Глава 2 ч.1
Операция «Лампочка Ильича» и другие приключения Григория Семенова
В качестве небольшого вступления. В предыдущей главе мы подробно рассмотрели вопрос об одной из тайн, оставшихся нам в наследство от времен СССР - покушении 30.08.1918 г. на В. Ульянова (Ленина) организованное якобы по официальной советской историографии эсером-террористом Г.И. Семеновым и членами его боевого отряда.
Но как сам увидел, заранее непредубеждённый читатель, не смотря на прошедшие 88 лет от дня события, оно так и не получило своего полного раскрытия и не то, что в общественном мнении, а и среди историков по нему увы не установилось единой точки зрения.
А что касается действия нашего главного героя Г.И. Семенова – партийная кличка «товарищ ЖОРЖ», то его роль во всей этой «заварухе» закончившейся введением в России «Красного террора» -(как и было изначально запланировано истинными организаторами покушения!) была второстепенной и он, и его люди в этой спец. операции (которую организовали и провели совсем другие политические силы) были «массовкой» или выступали на второстепенных ролях.
Но, вот зато, когда состоялся суд над партию социал-революционеров, то тут Григорий Семенов и его сообщница Лидия Коноплева, уже выступили на первых ролях – как основные организаторы покушения, которые вдруг раскаялись в своих действиях и уже перейдя на сторону большевиков выступили главными обвинителями руководства ПРС в организации террора против членов Советского правительства и лично В. Ленина.
Эту «заслугу» Г.И. Семенова оценили по праву можно сказать со всей революционной суровостью - приговорили к смертной казни путем расстрела, а потом вдруг взяли и помиловали!
А помиловав, нашли ему и работу соответственно профессии и проявлены талантам!
Правда после провала шпионской миссии в Польше Г.И. Семенова и его жену Н. Богданову в Разведупр РККА снова не взяли, но дали другую руководящую должность!
А за «проявленное мужество» в застенках польской контрразведки поощрили - дали хорошо отдохнуть. Причем решение о отпуске было принято не кем ни будь и ни где ни будь, а по решению ЦК РКП(б) сентябрь и октябрь 1922 года они пробыли в крымском санатории «по причине усталости и переутомления».
По возвращении супруги вселились в комнату № 418 в 1-м Доме Советов (гостинице «Националь). По тем временам для Москвы это было очень круто!!!
Затем в ноябре 1922 г. Учраспредотдел ЦК направил Семёнова на работу в Главэлектро ВСНХ на должность инспектора при начальнике Главэлектро А. З. Гольцмане.
Справка: Гольцман Абрам Зиновьевич (1894–1933) — советский хозяйственный деятель. Член РСДРП(б) с 1917 г. С 1917 г. член, в 1919–1920 гг. председатель ЦК Союза металлистов, член президиума ВСНХ, в 1922–1925 гг. начальник Главэлектро ВСНХ, с 1925 г. член ЦКК ВКП(б), с 1930 г. член ее президиума, редактор журнала «Хозяйство и управление», член редакции журнала «Наши достижения», с 1932 г. начальник Главного управления гражданского воздушного флота (ГУ ГВФ). Погиб в авиакатастрофе.
В должности инспектора Г.И. Семёнов прослужил десять месяцев. В соответствии с мандатом, подписанным Гольцманом 25 ноября 1922 года, он был „уполномочен на всестороннее обследование… всех предприятий электропромышленности, электроснабжения и их руководящих органов“.
Наделённый чрезвычайными инспекторскими полномочиями, Семёнов ездил по стране, добросовестно претворяя в жизнь ленинский план ГОЭЛРО.
Справка: План ГОЭРЛО. В 1920 году, менее чем за один год (во время гражданской войны (1917–1922/1923) и интервенции), правительство РСФСР под руководством В. И. Ленина разработало перспективный план электрификации страны, для чего, в частности, и была создана Государственная комиссия по разработке плана электрификации России под руководством Г. М. Кржижановского. К работе комиссии было привлечено около двухсот учёных и инженеров. В декабре 1920 года выработанный комиссией план был одобрен VIII Всероссийским съездом Советов, через год его утвердил IX Всероссийский съезд Советов.
ГОЭЛРО был планом развития не одной энергетики, а всей экономики. В нём предусматривалось строительство предприятий, обеспечивающих эти стройки всем необходимым, а также опережающее развитие электроэнергетики. И всё это привязывалось к планам развития территорий. Среди них — заложенный в 1927 году Сталинградский тракторный завод. В рамках плана также началось освоение Кузнецкого угольного бассейна, вокруг которого возник новый промышленный район. Советское правительство поощряло инициативу участников в выполнении ГОЭЛРО. Те, кто занимался электрификацией, могли рассчитывать на налоговые льготы и кредиты от государства.
