Обожженный палец болел, ожог, все понятно, это если простой ожог, а если ты просыпаешься утром в кровати, а твои пальцы в волдырях? Это заставляет задуматься и я задумалась, подула на палец, осмотрела кровать, как будто в ней может найтись то, что даст ответ на эту загадку.
Ничего, все как всегда, подушки, фиолетовое одеяло. Заглянула и под кровать, книги стопочками.
Ожог.
Я встала, палец болел.
- Машка, у меня палец болит, не знаешь, чем помазать?
Моя горничная осмотрела палец, очень серьезно, так, внимательно.
- Ничем не нужно, ожог не большой, сам заживет, вы лучше в сад сходите, там что-то произошло ночью, садовник уже приходил.
В саду пахло горелым, в запах древесины вмешивалась не идентифицируемая мною вонь, именно так, ибо она была нестерпима.
Сгоревший остов беседки еще дымился, очаг возгорания небольшой, больше ничего не пострадало.
Садовник Ванька держал в руке пустое ведро, кажется, оно не понадобилось.
- Там в беседке что-то, - Ванька начал заикаться. Что-то его испугало.
Я медленно подошла, жар ощущался не сильно. Внутри действительно что-то было, довольно большое. Возле порога валялась мужская голова, практически не поврежденная, черная борода смотрела вверх.
Я подула на волдырь, загадка волдыря оказалась такой простой. Мне было непонятно только, почему голова не сгорела вместе с телом.
- Здесь труп, Вань, закопай его где-то.
- А если полиция искать будет.
- Не будет, его некому искать, поверь.
- И порядок здесь наведи, чтобы следов не осталось.
- Это, само собой.
А палец заживет, это не смертельно.