Интересная штука – жизнь!
В девяностые годы в деревне часто были веерные отключения электричества. Причём, заранее население не предупреждали об очередном отключении.
Сентябрь перевалил за свою половину. В огородах уже убрали овощи. В деревенских садах ветки яблонь ломились от яблок. Их аромат разносился далеко за околицу. Пахло печёнками и хлебом. Деревенские привыкли к этим запахам, а вот городские останавливались посреди улицы, закрывали глаза и втягивали носом чудесный аромат.
Иван остановил свой комбайн возле дома, закурил любимую « Приму» и сразу прошёл не в дом, а в огород. День выдался тяжёлый, с раннего утра убирали пшеницу на дальнем участке. Устал, да и пыль смыть не мешало. Пошёл прямиком к бане.
Баня в огороде – это же чудо! Иван рубил её сам, мох заготавливали с женой Татьяной, каменку сложил такую ладную, что тепло держалось и на следующий день. Затопил баньку берёзовыми дровами, чтобы попариться, как следует. Пока ужин да управа с хозяйством - банька подоспела. На улице темно. Сам-то вымылся, а вот с Татьяной чудеса приключились.
Зашла она в баню, только намылила голову и тело так, что пена клоками падала на пол, как отключили электричество. Татьяна до жути боялась темноты с детства. Когда Иван уезжал в город к родственникам на несколько дней, она спала со светом. Включит везде лампочки, уляжется в постель, да ещё под подушку пестик сунет, вот только тогда уснёт. А тут что делать?! Сидит на лавке она, ни жива, ни мертва, даже дышать боится. Затем немного осмелела и стала орать:
- Ваня, Ванька, где ты? Иди скорее сюда!
Да где же Иван услышит. Он после бани разморился и уснул крепким сном.
- Ванька, где ты, чёрт окаянный, ой как я боюсь!
- «Кто чёрта звал?! Я тут»!- раздалось за дверью.
У бабы кровь застыла в жилах. Она закричала по - дикому, схватила клюку, выскочила из бани вся в пене и понеслась по огороду с криком: я тебе сейчас, чёрт лохматый, хвост на клюку намотаю. Живой не дамся!
И откуда у неё взялась то ли смелость, то ли ярость, то ли от страха обезумела. Недалеко зашевелились подсолнухи, Татьяна туда. Пробежав подсолнухи, с разбегу наткнулась на «чёрта». Стоит гад, не шевелится, руки развёл в стороны, словить её хочет.
- Ах ты, гад, уж я тебя сейчас!
Давай молотить клюкой по чёрту. Лупит, да приговаривает: « Я тебя отважу, как чужих баб в бане пугать! Убирайся в своё чёртово логово! Ишь, шляпу ещё одел, больно модный!»
Чёрт упал и не шевелится. Татьяна кинулась назад через подсолнухи к своему дому. Залетела в дом, заорала во весь голос:
- Ваня, ой, что я наделала! Чёрта убила! Сейчас чертиха мстить будет! Вставай, пошли смотреть. Участкового вызывать надо!
Включили свет. Иван соскочил, как ошпаренный.
- Да что с тобой, Татьяна! Где ты была? На кого ты похожа?
На Татьяну без смеха нельзя было смотреть. Баба центнер весом, голая, с клюкой наперевес, в спутанных волосах сено, глаза выпученные, зубы стучат, орёт Бог весть что. Ивану стало не по себе.
- Успокойся, жёнушка.
- А! Ты спишь тут, а в бане свет погас, чёрт стал стучать в дверь, а я его клюкой, Ваня, клюкой...
- А ну накидывай халат на себя да пошли, показывай своего чёрта.
Татьяна повела мужа мимо бани, через высокие подсолнухи.
- Вот он – лежит.
Иван навёл фонарик на лежащего чёрта. Такого смеха жена ещё не слышала. Смеялся Иван до икоты.
На земле лежало пугало огородное изрядно потрёпанное. Шляпа валялась рядом.
- Так это и есть твой чёрт! Правильно говорят: »У страха глаза велики».
- Ваня, оно говорило.
- Да не выдумывай ты, жёнушка. Иди, мойся, а я посторожу тебя. Мало ли, вдруг ещё какой - нибудь чёрт явится.
- Ей Богу говорило!
На следующий день вся деревня знала, как Татьяна воевала с пугалом. А стучался в банную дверь и говорил от имени чёрта сосед – дед Игнатий. Он в тот вечер сидел на крылечке и просто дремал. Голос соседки прогнал его дремоту. К бане пробрался легко, поскольку между огородами заборов не было. Участок от участка отделяли подсолнухи. Дед просто решил пошутить Хорошо, что успел спрятаться от разъярённой женщины, иначе обломала бы бока не чучелу, а ему, шутнику деревенскому. Татьяна не обижалась на деда, но громко при всех сказала: »Что с тебя взять, дед Игнатий, кроме анализов!».
С тех пор в баню Татьяна ходит только с мужем.