План ГОЭЛРО, рассчитанный на 10–15 лет, предусматривал строительство 30 районных электрических станций (20 ТЭС и 10 ГЭС) общей мощностью 1,75 млн кВт. В числе прочих намечалось построить Штеровскую, Каширскую, Нижегородскую, Шатурскую и Челябинскую районные тепловые электростанции, а также ГЭС — Нижегородскую, Волховскую (1926), Днепровскую, две станции на реке Свирь и др. В рамках проекта было проведено экономическое районирование, выделен транспортно-энергетический каркас территории страны. Проект охватывал восемь основных экономических районов (Северный, Центрально-промышленный, Южный, Приволжский, Уральский, ЗападноСибирский, Кавказский и Туркестанский). Параллельно велось развитие транспортной системы страны (магистрализация старых и строительство новых железнодорожных линий, сооружение Волго-Донского канала).
Проект ГОЭЛРО положил основу индустриализации в России. План, в основном, был перевыполнен к 1931 году. Выработка электроэнергии в 1932 году по сравнению с 1913 годом увеличилась не в 4,5 раза, как планировалось, а почти в 7 раз: с 2,0 до 13,5 млрд кВт·ч.
Помню правда, как в советской школе учили мол «Коммунизм — это есть советская власть плюс электрификация всей страны.»— В. И. Ленин!
Но вот тут вождь крупно ошибся!
Ибо электрификация есть, советская власть тоже была, а коммунизма нет и даже его призрак снова по Европе не бродит!
Но, в то время 1920 г. этот документ в то время был важнейшим направлением хозяйственной деятельности советского правительства.
Западными исследователями он был охарактеризован как гигантский по масштабам, монументальный по целям технический проект, символизировавший «исключительные амбиции» Советской власти.
Но вот амбиции - амбициями, но сама логика технического прогресса выдвигала электропромышленность в число ключевых и наиболее перспективных отраслей и непременным условием промышленного подъема.
Но тут не все было продумано как нужно, ибо всем, кто не родился и не жил во времена СССР надо знать, что знаменитые «лампочки Ильича», этот символ электрификации, на самом деле были исключительно американского и немецкого происхождения!
А собственного производства ламп накаливания в РСФСР практически не существовало.
Так, в 1920 году Советская Россия закупила за границей в 3 раза больше электроламп, чем было изготовлено в стране.
Не говоря уже о том, что в СССР производились лампы безнадежно устаревшей конструкции, с угольной нитью накаливания.
Лампочка Ильича — патетическое название первых бытовых ламп накаливания в домах крестьян и колхозников в СССР. В современной языковой культуре данный фразеологизм, как и многие другие советизмы, сохранил популярность и приобрёл новые значения, стал разговорным синонимом лампы накаливания.
Справка: Лампочка Ильича — клише официальной пропаганды СССР. Так в издававшихся в советское время сборниках «пословиц советского народа» приводилось следующая фраза-противопоставление дореволюционного и советского периодов: «Была коптилка да свеча — теперь лампа Ильича».
Словосочетание появилось после поездки В. И. Ленина в деревню Кашино в 1920 году по случаю запуска местной электростанции с разводной сетью, выполненной из старых телеграфных проводов. Первоначально понятие «лампочка Ильича» относилось к электрификации СССР (см. ГОЭЛРО), особенно сельской местности.
Классическая «лампочка Ильича» представляет собой бытовую лампу накаливания, патрон которой подвешен к потолку за провод и свободно свисает.
Плафон отсутствует. В те годы электрический выключатель находился в корпусе патрона, электропроводка выполнялась двухжильным витым проводом, электрическая изоляция каждого провода резиновая, с нитяной оплёткой.
Электропроводка крепилась по деревянным стенам на фарфоровых изоляторах («роликах»).
Но эти угольные лампочки светили тускло и служили недолго. И боле ни на что( в по сущности кроме рекламы не годились (если судить с высоты сегодняшнего дня).
Это обстоятельство являлось предметом постоянных насмешек западной прессы: где уж Советам создать современное индустриальное общество, если они не умеют делать даже элементарные бытовые лампочки!
И в этом они были совершено правы!
