Пинега... русская северная...
Посвящается сыну, моей крестницы Натуськи...
Звонит тут мне, двоюродная сестра Леночка, поздравить в том, что я стал «дедушкой».
Ната родила богатыря и нарекли его именем Илья. Так как появидся он на Свет, в день "военно десантных сил России"...
И в связи с этим вспомнилась мне одна из первых моих кино-экспедиций.
Наша группа встала на постой у бабы Лизы.
И мы втроём: Я, оператор Александр Кулиджанов и режиссер Анатолий Панин, устроились, почивали на повети, в дурманящих запахах сеновала, в спальниках.
Как бы не было зябко, одежу обязательно надо снимать с себя и ложить её под мешок, иначе к утру замерзнешь.
Видок, конечно, после этого у неё не презентабельный, зато утром надеваешь одежду температурой тела. А если ложишься одетым, то тело потея затем забирает твоё тепло и после долго не можешь избавится от невероятного стукозуба.
Дрожь пробирает до кончиков костей. И на следующий бивак, повторять эксперимент, никакого желания не станет (был у меня походный опыт с Кавказа).
В планах у нас были намечены "натурные съёмки", и когда запищал мой будильник Электроника - невероятно гадкая мерзость:
Мало того, он зудел три раза, с небольшой паузой... И затем, он свербил без умолку, что аж, пятки сводило.
Вырубив его на первом писке, тормошу соседа. Саня сломанным карандашом согнулся в поясе и сел с закрытыми глазами. Бросив взгляд в сторону слухового окна и сквозь ресницы левого глаза - дал безапелляционное заключение, которое меня впрочем, вполне устраивало:
- Не... Только не сегодня - и плюхнулся навзничь, в объятия «Морфея».
- Вот и славненько - с чувством выполненного долга, последовад я его примеру.
Но, перспектива, что завтра ни свет ни заря, мне вновь куролесить, заставила меня погнать светописца, на «трудовые подвиги».
Мы спускались вниз по лестнице, и нам в спину было послано Толино проклятье, которого, мы всё же проснули:
- Ничего у вас не получится – пробурчал недовольно нам во след...
Выбравшись за околицу мы поставили камеру на штатив стали ждать рассвета.
Всё вроде было чики-пуки. И мы как охотники в засаде приготовились запечатлеть рождения Ярило"
Небосвод был чист во всё стороны. И только у малюсенькго облачка, стала подрумянивала нижний ободок.
В багровых разводов зарниц, натужно полез красный диск.
Тёмно-гуашным, было его явление. Словно декорации провинциального домашнего театра с претензиями на индивидуальность.
Едва диск тронул облако, просовываясь в него, как оно стало расти, раздуваясь, с фантастической скоростью, расползаясь по небу, как на дрожжах.
Всё затянуло низкими свинцовыми тучами, рвушихся со всех сторон, расползавшимися, шлепками "грязных тряпок"...
Но самое удивительное было в том, что при этом, не было ни малейшего дуновения ни намёка, хотя бы на подобие, слабенького сквознячка.
Мы стояли опупев и из самых глубин подсознания, поднимался доисторический ужас нечем не объяснимый и уже этим пугающий...
- А я вам говорил что ничего у вас не выйдет - крякнул, подошедший к нам Анатоль.
*
Днём я спрашиваю у нашей хозяйки, что это, за явление такое невероятное было?
На что она наставила меня неразумного, гладя меня по плечу:- Так, то Илья Пророк, на своей Колесницы по небу промчался!
Осень началась - в реке, купаться с этого дня нельзя.
ps
Кстати, интересная параллель выстроилась, о которой я раньше не задумывался:- У моей матушки, в девичестве, фамилия Ильина была.
О ка.