(Рассказ опубликован в журнале "Истории из жизни", 2016, №32, стр.10-13, под псевдонимом Марина)
Ох, не зря мама мне говорила когда-то: «Не садись в машину с незнакомыми мужчинами, а если в кафе приглашают ни за что ни про что – не ходи!». Но к тридцати пяти годам мамины заветы изрядно потускнели, а то и вовсе забылись, а житейские соображения и сиюминутные выгоды вышли на первый план… И поэтому однажды я попала в ужасную передрягу…
Я опоздала на рейсовый автобус и решила возвращаться с садового участка пешком - целых 12 километров. Рюкзак за спиной был плотно набит огурцами и помидорами, пятилитровое ведёрко крыжовника оттягивало руку, а думы витали вокруг моей одинокой квартиры, в которой ни мужа, ни детей, ни родителей: и кого угощать всеми этими овощами-фруктами – не ясно. Разве что подружку Настю из соседнего подъезда – такую же одинокую даму не слишком юного возраста. Ну, не сложилось у меня… Может, потому, что покойная мама всё время толковала о том, что мужчины – народ опасный и ненадёжный, от них лучше держаться подальше, тогда не попадёшь впросак и не останешься одна с ребёнком, как это и случилось у самой маменьки. А вот у меня ничего подобного не приключалось. Как оказалось – до поры до времени.
Итак, шла я по лесной неширокой дороге в сторону города, поглядывала по сторонам и тихо мурлыкала песенку. А куда мне торопиться? Кто меня ждёт? До темноты успею вернуться домой. Неожиданно я услышала за спиной рёв мотоцикла. Я посторонилась. Молодой парень в шлеме остановился рядом со мной и весело сказал:
- Красавица, хочешь подвезу? Тебе куда? В город? Садись, мигом домчимся!
Парень показался мне симпатичным и внушающим доверие. Я села на заднее сидение, мотор взревел, и мы понеслись по лесной дороге так, что ёлки замелькали у меня перед глазами, будто бегуньи на длинную дистанцию. Неожиданно наш мотоцикл замедлил свой бег, и парень, без всяких объяснений свернул на узкую тропинку, ведущую неизвестно куда.
- Ой! – сказала я испуганно. – Это ведь не в город дорожка… Куда мы?
- Сейчас увидишь! – хохотнул парень и заглушил мотор. – Тебе понравится!
Он спрыгнул с мотоцикла, сбросил каску и грубо сдёрнул меня с заднего сидения, так что ведро с ягодами, которое я берегла пуще глазу, выскользнуло из рук, и крыжовник рассыпался по траве. Парень будто не заметил этого, схватил меня за плечи, крепко прижал к себе и начал жадно, неистово целовать. Я, разумеется, стала вырываться и верещать на весь лес, но кто же услышит вопли девушки вдали от больших дорог и людей! Моё сопротивление его разозлило, и он сильно ударил меня в подбородок. Я потеряла равновесие и упала прямо на большой корень от сосны. Резкая, пронзительная боль в лодыжке заставила меня вскрикнуть жалобно и безнадёжно. Я поняла, что не смогу сопротивляться, потому что от боли сознание начало заволакиваться какой-то мутной пеленой, а к горлу подступила тошнота. И всё же я успела увидеть, как по лесной дорожке прямо к нам мчится велосипедист и кричит:
- Эй, эй! Не обижай девушку!
Очнулась я от прикосновения к больной ноге. Кроссовка моя была снята, джинсы подвёрнуты, а незнакомый мужчина лет 38, склонившись надо мной, обследовал мой голеностопный сустав. Увидев, что я пришла в себя, он сказал успокоительно:
- Вам повезло, девушка, перелома нет. Кажется, сильное растяжение связок. Идти самостоятельно вы не сможете. Уж поверьте мне, как врачу. Так что звоните домой, пусть за вами приезжают на машине. А я пока побуду с вами.
- Да мне некому звонить. Я одна живу, – уныло сообщила я.
- Одной вам дома трудно будет управляться – с больной-то ногой. В больницу? Не знаю, возьмут ли – травма не тяжёлая. А знаете что, - вдруг предложил мужчина. - Поехали ко мне в медпункт. Наша деревня тут недалеко. Я вам холодный компресс сделаю, тугую повязку наложу. Потом можно вызвать такси…
Я посмотрела на мужчину насторожённо: сегодня ведь уже поверила одному, и вот плачевный результат моей доверчивости, – едва не случившееся насилие и болезненная травма. Но новый знакомый выглядел таким спокойным, надёжным, уверенным, в его карих глазах светилось сочувствие и искреннее желание помочь. Был он высок, широкоплеч, темноволос, на вид абсолютно миролюбив, и я, сама не желая того, кивнула головой.
- Ну вот и хорошо, - проговорил мужчина. – Меня зовут Александр. А вас?
- Марина.
