а солнце, играя с её неспокойной поверхностью, уже готово было скрыться за горизонтом. Побежать бы следом за ним очень быстро, дабы догнать и разгадать его тайну, но сколько не пытайся, оно убегает быстрей. Поэтому остаётся только упиваться его красотой. Интересно, в этом мире всё прекрасное, родное и столь желанное так же недосягаемо, даже если можно рукой почувствовать его тепло?
— Что? — вздрогнув от прикосновения к своей ладони, Маша заинтересованно покосилась в сторону друга.
— Ты тёплая, как солнце, но я могу к тебе прикоснуться! — Дима и сам, наверное, изумился собственному открытию, ведь перед ним сидит некто, кто безгранично ему дорог, вот только он может сжать её руку.
Девочка отвернулась, о чём-то усиленно размышляя. Серьёзно так, совсем по-взрослому.
— Димка?
— М-м-м?
— Давай всегда будем дружить? — посмотрев на слегка озадаченное лицо мальчика, Маша улыбнулась.
— Но, мне же осенью снова домой… — Дима расстроено повесил нос.
— Дурак! Я имею ввиду будем встречаться каждое лето тут, в деревне, а когда вырастим, будем часто ездить друг к другу в гости!
— А-а-а… — мальчик заметно повеселел и мечтательно уставился на сумеречное небо, — обещаю! И ты обещай!
— Ага, обещаю! — и Маша звонко рассмеялась то ли от смущения, то ли от счастья, лишь крепко сжимая в ответ тёплую руку своего лучшего друга.
И всё пойдет своим чередом. Секунды и минуты развеются, пройдут года. Вереница серых дней захватит в огромный водоворот событий. Радостные моменты будут появляться и исчезать, как дождевые капли на летней траве, а мир вокруг становится всё более далёким и непостижимым. Закончится школа, потом институт, а после работа захлестнёт само существование в бесконечный круговорот серых будней. И в пятницу вечером, после тяжёлого трудового дня, ты, возможно, пойдёшь с друзьями выпить в какой-нибудь уютный ресторанчик и за столиком напротив встретишь свою такую родную и тёплую первую любовь. Возможно, она будет одна, скучающее помешивать рафинад в крепком кофе, может, в компании таких же коллег, промывать косточки зануде-начальнику, а может и вовсе со своей второй половинкой, восхищённо хлопая влюблёнными глазами, слушать очередной незамысловатый рассказ. И в сердце что-то кольнёт неожиданно больно и грубо — подойти бы. Но, а вдруг не поймёт или вовсе забыла? Но, а вдруг обрадуется, скажет, как сильно ждала! И ты в прострации собственных мыслей пытаешься откопать у себя хоть крохи той мальчишеской смелости, присутствующей в твоей жизни когда-то, но похороненной заживо под тяжёлым грузом стереотипов и жестких реалий. И ты смотришь на яркое тёплое солнце, неизменно далёкое и родное. И протянуть бы руку, касаясь заветных лучей, но ты неподвижен, боишься обжечься. Уйти бы. Исчезнуть. А впрочем.
— Уже поздно, бабушка будет ругаться… пошли, Димка? — поднявшись, Маша попыталась очистить испачканный подол своего сарафана, но безуспешно.
— Да… — покинув своё лежбище, мальчик поспешно догнал удаляющуюся фигуру своей подруги, беря ту за миниатюрную нежную руку.
Всё такую же тёплую и родную.