Правда и партийное руководство прекрасно понимало, что строительство многочисленных электростанции и плотины (сооружение которых началось в СССР как правило в привлечением принудительного труда заключенных) и тут один разрекламированный Днепрогэс чего стоил!, будут совершенно малоэффективно, если иностранные фирмы вдруг откажутся продавать лампы или вольфрамовую нить накаливания.
Справка: Вольфрамовая нить накаливания.
Это очень поучительная история о том, как в России изобрели вольфрамовую лампу накаливания и как она к 1920 г. осталась без этой самой лампы!
В 1890-х годах российский ученный А. Н. Лодыгин изобретает несколько типов ламп с нитями накала из тугоплавких металлов.
Лодыгин предложил применять в лампах нити из вольфрама (именно такие применяются во всех современных лампах) и молибдена и закручивать нить накаливания в форме спирали. Он предпринял первые попытки откачивать из ламп воздух, что сохраняло нить от окисления и увеличивало их срок службы во много раз.
Первая американская коммерческая лампа с вольфрамовой спиралью впоследствии производилась по патенту Лодыгина. Также им были изготовлены и газонаполненные лампы (с угольной нитью и заполнением азотом).
С конца 1890-х годов появились лампы с нитью накаливания из окиси магния, тория, циркония и иттрия (лампа Нернста) или нить из металлического осмия (лампа Ауэра) и тантала (лампа Больтона и Фейерлейна).
В 1904 году венгры д-р Шандор Юст и Франьо Ханаман получили патент за № 34541 на использование в лампах вольфрамовой нити. В Венгрии же были произведены первые такие лампы, вышедшие на рынок через венгерскую фирму Tungsram в 1905 году.В 1906 году Лодыгин продаёт патент на вольфрамовую нить компании General Electric.
В том же 1906 году в США он построил и пустил в ход завод по электрохимическому получению вольфрама, хрома, титана. Из-за высокой стоимости вольфрама патент находит только ограниченное применение. В 1910 году Вильям Дэвид Кулидж изобретает улучшенный метод производства вольфрамовой нити. Впоследствии вольфрамовая нить вытесняет все другие виды нитей.
Остающаяся проблема с быстрым испарением нити в вакууме была решена американским учёным, известным специалистом в области вакуумной техники Ирвингом Ленгмюром, который, работая с 1909 года в фирме «General Electric», ввёл в производство наполнение колбы ламп инертными, точнее тяжёлыми благородными, газами (в частности, аргоном), что существенно увеличило время их работы и повысило светоотдачу.
Такая зависимость от «капиталистического» окружения могла стать роковой, да и влетала в копеечку: один только импорт вольфрамовой нити ежегодно обходился нищей республике в 250 тысяч золотых рублей.
Технологию её изготовления крупнейшие производители — американский концерн General Electric и германские AEG и Osram — держали в тайне и отказывались продавать за любые деньги.
Нужно было срочно что-то делать!
В смысле срочно наладить производство эл. лапам почек с вольфрамовой нитью накала в коммунистической России!
Как это сделать? А было два пути- купить в США или Германии патент, закупить там же оборудование и начать массовое производство в РОССИИ. Купить, но увы нет возможности!
Второй путь был чисто анархо-революционный- зачем покупать если мы можем украсть технологию производства и сами или с привлечением иностранных спецов развернуть свое производство!
Победил второй путь и вот тут для реализации плана понадобился человек, во-первых, разбирающийся в современной электротехнике и во-вторых имеющий опыт разведывательной деятельности за рубежом!
И вот тут в Москве и вспомнили наконец о коммунисте Г.И. Семенове усердно и упорно трудившемся на своем посту контролёра за процессами электрификации в стране!!!
Так уже 7 сентября 1923 года в Главэлектро ВСНХ поступило распоряжение секретаря ЦК РКП(б) В. М. Молотова: «Немедленно, сегодня же, откомандируйте т. Семёнова Г. И. в распоряжение ЦК РКП(б)».
Чувствуете какой размах! Прям немедленно в ЦК РПП(б)!
Зачем понадобился именно Г.И. Семенов? А ответ на этот вопрос не сложен.
Ибо снова потребовался его опыт разведчика-нелегала, вдобавок разбирающегося в электротехнике!
После переговоров с Семеновым ему была поставлена задача перовому заняться в Германии техническим шпионажем в пользу СССР!
В связи с этим он был восстановлен на службе в армии и вновь зачислен в штат Разведупра Штаба РККА где и занялся разработкой операции по получению и переправке из Германии в Москву информации по технологии вольфрамового производства.