- Придётся посадить вас на багажник, - продолжал он, протягивая мне руку и поднимая с земли.
Я попыталась вступить на больную ногу, но охнула от боли и чуть не упала. Александр помог мне устроиться на багажнике и велел крепко держаться за него, чтобы не слететь. Рассыпанный крыжовник мы собирать не стали, и потихонечку поехали на велосипеде в какое-то неизвестное мне село. Вскоре я увидела добротные дома на берегу небольшой речки. И все деревенские жители, кто ни попадался навстречу, почтительно здоровались с Александром, ну, и со мной заодно.
Медпункт оказался премиленьким домиком, внутри которого хозяйничала медсестра в белом халате.
- Наташа, приготовь перевязочные материалы, всё нужное для холодного компресса, инъекцию обезболивающую сделай. У девушки растяжение связок.
- Хорошо, Александр Павлович.
И как по мановению волшебной палочки замелькали вокруг меня бинты, шприцы, примочки, лекарства и прочие медицинские принадлежности. Тугую повязку накладывал сам Александр. Его уверенные и в то же время осторожные руки почти не причиняли мне боли, и эта забота была очень приятна.
- Ну вот, теперь можно и такси вызывать, - сказал врач неторопливо. – Думаю, что всё у вас будет хорошо, Марина. Трудновато, конечно, придётся одной дома… А впрочем, не хотите ли пожить пару недель у меня в гостях? Мой Лёшка слазит на сеновал и отыщет старые дедовы костыли. Они вам на первых порах пригодятся. Опять же – природа, свежий воздух, полный огород овощей-фруктов. Соглашайтесь.
«Чего это он вдруг к себе домой приглашает? – подумала я. – Может, у него тоже какие-то нехорошие намерения на уме? Предупреждала ведь мама-то…».
Но перспектива оказаться совсем одной в таком беспомощном состоянии казалась слишком мрачной, и я, неожиданно для самой себя, согласилась. Мы вновь, со всеми моими пожитками, погрузились на велосипед и покатили по деревенской улице.
Дом у доктора оказался хорошим, нарядно покрашенным, с узорными наличниками на окнах. Приятно было посмотреть. Навстречу нам выбежал мальчишка лет одиннадцати и радостно возвестил, что он сделал воздушного змея и будет его сейчас запускать с крыши. Но грядки он тоже успел прополоть, пусть батя не беспокоится.
- Молодец, сынок, - похвалил Александр. – Только сначала полезай на сеновал и достань для нашей гостьи дедушкины костыли. Она, видишь, ногу повредила, отдохнёт у нас и подлечится.
- Вечно ты, папка, кого-то спасаешь, - улыбнулся мальчишка и помчался выполнять поручение.
- Какой парнишка славный! - сказала я искренне, и было заметно, что Александру это понравилось.
Вскоре Лёшка притащил облезлые костыли. Я попробовала с ними ходить, не наступая на больную ногу. Получилось! Из рюкзака достала все собранные овощи и сообщила Александру, что в его доме они явно пригодятся. А вот денег на пропитание у меня совсем почти нет. Александр засмеялся и сказал, что гостей обычно привечают и потчуют без всяких денег, а еды в их натуральном хозяйстве вполне хватит на всех. Потом добавил:
- Ну, устраивайтесь на диване в маленькой комнате. Можете полежать, отдохнуть. Или телевизор включите. А я пока ужин сварганю.
Я села на диван и осмотрелась. Дом у Александра был добротный, обставлен вполне по-современному, даже компьютер был в наличии. Вот только белая печка в большой комнате напоминала, что это не город с центральным отоплением, а традиционная русская изба, и топить её приходится по старинке. Впрочем, Александр не стал растапливать печь. У него была электроплита, на которой вскоре забулькали щи из свежей капусты, зашкворчала жареная картошечка. Хозяин делал всё удивительно быстро, и я подумала, что его жена, наверное, счастлива иметь такого хозяйственного мужа. Кстати, а где она? Ничто в доме не указывало на присутствие женщины. Странно…
Впрочем, скоро печальная истина стала мне известна: Лёшкина мама умерла от рака два года назад, и даже муж-доктор ничем не смог ей помочь. Мальчишка временами замолкал, задумывался, присаживался на лавочку у крыльца, где, как я узнала, любила сидеть когда-то его мама. Я боялась, что Лёшка станет относиться ко мне враждебно: всё-таки чужая тётя вломилась в их с папой дом и живёт себе припеваючи. А раньше ведь тут хозяйствовала мама… Но ничего подобного не случилось. Лёшка меня жалел, всячески помогал, ведь я была покалечена, а отец как-никак служил доктором в местном медпункте, заботился обо всех больных и страждущих.
