Глава 8. Хитрость бея

Дмитрий Привратник
 Едва только "конфетки"оказались розданы, как вскрылась обратная сторона медали – соседний бей пошёл войной на здешнего, и Лангу, как новый вапи, обязан выставить в сводное войско своих людей.
- Сколько обычно воинов выставляют вапи?
- Обычно треть, самые разумные – половину. Ведь в зависимости от участия полагается и награда. Но от тебя бей ожидает, что ты за его милость выставишь весь свой отряд.
- Ишь ты, - усмехнулся атаман. Он хотел добавить "а харя не треснет?", но сдержался. – Я дам половину.
- Если ты боишься, атаман, то так и скажи. - Встрял старшина местных. – Бей тебе оказал великую честь, не только простив все грабежи, но даже назначив тебя вапи и башем. Ты как знаешь, а мои идут все! Может и мне потом присвоят чин баша, тогда я покину тебя и уведу своих в армию бея, а со мной, будь уверен, уйдут потом все твои воины.
- Не тарахти, старшина, не на базаре. Годун, на пару слов.
Отведя богатыря в сторонку, Лангу поделился с ним своими опасениями.
- Хмм, ты полагаешь – обман? Выманить нас замыслили?
- Не нравится мне это. Что-то бей слишком щедр, явно какую-то пакость задумал.
- И что станем делать?
- Мы пойдём, а ты со всеми нашими останешься здесь, но не в деревне. Забери оттуда Ясеньку с дочкой, собери все имеющиеся у нас деньги и кое-какое барахло, и поджидайте меня на западной стороне леса. Если всё нормально – вернёмся, если нет – уходить с края будет сподручнее.
- В деревне у многих жёны с детишками.
- Их придётся оставить, друже, случись подвох - с обозом не уйти.
С собой атаман повёл сорок два человека, почти целиком местных – лишь Снеженя и Вьюженя из своих прихватил. Ферик остался не очень доволен, но промолчал. Сводный отряд проследовал на юго-запад, где и остановился на пологом, покрытом редким лесом, холме. Здесь обнаружились ещё две сотни всадников. А под холмом стояла пехота – тоже никак не меньше двух сотен. Через пару дней пожаловала армия соседнего бея – три сотни пехотинцев да с полсотни всадников.
- Странно, - пожевал бороду Лангу, - маловато что-то.
А под холмом разгорался бой. Вражеская пехота начала теснить местную, конный отряд обходил с фланга.
- Хакчез, - подошёл к атаману ферик, - бери своих и сотню моих, ударь в тыл их коннице, выйди во фланг пехоте.
- Добро, сделаем.
Отряд поскакал, удар разбойников смял конницу и левый фланг пехоты соседнего бея.
- Атаман, - Снежень слегка придержал коня, - обманул ферик, с нами не сотню послал, а всего человек тридцать. И я не вижу нигде старшину.
- Забудь о нём. Не лезьте дальше – ждите удара в спину, враги ещё не все вышли.
Так и оказалось, когда чаша весов явно начала склоняться на сторону местного бея, нагрянула вражеская конница. Полторы сотни врезались в отряд Лангу, завязалась отчаянная рубка. Разя мечом направо и налево, отбивая и уворачиваясь, пересыпая свои удары матом, атаман пробивался к Снеженю и Вьюженю. Матерная речь крайне не приветствовалась в городищах, поскольку обращалась к единственному лютому богу – Лютеню. Бог воинов не он, но силу и удачу на сей момент предоставляет только этот, правда и взимает потом десятикратно. Потому и разрешалось матерными словами пользоваться лишь во время тяжкой брани, когда враг ломит. Да ещё жрецы ими пользовались во время некоторых своих обрядов, но на то они и жрецы – знают, как уменьшить последствия "отдачи".
- Да что ж там ферик медлит? – скрежетал зубами Лангу, снося голову очередному противнику. – У него ж ещё две сотни всадников! Снежень, Вьюжень – прорываемся назад, мы уходим отсюда, иначе все поляжем. Этот бей решил двух зайцев одним выстрелом убить – и врагу урон нанести, и нас уничтожить!
