Когда ёжик был совсем маленьким, шёрстка на нём была мягонькая - как пух. Он был добрым ребёнком и дружил со всеми зверьками в лесу; никого не обижал и жалел всех, кому было нехорошо. Другие зверьки ссорились между собой и даже дрались, ежонок всегда старался их примирить и никогда не позволял себе подобного.
Однажды зайчонок подскочил к ежонку и со всей силы ударил того кулаком. Ежонок опешил, но придя в себя, сдачи давать не стал, хотя был крепким малышом. Он посчитал, что этот зайчик наверняка глуп, раз может ударить просто так - ради забавы. Это стало повторяться. Зайчонок почувствовал себя безнаказанным и уже налетал с кулаками на ёжика при каждом удобном случае.
Однажды мать-ежиха увидела, как зайчонок ударил её ребёнка. Она прогнала зайца и решила серьёзно поговорить с сыном.
- Почему ты не дашь зайчонку сдачи, ведь он слабее тебя? - спросила ежиха.
- Просто я его жалею, мама. Я знаю, что во мне много силы, и если я его ударю, то ему будет гораздо больнее, чем мне.
- Я рада, что у нас растёт добрый мальчик, но давать себя в обиду ты не должен.
Вечером вернулся с работы ёж-отец, и мать рассказала ему, что произошло с их сыном.
- Видимо пришло время научить тебя защищаться от драчунов, - задумчиво произнёс ёж.
И отец показал ежонку несколько силовых упражнений. При выполнении этих упражнений, иголки у ежа из мягких превращались в жёсткие.
- Повторяй за мной, - велел отец.
Ежонок очень старался, но у него ничего не получалось.
- Не расстраивайся, чтобы добиться результата, нужно тренироваться не один день. Завтра я отведу тебя в ежиную школу борьбы. Там занимаются такие же добрые мальчики как ты, и тебя научат владеть своими иголками так, что ни один заяц не посмеет приблизиться к тебе.
Прошло некоторое время, когда знакомый нам зайчонок замахнулся с кулаком на ёжика, и не успел он стукнуть, как ежонок в один миг сгруппировался, и его колючки из мягкого пуха тут же превратились в колючую щетину.
- Ой, ой-ё-ёй! - завопил заяц от боли и бросился наутёк.
С тех самых пор, едва почуяв опасность, ёжик сворачивается в клубок, выставив наружу свои колючки, хотя внутри он по-прежнему остаётся добрым малым.