Так что в лице тов. Г.И. Семенова мы имеем собственно пионера советского научно-технического шпионажа. Факт доказанный, но его не любили упоминать ни в СССР ни сейчас в РОСИИ.
А приписывают все естественно тем гениальным инженерам и техникам выходцам их рабоче-крестьянской среды что самостоятельно все изобрели. Построили и наладили массовый выпуск!
Приведу один маленький пример воровства технологии.
В 1922 году в Германию был командирован главный инженер МОФЭЛ Коган.
Официально — для закупки оборудования. Основной же его задачей было выяснить в цехах и лабораториях Osram максимум подробностей, связанных с производством электроламп.
Во время посещения концерна советского гостя сопровождало человек десять немцев, которые в ходе экскурсии не давали посетителю останавливаться и всячески отвлекали его разговорами от осмотра цехов. Несмотря на активное противодействие немцев, Коган сумел «подсмотреть» метод «темной откачки» ламп, который затем был внедрен на МОФЭЛ.
В 1924 году тот же Коган поехал в США, где участвовал в другом мероприятии, которое тоже входит в арсенал технологического шпионажа, — в закупке единичного образца через посредников для проведения процедуры «обратного инжиниринга».
Поскольку США категорически отказались продавать СССР полуавтоматические станки для производства электроламп, пришлось через посредника — мелкую американскую кустарную мастерскую — закупить один экземпляр. Оборудование тайно доставили в Советский Союз, где группа инженеров внимательно изучила устройство и на его основе в течение нескольких месяцев создала аналог!!! Но эти достижения в сфере технологического шпионажа не могли решить главной задачи — узнать секрет изготовления вольфрамовых нитей накала.
О том какой важности была эта операция говорит и тот факт, что она проводилась совместно военной разведкой и чекистами, координировал её Феликс Эдмундович Дзержинский, а технические задания разведчикам давали руководители советской электропромышленности — уже упоминавшийся Абрам Гольцман, Константин Уханов (будущий председатель Моссовета) и Николай Булганин, будущий председатель Совета Министров СССР!
Г.И. Семенов и безвестные члены его нелегальной разведгруппы (о них архивы КГБ СССР ничего нам увы не сообщают) должны были найти и использовать для получения информации рабочих вольфрамовых цехов фирм AEG и Osram в первую очередь из числа немецких коммунистов.
В то время это уже был широко используемый прием в работе и конкурировавшего с Разведупром РККА так называемого «Иностранного отдела ОГПУ».
Поэтому сотрудники ОГПУ первоначально поделились с Семеновым своей агентурой в Германии.
Осенью 1923 года Г.И. Семёнов нелегально прибыл в Германию. Заметьте, что до прихода А. Гитлера к власти оставалось еще 10 лет!
Но в СССР уже велась, начиная с 1920 года подготовила к совершению коммунистическую революцию 1923 г.!
Поэтому и Германия уже была наводнена советской агентурой опиравшуюся в своей подрывной деятельности в первую очередь на членов Германской компартии!
Сам же Семенов оказавшись в Германии сумел легко там адаптироваться поскольку уже несколько лет жил в Европе, знал французский и немецкий языки, а также обычаи рабочего населения Германии, что позволило ему легко вжиться и затеряться от внимания полиции в среде берлинского пролетариата.
Освоившись на месте Г. И. Семенов вышел на связь с рекомендованных ему Военный отдел Компартии Германии для вербовки рабочих Юлиуса Хоффманна, трудившегося на AEG, и Эмиля Дайбеля — механика с Osram.
Справка: Юлиуса Хоффманна
Справка: Эмиля Дайбеля
Г.И. Семёнов с включился в дело и вскоре и даже «подружился» с Дайбелем. Этого 40-летнего опытного механика он охарактеризовал в своём донесении как «авантюриста, способного на геройский подвиг, человека большой личной храбрости и решительности».
Да и как было не подружится двум анархистам!!!
Дайбель, в свою очередь, рекомендовал «товарищу Жоржу» (как на привычный французский манер представлялся Григорий Семёнов) других работников Osram.
Слесарь-механик Франц Гайслер и токарь Вилли Кох состояли в нелегальной ячейке КПГ, организованной на заводе параллельно с легальной.
В итоге Семеновым был собран огромный объем технической информации, добытой путем опроса рабочих-коммунистов, которые к тому же могли относительно беспрепятственно ходить по территории завода и тайно копировать техническую документацию. Из разрозненных сведений советские инженеры, словно пазл, сложили цельную картину — процесс производства изделий из вольфрама.
