Почему Россия никогда не впишется в Европу?

Виталий Овчинников
"Родина, это то место на земле, где мне хорошо"

Хакамада, общественный и политический деятель России радикального типа.


В девяностые годы правящая элита  России буквально легла под Европу и умоляла ее -  возьми меня, возьми меня. Но Европа была так ошеломлена стремительным распадом Великого Советского государства, что не рискнула поверить в свое счастье. И не приписала тогда  Россию к себе, побоялась воспользоваться  свалившейся на нее «небесной манной»   в виде чужой и малопонятной для нее страны.
 
Так и  не получилось у  Европы  подмять под себя Россию, хотя она уже  почти раздела ее. Чуть ли не донага.  И Россия не стала частью Европы, частью ее скотного подворья. Потому что  Европа русских за людей никогда не считала, хотя ее правящий класс изо всех сил пытался казаться европейским и заставлял своих детей уже с самого  младенчества учить европейские языки. Чаще  всего французский и немецкий.

И правильно сделала Европа, что не приписала к себе Россию. Потому что Россия не Европа. И никогда ею не будет. Чужие мы с ней. Абсолютно чужие.

Еще в 19 веке Павел Александрович Катенин, русский поэт, писатель, драматург и переводчик писал:

«Россия искони не имела ничего общего с Европой западной; первые свои познания, художества и науки получила она вместе с верою православною от Цареграда... Правда Петр Первый много ввел к нам немецкого; но неужели, перенимая полезное, должны мы во всем обезьянить и утратить все родовые свойства и обычаи? По счастию, это невозможно, и одна вера своя предостережет нас от ничтожности»

Ему вторит сам  Пушкин:

«Татары не посмели перейти наши западные границы и оставить нас в тылу. Они отошли к своим пустыням, и христианская цивилизация была спасена. Для достижения этой цели мы должны были вести совершенно особое существование, которое, оставив нас христианами, сделало нас, однако, совершенно чуждыми христианскому миру, так что нашим мученичеством энергичное развитие католической Европы было избавлено от всяких помех...

Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал».

А  вот что говорит Пушкин об Американской демократии:

«С некоторого времени Северо-Американские Штаты обращают на себя в Европе внимание людей наиболее мыслящих….  И уважение к сему новому народу и к его уложению, плоду новейшего просвещения, сильно поколебалось. С изумлением увидели мы демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нестерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую — подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к довольству; большинство, нагло притесняющее общество; рабство негров посреди образованности и свободы; родословные гонения в народе, не имеющем дворянства; со стороны избирателей алчность и зависть; со стороны управляющих робость и подобострастие; талант, из уважения к равенству, принужденный к добровольному остракизму; богач, надевающий оборванный кафтан, дабы на улице не оскорбить надменной нищеты, им втайне презираемой: такова картина Американских Штатов, выставленная перед нами».

А здесь еще Тютчев со своими бессмертными словами о наших любителях всего западного:
   
Как перед ней не гнитесь, господа,
Вам не сыскать признаний от Европы.
В ее глазах вы будете всегда
Не слуги просвещенья, а холопы.

 Поэтому не надо слушать наших либеральных демократов. Надо четко себе  уяснить, что мы другая цивилизация, имеющая мало общего с европейской и американской цивилизацией. У нас свой путь исторического развития.
 
И я не хочу, чтобы моя Родина, моя Россия потеряла бы свою историческую  самобытность, стала холопской или лакейской частью Европы.

PS  Но вот , что говорит о самом русском писателе страны, о Достоевском, наш рьяный демократ и один из "уничтожителей СССР", господин Чубайс:

"Вы знаете, я перечитывал Достоевского в последние три месяца. И я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски".

***