Мои три тысячи чертей
вразнос, вповалку, как придётся,
наотмашь бьют - наверняка,
чтоб превратить пустые бредни
во что-то большее, спиртное,
когда сам чёрт наперерез
спешит как бешеный обняться,
взаправду чувства приласкать
И так изысканно, гурманно,
как может сделать только он -
соблазн становится любовью,
любовь становится ничем.
Я приобщаюсь к естеству
и заодно к мобильной связи -
такие чистые знакомства,
такое грязное бельё...
Как наваждение, а с ним
подпольный, развращённый морок,
дистанция - на брудершафт,
чтобы впоследствии друг с другом
делиться фотками судьбы
(неполноценные обмены)
и тем, что теплится в заначке -
неприкасаемый запас
Мои три тысячи чертей -
нечистой рифмы порожденье,
желаний сумрачных, баталий,
совокупляющихся букв,
в которых женское-мужское
(лишь - имена, всё - имена)
так и останется снаружи
смотреть, как прячется внутри
И так ритмично, филигранно,
как может сделать только он -
любовь становится соблазном,
соблазн становится ничем
на покрывале жёлтых листьев,
упавших вовремя - свой срок!
Такие светлые мгновенья,
такая тёмная душа...
...