Всего через месяц, эти новые связи весьма пригодились Семёнову, когда неудавшаяся революция октября 1923-го и последовавшие за нею репрессии против коммунистов вынудили Дайбеля и Хоффмана искать политического убежища в СССР.
После краткого периода смуты, Жорж Семёнов восстановил агентурные связи с Кохом и Гайслером, которые, будучи членами нелегальной ячейки, уцелели после массовых увольнений коммунистов.
28-летний Кох и 26-летний Гайслер уже привлекались к сбору материалов о вольфрамовом производстве, выполняя отдельные поручения руководителя заводской парторганизации Дайбеля. Теперь они стали работать всерьез.
Вилли Кох вспоминал, как в начале 1924 года его вызвали в райком КПГ берлинского района Лихтенберг, где он состоял на партучёте.
Секретарь Карл Ковальски, ссылаясь на Дайбеля, объяснил ему суть нового партийного задания и сказал Коху, «чтобы он всё, что касается вольфрамового производства, передавал через одного человека».
Встречи с «одним человеком», представившимся необычным для немца именем Жорж, происходили сначала в помещении райкома партии, а затем в более располагающем для задушевной беседы хорошем ресторане.
Тут-то Семёнову и пригодилось электротехническое образование.
Правда, теперь схема работы изменилась. Если раньше Москву интересовала любая информация, то теперь — исключительно ответы на конкретные вопросы. В Советском Союзе начался процесс наладки оборудования, которое создали на основании добытой в Германии и США информации. Технология взаимодействия между Москвой и Берлином была оптимальной. Из СССР присылали перечень вопросов, описание возникающих проблем, список необходимых материалов, а в Германии группа агентов готовила ответы и данные.
В 1925 году Франц Гайслер и Вилли Кох были уволены с завода — их заподозрили в коммунистической пропаганде. Правда, еще в течение трех месяцев они регулярно продолжали добывать интересующую ГРУ информацию. Все это время «шпионский дуэт» получал «пособие по безработице» от сотрудника советской военной разведки.
Затем их тайно переправили в Советский Союз, где они встретили своих коллег Хоффмана и Дайбеля. Теперь все четверо участвовали в использовании добытой ими же секретной информации. А она продолжала поступать непрерывным потоком, только теперь под руководством рабочего с завода компании AEG Ганса Ольриха.
Хотя и ему в конце 1926 года пришлось уехать в Советский Союз.
Получив таким путём сведения из Германии, советские специалисты двигались дальше в освоении протяжки вольфрамовой нити и прочих технологий, в том числе не только имеющих отношение к электротехнике.
Справка:
Так, в вольфрамовой лаборатории фирмы Osram велись опыты по получению принципиально новых типов сверхпрочных сплавов, изготовлявшихся невиданным доселе методом, позднее названным металлокерамическим.
РЕЗЦЫ МАРКИ «ПОБЕДИТ»
Попутно занимаясь кражей технологических секретов производства вольфрамовой нити для эл. лампочек Семенову Г.И. через немецких коммунистов удалось украсть точную формулу и технологию получения нового сплава карбида вольфрама с кобальтом!
В 1923 году в Германии впервые в мире был получен сплав карбида вольфрама с кобальтом, внедрение которого в массовое производство под названием «видиа» произвело настоящую революцию в индустриальном производстве: резцы с такой напайкой обрабатывали деталь в 5-8 раз быстрее стальной!
Вскоре тот же самый сплав под названием «победит» появился и на советских заводах!
Справка: Победи;т — твёрдый сплав карбида вольфрама и кобальта в массовом соотношении 90:10. Обладая высокой твёрдостью (80—90 по шкале Роквелла (шкала А, HRA)), применяется при бурении горных пород, металлообработке (для оснащения волочильного инструмента, в качестве резцов и т. д.), деревообработке и в качестве ответственных деталей, для которых требуется высокая твёрдость или жаропрочность.
Победит разработан в СССР в 1929 г, где в основном использовался для режущих инструментов. При создании используются методы порошковой металлургии.
Металлокерамические композитные сплавы обладают особенно высокой твёрдостью. Победит изготовляется в виде пластинок различной формы и размера. Процесс изготовления сводится к следующему: мелкий порошок карбида вольфрама или другого тугоплавкого карбида и мелкий порошок связующего металла кобальта или никеля перемешиваются и затем прессуются в соответствующих формах.
