***

Она пришла в класс, новый коллектив как обычно настораживал ее. Ее усадили за парту к девчонке. Сидели они, как не странно, на лавочках, поверх которых заботливо были постелены теплые пледы. Клеенка, полностью застилавшая поверхность, была усеяна коллажем из лиц соседки и ее подруг. Девушка, откинув все формальности, стала тыкать в лицо, неумело вставленное в древесного жирафа и щебетать, что сделано это исключительно ради провокации. Слушая ее в пол уха, она огляделась. Впереди небрежными кудряшками ниспадали на спину пряди цвета капучино. Слева юноша запустил худые пальцы в шоколадные вихры, которые то и дело лезли в глаза. Корица, карамель, кофе с молоком – окружали ее. Они сидели плотно, свободного места между партами не было . Переговариваясь, все с опаской поглядывали на ту, чье присутствие  ощущалось  слишком сильно, как будто воздух внезапно  погустел и  стал нестерпимо терпким. Женщина стояла подле учительского стола. Она была высокой, рыжеволосой, с красными губами, в рябом костюме цвета апельсин с юбкой в пол. Достаточно молодая и строгая, пышущая энергией, непризнанным величием  и буйностью.  Внимания ей уделяли слишком, по ее мнению, мало. Решив бороться с несправедливостью, она заговорила громко и требовательно. Но коллектив был молод и дерзок, ничто и никто  для него не был указом. Перейдя на крик, она выхватила из толпы юношу, дабы выплеснуть гнев в одну точку и тем самым уничтожить очаг сопротивления быстро и безопасно. Юноша мгновенно отреагировал на окрик и вскочил. Худощавый, в смятых джинсах, широкой футболке и мешковатой толстовке. На бледном лице его резко выделялись скулы, на которых сейчас играли желваки, на виске забилась голубоватая жилка, а карие глаза загорелись огнем. Волосы, всегда растрепанные сейчас стояли дыбом, придавая своему обладателю крайне хулиганистый вид. Женщина подошла ближе, и схватив со стула плюшевого засаленного медвежонка, единственную вещь, бывшую для юношей всем и связывающей его с этим миром, швырнула на пол. Юноша вздрогнул, крикнул что-то бессвязное и рухнул на колени. Сияя своим огненным нарядом, та стояла и свысока оглядывала притихший коллектив. Десятки глаз оглядывали ее, словно впервые увидев. Женщина торжествовала, а на полу сидел и качал он своего медвежонка, прижимая его к груди и тихонько покачиваясь.  Карие глаза теперь остекленевшим взглядом упирались в стену. Он пропал.