Крохи отряда развернулись в тыл. Следом поскакала поредевшая вражеская конница. Правый фланг местной пехоты так и не восстановился, в эту брешь и повёл своих атаман. Но дальше оказалась ещё сотня пехотинцев.
- Они готовы стрелять! – округлил глаза Вьюжень. – Неужто и по нам станут?
- Ребятки, по моему сигналу уводите отряд вправо и влево. Но не раньше!
Вот лучники наложили стрелы, вот натянули тетивы, прицелились.
- Сейчас!
Отряд раздался в обе стороны, подставляя под выстрел врагов. Сотню обошли быстро, а лучникам было уже не до атамана с остатками его банды – на них во весь опор неслась вражеская конница. Краем глаза Лангу заметил, как с холма спускается не меньше полутора сотен всадников местного бея.
Остатки отряда гнали лошадей без передышки, и всё-таки Лангу чуял за спиной погоню. Соратники удивлялись – разве воинам бея сейчас до них? Но атаман привык доверять своему звериному чутью, оно его ещё ни разу не подводило. На границе "своего" леса он дал лошадям и людям передышку, осмотрев выведенных им людей. Восемь, всего лишь восемь… и многие ранены. "Хорошо же попользовал нас бей." – Мелькнула злая мысль, заставившая сжаться ладони в кулаки.
- Атаман, сюда скачут. - Посмотрев на дорогу, сообщил Снежень.
- Сколько и кто?
- Люди бея, человек шестьдесят. А с ними наш старшина!
- Уходим.
- Но, атаман, - это уже подошёл один из местных, – там же старшина, они явно едут, чтобы сообщить о победе и наградить нас по заслугам!
- Жаль, что я этому старшине не выпустил кишки ещё три года назад. - Процедил сквозь зубы Лангу, но громко сказал. -Что ж, вы езжайте к ним, а мы – в деревню, подготовиться к приёму гостей.
Шестеро всадников покинули лес, трое не двинулись с места, внимательно следя за дорогой. Вот шестеро подъехали, радостно приветствуя старшину и баша бея, вот воины бея окружили их. Неужели чутьё на сей раз обмануло? Однако Лангу не торопился выводить оставшихся. А вот и беева "награда" – его воины прирезали шестерых из отряда Лангу, старшина, довольный, указывал на деревню.
 
Годун терпеливо поджидал в условленном месте. Ясенька, однако, сумела убедить воина взять с собой и других жён, не всех, но хотя бы первого состава отряда Лангу. Увидев троих, воевода нахмурился.
- Что дальше, атаман, уходим?
- За нами погоня, шестьдесят всадников. Не обнаружив нас в деревне, они всё поймут и скоро будут здесь.
- Но их лошади устали, - высказался Вьюжень, – если мы трое пересядем на свежих, то у нас будет немалый запас.
- Я не собираюсь бежать. Бей ещё пожалеет о своём обмане. Он не захотел иметь верного вапи с храбрыми воинами, так получит обратно Хакчеза.
- Нас двадцать два, включая и тебя. - Годун продолжал хмуриться. – Что мы можем против шести десятков?
- Кое-что можем, друже. Вышли дозорного, разбросай по кустам вдоль дороги шмотки, раскидай деньги.
Когда показался отряд бея, атаман посмотрел на своих.
- Пусть ни одна стрела не пролетит мимо врага.
Увидев тряпки, воины бея спешились, начав их подбирать. Напрасно офицер кричал на своих подчинённых, напрасно бил их плетью – деньги оказались гораздо сильнее страха перед ним. Первым выпустил стрелу Лангу, тут же на врага посыпались десятки стрел, воины атамана доставали одну за другой. Солдаты бея кинулись к лошадям, теряя собранные монеты, пытаясь хоть что-то подобрать на бегу, и падали, утыканные стрелами. Разворачиваясь, один за другим они ускакали в сторону деревни.
- Тут только одиннадцать. - Сообщил Годун, осматривая побоище. – Реши они продолжить бой, нам пришлось бы туго.