Спрессованные пластины спекаются при температуре, близкой к температуре плавления связующего металла, что даёт очень плотный и твёрдый материал. Пластинки из этого сверхтвёрдого сплава применяются для изготовления металлорежущего и бурового инструмента: они напаиваются на державки режущего инструмента медью. Термообработка не требуется.
В настоящее время разработаны и другие вольфрам-кобальтовые композитные сплавы, однако для них продолжают использовать название «победит».
В общем к 1924 г. на основании технологии похищенной в Германии в СССР началось и своя разработка молибденовой и вольфрамовой технологий, производившаяся, в том числе, и с помощью разведки, открыло учёным СССР дорогу к новым свершениям: новейшим видам брони для кораблей, самолётов и танков — не говоря уж о том, что Московский электроламповый завод вскоре наладил выпуск электрических лампочек!!!
Сам же Г.И. Семёнов как показал весь ход дальнейших событий тут толи на волне успеха толи от ностальгии совершил в своей жизни и большую ошибку!
Он видите к середине 1924 года «изрядно заскучал от кропотливой возни с технической информацией», да и недостаток специальных знаний все больше давал себя знать.
Наладив связь и бесперебойную передачу разведданных, оперативный сотрудник Семенов, стал проситься на другую работу.
Туда где можно было пострелять врагов в отрытом бою, подорвать пару вражеских политических лидеров и вообще туда стремилась душа анархиста-эсера-коммуниста Г. Семенова где в этот час готовилась или свершалась очередная коммунистическая революция и лилась кровь!
В Разведупре Штаба РККА просьбу «товарища Жоржа» уважили и на смену ему прислали высококвалифицированного инженера из вольфрамовой лаборатории кабельного завода, а Семёнова отозвали в Москву.
Но в то же время в разведку снова не взяли, а определили на прежнее место работы!
Ходатайствовало об этом Главэлектро, о чём сохранилось отношение в Учраспредотдел ЦК РКП(б) от 25 июля 1924 года за подписью Гольцмана:
«Прошу откомандировать т. Семёнова Григория Ивановича, вернувшегося с заграничной командировки, обратно на ответственную работу Главэлектро ВСНХ».
Решением ЦК партии 31 июля 1924 г . ходатайство было удовлетворено, и конец 1924 — начало 1925 годов прошли для Семенова в инспекторских поездках по ведомственным предприятиям.
Но при этом он продолжал участвовать в переписке с немецкой агентурой, а весной 1925 года, вместе с проверенным товарищем Дайбелем, даже прибыл открыто в Берлин, где встречался с рабочими завода Osram.
Целью командировки было подобрать квалифицированных специалистов-вольфрамщиков для работы по контракту в СССР.
Немецкие коммунисты с восторгом приняли предложение работать на благо страны Советов (не говоря уже о выгодных условиях индивидуальных договоров), и вскоре первая группа носителей ценной информации и обладателей уникальных навыков отбыла в Республику Советов.
Вскоре отъезд немецких рабочих на работу в Советскую Россию обрёл характер налаженного потока.
В советском торгпредстве в Берлине сотрудником представительства Главэлектро работал функционер КПГ Фридрих Мюллер, организовывавший отъезд специально отобранных квалифицированных кадров.
«Когда я ехал в СССР, то имел адрес Коха, кроме того, Фридрих Мюллер дал мне адрес Жоржа Семёнова, мы называли его тогда просто „Жоржем“, — вспоминал рабочий Ганс Ольрих.
Механизм переброски был продуман коммунистами до мелочей.
Так, Ольрих свой партбилет отдал в Берлине Фридриху Мюллеру, а по прибытии в Москву получил от своего заводского куратора документы и новый партийный билет.
Опекаемые разведкой немцы образовали на предприятии целую общину иностранцев, исправно передавая знания и умения своей новой родине.
К этому времени Гольцмана на посту руководителя Главэлектро ВСНХ сменил не кто иной, как Лев Троцкий — такое значение придавалось в Советской России электроэнергетике.
Ну а что тов. Семенов?
А у него все хорошо! Он получил повышение по службе! Правда уже не по линии электрификации!!!
В апреле 1925 года Семёнова назначили директором Московского авиационного завода № 12 «Радио» — важного предприятия радиотехнической промышленности, напрямую связанного с оборонным ведомством и также крайне зависящего от скорейшего решения вольфрамовой проблемы (нить накаливания применялась в радиолампах — необходимых деталях средств связи).
В должности директора авиазавода он пробыл до 1927 года — года, судьбоносного во всех отношениях.
( конец ч.1)