Я как-то быстро прижилась в доме у Александра. Беспокоилась только о том, что отпуск скоро заканчивается, а нога всё ещё болит. Но я уже пробовала ступать на неё потихоньку. Однако мой доктор велел не торопиться и костыли пока не бросать. Впрочем, они мне и не очень мешали помогать по дому двум мужчинам – большому и маленькому. Я готовила вкусную еду, мыла посуду, сидя у раковины на табурете, штопала Лёшке носочки и следила за тем, чтобы парнишка всегда был накормлен и занят каким-нибудь полезным или интересным делом. Отношения у нас с ним сложились дружеские. Он называл меня Мариной – попросту и на «ты». С делами Лёшка управлялся быстро и убегал с деревенскими мальчишками купаться на речку или в лес по грибы-ягоды. Вольготно летом на природе! А отец его пропадал на работе. Возвращался к вечеру и рассказывал за ужином, какие интересные пациенты ему иногда попадались. Было заметно, что Александру нравятся мои хлопоты по хозяйству, ведь ему теперь не приходилось тратить время на готовку.
В субботу Александр пригласил меня отправиться всем вместе на рыбалку – на резиновой лодке – ведь мне, как он сказал, нужно больше быть на свежем воздухе и радоваться жизни. В лодку сажал он меня по-особенному – как принцессу из сказки: осторожно поднял на руки и опустил в надувную посудину. Сам сел на вёсла, а Лёшка устроился на носу. Мы долго плыли по тихой летней реке, потом остановились в камышах, и мои мужчины закинули удочки. Клёв был знатный, так что вскоре пришлось подумать о пикнике с костром и ухой. Причалили. Лёшка сразу побежал искать хворост для костра. А Александр снова понёс меня на руках – на этот раз к красивой полянке среди ёлок. Мне было приятно чувствовать себя почти в объятиях этого сильного и доброго мужчины. Костыли мы, конечно, забыли в лодке… Александр поставил меня на лужайку и сказал, улыбаясь:
- Ну, Марина, давай-ка поучимся ходить. Не бойся, наступай на больную ногу, только осторожно. А я тебя поддержу.
Он протянул мне руку, я опёрлась на неё и шагнула вперёд. Ура! Боли почти не было! Значит, мой доктор меня всё-таки вылечил! Я радостно засмеялась и, слегка прихрамывая, начала суетиться вокруг будущего костра. Укладывала ветки, принесённые Лёшкой, вынимала из рюкзака котелок и треногу. Собралась было привлечь пацанёнка к приготовлению ухи, но он, весело хохоча, убежал купаться.
- Я тебе помогу чистить рыбу, - сказал Александр. Но помочь он не успел. В чащобе за густыми ёлками послышалось какое-то движение, и на поляне возник не кто иной, как мой старый знакомец – давешний мотоциклист – любитель позабавиться с незнакомыми девушками. Он был изрядно пьян, а в руке у него поблескивал охотничий нож.
- Ну что, докторишка, любитель всем помогать, вот и смерть твоя пришла! Порежу к чёртовой матери и тебя, и твою девицу! Благодетель, понимаешь… Сунулся в прошлый раз, куда не просили…
Он сделал несколько шагов вперёд, поигрывая ножом. Я замерла от ужаса. Как же так? Неужели Саше придётся умирать здесь, в лесу? От руки подонка, у которого нет ни совести, ни жалости… Этого не может быть! Не должно быть!
Я была в панике, но заметила, что ни один мускул не дрогнул на лице Александра.
- Ну, подходи, попробуй меня достать, – сказал он негромко. – Я в десанте служил, ничего не боюсь.
Парень, ещё больше разгорячившись, бросился вперёд, пытаясь ударить ножом Александра, но тот увернулся, перехватил руку нападавшего, вывернул её. А я неожиданно для себя словно очнулась, схватила металлическую треногу и закричала на весь лес:
- А ну, пошёл отсюда быстро! Не то костей не соберёшь! Саша! Саша! Вали его на землю!
Но Александр, завладев ножом противника, просто дал ему хорошего пинка, и тот полетел в кусты, яростно матерясь. Затрещали ветки: это наш общий враг позорно уносил ноги с поля боя. А я вдруг неудержимо заплакала, представив, какая трагедия могла бы случиться здесь, на уединённой лесной поляне, среди тишины и благолепия солнечного леса. Александр приблизился ко мне. Достал носовой платок, стал вытирать мне слёзы, приговаривая:
- Ну что ты, Маринушка, не о чем плакать, всё хорошо закончилось, все живы-здоровы, враг побеждён и ретировался.
Но я всё рыдала. Тогда он взял меня за плечи, приблизил к себе, обнял ласково и сказал удивительные слова:
- Не плачь. А лучше выходи за меня замуж! И тебе никогда больше не будет страшно и одиноко…
Вот тогда-то я и поняла, что счастье есть! Что живёт на земле удивительный мужчина, который никогда не предаст, поможет во всём, вылечит, утешит и будет любить меня так же крепко, как и я его люблю!
Июль 2016