Я не могу описать тебя. Твою внешность волосы, глаза…Потому что не вижу ни внутренним ни наружным зрением…
А, брать внешность кого то, даже любимого мною и подставлять твою душу к внешности. Противно и низко.
Я могу описать тебя - ангела.
С нимбом над головой этим ореолом всепоглощающей любви и нежности. Лучистым светлым ликом и огромными белыми, пушистыми крыльями, прорастающими из спины.
Ты, будешь недоволен. Ухмыльнешься и скажешь:
-Девочка, у тебя плохо со зрением? Или ты не знаешь, как выглядят настоящие ангелы?
-Посмотри на меня:
-Лицо наполовину исполосовано шрамами… Крылья выдраны из спины льется, не переставая кровь. Алые ручьи бегут по рукам, груди, только шея каким-то чудом не залита кровью.
И где то под левой лопаткой нелепо трепыхается кровавое крыло…Оно просто никак не оторвется, а у меня не хватает сил оторвать его самому. Люди каждый день дергают меня за крыло, то поднимая его вверх, то резко кидая вниз, как ненужную часть тела своими словами…
Скоро оторвут и я даже на пару секунд не смогу зависнуть в воздухе над облаками, а будут прикован к земле как Прометей когда-то к горе…
Ноги посмотри…они все, кровоточат и в мелких ранах, я еле иду по дорогам миров, но это не самое страшное. Взгляни, на ступни они все в струпьях.
А, сердце? Оно стучит реже, чем у обычного человека, временами и совсем останавливается, остановка сердца происходит чаще, чем вдох…
Ангелы бессмертны, а я умираю после каждого вычихнутого стихотворения…
-Теперь скажи, девочка похож ли я на ангела? Уж больше на падшего, чем на святого. Ах да падших ангелов не бывает…
Могу изобразить тебя Падшим Ангелом…
Падший Ангел с горелыми черными крыльями, лицо, худое почти прозрачное… Вместо глаз пустые глазницы. На худом позвоночнике прорастают опухоли…
Вместо рук и ног две большие неуклюжие лапы с длинными когтями…
Ты отталкивающе страшен уродлив. Такой образ тебе ближе. Ибо ты умеешь видеть в уродстве прекрасное, в пороке благодетель.
Провел бы жаркую, страстную ночь с больной сифилисом проституткой не стал бы читать ей нотаций, о не правильности ее образа жизни не стал бы жалеть и сочувствовать, а любил бы ее и восхищался такой, какой ей нравится быть…
Целовал ее больное умирающее тело, так как это умеют делать только поэты. Показал бы ей небо и ад, но она приняла бы его за рай. Она бы не забыла той ночи точно. Не запомнила бы твое имя и лицо, но навек запомнила прикосновение твоих ледяных пальцев к горячей коже холодный, но при этом пронзительный взгляд, проникающий в эпицентр души…
И еще у тебя невыносимо красивая душа светла, огромная тонкочувствующая, многогранная, многочастная, таинственная и вместе с тем открытая для всех и каждого…
Любуюсь ей…
Я медленно качаю головой:
-Нет, у такого как ты не может быть такой одновременно отталкивающей внешности и красивой души. Это просто невозможно! Противоестественно! Ты не падший ангел, ты кто-то другой, не знаю пока кто но…
-Можно я буду просто человеком?- просишь, глядя на меня из темного угла.
-Человеком. С костями обтянутыми болезненной бледной кожей, красной кровью, что бегает по венам как крыса с обычных размеров головой, ногами, руками. А не какой-то марсианин или звездный, живущий на одинокой прекрасной звезде.
Талантливый, гениальный, странный, безумный, страшный, бездарный, бесталанный, бездельный, никчемный, но Человек. - В твоем голосе столько отчаяния, безысходности и мольбы.
Ни тебе не мне.
-Будешь рыжим. Рыжим с большими веснушками на пол лица огненно-рыжими кудрявыми волосами и светло-карими шальными глазами способными через них увидеть чисто голубое небо. И длинными тонкими пальцами как у пианиста.
Смертен как и все люди, крылья не растут. Совсем.
После моих слов ты улыбаешься…
-Просто рыжий конопатый, поэт пишущий стихи о жизни,смерти о любви и людях.
Мне нравятся твои стихи. На любые темы, но особенно нравятся стихи о людях и том, как ты любишь их и весь редко цветной чаще черно-белый мир…
Знаешь, познакомившись с тобой я наконец поняла значение слова - ЧЕЛОВЕКОЛЮБИЕ.
Многие поэты до тебя кричали до хрипоты, что нужно любить людей.
Некоторые вдалбливали мне это в мозг каждодневно либо своими назидательными стихами либо умными словами, но я их не слышала не понимала того что они пытались мне сказать…Донести…
Удалось донести лишь тебе, ты пришел тихо, молча сел у сердца прочитал несколько своих стихов и…
Теперь я пытаюсь любить людей. Любить, принимать и понимать.
Самое сложное – принимать их. Принимать их такими, какие они есть. Со своими тараканами в голове безумием, своим настроением, душевным состоянием, мировосприятием…
Не пытаясь их как-то изменить показывать свой опыт или до бессилия доказывать свое мнение или точку зрения, а уважать мнение других людей. Уметь его слышать и принимать…
Принимание- неимоверно сложно. Нужно иметь огромное терпение и выносливость…
Усложняет все еще больше желание другого переделать меня, перестроить, перекроить, тыкать своей опытностью и знанием и умением жить…
Тяжело ужасно тяжело…
Сейчас ты обвинишь меня в собственном эгоизме.Ибо я все о себе…И будешь прав.
А еще вероятнее всего пожалеешь. Что ж жалей! Твоя жалость как лекарство ты ею бинтуешь расколотые души людей.