- Но они не решили, - усмехнулся Лангу, – это простые ратники, Годун, они идут служить для того, чтобы заработать себе на маленький клочок земли с хибаркой, а вовсе не для того, чтобы погибать. Но теперь нам точно надо торопиться. Их замешательство не бесконечно.
Взяв направление на запад, атаман направил свой отряд прямиком к ближайшей деревне.
- Моя месть ещё не завершена. - Сообщил он. – Ясенька, ты с остальными жёнами и собаками ждите нас на той стороне деревни, а мы в гости к вапи заскочим.
Узнав в подъезжающем страшного Хакчеза, воины вапи оседлали тын.
- Эй, не пугайтесь, я теперь на службе бея, вот у меня и нишон соответствующий имеется.
Командир хак бочахов вышел, внимательно осмотрев серебряную пластину. Когда он вернулся назад, его воины успокоились, позвав самого вапи. То, что разбойник мог снять нишон с шеи убитого вапи-офицера, никому даже в голову не пришло – кто осмелится нападать на офицеров бея? Вапи уставился на нишон Лангу.
- И что угодно господину башу?
- Нам нужен отдых, напоить коней, подкрепиться самим. Мы только недавно из сражения, и скоро опять пойдём.
- Да, конечно, я велю всё предоставить, заводи своих.
Отряд окружили воины вапи, разглядывая страшных разбойников и гортанно переговариваясь.
- Ну что, ребятки, порезвимся? - выхватывая меч, воскликнул атаман.
Не ожидавшие нападения служивые бросились врассыпную, стремясь укрыться от конных воинов кто где мог – кто-то прятался в сарай, кто-то пытался залезть обратно на тын, но падал, сражённый стрелой.
- Заберите все монеты у этого вапи, а самого повесьте на воротах.
- Прости, атаман, - набычился Годун, - мы воины, а не палачи.
Но нашлись и палачи – в отряде осталось всего трое местных, но они не гнушались подобной "работой". Часть денег атаман приказал раздать жителям деревни.
- А это зачем, мы же уходим отсюда?
- Затем, что когда сюда придёт погоня, кто-нибудь обязательно им укажет – в какую сторону мы ушли, но кто-нибудь может показать и в другую. В этих местах люди ценят деньги не только превыше своей чести, но иной раз даже превыше жизни.
Благодаря страху и любви, которые вселяли в местное население неуязвимый Хакчез с доброй Ясенькой, отряду удалось без происшествий пересечь границу бейлика, вступив в соседний, где из-за проигрыша в сражении тоже не особенно напрягались его поимкой, хоть он и продолжал грабежи, правда уже не столь дерзкие. На территорию третьего бейлика отряд вступил уже отягощённый обозом. Но тут, после нескольких "посещений" деревень, за отрядом снарядили погоню. Лангу сыграл старый трюк, бросив обоз на "разграбление". Обоз, впрочем, он после действительно оставил там – задержит новых преследователей: пока они начнут искать засаду, пока потом оприходуют обоз, время уже уйдёт. Таким образом отряд, пройдя с десяток бейликов, в конце концов добрался до побережья.
- Надеюсь все согласны, что надо уходить к киттам?
Не согласились лишь местные, наделив их деньгами, атаман всех отпустил. Впрочем, "всех" местных оставалось-то совсем ничего.
- Ошибку я совершил, друже. – Повинился Лангу. – Едва лишь отряд набрал силу, как надо было уходить подальше. Не может такого быть, чтобы в здешних краях не оказалось ничейных земель. Глядишь и сумели бы ближайших вапи покорить, сродниться с ними. И с беями стали бы общаться на равных.
- До белой воды остаётся меньше двух больших лун, атаман. - Озабоченно подсчитал годы воевода. – Если не найдём киттов, не успеть нам нигде пристроиться.
- Поморы точно знают, где китты живут.
- Как уходить будем? – поинтересовался Годун. – Через горы?
Но путь к горам оказался отрезан. На остатки денег пришлось купить четыре рыбацких посудины, в которых все разбойники, да ещё и с женщинами, детишками и собаками, едва уместились. Поморы умели ходить под парусом, Годун тоже хаживал на стругах, так что капитаны определились сразу. Четыре лодки, отчалив от берега, взяли курс на север.